Воронина Зоя.
Сводная сестра.
Моя мать умерла в то время, когда мне было восемь лет. Мы тогда жили втроём, я и мои родители, в частном доме, в небольшом городе, который находился на юге Кузбасса. Смерть мамы для нас с отцом была, как гром среди ясного неба. Она полетела отдыхать на юг, такая весёлая, жизнерадостная. Мы её такой видели не часто. Когда она прощалась с нами, обняла нас, улыбнулась и весело сказала:
-Не скучайте тут без меня, дорогие мои мужчины! Я покину вас не на долго. Через три недели мы вновь будем вместе с вами.
Такой я запомнил её навсегда. Она сдержала своё слово, но больше я её живой не видел. Через три недели она вернулась и в самом деле, но уже в гробу.
После похорон матери, мы с отцом заскучали. Отец делал вид, что всё нормально, что жизнь продолжается дальше, что мы справимся со всеми невзгодами. Но я то видел, как ему плохо, как он страдает. Раньше всю работу в доме и в огороде выполняла мама. Отец ей только помогал. Огород вскопает, картошку с мамой посадит, в доме починит утюг, телевизор или стиральную машинку. А сейчас все заботы, вся работа легла на его руки. Если раньше из еды он мог приготовить только глазунью, то сейчас ему надо было постигать кулинарное искусство, правильно кормить ребёнка, то есть, меня, ну и себя тоже. И не только кормить. Стирать бельё тоже надо было с умом! И гладить, и уборкой заниматься, и в летнее время в огороде копаться. Я ему помогал, конечно, изо всех сил, как мог. Но что из меня было взять, я ведь был ещё мал. Какая из меня помощь? Ладно, что следил за собой и своими вещами, прибирался в своей комнате. И во всём доме старался навести порядок.
Постепенно отец смирился со своим положением. Научился готовить не хуже мамы. А некоторые блюда у него получались даже лучше. И с остальным справлялся легко. Жизнь налаживалась. Но я видел, что моему папе что-то не хватает в жизни. Он ходит какой-то грустный. Перестал улыбаться. А если случится, что улыбнётся, то улыбка у него получалась какая-то натянутая. Это я сейчас прекрасно понимаю, что ему надо было в то время. Ведь он был совсем молодым ещё, когда моей мамы не стало. Но плохо или хорошо, однако, одни мы с отцом прожили два года.
И вот однажды, он вернулся с работы не один. С ним вместе была молодая женщина. Невысокая, светловолосая, чуть располневшая.
-Знакомься, сын, это Татьяна. Она согласилась с нами вместе жить. Мы с ней решили пожениться. Она тебе вместо мамы будет. У Татьяны есть дочка. С ней ты познакомишься чуть позже.
Я от неожиданности оторопел, даже. Конечно, я знал, что папа вновь женится. Но маму мою уж не заменит ни кто, ни какая другая женщина. Я это точно знал. Но не ожидал, что это произойдёт так быстро и что у моей мачехи будет ребёнок, да ещё какая-то девочка! Был бы пацан, то с ним бы мы быстро нашли общий язык. А с девчонки что взять? Девчонки все противные задаваки! Она ещё не появилась у нас, а я её уже ненавидел.
Татьяна в тот вечер домой не пошла, осталась у нас ночевать. К ужину они, совместно с папой, колдовали на кухне. Папа был весёлым, как раньше, когда моя мама жива была. Они с Татьяной заправляли наш ужин поцелуями. Я это прекрасно видел, но делал вид, что ни чего не замечаю. Однако, мне было обидно, что мой отец увлёкся какой-то там женщиной и на меня не обращает ни какого внимания и про мою маму не вспоминает. Во мне всё кипело внутри от возмущения. Однако, я был уже взрослый, мне исполнилось уже десять лет, как ни как! и умел себя сдерживать. За столом отец погладил меня по голове и сказал:
-Всё у нас будет хорошо, сын! В субботу Татьяна привезёт свою дочку. Она у неё прехорошенькая девочка, сам увидишь. Вы подружитесь с ней. Я это точно знаю, ведь ты у меня — золото, а не ребёнок! - и потрепал мои волосы.
Мне было, конечно, приятно это слышать от моего папы. Но то, что у нас появится девчонка, меня огорчало и, даже, очень. Я скинул его руку с моей головы и выскочил из-за стола. Ушёл в свою комнату и заплакал. Отец появился следом.
-Сынок, ты что нюни распустил? Настоящие мужчины так не поступают. А ты ведь у меня кремень! Не переживай.... Танечка очень хорошая женщина. И детей она любит. Обижать тебя не будет. Я уверен!
-Ага, любит.... а что же тогда она её в детский дом отправила?
-Ты что такое городишь? Кого она отправила в детский дом? Какой детский дом? Её дочка у бабушки сейчас находится. Сейчас же лето. Каникулы. А в субботу она её привезёт к нам. Пойдём с ними на школьный базар в воскресение, вам одежду к школе покупать. Её девочка младше тебя на два года. Ты пойдёшь в четвёртый класс, а она во второй. В одной школе учиться станете. Ты, как старший брат, её оберегать будешь. Вместе в школу ходить станете.
-Не хочу я с ней ходить. Не нравится она мне!
-Но ты же её ещё не видел!
-И что.
- Ты сперва посмотри на неё, а потом делай выводы. И не переживай ты так! Она тебе обязательно понравится. Вот увидишь. Машенька чудесная девочка!
Плакать я перестал, но на счёт Татьяниной дочки остался при своём мнении. В пятницу Татьяна с работы не вернулась. На мой ехидный вопрос: - ну и где же твоя жена? - отец только улыбнулся и сказал:
-Моя жена отправилась в деревню за своей дочуркой. Завтра у нас они будут.
