ИГОРЬ НАДЖИЕВ: ГРЕШНИК СЛАВЫ
Игорь Наджиев, певец, автор песен, родился 13 ноября 1967 года в Астрахани. Первый выход Игоря Наджиева на профессиональную сцену состоялся на конкурсе «Сочи-86», где он получил приз зрительских симпатий. В 1987 году, на Всесоюзном фестивале «Каспий – море дружбы» Игорь Наджиев стал лауреатом и обладателем третьей премии. Судьбоносным для Игоря оказалось знакомство с Леонидом Петровичем Дербенёвым, в сотрудничестве с которым появились песни на музыку Максима Дунаевского к кинофильмам «Мушкетёры 20 лет спустя», «Тайна королевы Анны», «Белые ночи», «Ребёнок к ноябрю». На конкурсе «Триумф победителей» (хит-парад газеты «Вечерняя Москва») Игоря назвали «Открытием 1992 года», а на телевизионном фестивале поп-музыки «Звёздный дождь» (РТР, 1993-94 гг.) Игорь стал обладателем I премии и приза за яркость сценического образа. В 1994 году Игорь Наджиев выпустил свой дебютный альбом «Потерянная страна». В 1995 году на Zeko-Records вышел второй альбом Игоря «Приходи», а в 1997 году – третий, под названием «Аленький цветок, I часть Королевского альбома», в который вошли песни, записанные в дуэте с Ольгой Шеро. В Америке были сняты два видеоклипа на песни «Нетелефонный разговор» и «Мой потерянный рай». В 1996 году Игорь Наджиев принял участие в Международном телевизионном конкурсе «Шлягер года» в Санкт-Петербурге, где стал обладателем Гран-при. И в этом же году Игорь представлял Россию на 31-м Международном конкурсе поп-музыки «Балтик-фестивале» в Швеции, в городе Карлсхамн. В 1997 году Игорь стал лауреатом Международного фестиваля поп музыки «Золотой Олень», проходившего в городе Брашов, в Румынии. Принимал участие в грандиозном проекте «Москва-2000» – шоу мирового уровня. В конце 1999 года в рамках этого шоу Игорь выступил в Атлантик-Сити, Лос-Анджелесе, Лас-Вегасе и других городах Америки. Осенью 2000 года вернулся в Россию.
- Игорь, в твоей жизни происходили необъяснимые факты, явления?
- Всегда. Вся жизнь человеческая – беспрерывная цепь таких явлений. Ничего не происходит просто так. Все происходит по какому-то сценарию, замыслу, дарованному свыше. Не случайно все великие мудрецы, все святые говорили, что листок просто так с дерева не падает. Тем более не просто так люди на земле встречаются, происходят какие-то события. У всего есть какая-то взаимная связь, все проистекает одно из другого. Все взаимно дополняет друг друга. И на сегодняшний день я уже нахожусь на такой ступени развития, когда могу понять, что если в моей жизни были большие трагедии, уход близких мне людей, то это было дано мне во благо. Для того, чтобы я стал другим человеком. Чтобы я смог посмотреть на этот мир другими глазами. Это происходит путём больших проб и ошибок. На какой-то уже другой ступени духовного развития. И в своём творчестве можно сказать, что я прошёл и огонь, и воду, и медные трубы. Случилось так, что в первом своем клипе я снимался в камзоле Игоря Талькова, который мне продали после его смерти. При жизни Игорь всего один раз его надевал. Так вот на съёмках клипа я провалился под лёд и чуть не погиб. Затем на съёмках программы «Шарман-шоу», была такая знаменитая программа на российском телеканале, загорелась задняя часть сцены, которая должна была накрыть меня, но этого не случилось. И, наконец, когда я просто поехал в Америку, в Лас-Вегас на полгода, хотя думал, что еду на три. В общем поехал неизвестно куда, за славой, за деньгами… Это собственно и были мои медные трубы. Теперь в моей жизни и творчестве другой этап. Какой? Только богу известно. Мне пока трудно разобраться. Поэтому всегда нужно стараться анализировать свой прожитый путь. Всё это очень важно. На то мы люди, а не звери. Когда человек научится распознавать все эти знаки, тогда он станет жить по-другому. Он и будет более внимателен, он будет радоваться каждому новому дню, солнышку, дождю, снегу, каждому новому человеку, которого встретил на пути. Вот отсюда и начинается понимание того, что такое жизнь.
