До аэропорта ехали молча, Гуля посмотрела на Бабура и кивнула головой на Луизу. Бабур пожал плечами, а Луиза смотрела в окно и была, кажется, ко всему безразлична. Но лишь она знала, как у неё всё горит внутри, как больно уезжать, даже не сказав Баязиду о своих чувствах. Правда, она никогда бы не посмела открыть ему своё сердце. И чтобы не видели её слёз, она так и не обернулась к Бабуру и Гуле.
- Мы подъезжаем, - пригнув голову и посмотрев на дорогу, ведущую в аэропорт, сказала Гуля.
Луиза быстро смахнула слёзы с нежных щёк и наконец повернувшись, постаралась улыбнуться. Она, конечно, понимала, что Бабур приехал в такую даль, чтобы найти её, оставив на время учёбу, знала, что он любит её. Только было ли ей это нужно? Эти мысли тяготили её, ведь она относилась к Бабуру, как к близкому другу и чувство вины перед ним, угнетало её, хотя вины девушки в том не было, ведь сердцу невозможно приказать - люби. Да, когда они впервые встретились, он ей нравился, но ведь наивная девочка тогда даже не знала, что значить, любить по-настоящему, не знала, какая это душевная боль и тоска. Автомобиль завернул к зданию аэропорта и остановился.
- Энгин? Вытащи багаж из машины и сложи здесь, - сказала Гуля, протягивая парню тридцать долларов за то, что он их довёз.
Они говорили на турецком языке, Энгин поблагодарил девушку, для приличия сказав, что она ему не чужая, ведь они работают в одном агентстве от гостиниц. Но у турков от протянутой руки отказываться нельзя, поэтому, парень сунул деньги в карман и ловко взяв спортивные сумки и два чемодана на колёсиках, поставил на землю, подальше от дороги. Попрощавшись и пожелав счастливого пути, Энгин уехал, даже не спросив, когда Гуля вернётся и вернётся ли вообще.
В стороне стояли сеточные тележки для перевозки багажа с улицы в здание аэропорта, до самого таможенного оформления, где сидели сотрудники, проверяли паспорта, прикрепляли взлётный талон, проверяли багаж и наконец, пропускали пассажиров в зал ожидания. Гуля, со знанием дела, сама заполнила три декларации, указав сумму по две тысячи долларов у каждого из них, но у Бабура были и свои деньги, ведь истратил он всего две тысячи двести долларов, с перелётом в обе стороны. Правда, две тысячи долларов парень оставил дома, зная, что в аэропорту их могут изъять и матери об этом пока говорить не стал.
- Ничего страшного, мы разделим оставшиеся деньги, как карманные, это можно, - сказала Гуля, когда Бабур показал ей восемьсот долларов.
В общем, пройдя все формальности, молодые люди сели отдохнуть перед вылетом.
- Баязид, я провожу тебя в аэропорт. По дороге нужно заехать к бабушке, попрощаешься с ней, - сказал Осман бей, когда Баязид спустился в холл с сумкой за плечами.
Много вещей с собой он брать не стал, он никогда этого не делал. Всё, что было нужно, он всегда мог купить на месте и здесь, и в Англии. Надев джинсы, футболку и сверху пиджак, парень взял с собой куртку, зная, что в Англии может идти дождь и вполне может быть прохладно.
- Хорошо, как скажешь, - с безразличием ответил Баязид.
Сев в автомобиль, за руль которого сел сам Осман бей, он водителя брать не стал, что часто делал, мужчины выехали за ворота и свернув на широкую улицу, поехали к трассе. Ниса хатун знала, что её внук уезжает, Осман бей успел позвонить матери и всё объяснить, на что она сказала, что так будет правильно.
- Мальчик должен отвлечься и забыть девушку. Ничего, скоро каникулы и он вновь приедет домой. А к тому времени, я постараюсь найти ему достойную партию и мы женим его, Осман, не переживай, сынок, - ответила Ниса хатун, догадываясь, что сына мучает совесть за то, что по его вине всё так сложилось.
Женщина и ему часто говорила, чтобы он женился, говоря, что негоже молодому ещё мужчине, оставаться холостым. Осман бей каждый раз обещал подумать. Приехав к дому матери, где их уже ждали, Осман бей с сыном прошли в холл дома. Ниса хатун увидела осунувшее, грустное лицо внука и сердце женщины сжалось от боли. Она и предположить не могла, что эта девчонка настолько овладеет сердцем её любимого внука.
- Баязид, дорогой мой внук, бабушка жизнь за тебя отдаст! Не печалься, родной, да за тебя любая девушка будет рада выйти замуж, - не к месту высказалась Ниса хатун.
- Мне не нужна любая, бабушка, неужели вы с отцом этого так и не поняли? Это было жестоко с вашей стороны и по отношению к Луизе, и по отношению ко мне. Вы хотели, чтобы я уехал... я подчиняюсь вашей воле... только... никогда не смогу вас простить... прощай, бабушка, мне пора ехать, - сказал Баязид, поднимаясь с роскошного кожаного дивана, куда только успел присесть.
Он поцеловал протянутую руку бабушки и приложил ко лбу. Затем быстро пошёл к выходу.
- Баязид? О, Аллах! Что он такое говорит, Осман? - проходя следом за внуком, воскликнула Ниса хатун.
- Мама, не надо! Оставь его! Я провожу сына и вернусь, - сказал Осман бей, выходя из холла во двор.
В аэропорт ехали молча, Баязид старался не смотреть на отца, тогда как тот постоянно бросал на сына тревожные взгляды.
- Ничего, ему нужно время. Уедет, успокоится и забудет, - думал Осман бей.
Подъехав к аэропорту, Баязид попросил отца не провожать его дальше.
