Спасти, пока не поздно

 

           Валерий Иванович или  Валериваныч, а сокращённее, как за глаза
  называли  студенты  своего преподавателя Биофак академии- Валерьяныч мчался
  на своей обычной короле японского производства, когда-то списанной самими
  японцами, но ловко доставленной во Владивосток, а затем в его город, откуда
  он, удачно сторговавшись, купил её в конце девяностых, с небольшим пробегом,
  используя теперь машинёшку почём зря: и в пир, и в мир.
      "Даа, в наши времена на зарплату должности доцента не разбежишься часто
  менять машины"- выдал он убеждающий аргумент его  весьма не богатой жизни.

     На данный момент он ехал от жены и десятилетней дочки к себе домой.
  Да-да, к себе домой. Вот такой парадокс иногда выдаёт жизнь и он считал
  имеющуюся ситуацию не совсем нормальной, всячески скрывал её и стеснялся.
     Но что поделаешь, могло быть и хуже.  Хуже-это развод.
           Разводиться он не хотел.
   Однажды, не имея мук совести, он испытал такое счастье, но повторение такого
  факта, как он думал, тянуло на нездоровую маниакальность.
    "Неужто надо мной рок брошенного весит? Узнай женщины- будут обходить
     стороной.  Можно, конечно самому первому бросать.
     Но чтобы что-то бросить, надо сначала это держать в руках"- так в данный
  момент, сидя за рулём машины он рассуждал,  а тогда,  чуть ли не сто лет
  назад, будучи студентом своего института, Валерий держа руками девичью талию,
  уплывал в истоме от нахлынувшего желания опустить свои руки ниже, гораздо
  ниже, даже между...
     И чтобы не сказали, что он взял в руки чужое,   умудрился узаконить
  естественную необходимость молодых парней сбрасывать напряжение, появляющееся
  в области ниже пупка, даже при нечаянном  тактильном  общении с юными
  представительницами   противоположного пола.

     Однокурсники по учёбе в институте посмеивались над ним, заявляя, что эту
  проблему можно успешно решать не женившись, но Валерий,   воспитанный
  отцом-командиром воинской части, с порядочностью в сознании, не видел для
  себя иного варианта.
     Детей, к счастью, пару лет не было, но когда, по непонятным для обоих
  причинам, их брак приходил к завершению, жена вдруг разродилась сынишкой,
  отодвинув развод ещё на пару лет.

    Будучи из состоятельной семьи, она не имея навыков терпеть какие-либо
  трудности, всё же в итоге предпочла родительский дом, представляющий из себя
  полную чашу, дополнив эту чашу своим двухлетним сыном.
    Желание развода было обоюдным, согласованным документально и теперь у
  Валерия в одном из имеющихся двух важных документов по окончании института
  (диплом и паспорт) стоял штамп о имеющемся сыне.
     "В твоём случае Валерий, за счастье иметь сына, ты имеешь не меньшее
      счастье иметь обязанность платить алименты."- это так иронично
  подсмеивались над ним сотоварищи, сочувствуя и иронизируя.

     Валерий на них не обижался, тем более получив от него копеечные переводы,
  бывшая жена отказалась от таких выплат, предложив ему просто, иногда
  присылать подарки.
    Подарки на Новый год и ко дню рождению он высылал регулярно, но теперь,
  уже взрослому сыну, таких презентов не дарил, хотя с Новым годом сына и
  бывшую жену старался поздравить.
    Доходили до сына отцовские поздравления- не известно, но протестов на этот
  счёт от первой жены не было.

    Собственно они были не плохими людьми и встреться они чуть позже, могли
  построить крепкую семью, но... на данное время Валерий Иванович состоял
  в браке со второй женой, от которой возвращался припозднившись до наступивших
  сумерек.
       Приходится принимать человеческий закон, который говорит, что по рисунку
  характера, как через канву отражается рисунок приходящих жизненных ситуаций,
  приносящие все дальнейшие действия человека.
 
      И заключение Валерием брака в студенческие годы не указывало на его
  необдуманную поспешность,   скорее говорило  о его неспособности   ловчить
  и приспосабливаться в получении естественных ощущений, какие приходят ко всем
  юношам.
    В общем, не желание ловчить, а здравый ум и талант позволили ему со временем
  обзавестись обычной, трёхкомнатной квартирой, когда их ещё давали,
  а не покупали.
    Как раз, в самом начале тревожных времён страны и народа, получив именно
  должность доцента, ему выделили квартиру с напутствием дальнейшей женитьбы.
      Ну, какая женитьба, когда вскоре такое началось в стране?
   Перемены и финансовые качели так раскачивали собственный кошелёк, что в пору
  самому удержаться на плаву- не до жиру, быть бы живу.
          Семью, жену надо на что-то содержать.    А на что?
    Хоть и стало платным обучение, но число студентов сократилось.
           Молодёжь, стараясь выжить, подалась кто-куда.
     Одни - воровать, чтобы потом другие могли на рынке это продавать.