- Ты упомянул Игоря Талькова. Я знаю, что при жизни вы с ним не были знакомы. И всё-таки ты чувствуешь с ним какое-то духовное единение?
- Один раз мы виделись на съёмках программы «Шире круг». Я очень хотел познакомиться, но как-то не решился. Прошли годы, и я познакомился с его супругой Татьяной, с сыном Игорем. Недавно мы с ним выступали на одной концертной площадке. Я смотрел на него, и ловил себя на мысли будто разговариваю не с сыном, а с отцом. В такие минуты понимаешь, что мир живых и мир мёртвых очень близко. Понимаешь, что люди могут не встретиться в жизни, а потом оставаться на каком-то действительно духовном контакте. Это удивительно. Я не написал песни памяти Игоря Талькова. Но вдруг написал песню «Боже, храни Россию». Это произошло после трагедии 11 сентября. Я помню, смотрел по какому-то музыкальному каналу клип американской певицы Джессики Симпсон. Шли титры, и каждому дозвонившемуся предлагалось высказать своё мнение о тех событиях, или написать по Интернету. И пишет молодой парень, наш соотечественник, о том, какие красивые в Америке есть девчонки. И заканчивает своё послание фразой: «Боже, храни Америку». Меня до глубины души это задело. Думаю, почему же не сказать: «Боже, храни Россию». Ты живёшь в этой стране, ты видишь не менее красивых девчонок. И вот сама собой появилась песня. Уже потом я вдруг вспомнил, что ведь песня «Россия», которую написал Игорь Тальков, родилась не где-нибудь, а на моей родине, в Астрахани, во время его гастролей. Я помню, читал интервью с Игорем о тех гастролях. Он сказал, что вышел из гостиницы «Лотос», посмотрел на Волгу, и вдруг осознал, что вот она, Россия. И песня пошла. И ещё один факт. Песню «Ну целуй, меня, целуй» на стихи Сергея Есенина, которая в последствии стала моей визитной карточкой, я впервые записал именно в день смерти Игоря Талькова, в 1991 году. Прямо на студию мне позвонили и сказали, что Игоря не стало, что произошло убийство.
- В твоём образе на сцене есть что-то демоническое, в хорошем понимании этого слова. Как родился этот образ?
- Ну, уж никак не хочется демонического, честное слово. Просто была попытка создать какой-то отголосок того, что делал в начале прошлого века Александр Вертинский. Я попытался это сделать в конце века. Такой своеобразный мостик. Насколько хорошо этого получилось не мне судить, но если это нашло какой-то отклик, то я уже благодарен и счастлив.
- А у тебя не возникало желания перепеть со сцены песни Александра Вертинского?
- Соблазн велик. Мне действительно многие песни Вертинского импонируют, и я бы с удовольствием их спел. И я знаю, что были очень удачные попытки у Жанны Бичевской, у Бориса Гребенщикова, у Валеры Ободзинского. Но, насколько я осведомлён, существуют проблемы с правами. Семья Александра Вертинского, его дочери и его супруга очень придирчивы в этом плане. И они имеют на это право, потому что это их наследие, наследие их семьи. Так что просто спеть и издать очень сложно. Я знаю Слава Медяник, артист и музыкант, поющий шансон, перепел много песен Вертинского. И вот у него были проблемы как раз с их изданием. Я не хочу ни с кем ссориться.
- А в кругу друзей случается петь любимые песни?
- Многие думают, что для поющего артиста жить и петь постоянное состояние. Такого не бывает. Когда пение становится профессией, поверьте мне, просто так попеть не очень-то хочется. Если поёшь, то поёшь в основном на сцене. А чтобы просто так, для себя, это надо быть или в очень хорошем настроении, или с очень хорошей компанией.
- Как-то в одном из своих интервью ты говорил о том, что как только выходит твоя очередная песня, то история, рассказанная в ней, как правило, сбывается и в жизни?