Ночь я плохо спал. Мне снились кошмары какие-то всю ночь. Глаза прикрою, монстры появляются. И все эти монстры дочкой Татьяны являются. Утром даже отец заметил моё угрюмое состояние:
-Что-то ты, сынок, плохо выглядишь. Не заболел ли случайно? - и потрогал мой лоб.
Но температуры у меня он не обнаружил. Мы позавтракали с ним и стали ждать гостей. Они появились где-то к обеду. Я в окно сразу их заметил. Татьяна вела за руку свою дочку. Она была обыкновенной девчонкой и на монстра не походила ни капельки. Мать и дочь о чём-то говорили. Вернее будет сказать, девочка что-то ей весёлое сообщала, а Татьяна кивала головой и улыбалась. Когда они подошли ближе к нашему дому, девочка перестала щебетать, а её мать стала совсем серьёзной. Словно она совсем не улыбалась несколько минут тому назад. Я услышал, как она сказала своей дочке, перед тем, как войти в дом:
-Будь умницей! - и чмокнула её в макушку.
А когда вошли в дом, папа их встретил у входа. Он уж совсем собирался на улицу выходить, что бы там их встретить, но не успел.
-Здравствуйте! - сказала Татьяна. - А вот и мы! Знакомьтесь, это моя Машенька. А где же наш герой?
Ну, под словом «герой» она, явно, имела в виду меня. Я вышел из своей комнаты. Передо мной стояла довольно миленькая девочка. Черноглазая с тёмными пышными волосами, заплетёнными в косы, на конце которых были большие красные банты. Сама худенькая, угловатая какая-то. Я смотрел на неё и думал:
-Ну и сестра! В чём душа только держится?
Девочка не растерялась. Подхватив конец платья с двух сторон руками, она присела и сказала:
-Приветствую вас! Я Маша.
Матери её, видно, не совсем понравилось, как повела себя дочь. Она слегка толкнула её в спину и шепнула:
-Мария! Не балуй!
А я решил её передразнить. Но у меня платья не было, я же не девчонка. Тогда я схватился руками за штаны, немного присел и, подражая этой задаваки, сказал:
-А я Саша.
Женщины ни чего не ответили, немного растерялись. А отец засуетился.
-Ну, вот и познакомились! - ответил он.
Отец взял из рук Татьяны сумку и повел нас в комнату, которую мы с отцом приготовили для девочки. Эта комната была рядом с моей. Весь прошлый вечер, пока Татьяны не было дома, мы с отцом подготавливали её для девчонки. Установили кровать в комнате этой, письменный стол, небольшой шкафчик для одежды. На пол постелили коврик. Комната получилась очень похожей на мою.
-Ну вот, Машенька, в этой комнате ты будешь жить! - сказал мой отец. - А сейчас идемте на кухню. Мы с сыном обед приготовили. Вы, наверное, проголодались с дороги?
Маша осмотрела комнату. Осталась очень довольной. Она тут же стала выкладывать свою одежду из сумки, с которой пришли к нам. Девочка аккуратно разложила её по полкам в шкафу. Сумку тоже поставила, уже пустую, на дно шкафа. И только тогда она вышла из комнаты вслед за нами.
-Ну, как съездила к родителям? - спросил отец после того, как мы уселись за стол. - Как они там? Не болеют?
-Да всё нормально! Привет вам с сыном передают. Спрашивают, когда мы всей семьёй в гости к ним приедем?
-А ты сказала им, что сейчас не до гостей. Как нибудь приедем. Только чуть позже. - пообещал отец.
После обеда папа предложил мне показать сестре наш огород, а потом провести по улице, в направлении к школе. Наверное, он это сделал не случайно. Видно, хотел, что бы девочка запомнила дорогу к школе. Хотел, что бы мы подружились быстро и почувствовали, что мы не чужие. Я взглянул на эту кривляку и хмуро ответил:
-Пошли.
Сам я шёл впереди, а она за мной.
-Хочешь вишни? - спросил я её в огороде.
-Хочу. - ответила она.
Я подвёл её к большому кусту, на котором ещё было много ягод и предложил:
-Тогда рви.
-А они висят высоко. Я их не смогу сорвать.
-Салага! - я наклонил веточку. - Теперь достанешь?
-Да, теперь смогу достать.
Мы объели ягоды на этой ветке. Вишня девчонки пришлась по вкусу. Она потянулась за другой веткой. Потом мы проверили кусты смородины. Но там висело только несколько ягод на кусту. Зато нам повезло с малиной. Мы столько её нашли, что нам хватило нажраться до отвала! На улицу мы не пошли. Там не было ни чего хорошего. А бродить просто так, без дела, не хотелось. Дорогу до школы я ей не стал показывать. Придёт время, сама её узнает. Ещё надоест по ней ежедневно шагать! И мы вошли в дом.
-Батюшки мои! Где вы были? Перемазались-то как! - всплеснула руками Татьяна.
-Где, где? Вы же сами нас в огород направили. Вот мы там и проверили всё. - ответил я.
-Умойтесь, поросята!
И мы пошли умываться. В нашем доме водопровод был. Раковина для мытья посуды тоже имелась, но только на кухне. В этой раковине мы не только мыли посуду, но и умывались сами, и чистили зубы тут же. Ванны в доме не было. Во дворе у нас новая баня стояла. Там мы всей семьёй и мылись в определённые дни. Отец, обычно, топил баню в летнее время два раза в неделю, а зимой — один. В тот день, когда в нашем доме появилась Маша, как раз суббота была. Значит, к вечеру отец натопит жарко баню и будет меня отмывать. Ну, а Машу, наверное, её мать мыть станет. А пока, мы с ней отправились к раковине, мыть руки и лицо. Можно, конечно, и в бане, но там прохладно и не уютно. Я взглянул на девчонку. Не такая уж она и чумазая, как сказала её мать. И что странно, моя ненависть к ней куда-то ушла. Теперь мне она не казалась такой противной, задавакой и кривлякой, а обычной и, даже, симпатичной девчонкой. Я её пригласил в свою комнату поиграть.
