Ева проснулась первой. От ночного потрясения остались лишь смутные воспоминания. Она пошевелила руками, приподняла стопы. Всё хорошо. Она чувствовала себя прекрасно. Её кожа была бархатистой, волосы сияли в ярких лучах полуденного солнца. Оно было уже высоко. Тёплый день манил на свежий воздух. Ева поцеловала Алекса в нос. Он приоткрыл глаза.
— Уже проснулась? Как ты? Как самочувствие? Ну и напугала ты меня! Давай договоримся сразу: больше ты не ждёшь. Если что-то нехорошее почувствуешь, сразу зовёшь меня. Ладно?
— Даже, когда мы будем каждый у себя дома? На разных концах света? — ухмыльнулась она.
— После всего, что случилось, мне теперь никакие расстояния нипочём, — рассмеялся он. — Мы теперь друг у друга как дома. Обещай, что позовёшь. Хорошо?
— Хорошо.
— Ну и славно. Что у нас на сегодня?
— Сегодня можем по городу прогуляться или в парке опять же. Я в норме.
— Лучше на травку. Пойдём в парк. Терренкур осилишь? Хоть половинку?
— Попробую. Дальше посмотрим по ситуации.
Они быстро собрались. Есть не хотелось, поэтому завтракать не стали и отправились гулять налегке.
Ева чувствовала себя хорошо, и они быстро дошли до вершины. Лес казался ещё более причудливым. Мох на стволах стал ярче, то тут то там тающие льдинки сверкали, как бриллианты, кое-где выглядывали подснежники. Воздух пьянил первыми весенними запахами.
— Ты чувствуешь, как вкусно пахнет? — Ева замерла, принюхиваясь к воздуху. — А вот здесь отдаёт чесноком. Или мне кажется?
— Есть, вроде, немножко, — отозвался Алекс. — А почему?
— Медвежий лук. Черемша так пахнет. Только, как бы, рановато ещё. Ой, вот же, вот она, — Ева сошла с тропы на полянку, усеянную частоколами из маленьких росточков. — Соберём чуток на весенний салатик? Это витаминки лесные, нечисть в организме погонять полезно.
— Кстати о нечисти. Ты говорила, что видела что-то во время приступа.
— Да я уже и помню смутно. Женщина, вроде, шатенка длинноволосая. А что?
— Да так.. Призраки прошлого. Хотя, навряд ли. Не те там возможности.
— Странно, конечно. Но на сердечный приступ тоже не тянет. Я бы после такого не смогла сюда подняться. Да и бог с ними. Будем считать, что перекупались в горячей минералке.
Природа дарила море ощущений и эмоций. Весь день Алекс и Ева гуляли и любовались окружающим миром, пока не стемнело. Пора было возвращаться. После парка они побродили ещё немножко по городу, накупили фруктов и уставшие, наконец, пришли домой. В прихожей Ева подала Алексу тапочки, и тут её осенило. Она вспомнила, что купила их шутки ради. У нее и так всегда были в запасе новые тапки для гостей, но именно эти она взяла после того, как прочла одну глупую статью в каком-то женском журнале. Автор, какая-то "магиня", писала, что для привлечения мужчины в дом нужно купить тапочки и поставить их в прихожей в том месте, где вы оставляете свои, будто он должен вот-вот прийти и надеть их. Ева тогда ещё подумала, что это чепуха: "Ну какой надо быть дремучей, чтоб через тапочки личную жизнь устраивать!" Но когда на базаре случайно на них наткнулась, то машинально купила. Разбирая дома покупки, она, как всегда, над собой посмеялась: "Нет, ну а что! Сейчас поставлю их на место, и примчится принц на каком-нибудь коне". Ева не была прям "ой, какая красавица", но симпатичная и для своих лет моложаво выглядела. Личная жизнь давно не складывалась, но Ева её и не стремилась складывать. Она жила самодостаточно, была сама с собой в гармонии, но не избегала новых встреч. Друзья переживали и знакомили её с мужчинами, но почему-то эти знакомства никогда ничем путёвым не увенчивались. Ева не придавала этому значения, считая, что это просто не её случай, и жила дальше.
Поставив тапки на полочку обувницы, она ещё раз усмехнулась и… напрочь забыла про них. Но оказалось, что именно в этот день ей попался на глаза стих Алекса и она написала под ним комментарий, отчего и завязалась их переписка.
А сегодня, взяв их в руки, она вспомнила всё это и остолбенела: "Сработало!" Она смотрела на Алекса, не моргая.
— Ты чего? — он заметил, как она смотрит и улыбнулся.
— Солнце, ты не поверишь! Я тебе сейчас такое расскажу!
