Ахриман - властитель тьмы. Глава шестая
Бабушка Гульчехра
Мамина мама Гульчехра умерла при родах, а отец Умар Анваров рассказывал о ней скупо. Попытаюсь восстановить линии судьбы моих бабушки и дедушки в пересказе их дочери Садбарг.
Умар и Гульчехра жили по соседству в городе Хаите. Их семьи дружили и все радовались, что дети поступили почти одновременно на заочное отделение Душанбинского пединститута.Стали работать в родной Хаитской школе – Гульчехра преподавала родной язык и литературу, Умар – математику. Оба считались лучшими учителями района и их нередко приглашали в столицу на республиканские семинары.
Родные замечали, что Гульчехра и Умар симпатизируют друг другу, но не торопили события и ждали пока молодые признаются в своих чувствах. Соседи поговаривали о свадьбе. Но грозная стихия стёрла с земли и город и людей. Умар с Гульчехрой были в это время в столице в министерстве образования.
О трагическом событии я узнал позже из прессы времён перестройки, ведь раньше подобная информация в Союзе была засекречена. Привожу отрывок из той публикации в газете:
«Рано утром 10 июля 1949 года, в год 20-летия становления Таджикской ССР, произошла одна из крупнейших природных катастроф в истории СССР - землетрясение в Хаите. Город Хаит в Хаитском районе (ныне Таджикабадском районе) Хатлонской области Таджикистана когда-то был оживленным населенным пунктом с шумным базаром, мечетями и караван-сараем.
Хаит располагался в 190 км от Душанбе. В этом районе проживали более 60 тысяч человек. В один момент от города и прилегающих районов не осталось ровным счетом ничего. Хаит окутал густой столб пыли, небо заволокло мглой. Под оглушительный нарастающий грохот на город надвигалась 100-метровая громада. Дома один за другим превращались в руины, погребая под собой людей. Многие в ужасе бежали в разные стороны, но страшной силы толчки подбрасывали и опрокидывали людей будто в преисподнюю. Одновременно огромные массы горной породы на устрашающей скорости устремились к Хаиту с разных направлений».
В тот страшный день Умар и Гульчехра потеряли всех своих родных. Оба поняли, что судьба оставила их в живых не зря и надо идти дальше вместе. Через год сыграли скромную свадьбу. Закончили пединститут с отличием. По рассказам мамы, её родителям, пострадавшим от стихийного бедствия, предоставили вначале общежитие, а потом однокомнатную квартиру в новостройке. Умар и Гульчехра жили душа в душу. Работали учителями в детском доме. И сами готовились стать родителями.
В январе 1952 года Умар отвёз жену в роддом и дежурил под окнами, ожидая известия о рождении ребёнка. Дочку ему мельком показала медсестра, а потом вышла врач и сказала, что роды были трудными и Гульчехру спасти не удалось. Умара словно громом поразило. Долго не мог прийти в себя и вспоминал землетрясение в родном Хаите, пощадившее его любимую. Как оба мечтали, что у них будет долгая и счастливая жизнь,много детей и радость в доме. А теперь земля накрыла Гульчехру и её последним домом стала могила на кладбище.
Новорожденную девочку детдомовские медсёстры называли розой, кормили из бутылочки, укладывали спать и гуляли с ней, пока Умар был на уроках. Вечером Умар приносил дочку в их однокомнатную квартирку и, глядя на её личико, упрекал себя, что не чувствует особой любви к ребёнку. Казалось, судьба сломала его и ничто, даже маленькая Садбарг, не удержит в буре жизни.
Сердобольные коллеги-учителя в детдоме заметили, как засматривается на Умара молодая женщина Дильноза - помощница повара на кухне. Жила она в соседнем подъезде с Умаром и как-то само собой стала помощницей и с малышкой, и в его доме. Умар трудно привыкал к Дильнозе, но в конце концов понял, что одному ему дочку не поднять. Так создалась новая семья и Садбарг стала расти с мачехой.
Вскоре Дильноза забеременела и родила сына. С работы ушла, потому что «декретный отпуск» у неё так и не закончился - друг за другом родились ещё два сына и две дочки. Разросшаяся семья жила теперь в большой квартире Дильнозы, а на прежнюю однокомнатную Умар написал дарственную дочке Садбарг. Будто чувствовал, что девочка останется сиротой.
Мама рассказывала, что помнит себя с пяти лет. Она называла Дильнозу мамой, но та только при муже ласково на падчерицу поглядывала, а без него без конца сердито шипела на малышку. Когда Садбарг подросла, то стала нянькой для братьев и сестёр.
В школе учителя поначалу не могли нарадоваться на Садбарг, но потом стали замечать, что девочка, уставшая приходит на уроки и засыпает на ходу. Вызвали на беседу отца и Умар признался, что дочка - главная помощница в их большой семье. Учительской зарплаты его стало не хватать и пришлось сменить профессию. По настоянию жены он стал дальнобойщиком - водителем большегрузного транспорта и постоянно был в разъездах. Классная руководительница сказала тогда:
- Садбарг очень способная и талантливая девочка. Жаль будет, если она станет пропускать уроки и учиться не в полную силу. Понимаю, что дома ей приходится нелегко, но какое будущее вы - отец дочери готовите? Хотите ли, чтобы она в вуз поступила и профессию получила? Или в няньках на всю жизнь оставите?
Умар после того разговора в школе ходил сам не свой, всё думал и думал о судьбе дочери. Как-то, вернувшись из дальнего рейса, предложил Садбарг обсудить выход из создавшейся ситуации. Мама много раз рассказывала нам о том разговоре в сквере у дома.
