1972 год. Вот я и приехала к месту распределения. Кому как, а лично мне повезло — меня распределили в Вуз. Как сказал наш зав.кафедрой, такое место было впервые в истории кафедры Процессов и аппаратов. Знать судьба такая — быть мне преподавателем. Надо сказать, — я ни разу об этом не пожалела.
И вот первый год моей работы. Лето неизбежно подошло к концу. Учебный год начался не с занятий, а с поездки в колхоз на картошку. Лично мне за время своей учёбы ни разу не приходилось участвовать в этой эпопее. Но здесь никуда не денешься.
И вот я с группой студентов в колхозе. Ребят распределили по 2-3 человека по хатам. Меня поселили в дом к бригадирше. Семья у неё состояла из трёх человек: она сама, муж Виктор и мать мужа — бабушка.
Виктор — шофёр и уехал с утра по колхозным делам. Только к вечеру все собрались вместе. И вот стол накрыт и уставлен деликатесами: бабка (сырая тёртая картошка с салом, запечённая в чугунке), капусточка (по-нашему щи), колдуны (картофельные драники с фаршем внутри и запечённые с салом в сметане), соленья — ну куда же без них?
Сели за стол. Бабушка достаёт из шкафа бутылку с самогоном и разливает по стопкам женщинам и — в стакан самому хозяину-Виктору. Я накрываю свой стопарик ладонью, чтобы мне этого “зелёного змия” не наливали. Все члены семьи неодобрительно покачали головами, как бы говоря — слабачка. Ну слабачка, так слабачка.
Откинув локоть в сторону, Виктор залпом осушил весь стакан и с удовольствием приступил к еде. Моя же ложка застыла на подходе ко рту от удивления. Бригадирша и бабушка опрокинули свои рюмашки. Все дружно принялись трапезничать.
Минут через десять бабушка снова разлила самогоночку под такую великолепную закусочку. Виктор “махнул” второй стакан, не морщась, и тут же стал клониться в сторону, всем своим видом демонстрируя готовность свалиться под стол. Я замерла.
Бригадирша и бабушка в мгновение ока отработанными движениями подхватили мужа-сыночка почти на полпути к полу и поволокли к кровати. Бригадирша держала Виктора под руки, а бабушка — за ноги. На раз-два-три они дружно забросили пьянющего мужичонку на кровать. Ух — выдохнула я.
Виктор захрапел, а мы с удовольствием продолжили трапезу. Мне вместо самогонки налили чашку чая, а для души дали абрикосовое варенье с орехами, которое я уплетала с удовольствием.
Утром Виктор, как огурчик, поднялся с постели и, не опохмеляясь, с аппетитом поел, и уехал на своём грузовике на работу. Я же отправилась со своими подопечными студентами на картофельное поле.
А вечером? А вечером всё повторилось с точностью до деталей, как и в первый день моего пребывания за ужином: первый стакан, еда, второй стакан и “падение” Виктора в руки жены и бабушки. Причём обе женщины заверили меня, что Виктор не пьяница, и я им, как ни удивительно, — поверила.
Так вот весь колхозный месяц пролетел для меня незаметно и весело! Приятно вспомнить!