А вечером, как я и предполагал, отец натопил баню жарко. Нас вместе отец хотел отправить, меня и Машу. Но Татьяна заявила сразу:
-Ты что, совсем не соображаешь? Ведь они уже совсем взрослые! Нельзя их вместе отправлять. Мало ли что им на ум прийти может. Нет, ты как хочешь, только мыться в баню я с дочкой пойду.
Машу мать принесла из бани на руках, обмотанную в махровое полотенце, как в простыню. Из полотенца видно было только её потное, раскрасневшееся лицо. Огромные глаза её сияли, а на ресницах застряли крохотные капельки воды. Я, даже, позавидовал этой девчонке. Меня отец ни когда из бани на руках не приносил. Ну, это и понятно! Девчонки к слабому полу относятся. Им с бани своими ногами топать сложней.
На другой день, после того, как мы плотно позавтракали, отправились все вместе на школьный базар. Такой базар, обычно, проходит перед самой школой, в конце августа. На центральную площадь города со всех магазинов свозят товары для детей школьного возраста. И не только вещи, но и обувь, и книги. Тут же пристраиваются и частные люди, у которых есть что продать для ребят. Мы долго бродили по базару, выбирая нужные нам вещи. В результате мы нагрузились так, что еле донесли покупку до дома. Но самое главное, мы приобрели всё и можно в школу отправляться хоть завтра. Но до школы осталось немного, где-то, три дня надо потерпеть. Не знаю, как Мише, но мне так хотелось поскорей одеть всё новенькое и отправится на встречу с друзьями и подружками из нашего класса. Школа у нас была большая, в три этажа. Начальные классы учились все в первую смену. А те ребята, что старше — в две смены. Я ещё относился к начальным классам. Последний год к ним относиться буду, а там уже старшеклассником стану. И в школу нам с Машей ходить предстояло вместе. На перекличку с нами вместе Татьяна отправилась. Она переживала за свою дочь, ведь та первый раз в нашу школу идёт. Первый класс Маша окончила совсем в другом месте. А тут девочке всё было незнакомо, потому мать и беспокоилась за неё. Но Маша оказалась не из робкого десятка. Себя в обиду ни кому не давала. Если что не так, бросалась на обидчика с кулаками. Она умудрилась уже на перекличке себе подружку найти.
Первое сентября для нас был настоящий праздник! Ещё с вечера нам приготовили школьную одежду. Всё нагладили, почистили и аккуратно повесили на стуле. Утром я проснулся рано. Почистил зубы, умылся. Татьяна готовила стол к завтраку. Поел торопливо вместе со всеми. Отец сделал замечание:
-Куда спешишь? Ещё в школу рано идти. Сегодня одни отправитесь в школу. Подожди Машу.
Вскоре вышла сестра из своей комнаты. Я поразился тому, как она преобразилась. Её чёрные косички уложены вокруг головы, а по бокам крепились ослепительно-белые капроновые банты. Они как воздушное облако вились над её головой. Кружевной белый фартучек на форменном платьице сидел бесподобно. Беленькие колготочки увенчались лакированными туфельками. Я смотрел на эту девочку и она казалась мне просто ангелом, сошедшим с небес.
Вошла Татьяна с большой охапкой цветов в руках. Она вручила нам по букету и сказала:
-Ну, что, дети мои, в добрый путь!
Мы отправились в школу, а родители — на работу.
Маша была девочкой очень прилежной. Она училась хорошо, не то, что я. На меня частенько нападала лень. Дома я поскорей выполнял все письменный задания и старался улизнуть на улицу. А Маша всё аккуратно выполнит, всё почитает и не один раз и только тогда идёт гулять или выполняет то поручение, которое нам дали родители на этот день.
Школьные годы летят незаметно. Когда мы учились уже в старших классах, я в девятом, Маша в седьмом, у нас случилась большая трагедия. Расскажу о ней подробнее. Картошку мы садили в поле весной, как делали все люди нашего городка. Огород у нас имелся. Но он был такой маленький, что едва его хватало на то, что бы вырастить все овощи на зиму. Картошки отводилось совсем мало места. А зима большая. И что бы прокормиться полностью зимой, отец брал ещё пять соток в поле под картошку. В поле мы выезжали всей семьёй на общественном транспорте. Обычно, приезжал за всеми автобус. Мы дружно наполняли его и он увозил всех пассажиров на деревенские поля. Вначале на посадку. Затем два раза ездили обрабатывать картошку. И в начале осени — на уборку. В тот год выдалось дождливое лето. Пришла осень, но дожди не прекращались лить. Земля разбухла и превратилась в месиво, которое не мудрено было и зачерпнуть в сапог. Я с тревогой поглядывал на небо и думал:
-Неужели мы картошку свою копать в дождливую погоду станем?