    Исчезли мир, дружба, появились воины и расчётливость с сексом, которого
  в СССР не было.   Только-только Афган закончился, как началась Чечня.
    Военная кафедра оконченного института и существующая должность доцента
  помогли Валерию не встать в строй участников никчемных воин.

    Гражданская жизнь продолжалась, определяя ему вскоре встречу с девушкой,
  которая привлекла не только внешностью, но и удивила талантом драматической
  игры в молодёжном театре, куда они с другом    как-то отправились просто
  провести свободное время.
     Познакомились, преподнеся после спектакля цветы с бутылкой шампанского,
  какую и выпили в тот же вечер у неё в гостях.
    Стартовое перед интимом  кофе не пили: ни вечером, ни утром,  стойко 
  продержались весь конфетно-букетный период знакомства, посещая кино, кафе 
  и аттракционы.
    Но потом понеслась безудержная личная жизнь, принося обоим моральное
  и физическое удовлетворение.
  Оба были свободны и, одев по кольцу на палец, продолжали в том же духе.

     Их жизнь потекла по сценарию супружеской жизни творческой вумен
  с обычным преподавателем, имеющим  хорошую должностью.  Для тех времён не так
  уж всё и плохо, но...
   Но что-то в этом браке было не так: то ли слишком сладко, то ли слишком разно.

     По сути его концелярская должность, примечательная лишь названием
  и крыша трёхкомнатной квартиры давали вумен желание продолжать быть его женой.
    Да ещё он смотрелся на её фоне эффектно, а может- наоборот, она на его,
  имея: 180 на 80 в его 46.   Шевелюра на месте, живот отсутствовал, остальное
  всё средне статистическое.
      Может его серьёзность не совмещалась с её желанием экстрима для большей
  достоверности игры на сцене?   Ведь как-никак, а у жены творческая работа.
     Для творчества нужны вдохновения.   А кто его принесёт?

    Его хватило лишь   родить дочку,  что,  практически ничего не изменило 
  в отношениях.
    Однако, жена после родов похорошела, украсив собственные размеры сдобностью,
  чем, наверное, хотела поделиться с другими.
    А у него, после родов жены, вот - неудача, вверху не поредело и внизу 
  не подросло.
    В конце-концов, когда дочке исполнилось девять лет, жена предложила Валерию:
  или пожить отдельно, или- развод.  Он согласился на первое, видя в разводе
  какой-то злой рок.

      Трёхкомнатную разменяли и с добавкой квадратов от её бабушки, теперь его
  жена жила в двушке, на окраине города, а ему, доценту простому, практически-
  холостому, досталась неплохая однушка в центре города.
     Вот он откуда и мотается почти каждые выходные на свидание: то ли
  к дочери, то ли к жене, с ночёвкой и с сопутствующим интимом, но бывает
  и без него.

     На данный момент он возвращался от жены, считая из-за темноты, практически
  на ощупь, колёсами своей машины километры асфальта на дороге к собственному
  дому, но...притормозил на обочине у подлеска, тянувшегося вдоль пути, какой
  соединял их территории и судьбы.
     Притормозил, заметив в сумраке позднего вечера невозможно короткую юбку,
  с трудом прикрывающую ягодицы и ноги в сеточку.  На хозяйке сего карнавального
  костюма ещё была одета кожаная куртка, распахнутая на декольте не по погоде,
  говорящая о широте её души, чем она стремилась поделиться... всем, кто только
  захочет...

     Усадил, со словами: "Садись".     Ехали пока молча.
   Что-то до боли знакомое было в её облике.  Продолжая её оглядывать: не сетка,
  не юбка, поднял выше глаза и обалдел: " Неужели Алька?  Ну, конечно Алька,
  с её выдающимся, рано созревшим бюстом. Неужели докатилась до участи дорожной
  путаны?"
      Заметив поразительное сходство девушки с его одноклассницей, Валерий
  не проронил и слова, но каждую минуту поворачивал своё лицо в  сторону
  попутчицы.

  - Слушай, дядя, что сканируешь?  Родню признал?  Скидок не будет.
    Всё по тарифу.

  - Да мне это не нужно.

  - Зачем тогда посадил?

  - Пожалел, ведь холодно, осень.   Замёрзнешь.

     Говорил, а сам удивлялся- почему его одноклассница так молодо выглядит.
   "Конечно, гонорары путан не маленькие и хватит на увеличение груди, но у ней
    в этом нет необходимости,-продолжал размышлять на ходу Валерий,- и так
    в наличии четвёртый размер.
    Но лицо, лицо...  Такую классную пластику можно сделать только в клинике
    пластической хирургии в Майями",
   " Боюсь, что это ей не по карману.- вырвалось у него вслух.-Тебя случайно
     не Алька зовут?"

