Тьма сгустилась над Джевсом, стало быть, час его пробил. Вот настало - смерть! Перед этим, по всему телу прошлись электрические искорки, словно тебя отключили от тока, а последние разряды пошли к макушке. Стало одновременно легко и тяжело, разум будто испарился, поэтому, было больно, но невозможно было почувствовать её очага. «Постойте, а мертвые могут думать, может, это отведённое время для прощания»? К сожалению, мы мало знаем, о последних минутах человека, мертвецы особо не распространяются об этом. «Ну чтож, пора прощаться с миром»?
Щелчок, из ушей пулей вылетел воздух, загудела переносица, произошел отток. Приоткрыв глаза, Джевс увидел листья на бирюзовом небе, тянувшихся от стеблей деревьев. Но не время для философствования о безмятежности облаков, ведь нарастающие звуки шелеста листвы, заставило Джевса оторвать спину от земли, кровь перелилась к голове, барабанщик внутри начал отбивать бешеный ритм у виска. Наставник бросил взгляд в сторону, надвигающийся угрозы, адреналином закачалось сердце, и барабанщик спустился туда, за большим барабаном. Сквозь густую крону, виднелось темное очертание. Джевс, доверившись инстинктам, трясущей рукой начал искать орудие для защиты, нащупав воткнутое в землю камень, он попытался силой вытащить его. Водя пальцами очертания камня, наставник запоздал, из кустов вышло самое опасное, по версии Ново-Ирушского зоопарка, животное на Земле. Хомо сапиенс – человек разумный.
- Арей, азлагор тебя за ногу! - рассерженный наставник вскочил на ноги, и начал орать на «самое опасное существо на Земле», - Что тут потерял?
- Я по малой нужде, - хомо сапианс ровно, как и наставник был напуган.
- А что, если на тебя нападут звери? – Джевс, со всей злостью, заботился о детях, - Мне же за вас отвечать!
- Я,я,я.. – Арей, не мог подобрать слов благодарности, - Простите!
- Простите, - проворчав, Джевс принял извинение командира, - Ну давай, приступай к мокрым делам, только вот… отойду, не на меня же? - Джевс, сменив гнев на милость, добавил, – Запомни, здесь животина дикая, так что не задерживайся.
Пока наставник, отряхивая костюм от пыли, приводил себя в порядок, Арей принюхавшись, заявил:
- Да вы тут аромили!
- Никто тут не аромил. - оправдывался наставник перед ребенком, - Это свежий воздух так пахнет, - Джевс размахивая указательным пальцем, продолжил обманывать, - Вот ты привык к химикатам, и теперь не можешь различать запахи, - щелчок по носу капитана.
- Ай, больно же, - капитан чуть не замхнулся рукой в ответ, но вовремя остановился и неловко почесал нос.
- Запомни, арома забирает жизнь. Так что, я не самоубийца, чтобы аромить во вред себе.
- Да, а что это там лежит? – Арей, протирая нос, показал на выроненную арому.
- Это не мое, он аромил, - наставник показал на птицу, и дабы закончить разговор, не дав раскрыть рта командиру, добавил - Как доделаешь дела, пойдешь собирать отряд к короблю.
- Это же ваше…
- Быстро!
Поставив жирную точку в конце, Джевс направился в сторону корабля. Расчищая себе путь сквозь труд и боль, терпя колкие веточки кустов, благодаря своему напору, растерзанный лесом Джевс, почти прорезал путь к опушке. Но у пограничного куста, штаны зацепились об крепкие ветви, видно лес не хотел отпускать его. Но наставник сделал большое усилие, и победил кустарник в схватке за штанину, а потом по инерции свалился назад. Ударная волна прошлась по телу, и голова снова затрещала, к нему подбежала небольшая темная фигурка.
