Сталинская хлюздапатия 21 июня 1941 г.
Известно, как и сколько раз Сталину докладывали о скоплении войск Германии у советской границы летом 1941 года. Все чаще поступали сведения от разных источников о готовящемся нападении Гитлера на СССР и назывались почти что точные даты и дни текущего месяца когда начнется вторжение. И в общем, всё говорило о надвигавшейся катастрофе в виде «вероломного» нападения гитлеровских войск на вполне дружественную страну, имевшую договор о не нападении и такие экономические связи с немцами, что, казалось, смысла в том никакого не было, чтобы рвать все отношения и начинать войну с более сильным во всех отношениях противником.
Если заведутся все танки (тоже проблема!..) в количестве не один десяток тысяч да еще с авиацией, тоже в несколько... и разом все это двинется в западном направлении, то не только Германия будет пройдена за неделю - две, а и англичанам с французами придется искать пятый угол, в котором как и во всех остальных углах им под спасение уже будет находиться только портрет Сталина.
Отсюда по фильму «Если завтра война» у Сталина сложилась крепкая база знаний о современной войне и он часто обнаруживал компетенцию, почерпнутую из этого и других фильмов с песнями про войну, особенно по завоеванию Германии.
Поэтому советские войска - со всей почти что имевшейся техникой, складами, танками и самолетами - все больше скапливались ближе к западной границе. Смысла нарываться на такую мощь с многомиллионной Красной армией под командованием великого Сталина никакого не было, если только ни для сумасшедших.
21 июня вечером Сталин сидел за столом в своем кремлевском кабинете. Он разглядывал одну загадочно «секретную карту», как раз по скоплению немецких войск у самой границы, которую ему переслал Гитлер по посольским каналам совершенно доверительно. Даже указывалось, что это и был тот самый план «Барбаросса». Но, как это все понять, если ни, как хитрость Гитлера, задумавшего игру на обман?.. И почему он был так уверен, что Сталин ему верит настолько, что не посмеет дать приказ на разгромный встречный удар при совершенной к тому готовности своих войск?
В который раз он поворачивал эту карту то так, то эдак, не очень-то разбираясь в деталях обстановки с расположением сил, которые пока нельзя было назвать вражескими ни по каким признакам этой, в сущности простецкой игры на обман.
Но по Гитлеру его колоссальный обман на первый случай предназначался как раз для англичан, но никак не для Сталина. Он, пользуясь расположением к нему Сталина, получая от него все, что ни попросит на поддержку Германии продовольствием, стратегическим сырьем, всем своим поведением и тактикой дружеских переговоров с пактом о ненападении с секретным... (весело было нам, все делили пополам!..), так и говорил ему в ответ за всё:
От тебя, мой друг, мне скрывать нечего. Мне важно обмануть англичан, что бы они были уверены, в моем походе на восток. А до них мне никакого дела как бы нет. Пусть это их расслабит и они потеряют охоту ко всякой войне со мной. И тогда я нанесу такой неожиданный удар по ним этими же силами, что они не сразу опомнятся и не сразу начнут собираться с силами для сопротивления. Вот зачем мне надо так убедительно показывать сосредоточение наших дивизий на границе с СССР.
Сталин ушлый знаток лжи и сам непревзойденный творец всякого обмана (особенно своего народа) теперь делал вид миролюбивого податливого на уговоры ишака, ради одной цели, чтобы так и так, дождавшись своего часа обмануть Гитлера уже по своему плану. Да так обмануть, что Гитлер, претерпев разгром от Красной армии, по безвыходности рад будет искать спасение у этих же англичан. А те уже будут рады Сталину кланиться за свое спасение. Но так просто они от него не отделаются.
Этим и объяснялось выдвижение всего, всей имевшейся военной мощи все ближе к границе. Что по этому факту думал Гитлер, Сталина так не интересовало в явной надежде на глупость Гитлера, которому можно ляпнуть что угодно в оправдание и он только похлопает в ладоши.
Гитлеровскую карту Сталин пока не хотел показывать кому-то из своих военспецов, а членам Политбюро и подавно. Чтобы преждевременно не выказывать игру на обман. Игру, которую на данный момент никому не удастся разгадать на конечный результат.