Но на наше счастье, выпало два дня светлых, без дождя. Мы воспрянули духом. В первый день мы не осмелились ехать. Решили дать немного земле подсохнуть, что бы копать лучше было. Можно было и два дня эти не копать. Земля бы просохла лучше. Но где гарантия, что и на третий день так же будет солнечно и не польёт дождь. Поэтому мы решили ехать на второй день и не ждать с моря погоды. На второй день солнце взошло так же. На небе ни облачка. Прогноз погоды на этот день предвещал отличную погоду. Ещё с вечера мы приготовили под картошку мешки, лопату и пустые вёдра. Утром проснулись рано. Плотно позавтракали. Собрали еду с собой на поле. Ведь туда мы поедем не на час работать, а пока всю картошку не выкопаем, не уедем. Да ещё надо и остальных ждать. Автобус каждого с поля не повезёт. Будет ждать до последнего, пока тот не закончит работу на своей делянке. А значит, надо обязательно брать с собой еду, что бы перекусить на свежем воздухе было чем. В этот день ни чего плохого мы не ждали. Всё было как обычно. Собрались у отца на территории завода. Когда все были в сборе, подкатил за нами автобус. Расселись быстро по местам и поехали. Автобус заезжать на грунтовую дорогу не решился. Шофёр его боялся, что после столь обильных дождей на такой дороге можно застрять по брюхо, а потом выбираться неизвестно сколько из этой грязищи. Высадил всех нас пассажиров на асфальтированной дороге. Разноцветная команда, как горох, рассыпалась по грунтовке и направилась к полю с нашей картошкой. Копать в этот год было трудно. Земля за день только немного сверху подсохла, а внизу была ещё влажная. А местами, там где низко, так вообще как месиво. Подкопаешь куст картошки и понять не можешь, где сама картошка, а где комок грязи. В буквальном смысле, из грязи мы её выдирали. К вечеру все устали, но картошку выкопали. Загрузили мешки. А вот вывозить эти мешки с полей была целая проблема. Машина за картошкой нашей прибыла. А через некоторое время появился гусеничный трактор. Это на тот случай, что бы гружённую машину вытаскивать с поля. Сама она не выберется ни при каких условиях. Вчерашний день это показал. Машина только с помощью трактора на асфальт выбралась.
Мы подтащили свои мешки ближе к дороге и стали нетерпеливо ждать, когда машина подъедет к нашей делянке. Машина медленно тащилась по дороге, собирая мешки с картошкой. Следом за ней, так же медленно, полз гусеничный трактор. Его пригласили не случайно на поле. Гружённую машину надо было с поля вытаскивать как-то. Иначе она сама не выберется и в этот день. Наконец-то и до нашей картошки очередь дошла. Мы с сестрой ушли с поля и уселись в автобус. Стали наблюдать оттуда за тем, как постепенно наполнялся кузов машины мешками с картошкой. Наш участок был на склоне. Земля у нас не промокла так, как у тех, чей участок находился внизу. Отец перетаскал все мешки с картошкой и погрузил их на машину. Ещё он не успел отойти от борта машины, как она стала медленно сползать по дороге вниз, почему-то. Отец растерялся. Ему бы отскочить в сторону. Но он как заворожённый пятился прямо на трактор. Пока не упёрся в него. И тракториста на тот случай не оказалось в тракторе. Он куда-то отошёл на некоторое время. Машина и прижала нашего отца так, что сдавила намертво. Это произошло так быстро, что все, кто находился рядом, не могли сообразить, что к чему. От неожиданности они просто оцепенели. Когда машина остановилась, Татьяна в ужасе заголосила. Все, кто сидел уже в автобусе, выскочили из него и бросились к месту аварии. Грузовую машину удалось оттащить от трактора. Отца на руках вынесли с грунтовой дороги на асфальтированную. Там, кроме нашего автобуса, стояли две легковых машины. Их владельцы приехали копать картошку не на общественном транспорте, а на личном. Отца сразу же решился отвезти в больницу один из водителей легковой машины. С ними отправилась и Татьяна. Мы ещё некоторое время обсуждали случившееся. Но сколько не обсуждай, а картошку надо вывозить с поля засветло, пока не начало темнеть. Мы снова расселись в автобусе по местам. Машину с картошкой трактор вытащил на асфальтированную дорогу. И, наконец-то, все поехали в город. Пассажиры гудели, как растревоженные пчёлы. Они до самого города обсуждали случившее на поле. Мы вышли у конторы, куда нас довёз автобус и помчались домой. Прибежали вовремя. Нашу картошку довезли до нашего дома, уже при нас помогли её сгрузить с машины и занести мешки в сарай. Машина уехала дальше. Всем, кто копал, развозили мешки с картошкой до самого дома. Мы с Машей рассыпали картошку в сарае, что бы она просохла. Сырую в погреб ссыпать ведь не станешь, сгниёт вся. И до нового года не дотянет. Зашли в дом и только стали разогревать ужин, как вернулась Татьяна из больницы. Я сразу же спросил её:
-Ну, как там папа? У него всё в порядке? Он будет жить?
Татьяна почему-то сразу не ответила. На её глаза накатили слёзы. Она отвернулась и тихо произнесла:
-Ивана больше нет...
Меня это известие поразило, как гром среди ясного неба. Я смотрел на неё и не мог поверить в сказанное. А Татьяна, вдруг, залилась слезами. А я продолжал смотреть на неё и не мог понять, то ли она шутит, но почему тогда она плачет? То ли женщина говорит правду. И, скорее всего, это действительно правда. Но как же жить дальше? Что же теперь мне делать? Всё перемешалось в моей голове. Я схватился за голову и взвыл от отчаяния. Теперь я был совсем один на белом свете. Ни родной матери нет, ни отца. Родственники, естественно, имеются. Но только они не в нашем городе живут и с ними я в последний раз виделся так давно, что не помню, когда точно это было. Так что, роднее матери с отцом ни кого у меня не было. Я, конечно, себя чувствовал взрослым, но не до такой степени. Всё происходило как во сне в последнее время. Я верил и не верил в то, что произошло. Моего отца положили рядом с матерью моей, его женой, которую он до конца жизни своей не мог забыть. Хотя у него уже была вторая жена. При жизни он часто её вспоминал. Я это точно знал, потому, как видел, что он ни с того, ни с чего становился таким задумчивым, а в его глазах такая печаль видна была, что у меня комок жалости к горлу подкатывал. Но помочь ему я ни чем не мог.