- Да, такое происходит. Мне даже самому страшно становится. Однажды пересматривал свои ранние стихи, и вдруг обнаружил стихотворение, в котором, получается, предсказал смерть своего брата. То, что он повесится. Мне аж жутко стало. А вообще, когда в 1995 году ушёл из жизни Леонид Петрович Дербенёв, человек, который, по сути, вывел меня на большую сцену. В сотрудничестве с ним и с Максимом Дунаевским были озвучены фильмы «Мушкетеры 20 лет спустя», «Тайны королевы Анны» – песни, с которых начался Игорь Наджиев для широкой аудитории. Так вот после смерти Леонида Петровича, я помню, звонил отцу, и говорил: «Папа, береги себя, я тебя очень прошу. Вы с ним одного года. Леонид Петрович ушёл из жизни, ещё не хватало того, что я буду где-то далеко, на другом конце света, и вдруг получу известие о твоей смерти».
- Так оно и произошло?
- Я был в Лос-Анджелесе, в 1995 году, в сентябре и получил известие о смерти своего отца. Мне было, естественно, тяжело приехать из Америки, но, тем не менее, я приехал. Потом с мамой, когда её не стало. Точно также – мне надо было ехать в Румынию на фестиваль «Золотой Олень», и я получаю известие о её смерти. Но я всё-таки приезжаю в Астрахань, всего на три часа и потом уже оттуда лечу в Москву, а затем в Румынию, где пою песню «Не умирай». Каково это было. Понятно я думаю. После смерти матери, после её похорон, стоять и петь такую песню. Мама мечтала когда-то стать эстрадной певицей. Как она мне рассказывала: «Я убегала от всех на кладбище, находила какую-нибудь заросшую могилку, вставала возле неё и мне казалось, что кресты – это мои зрители. Я пела им, читала стихи». Я говорю: «Ну вот, ты пела для мертвых, а я буду петь для живых». Ещё в восьмом классе я написал своей рукой «Хочу стать эстрадным певцом». Вот так и получилось. По вере вашей, воздастся вам. Я абсолютно согласен со словами Бориса Гребенщикова, который очень мудро сказал, что каждая песня – это молитва. И то, что ты посылаешь, как говорится, в этот мир, за это с тебя спросят.
- У тебя восточные корни, но ты всё-таки православный человек. А каково в целом твоё отношение к религии?
- Я просто понимаю, что главное, чтоб человек верил, хотя бы в бога. А как он его будет видеть Аллахом, Иисусом, Мессией, Кришной, это уже личное дело каждого. Во всяком случае, эта часть суши под названием Россия давно под покровительством православия, и слава Богу. За счёт этого ещё и жива, наверное, страна. Серафим Саровский не случайно сказал, что перед последними временами будет расцвет православия в России. Собственно говоря, сейчас оно так и происходит. Всё возрождается, монастыри ремонтируют, церкви восстанавливают. Я благодарен Ольге Кормухиной за то, что в своё время она свозила меня на остров Залетая и я получил благословение батюшки Николая, старца. Его уже нет в живых. Но это был такой молитвенник земли русской. Он каждому находил, что сказать. Такой прозорливый был, видел наперёд. К нему со всего света приезжали. Я помню, когда мы приехали, у него были люди из Израиля, из Иерусалима. Он улыбается: «Что же вы ко мне-то приехали?» Они говорят: «Батюшка, за вашим благословением, за вашим словом». Он говорит: «Так там же у вас всё рядом». (смеётся). И вот он тогда благословил меня, сказал: «Пой, только всегда с богом». Это его слова. Практически я видел святого человека на земле. Таких сейчас ещё несколько старцев есть. Я знаю Иоанн Крестьянкин в Псково-Печёрской Лавре. Потом старец Кирилл в Санкт-Петербурге. На окраине Санкт-Петербурга старец Василий, протоиерей. Мне недавно позвонили из Петербурга и спросили: «Когда же вы к нам приедете?» Я сказал: «А вы сходите, попросите отца Василия, пусть поможет. (смеётся) Может приеду». И вот сходили к нему и в таком восторге говорят: «Никогда не видели столько людей, просто со всего света, локоть к локтю стоят, в церкви даже перекреститься невозможно».
- А ты суеверный человек?