Это была маленькая девочка, она не соответствовала среднему возрасту отряда. Артемию - прозвали бусинкой, из-за висячих круглых бус на шее, центровая была больше её зрачков. Ей только недавно школа отворила свои двери. Да, можно сказать, что она развита не по своим годам. Но нет, она здесь не экстерном. И поэтому, Бусинка страдала от одиночества среди взрослой гурьбы, которая весело транжирила все свои листочки, не оставив камни на камни в пенке-ларьке - в ново испечённом магазинчике камней. Она одинока из-за родителей, побоявшихся отпускает её одну, поэтому, её превратили в тяжелую ношу, и скинули старшему брату.
Наклонив голову вниз, она смотрела на лежащего наставника. Теперь Бусинка видела глазами Джевса, этот крохотный мир низких людей, молча хлопая глазками, ожидала продолжения. Джевс, приподняв свою заплывшую тушку в горизонтальное положение, спросил:
- Артемия почему ты одна? Где твой брат?
- А он с Харуном, пошел воду смотреть, - буднично ответила Бусинка.
- Тебя не взяли с собой? – наставник выглядел жалобно, словно отказали ему, а не собеседнику.
- Да, - Артемия была расстроена этим, и теперь не скрывала своих эмоций, начала шмыгать носом.
- Ну, не плачь. Сейчас я познакомлю тебя с…
Джевс понимал, будет лучше, если он найдет для неё занятие, чтобы развеет скуку. Оглядывая полянку, он натыкался взглядом - на камни, травы, свору мальчиков, кидающих все это вместе в лужицу, Атхэнайу держащую руки за спиной, явно пытавшейся скрыться из его виду. Когда Джевс подозвал Атхэнайу, она фыркнула носом, понимая, что попалась и теперь, ей не избежать наказания, закованными шагами подошла к нему.
- Атхэнайа, ты чем занята? – поинтересовался Джевс.
- Я липисточки собираю домой.
Атхэнайа ответила, как герои из пропагандистских фильмов, где они на допросе. Да, из тех, что сейчас кажутся наигрымными, пафосными и смешными – хотя, исторический жанр не подразумевает этого. Она не скрывала правду и гордилась этим, словно говоря, это все равно не спасет вас. Это её последние слова, она готова на все. Только вот, в её голосе слышна легкая дрожь, видно она ожидала поощрения или наказание со стороны взрослого. Кинокартины дают нам не совсем реальные представления о происходящем, ей казалось, что и наставник переживает за протагониста. Хотя, если проецировать ту сцену, на событие происходящие в данный момент, получится, что Джевс антогонист.
- Листочки? – наставник, встав на ноги, спокойно спросил, стараясь не напугать её.
- Да! Но я не одна, Атропа и Кота тоже, - тут наш пленник не выдержал, и выдал своих сообщников.
Джевс же резко подобрел, не стал высказывать претензии, по поводу сбора мусора. Ведь бывало, что он сильно ругал мальчишек из-за груды камней, валившихся из их карманов. Может быть, он так добр для девочек, а может листья, это не камни. Камни, которые между прочем, имеют вес и хорошо отягощают собирателя, при этом раздувая карманы, как щеки рыжего грызуна с недельным запасом ореха во рту. Поэтому, выбор сувенира для домочадцев на Земле, среди изобилия природных даров, очевиден - листья. Так казалось половине детей, но не наставнику, которому надоели слушать претензии от родителей, по поводу мусора в карманах у их чада: «Зачем вы разрешает им брать сухие листьям, они же скомканы? Их трудно убирать, эти развалившийся осколки. А камень? Камень зачем? Хорошо следите за ними, я уже устала ругать их! Вам же тут платят миллионы! Нет, гроши? Но это же ваша работа, так что работайте».
- Атхэнайа …
- Я сейчас все выкину, - Атхэнайа начала выбрасывать все что у неё было в кармане, даже ветки.
- Атхэнайа, подожди. Я знаю… - Джевс, пытался успокоить её.
- Ффф, - Атхэнайа, сняла персикаи и начала вытряхивать ее, посыпались листочки, - со мной ещё Лахеса, Атропа, Клота… - и мальчики... – да, они вообщее… - понабрали камней.