И спустя много времени я не мог свыкнуться с тем, что отца больше нет. Мне всё казалось, что сейчас откроется входная дверь и войдёт мой папа. Улыбнётся мне и скажет:
-Не горюй, сын! Всё у нас будет хорошо!
Я замкнулся. На улицу вечерами перестал ходить. С друзьями встречался только в школе. С домашними и то общался неохотно. Больше отсиживался в своей комнате. Иногда запирал дверь на шпингалет. Его я прикрутил специально к двери. Не хотел, что бы меня беспокоили. Незаметно подкралась весна. В это время года о многом забываешь. В голову лезут уже другие мысли. Боль от утраты постепенно затихает. Душа чего-то просит, а чего, сам не пойму. И вот я, как обычно, валяюсь с книгой в руках на кровати в своей комнате. Перед сном у меня вошло это в привычку. Не засну, пока не прочитаю хоть страничку в книге. Вдруг, тихо открывается дверь в мою комнату, она в этот раз оказалась не запертой. И входит моя сводная сестра в одной ночной сорочке.
-Спишь? - спрашивает она меня.
-Нет ещё, как видишь. Читаю. А что такое?
-Отложи свою книгу. Поговори со мной!
-О чём? Поговорить можно и днём.
Сестра к тому времени из угловатой девчонки превратилась в настоящую красавицу. Худенькую, хрупкую, но такую красивую, что глаз невозможно оторвать от неё. Одни её карие глазищи чего стоили. Взгляд её в самую душу проникал и надолго там застревал, заставляя волноваться сердце.
-Подвинься! Я рядом прилягу.
И она пристроилась у мня на кровати. О чём она мне шептала на ушко, я смутно помню. Я прекрасно понимал, что это страшный грех делать то, что она мне предлагает. Но отказаться от столь заманчивого предложения не мог. Ведь я, всё же, мужчина, хоть и не совсем взрослый! А она, так вообще ещё ребёнок, однако, туда лезет, куда ей ещё рано. Я молодой, горячий. Оттолкнуть её от себя у меня не хватило сил. Одно меня успокаивало, она мне по крови не родная сестра. Покувыркались мы с ней в кровати до полночи и она ушла в свою комнату, чмокнув меня на прощание. Утром мне пришлось менять простынь, что бы скрыть следы преступления, а уж потом заправлять постель. Я боялся выходить на кухню, смотреть в глаза сестре и её матери. Боялся, что мой взгляд всё выдаст. Так мне было совестно, что я решил в этот же день сбежать из своего дома. Вот только куда конкретно, не решил ещё. На волю судьбы надеялся. Плыть по течению. К завтраку на кухню я не вышел. Прикинулся больным. Да женщины меня не слишком-то и звали. Не хочешь есть, не надо. Правда, Маша заглянула в мою комнату перед тем, как собралась в школу бежать.
-Ты как? У тебя всё в порядке? - поинтересовалась она.
-Да иди уж! Не до тебя сейчас!
-Ну, ладно. Тогда я пошла. Пока. - Маша вела себя так, словно ни чего не произошло этой ночью. А я, дурак, не мог поднять глаза на неё.
Сказав это, она скрылась из виду. Когда все ушли, я поднялся с кровати, привёл себя и своё ложе в порядок. А потом вышел на кухню. Решил, что надо плотно подкрепиться, а потом думать, куда мне податься. После завтрака я убрал за собой и стал собираться в дорогу. Я всё тщательно продумал, какие документы мне понадобятся, сколько денег нужно взять с собой. После смерти папы, я стал копить каждую копеечку. Даже те, что мне мачеха на школьные обеды давала, экономил. А ещё, иногда, я подрабатывал. Нанимался грузчиком в магазин. Платили не столь большие деньги, но и они на дороге не валяются. Я понимал, что рано или поздно мне понадобятся эти деньги. У меня была мечта. Очень мне хотелось на море побывать. Я его раньше ни когда не видел. А придётся там работать, так за честь сочту. Вот и решил я в ту сторону бежать. А конкретно куда, мне было всё равно. Можно и на восток, а лучше в те места, где тепло, в южную сторону. Я знал, что каждый год там набирали людей на обработку рыбы. Если другие могут, то и я сгожусь на что-нибудь. Ведь даже девчонки туда идут работать. А я работы не боюсь. Даже если мне придётся вкалывать там с раннего утра и до позднего вечера. Короче, поеду туда, куда в первую очередь билеты продавать будут. Что бы мои женщины не беспокоились за меня, написал им записку и оставил на кухне. Примерно такого содержания:
«Простите меня за всё и не осуждайте слишком строго. Из дома я решил уехать. Самостоятельно хочу пожить. Узнать, на что я способен в этой жизни.»
Оставил её на самом видном месте, что бы моё прощальное послание сразу увидели.
До обеда я завершил сборы. Последний раз я плотно поел в родном доме, прихватил с собой еду и кое-какую одежду на смену, попрощался с родным гнёздышком, и отправился на вокзал. Мне повезло. Купил билет до Анапы в плацкартный вагон. Он первый отходил от нашей станции в сторону моря. Я знал, что Анапа — курортный город, что устроиться там на работу сложно, а с жильём вообще не мыслимо. Но решил не сдаваться. Коль судьба меня в ту сторону направила, значит, и мою жилищную проблему решит. Одному проще там жильё найти. В одном купе со мной ехали ещё трое. Муж и жена к родственникам в гости и представительный мужчина, уже в возрасте. Люди все серьёзные попались. Спиртными напитками не увлекались, в карты не играли. Супружеская чета вообще старалась держаться особняком. Я валялся на верхней полке, читал книгу, которую с собой прихватил или глазел в окно. Из поезда не выходил на остановках. Боялся отстать. Хорошо то, что по вагону часто носили еду разную. То из вагона-ресторана с тележкой проедет буфетчица, то на станции очередной с пирожками лоточница пройдёт. Домашние запасы еды я съел быстро, как ни растягивал их. Ехать-то надо было долго, четверо суток мотаться по вагону. Пришлось пирожками питаться. Покупал с капустой, в основном. Они стояли не дорого и были вкусные очень. С мужчиной, полка которого были подо мной, мы, иногда, разговаривали. Оказывается, он из тех мест. Приехал туда так же, как и я, из Сибири. Но не сбежал из дома, а по направлению в своё время. Окончил строительный ВУЗ и его, как лучшего, направили в те края. Он строитель по специальности. Работает в строительной организации. Приезжал в наши края в гости. У него тут родители проживают и брат с семьёй. Иногда он в родные края в отпуск едет, но чаще родственники его навещают, что бы погреться под южным солнцем, искупаться в море. Этот мужчина поинтересовался у меня:
-К родственникам едешь?