- Я человек, который верит в бога. А человек, который верит в бога, он не суеверный. Потому что верить в какие-то приметы, всё это, по большому счёту, такая чушь. Если надо, то хоть двадцать четыре чёрные кошки перебегут дорогу и всё равно всё будет нормально. А то бывает и кошке перебегать не надо, просто выйдешь на улицу и сразу кирпич на голову.
- На чём основывает твоё мировоззрение? Какие книги ты любишь читать?
- Я на сегодняшний день стараюсь больше читать книг о русских святых, о русской истории. Это очень интересно. Особенно мне интересна биография, например, последнего императора. То, какой образ жизни вели он и его семья. В каком духе воспитывались дети, как они относились друг к другу, к родителям. Какой Александра Фёдоровна видела саму себя в семье и как вообще по православному должна русская женщина относиться к своей семье, к своему супругу. Если бы это преподавали сейчас, сколько бы счастливых семей у нас было. Или, к примеру, из наших времён, история канонизации Евгения Родионова, солдата, которому в чеченском плену отрезали голову за то, что отказался снять православный крестик. Единственный сын у матери. Мать ездила за его телом в Чечню. Встречалась с Масхадовым. Даже фотографировалась с ним, чтобы эта фотография служила своеобразным пропуском для полевых командиров. Она нашла тело своего сына, а голову сына выкупала отдельно. Когда сына похоронили, то к его могиле стали стекаться паломники, и его ровесники и даже ветераны. Мать удивлялась, говорила, ведь он же ничего не сделал. Наша история интересна, а мы частенько заглядываем туда, что там у них. Это, по большому счёту, даже раздражает, когда видишь, как все эти каналы новостей сообщают больше о том, что происходит за бугром, чем, нежели у нас. Это так грустно. Собственную историю практически изучаем через западные фильмы. Такое неуважение к своим истокам, к своим корням. Мы же за это и расплачиваемся, тем, что вырастает поколение NEXT, которому кроме пепси-колы ничего в жизни не надо.
- Забавно. Я в своё время как раз об этом написал коротенький стишок:
Скоро вырастет племя беспутных голов,
Прозябающих в сладких поверьях,
Будто «Пепси» – один из немногих даров,
Что берут у особой породы коров,
А «Биг-маки» растут на деревьях.
- Как это не грустно, но так оно и есть. Лишь бы заработать денег побыстрее, ничего при этом не делая. Стать новым олигархом. А вкладывать деньги в эту землю, в этот народ, с которым ты рядом, бок о бок? Когда же вырастут новые Саввы Морозовы, Петры Столыпины? Когда мы до этого дойдём? Дай бог, чтобы быстрей выросли люди, которые будут любить эту землю. Они есть, только не всем им дана возможность руководить и что-то делать. В основном «Челси» покупаем. Как в своё время говорил Андрей Сахаров, когда проходили все эти съезды народных депутатов и разговор шёл о конституции: «А вы издайте заповеди Христа, вот вам и будет Конституция». А мы всё время чего-то домысливаем.
- Игорь, что бы тебе хотелось изменить в этом мире?
- Очень хочется, чтобы каждый человек рано или поздно осознал, что не просто так живёт на земле. Чем быстрее человек это понимает, тем быстрее начинает жить по-другому. Печально видеть людей, которые просто губят себя. Тем более у нас в стране. Уникальной стране. Какие у нас красивые люди, я всегда восхищаюсь тем, сколько у нас красивых, одухотворенных лиц. Проработав полгода в Америке, я там таких лиц не находил. Все красивые люди давно уже в Голливуде, что ли? Помню, идём по Атлантик-Сити, выходим на набережную, а навстречу идут молодые девчонки, мальчишки. Я, было, подумал, что грешу на американскую нацию. Вот какие красивые молодые ребята и девчонки идут. Они равняются с нами, и я слышу русскую речь. Я спрашиваю: «Ребята, вы откуда?» Они говорят: «Из Петербурга».
- А как ты вообще относишься к опустившимся людям, если встречаешь их на улице?
