Павел Леонович Арон - мой научный руководитель со времён студенчества, ещё до моей Московской аспирантуры, дал как-то почитать сборник небольших статеек, связанных с гидропоникой.
Выращивание растений без почвы было в те годы довольно модным и сулило многие выигрыши как в придумке целых серий изобретений, так и в безусловной новизне диссертаций, связанных с этим направлением науки и технологии.
Впечатлила там одна из работ Гуминской. В Польше она провела ряд интересных исследований с радиоактивными изотопами фосфора. Лизиметр, который мы изобрели накануне, был гораздо более многообещающим, чем те примитивные устройства и методики, с которыми работала многоуважаемая дама.
Поэтому, как только я расправился с экзаменами аспирантского минимума в Москве, то сразу же вспомнил о статье и начал донимать Арона просьбами о поиске места, где в Кишиневе водились радиоактивные изотопы, датчиковые системы и , самое главное, люди, которые умели с ними работать.
Вездесущий Павел Леонович недолго копался в памяти, в записной и быстро написал на бумажке телефон Алика.
- Это телефон Земшмана. Передай привет. У него, как раз, все имеется. Все, что тебе нужно. Но учти, договариваться с ним сложно. Да и не забудь. После успешной защиты диссертации , с тебя коньячок. И не какой-нибудь задрипанный. Не меньше « Юбилейного» , « Кодру» или « Нистру».
- « Лучаферул» тоже подойдёт ,- вмешался Орест Николаевич, восседавший на кафедре за соседним столом,- вчера попробовал, просто, сказка. Можно без лимончика, но обязательно с хорошенькой заочницей
Под общий хохот я с трудом дозвонился до Алика, который немедленно и грозно предупредил, что он не Алик, а Абрам Яковлевич, и времени для меня , назавтра, в семь пятьдесят утра, только десять минут.
Учитывая, что НПО « Виерул» и научная лаборатория, которую надо было разыскать, находилась в четверти часа от ближайшей автобусной остановки, спать мне, в ту ночь, пришлось недолго. Добираться надо было, ни много ни мало, от общежития на Петриканах. Добрый час с пересадками.
- Привет, ты аспирант из Москвы?,- лёгкая картавинка, хмуроватое выражение глаз,- Молодец, что не опоздал. Честно говоря, в этом случае, мне было бы легче тебе отказать. Без пятнадцати восемь, у дверей лаборатории, отдельного одноэтажного здания, мне повезло оказаться даже несколько ранее срока
На улице мела лёгкая январская поземка, нетрадиционная для Молдавии
- Признаюсь, что появление у нас Эмануила Бланка, в лаборатории биофизики Абрама Земшмана, в научно-производственном объединении, где генеральный директор Аба Яковлевич Гохберг, может вызвать вполне определенные сплетни и нездоровые суждения. Тем более, что объединение образовано только в прошлом году
- Расскажи, что делать собираешься? Какие опыты? Если стоящее, то постараюсь помочь. Только быстро,- Алик посмотрел на часы
- Очень необычно,-сказал Земшман,- да ещё с помощью нового изобретения. Ладно. Но условия у меня жестокие. В течение всего рабочего дня, ты бесплатно вкалываешь на нашу лабораторию. Если уговоришь того дурака, кто имеет допуск, владеет методиками и готов бесплатно работать вечерами, то пройдёшь серьезную медкомиссию и получишь медицинские разрешения на работу с радиоактивностью. Тогда я готов тебя потерпеть месяц. Усек? Так лист на медпроверки давать? Или откажись. Буду только рад
- Давайте лист для медиков, Абрам Яковлевич
Медкомиссия, посещение десятков кабинетов в Республиканской больнице, дались тяжело. Особенно вкапывание атропина для исследования глазного дна. Явно переборщили с дозой. Выйдя из медцентра, я вынужден быть прикрыть лицо ладонями и передвигаться, подглядывая путь сквозь пальцы. Закрыл дома шторы и два дня провел почти в темноте. Любое количество фотонов вызывало жуткую резь в глазах.