-Нет у меня там ни кого?
-А что тебя туда несёт?
-Хочу на море взглянуть. Посмотреть, как там люди живут, себя показать.
-Хорошее дело. И родители тебя спокойно отпустили? Ведь неизвестно, что там с тобой может случиться? Ты же ещё и школу не окончил? Или я ошибаюсь?
-У меня нет родителей. Так что, беспокоиться за меня некому. Мне можно ехать в любую сторону.
-Что, из детдома сбежал?
-Нет, от мачехи. - и я рассказал вкратце свою историю.
-Понимаю. - мужчина задумался. Он долго молчал. Смотрел в окно и о чём-то думал. Потом сказал: - Лет, как видно, тебе совсем немного. На работу тебе будет сложно устроиться. Ты сейчас иди на виноградник работать. Лето там поработаешь, а к осени в училище строительное поступай. Там у них есть общежитие. Станешь учиться, получишь специальность. Питание там, по-моему, бесплатное. Смотришь, в люди выбьешься!
-Спасибо за совет. Вот только мне бы ещё найти жильё какое-нибудь на то время, пока буду на винограднике работать. Вообще-то, я думал на рыбозавод пойти.
-Туда тебя не возьмут. Мал ещё. Восемнадцать лет тебе, как я вижу, нет ещё?
-Нет, но скоро будет.
-Вот когда будет, тогда и устроишься, если не передумаешь. А специальность в руках у тебя будет, можешь устроиться, куда хочешь, даже и на рыбозавод. На любое предприятия специалисты нужны.
Наконец-то мы приехали. Попутчик, сосед мой по полке, указал, куда мне обратиться в первую очередь. Я его поблагодарил и отправился на встречу своей судьбе. Я родился, видно, под счастливой звездой. На виноградник работать меня приняли сразу же. Рабочих рук там не хватало. И с квартирой мне повезло. Там же мне подсказали, у кого я могу комнату снять. Всё лето я добросовестно нёс службу на винограднике. Раньше я даже не представлял, как виноград растёт. Видел его только на прилавках магазинов. А сейчас знаю, какие огромные кисти винограда бывают. Что сорт у них разный имеется. Ягоды отличаются не только по цвету, но и по величине. Объелся я его в то лето, это точно. Столько сожрал, что потом долго смотреть на него не мог!
В августе я подал свои документы в училище. Там подготавливали рабочих, в основном, строительных специальностей. Выбирать особо мне было не из чего. Можно было в каменщики пойти или в штукатуры. Но я пошёл учиться на электрика. Эта специальность популярна в то время очень была. Да и в наши дни она тоже спросом пользуется, я думаю. Хоть на стройке, хоть на любом заводе хорошие электрики нужны. До конца августа доработал на винограднике и заселился в общежитие. Пообещав будущим летом вернуться, когда каникулы наступят. Вот так и жил. Учился. Там не только специальность получаешь, но среднюю школу оканчиваешь. А в летние каникулы на винограднике работал. Своё обещание сдержал.
А когда учится окончил, пошёл на стройку работать. Мне дали место уже в другом общежитии. Только там мне жить и работать совсем немного пришлось. Осенью меня призвали на службу в армию. Мне было всё равно, где служить? Куда меня ещё судьба занесёт? Поэтому к такому известию, как служба в армии, отнёсся легко. Провожать меня было некому. Собрался, перекинул вещмешок через плечо и отправился вместе с другими призывниками. И опять мне повезло. Попал я на службу в Волгоград. Это знаменитый город на Волге. В царское время он назывался Царицыным. А с 1925 года его переименовали в Сталинград. В этом городе жили мужественные люди. В годы Великой Отечественной войны его не могли полностью захватить фашисты. Город защищали не только наши вооружённые силы, но и гражданское население. Люди бились до последнего. Силы были не равные. Враг всё пёр и пёр. Почти весь город под фашистами был. Но несколько домов стойко держались до победного конца. А один дом так и прозвали, Дом Павлова и оставили его в память минувших дней надолго таким, каким он стал после того, как подошли советские войска и отбросили натиск вражеских войск. А в 1961 году этот город, уже третий раз, переименовали. Ему долго выбирали имя и, наконец, решили назвать Волгоград. Но я думаю, что пусть бы он оставался Сталинградом. Плохой ли, хороший был Сталин, не нам судить, но для страны он сделал не мало. В этом городе жители до сих пор уважительно относятся к служителям Отечества. То есть, к солдатам. Ну, по крайней мере, может, в данный момент их отношения в служащим изменилось, не знаю. Но в то время, когда я там служил, было именно так! Служил я там два года. И часто, после отбоя, вспоминал свою сводную сестру. Перед моими глазами возникал, ни с того, ни с сего, её образ. Я вновь и вновь переживал ту ночь, которую мы провели вместе. Я думал:
-Как она там поживает? Что стало с ней? - и мне так сильно хотелось увидеть её, обнять, прижать к своей груди её хрупкое тело.