- Жаль. Что я могу? Я могу только милостыню подать. Потому что не оскудеет рука дающего, дающего тому, кто тянет руку. Они так себя обкрадывают. И ведь ничего не сделать. Говорить об этом бесполезно. Пока это собственной кожей не прочувствуешь. Только остаётся лишний раз уповать на то, что, даст бог, вразумишься. Вот и всё. Не силой же впихивать. Вот ты, давай, становись другим человеком. А может это и есть его предназначение? Он сам для себя должен решить. А зачем метать бисер перед свиньёй? Какой смысл порой сотрясать воздух, тратить время на человека, которой не понимает этого. Может быть он ещё слишком глуп, чтобы понять что-то большее. Каждый человек уникален, у каждого человека своя миссия на земле. Никто не знает, для чего он рождён. Даже тот же последний бомж, он тоже рождён для чего-то. Великие люди, святые, которые жили на земле, наоборот всегда говорили: «Простите меня грешника». Тот же Серафим Саровский. Опять же вспоминаю отца Николая Гурьянова на острове Залетая. Он говорил: «Помолитесь за меня, грешника». Это говорил человек, который сам молится за всех. Он говорил: «Я грешник, я великий грешник. Я глупый». Ему говорят: «Какой же вы глупый-то, батюшка?» Вот когда человек осознает, что всё, что он делает в своей жизни, всё это, по большому счёту, грех. Он осознаёт, что по большому счёту он грешник славы. Мы все грешники славы. Только, если будет угодно богу, мы будем сильными. Мы созданы друг другу в утешенье. Сколько бед сваливается на человеческую жизнь и как важно вообще поддержать друг друга, сопереживать друг другу, и в радости, и в горести. Я бы по идее тоже давно мог спиться, и всё, что угодно со мной могло произойти. Но не сделался таковым. Значит что-то попытался разглядеть в самом себе, в своей собственной жизни. Научился различать, где чёрное, где белое. Если хотя бы одному человеку нужны мои песни, значит, уже не зря. А теперь я понимаю, что не одному. Люди уже ждут, чтобы я издал то, что некогда записывал в самодеятельности. У меня есть свой фан-клуб - поклонники из Санкт-Петербурга, из Москвы. Они, соединившись вместе, создали и подарили мне на день рождения сайт. Благодаря их любви я и живу. Когда появляются какие-нибудь дельцы от шоу-бизнеса, которого, я повторяю, у нас в стране нет, и начинают говорить, что это формат, а вот это неформат. Мне всегда очень хочется ответить: «Мои дорогие, если человек уже имеет зрительскую аудиторию, слава богу, приличную, и люди просто ищут мои новые записи, ждут моих выступлений, приезжают на мои концерты из других городов, вы после этого мне будете говорить, что нужно, а чего не нужно? Это вам чего-то нужно поправить в своих мозгах?» Может быть поэтому меня нет ни на экране, ни на телевидении. А вот любовь людей есть. И я счастливый человек. Я это вижу. Я иду в монастырь – у меня там берут автографы. Ещё не хватало в монастыре автографы давать. Я когда-то написал такие строки:
Быть монахом – это подвиг,
Неосознанный людьми,
Человек, идущий к богу,
Есть спасение земли.
Пусть непонятый народом,
В назидание всем нам.
Человек, идущий к богу,
Человек, зовущий в храм.
Береги его Отчизна,
Он ведь молится о нас,
Быть монахом в этой жизни –
Доказать, что бог нас спас.
Я слишком много ещё должен сделать на сцене, простите. Я ещё ничего по большому счёту не сделал. И даже в вечность-то ещё не плюнул. Андрей Миронов говорил своей маме, Марии Мироновой: «Мама, неужели в нашей стране надо умереть, чтобы тебя всё-таки признали?»
- По знаку зодиака ты Скорпион. Как ты вообще относишься к гороскопам?
- Да сейчас уже никак. Раньше было любопытство, интерес. Просто приходит время, когда человек сам для себя становится путеводителем. Самодостаточным. Что мне говорить, предсказывать, что там будет, чего не будет. Как ты сам захочешь, так и будет.
- У тебя скоро день рождения. Как ты любишь отмечать этот праздник?
