Лейтенант Егор Малышев прибыл служить на ОИС «Байкал» (океанографическое исследовательское судно) уже поздней осенью, когда все выпускники военно-морских училищ вовсю «потели» на «коробках» (так между собой моряки называют надводные корабли), постигая нехитрую науку выживания молодого лейтенанта. Всему виной была его тяга к кисленькому! Он маханул, не глядя, несколько больших глотков домашнего белого вина, находясь у бабушки в Ялте в первом отпуске, после окончания Севастопольского военно-морского инженерного училища. Вчера он выпил этого вина очень много и с утра очень хотелось опохмелиться. Только в последнем глотке ему показалась нездоровая кислота во вкусе, вино ведь простояло на жаре почти день и ночь, но Малышев и раньше такое пивал, подумал, ничего, пронесёт и всё.
Однако, не просто пронесло, а пронесло, а потом несло и несло ещё целую неделю, да так, что штаны уже не держались на тщедушном теле молодого лейтенанта. Егор промучился в Ялтинской инфекционной больнице пару недель, немного отошёл и, наконец, почти в октябре двинулся к месту несения военно-морской службы. А так как окончил он инженерное училище середнячком, то был в назидание, направлен на первичную должность в гидрографию Тихоокеанского флота на ОИС «Байкал» во Владивосток.
Первые минуты появления его на судне были сопряжены с каким-то сплошным конфузом. После болезни фигура его напоминала странное существо - живот вперед, руки назад, голова тоже вперед и полуоткрытый рот, напоминающий судорожную форелину из ухи, когда её голову кидают в кипяток, и она застывает с полуоткрытым ртом. К его несчастью командир судна капитан 2 ранга Бравинский Геннадий Степанович находился на юте и при виде этого вслух сказал:
- Это что за пингвин ещё к нам пожаловал?! – всё, так и стал Егор Пингвином.
Егор был назначен командиром группы мотористов и целыми днями весь в мазуте и масле занимался подготовкой судна к выходу в море. С каждым днём он понимал, что попал совсем не туда, что служба эта ему просто в тягость, ну не его это!
Во Владивосток он переехал с женой и маленькой дочкой, виделись они редко, молодого лейтенанта «объезжали» его начальники, а «Байкал» если и выходил, то всегда надолго. По возвращении домой ничего его не радовало. А в периоды стоянок в порту, Малышев частенько оставался и ночевал на судне. Съёмная квартира была неудобная и маленькая, даже для троих. Располагался их дом на Патрокле, без машины надо было добираться в центр пару часов на общественном транспорте. В общем всё было не так.
На пароходе все его звали Пингвином и за глаза, и в лицо, в том числе и подчинённые. А ему было всё равно! Стало что-то очень скучно ему на этой службе. Как-то вечером, сойдя на берег, почувствовал, что домой не тянет, направил свои стопы в Дом офицеров, где собирались компании, выпивали, до полночи разговаривали о том, о сём, такие же, как и Пингвин, мученики флота.
В тот вечер он познакомился со Светланой, которая чем-то напоминала его жену, была хохотушкой, с красивыми, стройными и, в меру мускулистыми, ногами. Они выпивали в компании, потом отделились и долго сидели, и болтали о жизни за отдельным столиком, а потом, когда компания распалась и разошлась, Светлана неожиданно пригласила его к себе домой.
Она жила в крохотюсенькой однокомнатной квартирке на углу улицы Почтовой и Суханова, в старом доме, как говорится, без капремонта. На кухне, размером не более пяти квадратных метров, спал ребёнок на раскладном кресле, в комнате, заставленной старой мебелью и вещами, помещалась кровать, где они, собственно, и переночевали. В 6.00 утра Светлана подняла Егора со словами, мол, не надо чтобы дочка увидела тебя, и выпроводила его восвояси.
Малышев приплёлся на пароход ещё до семи утра, чем немало удивил своим появлением вахтенного у трапа (так называется лестница для подъёма на борт судна). Егор с удовольствием принял душ, кстати у Светланы горячей воды вообще не было, газовая горелка не работала. И вроде что-то шевельнулось у Егора внутри – ведь он механик, инженер всё-таки, надо бы позаниматься и починить, но что-то удержало его от этого.
Полетели недели и месяцы подготовки к длительному плаванию. Егор перестал вообще домой появляться, мол, времени нету, готовимся в поход. А к Светлане захаживать стал частенько, а у неё, кстати, познакомился с другой девицей, холостячкой и красоткой Еленой, да та его и переманила к себе, пингвин то пингвин, а, видимо, с основным инстинктом и умением было всё в порядке, теперь он стал и к Елене домой заглядывать.
Наступила последняя неделя подготовки ОИС «Байкал» к походу. Заскучавшая Светлана как-то попросила Егора, мол ходишь к моей подруге, а ей то Светлане, что с того:
- Егор Иванович, горелку газовую не починил, так может пригласишь меня с дочкой в вашу корабельную баню помыться, а то ведь так с холодной водой и живём?!
- Конечно приходите, какой вопрос, вечером всех жду на Байкале!
По судовым правилам во время стоянки в порту приписки можно было пригласить ближайших родственников на пароход, однако только с разрешения старшего начальника. В тот день старшего механика на борту не было, пришлось Малышеву идти к командиру:
- Геннадий Степанович, разрешите жене с дочкой вечером в бане помыться?
- Добро вам, Егор Иванович, но только лично отвечаете за безопасность и порядок! – командир был сегодня дежурным по части и настроение у него было лирическое.
- Так точно, всё будет в порядке, не беспокойтесь, Геннадий Степанович!