И, кажется, карта походила на детский рисунок с солдатиками, танками и самолетиками, но Сталину не это было важно.
Главная стратегия была в том, что пусть все его считают настолько умным и уверенным в своей игре на благополучный исход данного противостояния от своего непоколебимого ослиного «я» против всех ( и без этой карты), что... вот, посмотрите, как Сталин таким путем добивается цели на свержение власти капиталистов на всей земле по своему тайному плану.
И, убедитесь сами (и без этой карты), с какими клятвенными заверениями Гитлер говорит о дружбе и единении... И в том, что он сейчас целиком занят этим обманом англичан, тоже подбрасывая им такие же секретные карты, и пусть они думают...
Но преступный гонор Сталина против мнений кое кого из собственного окружения, да и всего народа об истинных целях Гитлера, возникал до степени невменяемости и ставил СССР на грань катастрофы в этой игре на обман не просто так, а потому, что он не зря считается гением во всем, и особенно в военном деле. И это неоспоримо.
Вот где назревал момент истины, ради которой Ленин со товарищи делал революцию и ставил российское государство на пролетарский лад, без царя, капиталистов и помещиков. А Сталин, возведя жесточайшую эксплуатацию рабочих и колхозников до упора, до совершенно скотской полу нищеты с репрессиями и опустошающими голодоморами, первым делом запустил сюда проклятых капиталистов с Запада и они ему подняли индустриализацию на высший уровень. Поэтому он успел создать армию с танками и самолетами по численности превосходящую все, что есть в Европе в общем, если все посчитать и сравнить...
Вот что было важно. И важно было оттянуть так и так неизбежную войну, чтобы наклепать еще пару десятков тысяч танков и столько же самолетов.
И Сталина нисколько не колышет тревога в генштабе и вся толкотня высшего командования, сбитого с толку его совершенно абсурдными приказами, с членами Политбюро и разведкой - сплошь провокационной. Они все, как недоумки клюют на сообщения о начале войны и верят слухам, что Гитлер вот-вот нападет. Но Сталин с упрямством уже здесь упомянутого... знал свое и думал, что все должно пойти по его плану. Слишком ясно, как будто бог послал, о таком великолепном раскладе сил с тактикой на обман в нашу пользу, говорила вся военно политическая обстановка в Европе. И только Ленин согласился бы с ним, да еще с похвальбой.
Коба прав, такой момент истины по началу, а после и по окончательному разгрому лагеря капитализма упускать никак нельзя!
И совсем скоро это станет очевидным — ум Сталина с даром провидца, вершителя истории по ленински, и полная дурь всего его окружения, которое в очередной раз будет поставлено в положение кланяющихся ему в ноги за великий ум и тактику настоящего вождя полководца, владеющего ситуацией по полной своей программе, которую можно назвать только гениальной. И это станет ясно всему миру и народам СССР, также напрасно верящим слухами о близящейся войне с Германией.
Других версий о таком доверии Сталина к Гитлеру с упрямством и непробиваемой уверенностью в своих более чем далеко идущих расчетах, непременно с учетом доверия Гитлера к Сталину уже по своей немецкой глупости, нет и быть не может.
Хотя всюду выпирает слабоумие Сталина на уровне упомянутого здесь художественного фильма, то есть компетенция его в военном деле была никакой.
И ему так хотелось поскорее оказаться правым перед своим окружением и перед своим народом... Как эти потом будут виновато заискивать перед ним - как были не правы, доверяя всяким провокационным слухам и лживым донесениям разведки. А народ будет еще больше ликовать и воспевать вождя народов, великого!..
И Сталин, собрав этих членов на даче на очередную попойку будет усмехаться и напоминать им про «разведку,» чтобы поиздеваться над их тупостью.
Куда им до великого ума товарища Сталина, верного последователя и освободителя мирового пролетариата от капиталистической эксплуатации только таким, явно назревающим сейчас и единственно верным путем — прямо все по Ленину.
На телефонные звонки всех заинтересованных и в разговорах с Жуковым и Тимошенко Сталин реагировал сдержанно, советуя в который раз перепроверять все донесения по обстановке на границе. Но за нарушение приказа «не отвечать огнем на провокации» расстреливать на месте.