И она потащила его в комнату. Присев на диван и воодушевлённо жестикулируя, она описала любимому первопричину их фантастической встречи. Алекс смеялся от души:
— Чтобы никогда! Слышишь? Чтобы никогда и никому ты не смела давать эти тапки! Они теперь только мои!
Но чудеса на этом не закончились.
После ужина Алекс уткнулся в планшет, записать наброски стиха. Ева ковырялась в телефоне, очищая память от лишней информации, и вдруг вскрикнула.
— Что случилось? — Алекс оторвал взгляд от планшета.
— Смотри, что это? — Ева протянула ему свой телефон. — Этот ролик прислала мне приятельница ещё летом ко дню рождения.
Алекс смотрел и не верил своим глазам. Это было слайд-шоу. Подруга смонтировала его для Евы из фото её давнего путешествия по Санкт-Петербургу. За кадром пела Аллегрова, поздравляя именинницу с днём рождения. Видео было украшено мультяшными спецэффектами: бабочками, цветами и сердечками. Немультяшным был только какой-то танцующий мужик в спецовке, выскочивший на передний план и загородивший псевдо-Петра I, обнимающего Еву. Мужик отпускал воздушные поцелуи и был копией Алекса: те же усы, тот же цвет волос, глаза…
— А я как тут оказался? — Алекс рассматривал кадр, раскрыв рот.
— Да не ты это! — смеялась Ева. — Это же спецэффекты.
— Да знаю я! Но это же я! Смотри: спецодежда, как у нас в порту, только синяя, а не зелёная, усы, глаза… Бред какой-то! А раньше этот дядька тут был?
— Да, был. Только я забыла про него, да и значения никакого не придала. Ещё подумала тогда: как-то не в тему он тут засветился с бабочками и цветочками.
— И ты ещё сомневаешься в том, что мы не просто так встретились?
Он обнял Еву и стал осыпать её лицо поцелуями, затем взял её руку, прислонил к щеке и поцеловал ладонь. Тепло разлилось по всему телу. Ева обняла его за шею. Они долго целовались, прижавшись друг к другу. Оба слышали биение сердец, дыхание синхронизировалось.
— Ты даже не представляешь, как вкусно ты пахнешь, сказал Алекс, уложив Еву на спину. Он обцеловывал её от макушки, спускаясь всё ниже. На минуту зарылся носом у неё между грудей, мягко жамкая их, целуя и пощипывая губами и языком. Ева гладила его по голове и спине, ласково перебирая пальцами. Алекс спустился ниже и застонал. Стон был больше похож на глухой рык:
— Я постоянно дурею от твоего аромата. Башню сносит.
Он "разговаривал" с её "девочкой" на каком-то своём языке так, что Ева ежеминутно погружалась в изумрудный транс. Доведённая до исступления, она стонала и извивалась, как змея. Слёзы текли из её полуприкрытых глаз ручьём. Алекс был очень нежен, но крепко удерживал её, обнимая бёдра, которые подрагивали от прикосновения его щетины. Они не заметили, как пролетело время.
— Что ты творишь? — прошептала Ева, еле-еле придя в себя. — Я вне реальности.
— Я просто рассказывал тебе о своей любви. В стихах. Почти вслух. — Он засмеялся и прижал её к себе. — Ты столько энергии отдаёшь, что я не могу словами описать. Никогда бы не подумал, что через столько лет буду так себя чувствовать. Ведь усталости нет ни грамма. И силища откуда-то берётся. Обещай, что приедешь ко мне в Питер. Обязательно. Я не смогу долго без тебя, я уже это понял.
— Хорошо, приеду. Скоро. Как только работу сдам, кое-какие дела улажу и приеду.
— Как скоро?
— Да подожди ты, — смеялась Ева, — твой-то отпуск только начался.
Но отпуск Алекса пролетел, как "каникулы Бонифация". Зато какой! Он был наполнен такими чувствами и впечатлениями, что они оба буквально срывались с цепи: путешествовали, любили, наслаждались, то есть заново открывали для себя мир и себя в этом мире. Всё отчётливее становилось понимание того, что они уже не будут прежними. Нужно было заново учиться жить друг без друга какое-то время.
Провожая Алекса в аэропорту, Ева успокаивала его:
— Не переживай, потерпи. Не успеешь оглянуться, как я разделаюсь с объектами и прилечу к тебе.
— Хотелось бы, — грустно вздохнул Алекс, будто что-то предчувствуя.
Сутки спустя страну накрыла волна вируса и паники. Власти объявили карантин и на неопределенный срок отменили авиарейсы.
(Продолжение следует)