Егор побежал распорядиться по бане и всяким хозяйственным мелочам.
Жена Егора Малышева в тот вечер намучилась с дочкой, забирая из садика, шли против ветра в гору, замёрзли обе, притопали к себе домой на Патрокл, дома пусто, папа опять домой не пришёл. И решила жена Малышева поступить так, как ей советовала соседка, тоже жена моряка из вспомогательного флота, позвонить командиру своего мужа и пожаловаться ему на то, что Егора не пускают домой уже вторую неделю… Так и сделала, нашла телефон дежурного по дивизиону в своей записной книжке, да и позвонила. Ей ответил сам Геннадий Степанович, он же в тот вечер и был дежурным! Поговорили они кратко:
- Позвольте, как вас по отчеству...?
- Галина Петровна Малышева…
- Галина Петровна, а мы вас ждём на борту! Егор Иванович только полчаса как назад запросил у меня разрешения на ваше прибытие с дочкой на судно для помывки в бане! Да у нас и ужин сегодня отменный – пельмени! Я вас лично встречу и буду рад познакомиться!
- Ой как неожиданно, я беру такси и выезжаю…
А Светик-Семицветик, так Егор звал Светлану, со своей дочуркой уже собрались и двигались на «Байкал». Светлана позвонила Елене, вот будет кавалеру сюрприз, та тоже согласилась в бане попариться и тоже двигалась на 30-й причал, где и был пришвартован ОИС «Байкал».
На трапе появились одновременно Светлана с дочкой и Елена, вахтенный у трапа доложил командиру:
- Товарищ командир, тут на трапе жена Малышева с дочкой и с подругой! Разрешите пропустить?
- Пропустите и доложите Малышеву, пусть встречает и занимается с ними! Бравинский про себя подумал, надо глянуть, что за подругу жена Малышева привела. Потом какие-то дела отвлекли его, и он совсем забыл про визитёров, как снова его вызвал по внутренней связи вахтенный с трапа:
- Товарищ командир? Тут это…?
- Ну что ты мямлишь?! Говори толком?
- Тут, опять жена Малышева прибыла с дочкой, говорит в баню её пригласили тоже…
- Так, придержи её на трапе, я лично встречу! – Бравинский накинул фуражку и сбежал по трапам и коридорам на ют. Эта точно Малышева, подумал он, глядя на съежившуюся фигурку стройной молодой женщины, держащей за руку девочку, лет пяти-шести.
- Геннадий Степанович, командир! – коротко представился он и, взяв за руку Галину, повёл внутрь парохода.
- Пойдёмте ко мне, а Егора я приглашу! – они пошли по коридорам наверх в капитанские апартаменты.
Повёл на самом деле Геннадий Степанович жену Малышева в кают-компанию, а сам думал, как же наказать этого, мягко выражаясь, «потаскушника»?! Галина молча топала за командиром, ведя за руку маленькую Александру, которая уже развеселилась и скакала по балясинам (лесенкам) трапов с большим удовольствием.
- А где же наш папочка? – периодически вскрикивала Александра.
- Сейчас, сейчас, появится ваш папаня…! – Командир усадил Галину с Александрой в пустой кают-компании, ужин только ещё накрывали, попросил подождать минутку и взяв трубку капитанского телефона, не спеша набрал номер корабельной бани, там, видимо, никто не брал, тогда перенабрал номер каюты Малышева:
- Егор Иванович, вы ещё там? Так подходите с гостями в кают-компанию, чайку попьём вместе со всеми вашими, а потом и в баньку успеете?! А?! Ещё топится?! Вот и чудненько!
- Галина, вы позволите, Сашенька поиграет пока в моей каюте? Да? Не против?
- Зиночка (это он уже буфетчице кают компании), отведите ребенка в мою каюту и пельмешки ей подайте прямо туда, а мы здесь со взрослыми поговорим пока!
В кают- компанию на ужин подтягивались все, кто в этот субботний вечер оставались на судне, немного, человек пять-семь, включая сменную стояночную вахту, и все с удивлением взирали на командира, сидящего уже за столом с незнакомой дамой. Не прошло и пяти минут, как в кают-компанию ввалилась, именно со смехом ввалилась, а не вошла, компания Егора Ивановича. Они сделали несколько шагов и замерли, наступила немая сцена, народ в кают-компании притих.
- Знакомьтесь, Малышева Галина Петровна! А это – Пингвин Ивано…, тьфу ты извини, Егор Иванович, тоже вроде, Малышев. Галина внимательно всматривалась сначала Егору в глаза, потом посмотрела на Светлану, держащую за руку девочку, лет восьми, потом, совсем уже удивлённо, на Елену.
- Ну, ты, действительно Пингвин!! – Егор стоял, онемев с застывшим полуоткрытым ртом «форелины».
- Галина, пройдёмте ко мне в каюту, заберёте Сашеньку, и я вас отправлю на служебной машине домой! – командир встал и проводил Галину к выходу. Проходя мимо застывшего Егора, Галина бросила тихо:
- Ключи от квартиры оставь командиру, Пингвин!
ОИС «Байкал» ушёл в море на 100 суток работать в Тихий океан, а Галина тем временем получила наконец собственную квартиру на Луговой, дом сдали, и очередь продвинулась сразу на несколько человек. Дивизионные специалисты, где служил Егор Малышев, помогли перевезти все вещи и обустроиться. Прошли годы и всё забылось, только иногда в бане на «Байкале» кто-то вспоминал:
- А помните, как Пингвин в баню на пароход всех своих трёх жён пригласил, а кэп (капитан) тогда его пожалел, не дал разорвать на части, а могли бы, ух эти … бабы вредные!