- Да никак не люблю. (смеётся) Вообще не люблю дней рождений. Понятно, что придут люди, будут поздравлять, красивые слова говорить. Это приятно, это до слёз приятно, но всё равно потом такой червячок сомнения гложет. Всегда анализируешь и думаешь, год прошёл, столько хотел сделать и что-то получилось, что-то не получилось. Это нормально. Человек должен сомневаться. Человек сомневающийся он и есть гомо-сапиенс.
- Расскажи о своих ближайших выступлениях, творческих планах.
- В основном заказные концерты. 25-го октября в Зеленограде. 1-го ноября в Ярославле. Большой сольный концерт у меня последний раз был весной в ДК МЭИ. Когда меня спрашивают: «Игорь, когда же у вас будет сольный концерт, в концертном зале «Россия», например?» Ну что я на это могу сказать? Когда будут хорошие добрые люди рядом, которые будут давать деньги на всё на это. А сейчас пока есть то, что есть. Ну, как бы, и этого уже оказывается достаточно для некоторых. Для меня-то, конечно, нет, мне хочется чего-то большего. Кто-то меня очень хорошо спросил: «Игорь, вы давно знакомы с Филиппом. Почему Филипп так взлетел, а вот вы?.. (смеётся) Вы вроде в одно время начинали». Я говорю: «Чего сравнивать-то. Во-первых, у нас одна Алла Пугачёва. (смеётся) Второй такой нет». Нет, просто у каждого своя стезя, своя дорога. Уже радостно, если человек занимается любимым делом, и это нравится кому-то. Это здорово. Здорово, когда видишь счастливые глаза, когда люди уходят с твоих концертов счастливыми. Это самое главное. Или, когда узнаёшь, что у человека произошла трагедия в жизни - родился мёртвый ребёнок. И после произошедшего она готова была наложить на себя руки. А мои концерты вернули её к жизни. Я через Интернет узнаю об этом. Вот как к этому относиться? А когда другая женщина, с Урала откуда-то. Муж погиб, две дочки растит. Сама учительница. Она живёт моими альбомами. Пишет, что ждёт выхода нового альбома «Дорога в храм».
- Он уже готов?
- Да он готов. Фан-клуб настаивает, чтобы уже я сделал свою Антологию. И переиздать старые альбомы просят, потому что многие ищут и не могут найти. Вот чем жив на сегодняшний день Игорь Наджиев.
- Игорь, твои пожелания нашей читательской аудитории.
- Я считаю нужно пытаться больше делать для людей. Не только о себе любимом беспокоиться. Всё-таки нужно ещё думать, что есть ещё люди, которым ты должен в какой-то степени служить, если они тем более твои близкие люди. У меня то близких уже не осталось. Есть люди, которые входят в мой круг общения, люди, которые мне помогают в жизни, которые мне просто дороги, это мой коллектив. Хочешь не хочешь, но я в какой-то степени обязан принимать участие в их жизни. Если думаешь о других, то наступит время, когда кто-то подумает и о тебе. Абсолютно недавно был случай, когда у моей поклонницы, сейчас мы уже просто дружим, умерла тетя. Родной сын просто готов был завернуть мать в обычную холщовку и закопать. Не было денег на похороны. Она мне всё это рассказывает и плачет. Я говорю: «Оксаночка, не переживай, найдём деньги, похороним». Отпевание в церкви надо? Гроб надо? И отпевали её, и всё сделали, как надо. Когда провожали, батюшка спросил: «А когда девять дней-то будет?» Оказалось, как раз на Пасху. Он говорит: «Ну, она у вас прямо сразу в рай попадёт». Вот так. Кто я ей? Посторонний человек. Я даже в жизни её ни разу не видел. Увидел только на смертном одре. Вот как надо жить. Живи ради людей, делай побольше добрых дел, не ожидая порой благодарности в ответ и всё будет нормально. Сделал доброе дело и забыл о нём. Вспомнишь потом по случаю, по поводу какому-нибудь.
Игорь Алексеев
Москва, октябрь 2003 года
Фото 2007 года. Слева направо: Игорь Алексеев, Игорь Наджиев, Наталья Алексеева
Интервью готовилось для газеты «Тайная сила». Было опубликовано в авторской книге «Осколки острого ума» (М.: «Право и жизнь», 2005).