И все больше - с раздражением в матерную, когда ему виделась паника и трусость в рядах высшего командования. Только сильные матерки на русском давали эффект отпада без попыток повторять своё, или, чего еще не хватало, возражать и даже спорить. Пусть только попробуют...
Вдруг ему послышалась странная возня за дверью. Кто-то явно в нее напирал со всей силы, как будто не понимая, что она открывается наружу, а не во внутрь.
Сталин был почти напуган этим шумом настолько, что в одно мгновение испытал реакцию спрятаться под столом, забывая нажать на кнопку вызова охраны, и также в последний миг его охватило желание сорваться с места и уйти в потайной ход с незаметной дверью в этом кабинете. При этом он должен был взять в руки наган и сразу же выстрелить первым, если кто-то сейчас же ворвется к нему так грубо без приглашения.
Сказывалась старая привычка все время бояться ареста и делать ноги при первых же признаках подобной подозрительной возни, а хотя бы и под кроватью в конспиративной квартире, было дело при царском режиме.
Но здесь еще преобладал страх покушения на него со стороны, как не до уничтоженных военных, так и членов партии, которым грозила та же участь, что и всем служителям царского режима с сановниками, церковниками, кулачьем и капиталистами. Легче было назвать, кого он не уничтожал, или, скорее, труднее всего назвать, кого он не обрекал на погибель миллионами со страшной силой окончательно распоясавшегося на бесчеловечности маньяка, как садиста и убийцы. Но, порой осознанно, ради претворения в жизнь ленинской идеи на освобождение таким путем пролетариата от пережитков прошлого и создания самой распрекрасной жизни в будущем одинаковой для всех, по научному называемой Коммунизмом.
За дверью действительно разыгрывалась странная сцена, от вида которой можно было подумать всякое.
Члены политбюро Молотов, Каганович, Хрущев, Андреев, Жданов, Микоян... сгрудились у двери и выделывали нечто толкательно борцовское. Все они старались протолкнуть в дверь первым кандидата в члены Маленкова. А он, прижатый к ней, сопротивлялся, бил по рукам, которые тянулись к ручке чтобы открыть дверь и втолкнуть его, сдержанно кряхтел и даже кусался.
Смылись от греха подальше в последний момент Ворошилов и Калинин, как трусы и недоумки несчастные.
Далее, после того, как Маленков, типа, ворвется к Сталину, как первый кремлевский хулиган, им останется войти следом за ним как ни в чем не бывало. Это он такой у нас смелый, что врывается в кабинет вождя без приглашения, а они только хотели узнать, зачем он так себя ведет при том, что, да, как стало известно, Гитлер нападет сегодня ночью и осталось совсем немного времени, чтобы в очередной раз обсудить это дело по уму уже кардинально, а то неизвестно еще чем и как это все обернется.
И не слишком ли спокоен Сталин и, может, что-то с ним не то происходит, хотелось бы узнать и убедиться...
Сыграл фактор стадного единения даже без клича лидера. Шкурой, всем нутром чувствовали, что надвигается страшная беда. И так сошлись в едином порыве — идти только к Сталину, всем видом говоря, что тут уже явно конец может прийти всему... И пусть он, как царь и бог предотвратит беду, а хотя бы и ценой их жизни, если они так не правы.
Причем, все хорошо знали, что при такой мощи и многочисленности вооруженных сил, особенно хоть по танкам, хоть по самолетам с Красной армией и согласным пойти на все народом сразу же, как скажет вождь Сталин, чистосердечно беспокоиться надо только о его здоровье с бешеным по революционной борьбе характером на бдительность, да чтоб он был на чеку и не заснул сегодня так крепко под титькой у бабы, что и приказ об не даст во время об ответном ударе.
И тут появляется Берия. Он идет торопливо своей уверенной походкой тоже к кабинету вождя и сразу атакует членов Политбюро, как положено силовику с уже наработанными приемами по скручиванию, вырубанию и киданию... Маленкова он берет за шею захватом согнутой в локте руки и отбрасывает его, а Хрущеву наносит ладошкой с левой хороший звучный удар по лысине. Тот выкрикнул «ай-ай...» , как будто ему было так больно, что он сразу выбывает из этой сцены, почти как отрубленный и уже ничего не знает и не помнит, как сюда попал.