- У тебя все? Больше ничего?
- Да, все! Не ругайте меня пожалуйста.
- А кто-то ругал? - Джевс был спокоен.
- Нет, - Атхэнайа сама удивилась, - тогда... - тогда я пойду?.. - Пойду играть. Меня ждут.
- Постой!
- Ну хорошо, вот ещё, - она вытащила свои последние запасы, и вздохнула с облегчением, - Все вы знаете.
- Конечно, это я имел ввиду, - наставник был удивлен своей удаче, - но вот…
- Что? У меня все. Честно!
- Вот, Артемия тоже хочет пойти вместе с вами поиграть, - Джевс взяв Бусинку за руки, вручил её Атхэнайе.
- Хорошо, пошли Артемия, - Атхэнайа схватила руку Артемии, и поспешила уйти, как можно скорее.
- Постой, - наставник остановил их.
Атхэнайа только потянулась к штанам, как Джевс сказал следующие.
- А персикаи? Куда ты босиком. Стопы повредишь.
- Спасибо, - Атхэнайа выглядела растерянной.
- Ну все, бегите, - и они убежали.
Джевс, положив руки на талию, гордо посмотрел по сторонам, ища одобрения окружающих. «Вот, теперь я взрослый и умею разумно решать проблемы, без раздумья, без чьих-то разочарований и слёз. Потом отберу эти листики у входа, главное занять их сейчас. А ведь это я умею, как оказалось. Жаль здесь нет старшего наставника, или крашихи. Перед кем я старался? Кто меня похвалит?». Но вместо одобрения, он встретил взгляд уставившегося на него Эрмеса, мальчишка хлопал глазками и ждал, когда ему обратятся. Какая разница озорному, для него наставник - взрослый, и по априори мудро решает проблемы.
После не долгой паузы, наставник сделал короткий выдох и продолжил путь к космолету. Приблизившись к нему, Джевс не поверил своим глазам, дрянь леталка до сих пор стояла запертой. На браслете, часы показывали четырнадцать сорок восемь, а это означало, что восемнадцать минут тому назад, из близлежащей планеты, должен был поступить сигнал от диспетчера, означавший, что он принял управление.
Ох, какая мука, ждать отлета – словно время остановилось, просто завязла в топком болоте. Да, любое ожидание, это испытание. Было бы хорошо, жить без неё. Но разве это жизнь? Перескакивая от одного события к другому, живя без нагнетающих ожиданий, которая связывает их крепким узелком. Может, в таких паузах, и есть жизнь? А не в самих событиях.
В таких моментах, во время ожидания, надо брать пример с детей. Они бегают-смеются, как пустоголовые. Эрмес хвастается своими крылатыми кроссами - таларии. Обувь, обладающая орхихалковай прочностью ткани, но весом пушинки – заставит вас быть первым. Когда-то и Джевс хотел такие кроссы, но в его детстве они были примитивными и не имели такой прыгучести как сейчас. Зря он вырос так рано, сейчас бы и он, израсходовал весь запас энергии кросс, просто хвастаясь перед друзьями.
- Дай и я попробуй, - попросил Арей.
- Ага, щас! Сам купи! – Эрмес ударил ногой об землю, та отлетела верх.
- Ого, а давай туда накидаем камней. Вот они взлетят, - поступило предложение от другого.
- Ты знаешь сколько они стоят? Ты век не накопишь, - теперь же Эрмес, подпрыгнул и сделал кувырок, - Хорошая амортизация и баланс. Такую вещь не найдешь на рынке. А ты предлагаешь камни, давай ты в свои засунь, как купишь. Через никогда!
- А я найду, и они вообще, на три метра отлетят.
- А потом лицом вниз. Знаем мы такие кроссы. Без баланса, прямиком из Циксой фабрики, - озорной, выступил в роли эксперта.
- У тебя же палёнка, у крыльев должны быть семь перьев, а у тебя четыре.
- Да нет, это у не оригиналов так, а я покупал в официальном ларьке.
