"Лисицы и жуки в лесу,
понятие на небе высоком, –
подойди Бог и спроси лису –
что лиса от утра до вечера далеко?
от слова разумеется до слова цветок
большое ли расстояние пробежит поток?
Ответит лиса на вопросы Бога:
это все исчезающая дорога.
Ты или я, или он, мы прошли волосок,
мы и не успели посмотреть минуту эту,
а смотрите Бог, рыба и небо, исчез тот кусок
навсегда, очевидно, с нашего света.
Мы сказали – да это очевидно,
часа назад нам не видно.
Мы подумали – нам
очень одиноко.
Мы немного в один миг
охватываем оком.
И только один звук
ощущает наш нищий слух.
И печальную часть наук
постигает наш дух.
Мы сказали – да это очевидно,
все это нам очень обидно.
И тут мы полетели..."
(с)
Хор двух домохозяек:
>>> Нам кажется, а значит, так и есть -- чрезмерно автор увлечен патетикой, избыточность которой способствует изжоге и несварению нутром в таких количествах предложенного пафоса.
По счастью, зная автора с прекрасной стороны метафизической его смешливости на грани фола, мы полагаем, что пристало теперь ему сменить тональность, как и стиль, рассказа этого на более присущие, как автору, так и его героям.<<<
Автор признателен невесть откуда появившемуся в сюжете Хору за увиденные им весьма не присущие Автору качества и в благодарность попробует начать соответствовать, если не поименованным Хором качествам, так хоть иллюзиям двух взбалмошных домохозяек. Или даже пойдёт дальше по пути тех же и иных всяческих иллюзий, включая самые из них абсурдные. Итак, погнали...
Наша героиня, которая всё это время, которое лишь кажется минутой, равнозначной вечности, обходилась для своего место имения в нашей истории лишь безликим местоимением Она да не по рангу назначенным ей волей Автора библейским именем Юдифь, вдруг опечалилась челом и мыслью погрустнела. Это была одна из важных, определяющих её характер, черт -- внезапная переменчивость нрава и настроения, часто совершаемая из-за совершенных пустяков. Вот как сейчас, например. Ну к чему ей было знать все свои имена, а? Что же, ей недостаточно двух первых, указанных педантичным Автором? Да, недостаточно -- вздёрнув прелестную головку, подумала наша героиня, со сверлящей пристальностью глядя на Кота, который появился в нашей истории столь же внезапно, как поменялось Её настроение. Появился и немедленно заорал:
-- ...и вот пока, Женщина, ты не озаботилась челом, а заодно и мыслью, всё было четко и понятно в нашей с Автором истории, без этих вот полутонов и линий всяких волнительных. Сюжет почти приблизился к совершенству, и это обнадеживало всех, одним тут махом взятых. Мы с Автором имели единый вектор мысли, который и без вторичной сущности типа поиска третьего имени указывал и воодушевлял. А теперь! Теперь у нас нет единого вектора мысли, а есть только броуновское движение разрозненных логических всплесков, которое кипит, размножается и пугает... Это запрещенные приёмчики! Автор, наши персонажи слегка охренели, они нам перечат и своевольничают! Они нас поучают и сбивают с толку!
-- Кот, не ори! Именно теперь, когда свобода воли ГГ-ни, Хора двух домохозяек, не говоря уж о тебе, достигла такого значительного уровня, уровень необходимого нам абсурда стал настолько деликатно выдержан, что несомненно вызовет оживление у читателя, а не отторжение и недоумение, чего всегда так боятся Авторы. И поэтому я, как Автор и вообще, вынужден проинформировать всех заинтересованных и не слишком, лиц о том, что поиск и установление Имени в любом сюжете, выполняет такую специальную функцию. В соответствии с законами физики, да! Строго в соответствии! И служит важным компонентом. Необходимым! Для полноценного функционирования абсурда в нашем сюжете!
Хор двух домохозяек:
>>> Однако есть имя, двух первых помимо —
Лишь КОТ ЕГО ЗНАЕТ, а нам не дано.
И как бы нам ни было невыносимо,
Его не откроет он нам все равно.
И если в раздумье застали кота вы,
Что сел, словно Будда, у всех на виду,
То не сомневайтесь (и будете правы!) —
Он думает, думает, думает, ду...
Об Имени
Мыслимо-мысле-немыслимом,
Что было написано Ей на роду.(с)<<<
-- Хор, ты что же встал в позу молодящегося философа, решившего забить на базис и пронзить своим совокупным могучим интеллектом все тайны мира с нуля? Обозначить, так сказать, новый вектор утерянного по твоему же почину изначального? Пунктирно сформулировать канву нашей новой единой общности сюжета? Ну, Ок, формулируй.
Хор двух домохозяек:
>>> Смотря как формулировать. Давайте начнем с краткой характеристики предметов в теории общностей. Общности могут формироваться как за счет включающих, так и за счет выключающих факторов. Замечено -- чем шире и многограннее общность, тем труднее ее охарактеризовать с помощью факторов включающих.
Ну, вот эдак: рыжий, это человек с рыжим цветом волос, но рыжий клоун, это -- <сами погуглите, там много букв>...
Однако, слишком широкие (как философские, так и обывательские, а также -- и научные) понятия, обозначающие общность, за счет включающих факторов формироваться уже не могут. Трудно перечислить все признаки, к примеру, общности "нормальный". Да, её можно за счет обобщения этих факторов обозначить: "нормальный -- это тот, кто соответствует принятой норме". Но ее нельзя таким способом охарактеризовать, вычленить ее исчерпывающие признаки -- их слишком много.
В таком случае общность формируется за счет выключающих факторов. "Нормальный, это тот, кто не ест дерьмо на обед". Принято? Ок. Едоки дерьма исключаются. "Нормальный, это тот, кто не разговаривает с котами". Да? Да. "Нормальный, это тот, кто возражает, когда Авторы пренебрегают взятыми на себя обязательствами изложить свою историю внятно, последовательно и абсурдно". Да? Именно.<<<
Теперь, когда все, своевольно проникшие в сюжет, наконец, высказались и заткнулись, Автор продолжит нещадно лить и проливать свет истины, изливая его без ненужных отливов!
Не будучи склонным удовлетворять все требования страждущих движухи персонажей, тем не менее он вынужден сделать исключение для просительницы, находящейся в поисках Имени как Истины.
Исключительно поэтому Автор готов позволить приобщиться к сакральным знаниям даже тем, кто в принципе не способен осознать genius loci одного из самых черных, самых светлых, самых честных и самых безнадежных городов этого паршивого мира. Только не признавайтесь в любви к Венеции, не надо. Она вас сожрет за эту любовь просто потому, что вы врете, или восторгаетесь. А уж чего-чего, но восторженных там не любят.
По-настоящему её вообще-то любить могут только... но вот об этом Автору пока запрещено вам рассказывать. Просто выпейте за этот город и молитесь, чтобы это вы ездили в Венецию на экскурсии, а не она пришла на экскурсию к вам. Венеция пока еще любит вас, незнакомцы, и бережёт от своей вязкой праздности, которой тут все так рады.
-- Лисичка, кто научил тебя, что от этого не нужно спасаться, а нужно просто принять?
-- Не помню, дорогой. Мы просто говорили с ним об этом... И тут мы полетели..
(продолжу, как только захочу продолжить)