Она была в лучшем положении, чем я. У неё рядышком мама была и в доме своём она находилась, а не моталась по чужим углам. Хотя я забыл, что дом тот, в котором они с мамой своей остались, мой считается. Я часто задумывался над тем, куда поеду после службы в армии? Возвращаться снова в Анапу мне не очень-то и хотелось. А в родные края — тем более. Хотя увидеть, хоть одним глазком, Машу мне очень хотелось. Потрогать её пышные волосы, почуять её волнующий запах.
Нас часто, по воскресениям, отпускали в город на целый день. В увольнение, если заслужил. Утром, после завтрака, можно свободно гулять по городу, сколько хочешь. Можешь в кино сходить или в гости заглянуть к кому-нибудь. Было бы желание и к кому идти. Короче, на весь день ты - вольная птица. Лети, куда хочешь! Но в вечернее время чтобы был на своём месте. Уже перед самым концом службы, в воскресный день, я направился в город с товарищами. Решили с ними немного погулять по городу, сходить в кино, заглянуть в парк. Время летнее было. На улицах народу полно. Все идут, не спешат. А куда спешить-то в выходной день? Иду я по городу, глазею по сторонам. Вдруг, вижу девушку одну похожую на мою сводную сестру. Очень похожую. Ну, просто копия! Приостановился я и парням говорю:
-Идите без меня. Мне тут надо кое что провернуть.
Мои товарищи оказались понятливыми людьми. Они пошли дальше, а я подхожу ближе к этой девушке. Смотрю, а она вся в слезах.
-Девушка, с вами всё в порядке? - спрашиваю. А она, как услышала мой голос, залилась слезами ещё больше. Я стою рядом с ней и не знаю, что делать, как успокоить её. - Да объясните вы мне, наконец, что случилось-то?
-Меня парень бросил.
-Дурак твой парень! Разве можно такую красавицу бросать?
-Он сказал, что я ему не пара. Чтобы больше не подходила к нему. Другая есть у него.
-Ну и стоит о таком глупце слёзы лить? От слёз морщины ранние бывают.
Так слово за слово и познакомились. У неё оказалось редкое имя. И красивое, к тому же. Елизавета её звали. А сокращённо, просто Лиза. А слёзы она лила по парню одному. Он оказался натуральной скотиной, бросил её. Не нравится она ему, видите ли. А девушка прехорошенькая! Глаза, что омут лесной. Нырнёшь, не выберешься. Так и останешься там навечно. Губы алые, что, тебе, ягода малина. Так и хочется прикоснуться к ним своими губами. Волосы заплетённые в тугую косу и уложенные вокруг головы. А сама хрупкая, как тростиночка. Присмотрелся я лучше к ней. Она очень похожа на мою сводную сестру, но, всё же, не она. Разница есть. Глаза у Маши карие, а у Лизы серые. Волосы светлее. Губы нежнее. Ну, короче, иная девушка. Но она мне приглянулась очень. И стали мы с ней встречаться по выходным, когда я в увольнение уходил.
Осенью пришёл конец моей службы. Я уже не только дни считал до дембеля, но и часы. На очередном свидании я решил поговорить с Лизой по душам. Девушка мне нравилась очень, а как мне дальше быть, я не знал. Предложить ей руку и сердце можно, но куда потом её вести? Жилья-то у меня ни какого нет. В свой дом я не собирался возвращаться. Не стану я ведь выгонять мачеху с дочкой на улицу? Раньше я летел на свидание, как всегда, полный надежд на успех. Но на этот раз шёл какой-то нерешительный, рассеянный. Не знал, с чего начать этот непростой разговор. Лиза сразу заметила моё состояние.
-Что с тобой сегодня? - спросила она.
-Хочу тебе сделать предложение.
-Какое?
-Ты выйдешь за меня?
-И поэтому ты такой грустный?
-Нет. У меня иная причина.
-Что за причина такая? Поделись!
-Понимаешь, Лиза, я сирота. У меня ни кола, ни двора нет. Если мы поженимся, то где мы станем жить?
-И об этом ты горюешь? - поинтересовалась девушка.
-А разве это не причина?
-Причина, не спорю. Но вполне решаемая. Можно жить у нас, например. На худой конец, снять квартиру, пока свою не заработаем или пожить в общежитии. Я в этом году заканчиваю педагогическое училище. Устроюсь на работу и сразу заявление подам на квартиру. И ты тоже останешься в нашем городе. Найдёшь работу. Есть предприятия, которые общежития имеют для своих рабочих. Может, тебе повезёт и ты сразу получишь комнату в общежитии. Так что, это не проблема.
-Так ты согласна за меня замуж пойти? Тебя не пугают лишения?
-Да конечно, глупенький, я стану твоей женой! С тобой я согласна жить где угодно!
И мы с ней отправились знакомиться с её родителями. Они оказались вполне нормальными людьми. Приняли меня хорошо, как родного. А узнали, что я сирота, так расчувствовались, что предложили жить вместе с ними. Меня такой расклад дел не сильно-то устраивал. Я ведь здоровый мужик! Неужели я не смогу себе жильё заработать? Но родителям Лизы я ни чего такого не сказал. В голове моей пронеслась такая мысль.
Свадьбу нам сыграли очень скромную, после того, как я вышел на гражданку. Пошёл работать на стройку. Там быстрей можно квартиру получить. С первых дней я встал на очередь. А пока мне предложили в общежитии комнату небольшую, восемнадцать квадратов на двоих. Лиза пошла работать в школу. Она после учёбы в педагогическом училище получила отличную специальность. Стала учителем начальных классов. Мы перешли от родителей Лизы в свою комнату. Там нам было гораздо удобней. Ни кто нам не мешал и мы не болтались под ногами у её родителей. Всё складывалось у нас отлично. Зря я переживал только. Её родители нас навещали, конечно, но редко. Мы, в основном, бывали у них в гостях.