Все члены отпрянули разом на расстояние от слишком размашистых рук Берии и застыли в ожидании. Берия поправил как всегда безупречно облегавший его фигуру костюм и галстук, и, плюя на давление этой компании — а то можно подумать, что толпой они сильнее его - смело открывает дверь и входит в кабинет Сталина по праву чрезвычайного доверенного у вождя, в отличии от этих холуев- членов Политбюро.
Но эти холуи поддались воле мужественности, которая в них еще оставалась и которая толкала их на такой подвиг. Хотелось разделить со Сталиным последнюю уже не новость, а фактическую расстановку, говорившую о явной угрозе начала войны и именно сегодня ночью, поскольку 22 июня день особо значимый и к гадалке не ходи.
А о сосредоточении гитлеровских дивизий у самой границы могли не знать, наверное, только чукчи. Да и те обсуждали тему Гитлера, если он нападет, с точки зрения улучшения своей жизни против того, что здесь у них вытворяли красные активисты с чекистами, с целью искоренить какое-то кулачество. Поубивали уже столько добрых чукчей за разговоры и прятанье шкур зверей, что опасливое молчание стало насущной нормой и хоть какой-то гарантией на выживаемость своего и без того немногочисленного народа.
А при царе лучше было, потому что можно было по пьяне спорить и в открытую ругаться на власть царя, которая не дает им жить полными хозяйствующими субъектами в своей тундре.
А кто такой Гитлер? Может, он не такой дурак...
Берия от присутствия этих членов, последовавших за ним как, хоть какая-то группа поддержки, оказался настолько уверенным, что позволил себе сказать следующее:
– Ты что тут спишь!?.. Как будто спишь и ничего не слышишь, и не видишь?.. Сегодня ночью война начнется... Гитлер уже все приказы подписал. Самолеты разведчики целыми днями кружат и снимают местность... всюду, где стоят наши силы, танки, аэродромы с самолетами и не прикрыто расположены ценнейшие склады!
Сталин, отложив наган в ящик стола явно был ошеломлен такой неожиданностью и не сразу собрался с ответом. Он подчеркнуто медленно вышел из-за стола, мрачно вглядываясь в виноватые как всегда, но и испуганно настороженные хари вставших в ряд членов. Берия, ладно, он с ним сейчас по грузински разберется и поставит его на место, извиняться заставит.
А этим всем чего надо, когда недавно здесь уже все решили и, чтоб никаких панических... Все должно оставаться в рамках подписанных договоров с немцами. Союзнические отношения закреплены боевым разделом территорий по- братски… Главное, не поддаваться на подлые сводки от международных провокаторов и не верить слухам, распространяемым явно с целью спровоцировать войну, а она нам в таком виде пока не нужна. Пусть никто не принимает Молотова для объяснений с их стороны, но все решает Гитлер, который, собака, тоже отказывается... Но зато он прислал карту плана... Сталину. И все еще, сообщает, хотел бы встретиться со Сталиным для совета...
И, что, мы зря накачиваем Германию продовольствием и стратегическим сырьем, себе во вред, получается? Ан нет. Гитлеру нужна всяческая поддержка в его запланированной войне с Англией и завоевания Индии, как колонии...— вот ради чего нужно соблюдать все договоренности, терпеть провокационные вызовы и задабривать Гитлера валом продовольствия и стратегического сырья.
И надо все сделать, чтобы эта война, как хотели бы ее разжечь все капиталисты, наши истинные враги, не началась. А после увидите, какие у нас откроются шансы для претворения в жизнь ленинской идеи на освобождение пролетариата во всех этих странах, теперь, в добавок к эксплуатации капиталистами, захваченных Гитлером для наведения своих кровавых фашистских порядков.
– Кто тебе это сказал? - проговорил Сталин севшим от пережитого паскудного страха с оттенком благородного волнения спустившегося с небес великого глобального мыслителя, что значило - от вскипавшей в нем дикой земной злости, голосом.
Берия сам испугавшись, хотел оглянуться и указать на виновника — вот кто сказал, тем самым наводя гнев вождя на другого. Но тут не детский сад, отвечать надо за свои слова прямо, как коммунисту.
– Так доносит сюда наша разведка, то есть, моя пограничная разведка, товарищ Сталин.