- Ты не сам купил, а тебе родители купили.
- Да нет. Я свои сбереженье отдал.
- Хорошо, откуда они у тебя?
- Бабушка и родители дали… - карманные деньги сохранил.
— Вот видишь, родители, - Арей поймал во лжи Эрмеса.
- Да, это часть… - Остальную, я заработал... -Я-я-я… - Мёд продавал в коридоре Полиса.
- Так мы и поверили тебе.
- Не верите, ну и не надо, я накоплю на новые.
- Когда твоя бабушка получить пенсию, ты же это хотел это сказать?
Пока мальчики спорили по поводу обуви и заработка, почти как взрослые, там, на полянке возле кустов, окис одинокий человек. Со стороны противно смотреть на такую картину, нелюдимый великан в дали, наблюдает за карликами. А потом ласкает корабль.
Джевс водя пальцами по поверхности корабля, собирался найти очертания двери. Подушечки пальца не жгло от трения орхихалкового покрытия, наоборот, было приятно рассекать гелиевую субстанцию, чувствовать её прохладу. Орихалк можно было сравнить с крепким техническим льдом, а тот, что использовался для корабля, похожа на слегка растаявший, ведь на её гляди была жидкая пелена. Наставник, измученный жарой, долго не отпускал руку с ее поверхности, ему хотелось поскорей домой, где солнце скрыто под огромными небоскрёбами, а в самом доме, благодаря климату контролю, ты волен выбрать погоду. Джевс не стал прислонять горячую голову к поверхности, хотя мечтал: «хоть левую щеку, но или краешек лба. Но почему? Почему? Охладитель такой противный и липкий». Улетев на седьмое небо, Джевс не заметил, как он уже ладошкой опирался об корабль. После того как наставник опомнился, он долго смотрел на ладошку, чувствовалась липкость, вся жидкость стекалась вниз, а в мыслях прозвучала глупая шутка: «Теперь можно клеить девушек».
Подойдя к напарнице со спины, Джевс начал массировать её плечи. Гера ничуть не смутилась, словно для неё это обыденность, и приняла ласку.
- Почему корабль до сих пор не открыт? – спросил наставник, плавно отпуская руки вниз до лопаток, затем подымая вверх.
- Джеви, а я похожа на диспетчера? – пикантно ответила Гера, сквозь улыбку. – Ты раньше ухаживал за девушками?
- Нет, но когда-то, ласкал киску. - Наставник, ехидно залубался.
- Серьезно? – Гера с удивления на лице, повернулась к напарнику.
- Все по взаимности. Она первая начала тереться об мои ноги… - во время неловкой паузы, напарница покосилась взглядом на него, вроде ей противно, но при этом интересно, как это? – мордочкой, – тут Джевс громко захохотал, - Пришлось нагнуться, и погладить её. А ты о чем подумала?
- Ой, все! – заштамповано ответила Гера, и отвернулась от него. – Видно, ты с дуба рухнул.
- Не со совсем, но верно, - Джевс решил пофилософствовать, - Сегодня два раза упал на землю. Сначала показалось, что умер, но это не так... Такое ведь бывает, смотришь на небо, а оно безмятежное, а ты такой чуть не умер и думаешь о бытие... Но не совсем конечно, просто накручиваю себе...
Неловкая пауза, где Гера попыталась сделать вид, что не слушает его Джевс поспешил закончить разговор:
- Как итог, заработал шишку на макушке.
- Хоть что-то заработал, - Гера подшутила над Джевсом, намекая на низко оплачиваемую работу.
- Смешно, мы в одной капсуле, не забывай – Джевс, напомнил Гере, что она тоже наставница.
- Ну и что? - она явно обиделась.
Так погибают диалоги, образно говоря, вопросительным предложением наставница вонзила в него кинжалом. Но наставник готов спасти его:
- Да ничего. Слушай, а почему ты спросила про мои прошлые отношения?
