Разрыв

Алексей Кромвель
Зима подкралась незаметно. Гляжу, а всё белым-бело: пора доставать сноуборд, лыжи и сани. И отправиться на поиски оазиса посреди всей этой Сибири. Вчера посидели у Энекена в ожидании Сани, который в последний момент объявил, что не приедет. Делать нечего, вызвал такси и поехал до дома. Впервые вижу человека без визы: на кой ляд она мне, говорит Ванька с провинции. Разошлись на весёлой ноте, поднялся на свой этаж и приступил к очередной писанине.

Каждый день по-своему уникален и продуктивен: если сорвалось там, то прокатит тут, и наоборот. Лишь бы музло играло, а сигареты - курились, остальное не важно. А ещё мы не поладили с Катей: точнее, возникло недопонимание, которое невозможно решить словами. Ситуация ухудшилась тем, что сегодня я её чем-то обидел. Либо нашему общению придёт конец, либо одно из двух. Так или иначе, нужно жить дальше. И любить, беречь её как зеницу ока. Иначе никак.

Ну а пока что я приехал к Владу, и мы пошли в Теле 2. Дал ему маску, а сам по-быстрому расписал свой день. Скоро поедем на сходку: думаю, многие будут на месте. Благо погода позволяет. Вернулись домой, и я начал петь. Потом пришёл батя, и мы стали кромсать картошку. За полчаса управились, и всё это время я подпевал, пел фальцетом, врубал тяжеляк и попсу вперемешку, Брыкался при любом упоминании современного рэпа, который постоянно проникает мне в уши, да и вообще начал толкать свой музон в массы. До вылета полтора часа, чем бы ещё заняться?

Пообедал, и резко возникло чувство тотальной безысходности. "Добро пожаловать, одиночество" - мой новый гимн, который пробудет со мной ещё многие месяцы. Затем позвонила тётя: мол, какого чёрта ты шляешься по друзьям, иди домой салаты резать. Вклад тем временем уже заснул, и мне ничего не оставалось, кроме как уйти с пустыми руками. Попутно написал Кириллу, что сегодня прогулки не будет, встретимся на следующей недели, в праздники. Ну и пришёл домой. Быстро сварганил салат, помыл пол, написал стихотворение, кое-как вывел отстранённую Катю на нормальное общение, тяжело вздохнул и продолжил писать вот этот вот опус. Давайте там, не хворайте, зима близко.