Наконец, подписи собраны, допуск медицины получен. Утром , в лаборатории ждал сюрприз. Алик пригласил меня на кухню, где за столом расселись сотрудники лаборатории
- Эмануил, аспирант из Москвы. К нам, на стажировку. Прошу любить и жаловать. Каждый из Вас, за рабочий день, должен нагружать его как ломовую лошадь. Если выдержит, посмотрим, что с ним дальше делать. Теперь, приступим к завтраку. Перезнакомитесь во время еды. Валя, Эммануилу двойную норму манной каши и творога со сметаной. Выглядит худощавым, а нагружать его надо по полной. Филип, ты отвечаешь за аспиранта головой. Научи работать с радиоактивностью, ознакомь с техникой безопасности, покажи, где расписываются в журналах и все такое прочее. Мелочей быть не должно
И началось. С утра и до позднего вечера, я крутился в лаборатории как белка в колесе. От освоения методик регистрации движения радиоактивных меток в различных частях растения, помощи поварихе на кухне, обеззараживания перчаток, рук , предметов и оборудования, до переноса тяжелых сосудов с землей и растениями.
Периодически из кабинета Алика раздавался его рык. За любую оплошность он отчитывал так, что сотрудники покидали его владения раскалёнными докрасна и с большой энергией ускорения. Первые дни, я уставал так, что еле-еле доносил ноги до общежития. Ничего не успел сделать по своим делам. Зато наладил тёплые отношения со всеми без исключения.
Только Алик меня будто и не замечал вовсе. Хмуро здоровался и обкладывался статьями, научными трудами и многочисленными документами. Встречались мы только на кухне. Валя исправно старалась меня закормить, подлить борща в добавку, подложить лишний кусочек мяса. В эти моменты, можно было увидеть на лице Земшмана легкое подобие улыбки
А я внутренне старался брать с него пример. Заведующий престижной лабораторией, замечательный учёный и администратор, да ещё находившийся почти на финишной прямой для относительно быстрого и успешного завершения докторской диссертации.
Основную помощь с экспериментами мне оказал Филип. Оставался сверхурочно, на выходные и праздники, приготовил замечательные радиографические снимки распределения радиоактивного изотопа фосфора в различных частях растения. Это позволило разработать новую конструкцию грунта и , в итоге, успешно защитить диссертацию. К чести сотрудников лаборатории , мне помогали абсолютно все. Кто советом, кто физически, кто оказывал серьезную моральную поддержку, когда что-то не получалось.
- Поздравляю с замечательной работой!,- Впервые за все время, Алик широко и по-доброму улыбнулся. Вижу, что ты настоящий талант. И люди тебя хвалят. Сделать дело и со всеми остаться в хороших отношениях, это, скажу тебе, едва ли не самое главное. Но более всего я доволен, что за все это время , не случилось никакого ЧП. Желаю отличной защиты диссертации. Алик довёл меня до выхода, вышел на крыльцо и протянул обе руки,- Уверен, что мы ещё обязательно встретимся…
И мы встретились. Защитив диссертацию, я несколько лет успешно проработал в Академии Наук, на легендарном Биотроне. Затем, вместе с Мишей Титовым, мы организовали «Аргос-Интекс» и создали передовую систему внедрения инноваций в сельское хозяйство. Алик был первым, кому я предложил разместить свои внедренческие договора на нашей платформе.
Несмотря на то, что у нас самих в заказчиках числились сотни и тысячи сельхозпредприятий, мне от Души хотелось с ним сотрудничать и отплатить добром за ту великолепную школу, за те время и опыт, что он подарил когда-то. Пока работал с нами, Земшман всегда получал от нас уровень выплат, превышавший то, на что могли рассчитывать другие. Но дела, конечно, не в деньгах.
Когда нам потребовалась помощь по ремонту помещения Офиса, я постарался, чтобы подряды получил Давидка, младший брат Алика.
Но всему своё время. Алик созрел, созрел как бизнесмен и открыл сразу несколько фирм. С его организаторскими способностями он вполне мог руководить десятками компаний.
Среди моего окружения в руководстве « Аргос-Интекса» Мишка ему не очень приглянулся. Это чувство было у них взаимным
Так мы расстались. Как оказалось, в этом мире мы расстались навсегда. Алик скончался, когда ему было всего пятьдесят восемь. Сердце…
В разных религиях и верованиях существуют представления, что за Человека, ушедшего за горизонт, просят. Просят у Творца напрямую, просят ангелы, святые, его друзья и те, кто любил его, просят совсем незнакомые.
Сейчас, я хотел попросить сам и всех тех, от кого это зависит,- замолвите Слово за Абрама Земшмана
Вечная и Светлая Память, дорогой…