- Из-за массажа, казалось, что ты вытирал руки, - Гера повернулась, и как строгий учитель, указала на ошибки Джевса, – Надо ласково, мы же не какие-то кисы, от простых глажек, не замурлычем, - наставница заулыбалась.
- Разве не чувствуешь? - Джевс спросил про пятно, оставленное на спине, во время «массажа».
- Чувствую, - Гера, явно, имела виду не пятно.
Равным образом, наставник не знал, что говорить, вроде он хотел признаться в баловстве, но понимая, что этот поступок не красит взрослого человека, ему снова пришлось сменить тему:
- Где всеми бесимая сфера? – Слава замаячил перед глазами, и вопрос напарника стал риторическим, - я за ним.
Джевс подошел к андроиду, открыв панель управления, начал возиться в меню, в поисках инструкции. "Слава" из-за потери связи, функционировал неполноценно. Но значок в правом углу, пытавшийся набрать палочку для ешечки, слегка обнадеживал, каждое приложение крутила нескончаемый обруч. Перенажимав на все иконки, наставник не сдался, а снова решил испытать судьбу и надавил пальцем на кнопку вызова. Но вместо ожидаемых гудков, на экране вылезла окошка - "ошибка сети". Наставник, не выстояв бессилия андроида перед новым миром - без сети, со злостью бросил его в кусты.
Разгорячённый Джевс ушел в сторону полноводной реки и спустившись вниз по течению, нашел у берега огромный валун примкнутый к плачущей иве. "А вот и аромная" подумал Джевс, и достал агрегат для пара. Единственная вещь, напоминавшее ему о цивилизации. Нет, не жесткий костюм, защищавший тело от холода, не громадный, но хрупкий с виду корабль, а вещь вредившая здоровью. Быстро наполняя легкие вредным паром, наставник уплыл в раздумья. Начался диалог самим собой:
- "Как так, Эфир пустил связь, если не по всей галактике, то точно по тем местам, куда вступала нога человека. И тут человечество привыкшая "Эфирнорму небу", потеряла её. Кто теперь мы без него?".
- «Как кто? Здешний испытуемыее от Асии, андроидовский биомусор вообщем. Они твердолобые и мохнатые, добывают огонь сами и е** (совокупляются) с местной фауной и флорой. В общем - Дикари», - ответил себе Джвес.
- «Получается, что нормальными нас сделал Эфир? Вот же г** (молодец)».
Он начал вспоминать все триумфальные оды - посвященные Эфиру. Про его светлый ум, про его благодетельность. До него никто не осмеивался на такой проект, как межгалактическая сеть. Он – идол современности, он – и есть прогресс. Все это отчеканена на медали за развитие, не человечества, а всей вселенной. Конечно, есть обратная сторона медали, на ней выгревена критика. За него, поколение Джевса принято называть "Жители Эфирного неба", поколение не смотрящие на землю, лишь залипающих в экранах андроида. Теперь же, наставник понял почему. Кто он без связи, что ему делать, как протянуть время, убивающее его медленно.
Смотря на облачко пара, которая была не настолько густой, как та, что плыла по лазури, он спросил себя, каково жилось людям, в самом начале. А может, облака моих рук дел? Джевс кинул взгляд на место гравировки пара генератора, где он всегда обводил его большим пальцем руки, там было выгравированное название компании: «Эфир». «Хах, и облака твои? Ох, эфирные дети, да чего же мы привыкли к комфорту, неужели старые хрящи правы? Нет, такое не может быть – они дряхлые маразматики».
Джевс облокотился спиной об дерево, расслабившись, раскинул ноги. Он разомлел окончательно, легкая вибрация прошлась по стопе, и поднялась к голени, веки становились тяжелыми, а руки вялыми, жителя леса, собравшись в музыкальную группу, играли спокойную музыку. Звучало соло звонкой птицы, к нему присоединилась аранжировка из зацикленного звука от другой птички, трещотка отбивала ритм, вокруг царила гармония, мир остановился, на душе покой. Потемнело. Но такое состояние продержалось не долго, на сцену вышел вокалист, пронзительно ревя, мигом разрушив идиллию.