     Попутчица вздрогнула и чуть-чуть сникла, убавив гонор, заговорила
   - А ты, дядя, что её знал?

  - Почему -её?  А ты?..

  - Если ты о той же спрашиваешь, то Алька- моя мать. Я очень на неё похожа.

  - Так, понятно. А что она говорит о твоём занятии?

  - Ничего. Оттуда не дождёшься весточки. Разве что такого сочувствующего
    мне пошлёт, но сочувствие тоже денег стОит.

  - Хорошо, хорошо, понял, расскажи поподробнее, я заплачу.

  - А что говорить?  Соседи рассказывали, что молодая нормальной
    девчонкой была: доброй, весёлой, вокруг всегда крутилось много приятелей
    и знакомых. Говорят, даже хотела учиться на писателя в каком-то
    институте, но не получилось поступить.

  - А что ей помешало повторно попытаться поступить, ведь она такие
    классные сочинения писала в школе.

  - Не знаю, что или кто её отвлёк или помешал, меня тогда ещё не было.

     Ну, что могла рассказать дочка о том времени, когда юная Аля, Альбина,
  не поступив в институт для развития своего писательского таланта, приняла
  утешение от скучающих приятелей, даже не собирающихся куда-либо поступать,
  прокоротав время до следующего раза в безделье, перемежающееся  беззаботными
  вечеринками.    
      Общительность должна иметь приделы.    Возможно, именно её общительность
  окружила наивную девчонку толпой жаждущих ощутить на ощупь то, что ещё в школе
  не давало покоя, притягивая взгляд завистников в её запазуху.
      По непонятной причине пропустила время повторного поступления и плюнув
  на эту затею, устроилась на какую-то работу, совсем не связанную с
  писательским делом, забыв ребячьи мечты.
     Как необходим умный друг или просто человек, способный вовремя, на старте
  самостоятельной жизни подсказать и объяснить, что плюрализм и демократия не-
  хаос и разгильдяйство, а появившиеся в прессе сведения об интиме, совсем
  не заставляют упасть в откровенное распутство.

      Думая обо всём этом, Валерий мечтательно проговорил: " Она у нас не была
  задавалой. Симпатичной, весёлой, безотказной была.

  - Да-да, добрая, безотказная, да ещё её привычка сосать "Беломор".
    Возможно именно эта привычка дала ей смелость познать вкус травки.
    Вкусила сначала травки, а потом...

  - Что потом?

  - А потом захотелось чего-нибудь покрепче.  И понеслось...

  - А ты, что молчала?

  - А я что могла сказать?  Я маленькая была, не соображала.
    Хорошо, что она сообразила меня родить не от наркомана.

  - А что ты так зло о ней?

  - А чего доброго она сделала, чтобы я о ней ласково говорила?
    Только одно доброе дело и сделала, что меня родила.
    Да только матерью мне не стала.  Мыкалась я по соседям и по подворотням,
    пока она от передоза не крякнула.  Мне как раз десять лет было.
      Сразу, как родила, надо было в детдом меня подкинуть, там бы лучше было.
    Может воспитали.  А так, меня улица воспитала, дала образование полтора
    класса: читать умею да валюту считать за...

  - А почему ты... у дороги?..

  - Торгую собой?  Так ничего другого не умею.
    Учиться некогда было, себя и мать содержать надо было.  Пока она в угаре
    от наркоты валялась, я где-то мыла, где-то подметала за кусок хлеба.
                Улица- мои университеты,
                дорога - мой станок, печатающий купюры.
    Я раньше бегала от тёток опеки, теперь не люблю над собой сутенёров,
    бегаю от них.
    " На, возьми,- он протянул ей купюру,- ты, наверное видишь, что я не из
      богачей.  Где тебя высадить?
     По этой дороге я по выходным езжу.   Если что- голосуй.
     Мне твоё тело не надо.   Может спасём твою душу?"

     С этими словами, высадив попутчицу,  Валерий развернулся на дороге
  в противоположном направлении,  откуда, только что ехал и  помчался обратно
  к жене и дочке, как-будто боялся, что его десятилетняя дочь за эти считанные
  минуты может докатиться до подобного.
     Ехал и почему-то повторял: "Надо успеть, надо успеть".

     Настойчивый звонок выстрелом пушки Петропавловской крепости, громогласно
  разорвал почти ночную тишину квартиры близких ему женщин.
 
       Открыла сонная жена, он подхватил её в охапку и закружил приговаривая:
  - Хватит на свидания бегать. Устал и я- не мальчик, да и ты- не девочка, чтобы
    жизнь тратить на дорогу...
    А нашу девочку будем спасать, спасать, пока не поздно родительской любовью.