- Давай здесь попрощаемся, дальше я сам, папа, - не глядя в глаза Осман бею, сказал Баязид.
Но отец и сын всё же обнялись, так было всегда. Осман бей ждал, пока Баязид скроется из виду, затем медленно вернулся к своей машине и сев за руль, выехал на дорогу. Домой ехать ему не хотелось и к матери, тем более, хотя он и обещал вернуться к ней. Осман бей поехал к своей любимой женщине, зная, что сейчас ему нужна поддержка, ласка и нежность, которые так необходимы каждому одинокому мужчине.
Наверное, Осман бей давно женился бы, на ней ли, или на ком другом, но не смог. Ведь это бы значило, что у сына появится мачеха, чужой для сына человек в доме. А вдруг и он станет уделять меньше внимания своему единственному сыну? Это и останавливало его каждый раз, когда Ниса хатун заговаривала с ним о женитьбе.
Баязид зашёл в здание аэропорта и пройдя таможенный досмотр, прошёл по движущейся дорожке, по огромному помещению, в зал ожидания. Багажа у него не было, поэтому налегке, он зашёл в зал ожидания и присел на скамью.
Наверное, в жизни часто так бывает... Луиза с Бабуром и Гулей сидели совсем неподалёку от него, но вот напасть, они сидели спиной к нему и не могли его видеть. А когда объявили рейс Стамбул-Ташкент, молодые люди встали и прошли к месту выхода на посадку, где по коридору нужно было пройти к самолёту. Баязид, видимо, задумался и не услышал рейса, на котором должна была улететь его любимая, которую, быть может, он никогда больше не увидит.
В последний момент, его словно током ударило, парень вскочил и повернулся туда, где ещё минута и скроется та, о которой ему будет трудно забыть.
- Луиза! - закричал Баязид, спеша в ту сторону.
Луиза, в шумном зале ожидания, как-будто услышала голос Баязида, но Бабур и Гуля быстро прошли к коридору, вместе с другими пассажирами, увлекая за собой и её. Баязид побежал в ту сторону, но его остановили, спросив, на свой ли рейс он так спешит. Парень видел удаляющуюся фигурку любимой и не отвечая на вопрос, вновь крикнул:
- Луиза!
Девушка опять обернулась и сквозь толпу увидела Баязида. Первая её мысль была - вернуться, побежать к нему, но Бабур тоже обернулся и увидев Баязида, схватил Луизу за руку.
- Прошу тебя, не надо... поздно уже... нам пора лететь домой, - в самое ухо девушки, произнёс Бабур.
Луиза беспомощно подняла руку на прощанье и быстро прошла в салон самолёта. Слёзы душили её, ей хотелось кричать, всех растолкать и побежать к нему... но до боли прикусив губы, она молча шла за Гулей, которая провела ребят к их месту. Баязид от отчаяния сполз по стенке и сел на корточки, прижав руки к груди.
- На всё воля Всевышнего... о, Аллах! За что такая боль? Это же ты даёшь неземное чувство, под названием любовь, за что же так мучаешь нас? - простонал Баязид.
- Ну вот и всё... прощай, любимый... будь счастлив... но без меня. Как же теперь жить? - со стоном думала Луиза.
Самолёт наконец взлетел, стюардессы стали разносить напитки, следом и обед... Бабур учтиво предлагал Луизе и спрашивал, что она хочет, но она, закрыв глаза, покачала головой. За время полёта, девушка так ни к чему и не притронулась, у неё словно ком в горле стоял.
В Ташкенте самолёт приземлился поздним вечером, Бабур прошёл к движущемуся транспортеру, чтобы забрать багаж.
- Твои деньги, Луиза, держи и не переживай, дорогая, в жизни по-разному бывает, пройдёт и твоя печаль. А Бабур прекрасный человек и главное, любит тебя. Поверь, дорогая, женщине главное, чтобы её любили, а не она. Поверь мне, дорогая, я знаю, что говорю. У меня в Ташкенте родственница живёт, останусь на ночь у неё, а утром в Самарканд поеду. Ну... а, Бабур? Вам в какую сторону? - спросила Гуля, увидев Бабура, который задержался, чтобы получить багаж и как раз подходил к ним.
- Я в общежитие поеду, - ответила Луиза, держа в руках деньги, не зная, что с ними делать.
- Нам ехать в сторону Педагогического института, пошли к стоянке. Сначала тебя проводим... - ответил Бабур, зная, что общежитие давно закрыто.
- Хм... мне с Вами ехать в одну сторону, это точно, судьба нас свела, ребята! Подруга живёт неподалёку от Фрунзенского торгового центра, - весело сказала Гуля.
Такси стояли в ряд в ожидании клиентов, на одном из них, ребята доехали до Фрунзенского торгового центра, где Гуля, попрощавшись с ними, вышла и быстро пошла к трёхэтажному дому, где, по её словам, жила её родственница. Бабур и Луиза поехали дальше, каждый думая о своём.
- Бабур, оставь меня возле общежития, я выйду, - попросила Луиза, когда машина проезжала мимо Педагогического института.
- Ты на время посмотри, оно давно уже закрыто. Прошу тебя, останься сегодня у меня, а утром... мы вместе зайдём к ректору, уверен, тебя не исключили и если разрешат, сдашь летнюю сессию. За это время, я поговорю с отцом насчёт пересмотра дела твоего брата. Вот увидишь, всё будет хорошо, любимая, летом мы поедем в Карши, к твоей маме и брату, - сказал Бабур, взяв Луизу за руку.
Что она могла ответить, идти ей было некуда и она лишь кивнула головой, правда не зная, как отреагируют родители Бабура, увидев её так поздно в своем доме.
- Никому я не нужна и идти мне некуда... - почему-то подумала она.