- Нашел! Нашел! – Арей громким криком уведомил идущим сзади о находке, а потом обратился лично к наставнику – Я знал, это вы аромили!
- А ты сомневался? – Джевc спросил у возбужденного командира, но поняв, что он и взаправду поверил ему, решил поглумиться над ним - Мне подкинули, видишь снова сидит. Ох уж этот наглец, сейчас мы его…
- Вы аромите! Вы аромите! Сейчас Гера накажет вас! – на этот раз Арей не повелся на уловки.
- Так, кто у нас тут провинился? – угрожающий спросила Гера, не успев подойти к ним.
- Тот, кто оставил детей без присмотра. - напарник упрекнул напарницу.
— Значит тебя, – угрюмая наставница парировала претензии наставника.
- Ты же знаешь...
Джевс взял паузу, мельком взглянув на стоявшего рядом командира, он сделал шаг к напарнице. Та растерялась, ведь напарник горячо обнял её и начал шептать на ухо:
- Если меня нет – значит, я аромлю. Мы же договорились об этом, так почему ты ушла?
- Тебя искать, у нас проблема, корабль закрыт, - Гера ответила спокойным голосом, но чуть не расплакавшись добавила, – Они не слушаются меня без тебя.
- Ну… Ты же взрослая, они п*** (дети), не будь им ровня, будь выше их на одну ступень. Я про это говорил уже, как и про отлучки, – Джевс чуть ли не откусывал ухо напарницы, - И зачем они тут?
- Просто все очень долго. – Гера терлась носом, об плечо напарника, - мне не по себе.
- Ладно, пошли к детям, пока они живы. - Наставник слегка похлопал по спине наставнице.
- Ага, хищники съедать. - напарница кивнула головой в сторону Арея.
- Сомнительно, у них только кожа до кости. Скорее всего, убьют друг — друга.
- Пускай, но побыстрее.
- Да, пускай... И побыстрее.
Джевс, закончив приятные тисканье с напарницей, начал держать её за плечи. Он всматривался в ее профиль, никак влюбленный коллега, а как оценщик. Такую сцену можно было увидеть на рынки, где покупатели, держа прямыми руками товар, оценивали его перед сделкой.
Наставники, вернувшись к детям, обомлели от происходящей картины. Юные колонисты, собравшись в кучку, наблюдали за гладиаторским поединком. Эрид не пропустивший ни одного боя в отряде, выступал против излюбленного оппонента.
Если спросят, кто самый веселый в отряде – все хором ответят Дион. Не смотря на огромное количество шутников в распоряжение отряда, он считался главным балагуром. Позитив из Диона лился рекой, от рассвета до заката светилась вечная улыбка на его лице. Кривые зубки только усиливал образ весельчака, из его уст никто не слышал обидных шуток в свою сторону или пренебрежением к другим, он даже проникся симпатий главному обидчику за последние три дня, правда и ребята познакомились столько дней назад.
Джевс стремглав ворвался меж кулашматиков и раскидал их по сторонам, оживленная публика замолкла. Следом, послышался крик, застывшая публика задрожала от страха, а у Джевса язык прилеп к небу, ведь они увидели, как самый мягкосердечного наставник, если не на всем свете, то хот-бы здесь в одном квадратном километре, превратился в рассерженного... пушистика с пронзительно писклявым голосом, но для маленьких писклей, прижавших хвост, прозвучало рыком. Гнев Геры был обращен к Эриду:
- Ну что опять случилось? Почему вечно ты?
– Это он начал! – Эрид не согласился с обвинением.
После драки кулаками не машут, поэтому все, образно, возвращаются началу конфликта, допрашивая участников и свидетелей. Конечно, не для того что бы спроецировать ее в своем воображение, и насладиться хлесткими ударами, шмякание лица, хрустами костей, а для выяснения обстоятельства. Следствие, суды, все в одном месте. Конечно, Гера понимала, первая реакция обвиняемого, это самозащита, даже последняя тварь, будет считать себя жертвой. Но она не могла проигнорировать слов защиты обвиняемого, и дабы показать справедливости отрядного суда, повернулась в сторону Диона. Гера ласково, словно боясь сломать его, дуновениям слов, спросила:
- Дион, это правда?