По моим подсчетам и по картам Гитлер сосредоточил огромное количество войск у самой границы, очень много средств для переправы и материалов для строительства мостов. Наши войска разбросаны как попало... Жуков плохо разбирается в расстановке сил и оснащении наших войск для эффективной обороны и ответного удара. Никакой тактики и ответных действий, соображений никаких нет... никакого и ничего, товарищ Сталин...
Сталин начинает ходить, играть пустой трубкой, которую набить ему не позволяла слегка трясущаяся правая рука и он держал ее в кармане брюк пока.
- Что вы знаете про Гитлера, чтобы так плохо о нем думать? Может, кто-то из вас есть такой умный, пусть выйдет и скажет Сталину всю правду про Гитлера, а то ему всё невдомек...
Какие вы у меня оказывается смелые, как бы говорил он, хмуро вглядываясь в лицо каждого... А, не паника ли это? И тогда, что с таким Политбюро надо сделать?
Но члены Политбюро перестали толкаться от нежелания каждого показаться первым смелым в глазах вождя и стали выражать глубокую озабоченность, но с тревогой за здоровье Сталина, и только, Никто не хотел брать на себя такую смелость, и никаких таких умных у них нет и быть не может, потому что только Сталин знает Гитлера хорошо и только он решает все по уму, и всегда гениально, как показывает жизнь, а им надо только соглашаться и испытывать чувство радости за своего гениального.
Сталин смачно с ударением на шипящие звуки выругался по грузински. Берия как ужаленный переступил с ноги на ногу, но отступать уже было поздно.
Подойдя к окну Сталин выпрямился, вбирая спокойствие от вида вечернего московского неба и затаиваясь мыслями в густых сумерках уже окутавших Кремль с огнями фонарей, как для пущей скуки. В них могло померещиться все, что занимало мозги и заставляло испытывать напряжение, как раз сильного в своих страстях профессионального бандита мокрушника и пахана мирового масштаба по своей природе и понятиям, а никакого не глобального мыслителя... Где-то воспитанного от знаний основополагающих основ, хотя бы по общечеловеческим ценностям... С образованностью и моралью на свободу человека, за всеобщий прогресс, и на истинную человечность, не изуродованную идейными гадостями творцов гибели мира Маркса-Ленина против...
- А, вон он Гитлер! - Вдруг выкрикнул Сталин с оживлением и показывая пальцем куда-то вниз и влево, - Вон он, идите сюда смотрите, скорее...
Члены Политбюро живо подались к окну, только Берия оставался на месте криво усмехаясь.
Стоял в стороне и Молотов, позволивший себе открыто улыбаться явной шутке, что было в правилах Вождя для выражения собственного снисходительного шутовства над этими холуями. Показал свои редкие зубы и Хрущев, но очень осторожно и не в упор на Сталина. Остальные предпочли отнестись со всей серьезностью, раз так сказал хозяин, надо смотреть туда и нисколько не сомневаться в его правильном поведении.
Маленков, оказавшийся здесь впереди всех, елозил по стеклу носом и спрашивал:
- Где, где?..
– Да вон он же, ты чо слепой?.. Сталин еще и за матерился, отходя от окна и неторопливо примериваясь... И неожиданно для всех дал такого классного пенделя Маленкову в его пухлый зад, что тот чуть не выдавил стекло всей своей доверчиво глупой мордой.
–
- А вот он где, вот!.. - не без удовольствия, предвкушая смех всех здесь собравшихся еще сказал Сталин.
Маленков неподдельно резко выпрямился и схватился за сердце, он был бледен и, кажется,
шутка может оказаться для него слишком тяжелой на последствия.
Сталин проворно вернулся к столу. Хотел было набить трубку, но терпения не хватило, времена изменились. Тихим ходом и движениями фальш - мудреца никого сейчас не заворожишь. И он с силой швырнул трубку об стол, испытывая, наконец, прорвавшийся гнев, попадись ему сейчас под руку и ногу еще кто-то...
Звонил телефон все время, но как-то не до него было.
Сталин снимает трубку, сказав членам по обыкновению, тоже, должно быть, шутливо, но сейчас крайне взбалмошное раздражение его преобладало:
- Пошли все на х... отсюда!.. А ты, Берия, останься.