Eugenio Montale
Tuo fratello mori' giovane; tu eri
la bimba scarruffata che mi guarda
‘in posa’ nell’ovale di un ritratto.
Scrisse musiche inedite, inaudite,
oggi sepolte in un baule o andate
al ma'cero. Forse le riinventa
qualcuno inconsapevole, se cio' ch’e' scritto e' scritto.
L’amavo senza averlo mai conosciuto.
Fuori di te nessuno lo ricordava.
Non ho fatto ricerche: ora e' inutile.
Dopo di te sono rimasto il solo
per cui egli e' esistito. Ma e' possibile,
lo sai, amare un’ombra, ombre noi stessi.
***
Эудженио Монтале
Твой брат навек остался молодым;
и ты была тогда девчушкой тонкой;
с овального портрета - ах, позерка! -
она сегодня на меня глядит.
Писал он музыку: не издан, не услышан;
в сундук закрыта, там и истлевает.
Но кто-нибудь, быть может, сам не зная,
её - рожденную! - возьмёт и вновь напишет.
Совсем не зная, я его любил.
Кроме тебя, никто его не помнил.
Все поиски сейчас напрасны. Только
остался я, кто знал: он тоже жил.
Но это же возможно, знаешь ты -
любить и тень, и тени нас самих.
***
Из цикла, посвящённого памяти жены.
***
Перевод Евгения Солоновича
Твой брат ушел из жизни молодым, -
ты девочкой была, "запечатленной"
в овальной раме. Он оставил ноты
неизданные: эти сочиненья
неслыханные канули в какой-нибудь
сундук или пошли под нож. И кто-то
сегодня сочиняет безотчетно
их заново, быть может. Я любил его,
хоть не был с ним знаком. Когда-то поиски
имели смысл - я ничего не сделал.
Теперь на свете только я и знаю,
что был такой. Но тень любить нетрудно,
тем более когда мы сами тени