- Он, – всхлипывая отвечал Дион. - Он меня назвал кривозубым, – слова вырвались из его уст, вместе с громким всхлипом, на гране плача.
- А что не так? Разве не так? – искренно недоумевал Эрид.
Тупые слова ранили Диона сильнее, чем прежние удары, и они же пробили тоненькую пленку, помогавшие держать слезинки в мешках. И доведенный до слез Дион, отчаянно полез кулаками на обидчика, удар пришелся по животу. Но ответа от Эрида не последовало. Нет, не из-за его благородных манер, присущи только воспитанным людям чтущих негласный кодекс чести. Просто Джевс успел схватить Эрида за руку, во время его замаха.
- Отпустите, это не справедливо! Я должен ударить! – но его руки были схвачены, - Мне больно! Дайте ударить!
- Так не ёрзай! – сказал Джевс.
- Отпустите, я должен! Ему п*** (конец), -наставник поднял руку Эриду, - Ай, болит, вы е*** (вы не видите, что мне больно)? Я все маме расскажу, как мне дядя п*** (деталюб) сломал руки. Караул!
И когда тореадор из Иберского района укоротил рогатога, начался спокойный диалог между заключенным, закованного в цепках руках наставника, и следователем из отдела отрядных слез:
- Так Эрид, ты должен извиниться перед Дионом.
В тот момент казалась, если сделать голос Геры на один тон ниже, то произойдет второе превращение, но теперь женского голоса в мужской.
- Да не буду я извиняться, пускай сначала он извиниться, - гордость Эрида, дала знать о себе.
- За что? – кажись, это выкрикнул Дион, раздирая свою глотку, шершавым воздухом.
- За свои кривые зубки! – ехидная улыбка блеснула на лице Эрида, ознаменовавшую полную победу в словесной баталии.
Вот и захлопнулся капкан, Дион попал в неё, и зрители в экстазе надрывали животы от смеха. Даже Джевc, считавший детский юмор примитивным и всегда относясь к нему с прохладой, робко залубался, а Гера ели, сдерживая себя, положила голову на плечо напарника, крепко сжала зубы, стараясь не рассмеяться. Наставник выдохнул, и это помогло ему не разориться со смеху, придя в себя, он, выкрутив громкость на полную, начал орать на Эрида.
Разумеется, это было неправильно со стороны педагога, повышенный голос наносит психологическую травму ребенку, тем более аэродинамического разрыва. Эффективно, но на короткий период, это если вам плевать на детей, и, если часто пользоваться этим методом, у провинившегося ребенка, вырабатывается иммунитет на крики, ну, или он замкнется в себе. Здесь же, иного выхода не была, лично для Джевса.
Гогот детей прекратился и девочки начали жаловаться на мальчиков. Выяснилось, что большинство пыталась остановить драку, просто их не слушались. Наставник не стал выслушивать детские доносы, и приказал им выдвинуться в сторону корабля, ждать там «тихо, мирно и спокойно». На этих трех одинаковых китах, держался любимый мир наставника. Гера, заключившая его в свои объятие, начала изливать душу напарнику:
- Как же они меня достали.
- Есть такое. – потерянно ответил Джевс.
Руки наставника свисали и не торопились к Гере, он не знал, что говорить и как это воспринимать. Тормоз? Нет, слишком горд. Утешать объятием девушку, у которой есть парень, это казалось ему низко. Пускай остальные видят, насколько он хорош, получает объятия с безответной реакции со стороны альфы наставника. А что было до этого, нежности? Хм, сакральный разговор, не более. Он знает себе цену, так ведь? Успокоившись, наставница посмотрела грустными глазками на напарника. В очах двоих виднелась грусть.