- Доченька, знаю, тебе очень трудно. Я бы хотел, чтобы ты больше занималась учёбой. Тебе уже 14 лет, пора подумать о будущей профессии и о поступлении в вуз. Дома у тебя с братьями и сёстрами времени нет и не будет. Мама наша Гульчехра всё видит с небес. Не простит меня, зная, что дочь ради домашних забот забросила учёбу. Давай я отвезу тебя в детский дом, где мы с мамой работали?
- Я обещаю, что буду успевать, папочка. Только бы быть рядом с вами.
- Как успеть? Ты, как Золушка, работы у тебя на десятерых. Когда я рядом, и то вижу, что у тебя нет ни минуты для себя. А что же твориться, пока я в рейсе? В детдоме тебе будет спокойнее. Не обижайся на меня за такое решение. Я буду навещать тебя, а в выходные забирать домой к малышам.
Потом отец развернул старый шёлковый платок. Сказал покаянно:
- Садбарг, передаю тебе письма и фотографии твоей мамы. Я их убрал подальше, чтоб не попадались на глаза и не травили душу. Как будто можно спрятать память… Поверь, я очень любил твою маму Гульчехру и до сих пор не могу забыть её. Даже тебя все эти годы считал виновной в её смерти. Прости меня, дочка! Мама дала тебе жизнь, а сама ушла от нас...Мне думалось, ты будешь на неё похожей, но Гульчехра передала тебе видно только свой характер спокойный и терпеливый. Мама твоя была необычной красоты-белокожая, с огненно-рыжими волосами. Я не уставал ею любоваться и даже ревнуя, гордился, когда слышал вслед напевный комплимент «кудри золотистые, синие глаза». Я очень хочу, чтобы ты продолжила нашу с мамой профессию учителя.
Мама вспоминала об этом со слезами на глазах.
Не знаю почему, но мне запала в голову мысль, что мамин род по женской линии преследовал какой-то злой рок. Бабушка Гульчехра прожила недолгую жизнь и умерла при родах, её дочь Садбарг и внучка Нилуфар мучились, стали жертвами семейных отношений и домашнего насилия. Но верна и восточная мудрость «Иногда судьба пишется нашими руками». Не войны, не стихийные бедствия, не обстоятельства ломают человека, а он сам выбирает путь войны или мира для себя и близких. Нельзя никому из нас забывать, что милосердие больше ненависти.
...Перед выпускными экзаменами отец перестал навещать Садбарг. Она очень переживала, но подумала, что может папа не хочет отвлекать её. Две недели прошли быстро, а отец так и не пришёл. После вручения аттестата директор вызвал Садбарг к себе в кабинет и передал печальную новость. С последнего рейса Умар Анваров не вернулся потому, что машина его попала под камнепад на перевале и рухнула в глубокий обрыв. Отец разбился насмерть. Садбарг побежала к братьям и сёстрам, но мачеха не впустила её в дом. Кричала на пороге, что Садбарг во всём виновата.
Потом Дильноза переехала с детьми в другой город, не оставив адреса. Родственники только руками разводили и молчали. Садбарг искала семью долго, ведь кроме сводных братьев и сестёр у неё никого из родни не было. Но всё тщетно.
Всё, что осталось у мамы – это квартира родителей. Да ещё фотографии, книги и письма бабушки Гульчехры, перевязанные зелёной шёлковой лентой. По ним мама Садбарг многое узнала о жизни нашей бабушки. Она бережно хранила всё это в позолоченной шкатулке, как единственную память о своём прошлом.
Приведу лишь два отрывка из записей бабушки Гульчехры:
«Милый мой Умар! Надеюсь, эти мои записи прочитаем мы и наши дети когда -нибудь вместе и вспомним, как Бог именно нас двоих сберёг от землетрясения. Наверное, мы оставлены, чтобы память о наших земляках не ушла вместе с той прекрасной долиной среди гор, поглощённой в одночасье. Мы должны жить! Я верю в наше предназначение быть носителями памяти наших родных, близких, соседей. Дожить бы до старости…».
Мама всегда плакала, читая эти строки и повторяла:
– Получается, что Бог сохранил маму Гульчехру лишь только для моего рождения.
- Слава Богу, что сохранил! Иначе не было бы нас – ваших детей, - успокаивал я маму, вытирая ей слёзы.
В последней части записей бабушка обращалась к своему не родившемуся ребёнку:
«Скоро ты появишься на свет, моя радость. Не знаю мальчик ты или девочка. Если мальчик, хочу, чтобы ты стал настоящим легендарным богатырём Рустамом, был здоровым и прожил много лет. Если девочка, хочу, чтобы ты была Садбарг - столепестковой розой в красивой цветочной корзинке, вызывающей восхищение своей неповторимостью. Я жду твоего рождения, моё будущее дитя. Представляю, как я буду тебя пеленать, кормить, учить говорить, видеть первые шаги. У тебя будет много братьев и сестёр. Обещаю! Ты первый плод нашей с папой любви и будешь счастливой. Я верю, что с твоим приходом дом наполнится счастьем, смехом, радостью…».
Папа Нариман раздражался, когда мама читала записи бабушки Гульчехры. Как-то пришёл подвыпивший и пригрозил сжечь их. Мама спрятала письма и фото подальше, и я их так и не нашёл. А жаль! Мог бы использовать записи бабушки Гульчехры в своей книги жизни.
Продолжение следует.