Через год у нас родилась дочка. Я ей имя дал. Машенькой её назвать решил. В честь моей сводной сестры. Лиза не возражала. Про сводную сестру я ей рассказал и фотографию показал, которую я прихватил с собой, когда уезжал из родительского дома. Только о том, что между нами было, я умолчал. Лиза тогда ещё сильно удивилась сходству её с моей сестрой. А когда девочке исполнилось три месяца, нам дали квартиру. Ордер на квартиру мне, как и другим счастливчиком, торжественно вручили на собрании, которое состоялось в честь семидесяти лет Советской Власти. Собрание было у нас на производстве. Ордера на квартиры выдавали нам в новом, только что отстроенном доме. Я знал, что моя очередь уже подошла и с нетерпением ждал, когда же смогу стать обладателем собственной квартиры. И вот, наконец, это свершилось! Не долго и ждали мы ту квартиру. Год с небольшим пришлось потерпеть. С собрания я летел домой на всех парусах.
-Лиза! Радуйся! Нам дали квартиру в новом доме! - закричал я ещё с порога.
-Тише, не кричи! Дочка спит. - осадила меня Лиза. - Это хорошо! Просто замечательно! А когда в неё можно заселяться?
-Завтра суббота. У меня выходной. Так что, с утра можно и ехать. Вечером соберём вещи. Машину я заказал на восемь часов. А сразу после обеда привезут электроплиты и будут устанавливать их. Так что, давай скорей ужинать и за дело! Работы навалилось много.
-Мне не верится, что мы станем жить в квартире. А какая хоть она? Наверное однокомнатная?
-Не угадала. Квартира двухкомнатная.
-Боже мой, какое счастье! - радости нашей не было предела. Мы резвились как дети. И накануне Великого праздника мы въехали в свою квартиру.
Дочка наша росла. Больше детей у Лизы не было, как мы с ней ни старались. Со здоровьем у неё было не всё в порядке. Девочка росла спокойной. Хлопот она нам не доставляла особых. Подросла, оформили её в садик. Время пришло, стала ходить в школу. И тут мы не испытывали трудности с ней. Училась хорошо. А когда Машенька окончила школу и стала учится, как её мама, в педагогическом училище, Лизы не стало. Сердце у неё перестало работать. Остались мы с дочкой вдвоём.
После окончания училища, Машенька устроилась работать в ту школу, где сама училась и где её мама трудилась. А вскоре в наше гнёздышко привела молодого человека.
-Знакомься, папа, это мой парень! Мы с ним решили пожениться. Жить станем в этой квартире. Ты, я думаю, возражать не будешь?
-А почему в этой квартире? Разве у твоего жениха своего жилья нет? Мужчина, как я знаю, должен жену ввести в свой дом, а не быть примаком.
-Жилья у него своего нет. А жить с его родителями я не собираюсь. Ну, если у тебя есть деньги, то купи нам квартиру.
-А у твоего жениха денег нет?
-Если бы были, я бы его сюда не привела.
-Я всё понял, дочка. Живите, я не возражаю.
И я действительно понял, что воспитал дочь не так, как следовало. Эгоистка она у меня получилась. Не повезло её парню с невестой. Ночью, лежа в кровати, я размышлял, как дальше мне жить. Так и эдак ломал себе голову. Ни чего хорошего мне на ум не приходило. Так и уснул. Во сне мне приснились родные края, наш дом. И так защемило моё сердце, что я проснулся от этого. И тут я понял, к чему мне такой сон приснился. Просто настала моя пора возвращаться в родные места. Хватит мне мотаться где попало. У меня ведь есть собственный дом. Если он ещё сохранился. Так почему же я должен его кому-то оставлять? Я в нём родился и рос. В школу из этого дома отправился. Мои родители в нём жили. Нет, надо срочно уезжать! Это по молодости лет я был глупым и не понимал значения родительского дома. Всё, решено, я еду в родные края!
Утром я был бодр и решителен. За завтраком я сказал молодым:
-Дочка, ты уже взрослая у меня и вполне сможешь прожить без моей опеки. Тем более, у тебя есть на кого опереться. А я решил оставить вас и уехать в Сибирь, на свою малую Родину.
Моё решение ошеломило молодых. Они некоторое время молчали. Видно, обдумывали сказанное мной. А я молча ел и наблюдал за тем, как они прореагируют на мои слова. Гляжу, у дочки загорелись глаза. Видно, до неё дошло то, что она останется полновластной хозяйкой этой квартиры. Она опустила свои глаза, что бы я не заметил в них радость от моего избавления. Но я то не глупец. Всё, что мне надо было, я увидел.
На производстве меня удерживать не стали. Тем более, что наше предприятие было на гране банкротства. Работал я на стройке электриком. Правда, уже не простым, поднялся на одну ступеньку карьерной лестницы и стал бригадиром у электриков. Со сменой власти в стране почти все предприятия развалились. Какие сразу же прекратили своё существования, а какие ещё держались кое как на плаву. Как наша строительная организация, например. Мне потребовалось два дня на то, что бы я уволился с работы, выписался и собрался в дольнюю дорогу. Сердце моё радостно и в то же время, тревожно билось в моей груди. Я не знал, что меня в родных краях ждёт? Сохранился ли мой родной дом? Или в нём давно другие люди живут? Неизвестность пугала меня. Но не сильно. Если что-то пойдёт не так, тогда поеду в Новокузнецк. Там у меня тётка живёт. Папина родная сестра. Она поможет, не сомневаюсь. Все дни, которые я провёл в поезде, я, можно сказать, ни чего не ел. Пища в рот не лезла. И спал я плохо. Наконец, поезд остановился на станции Прокопьевск.
Я вышел из вагона. Полной грудью вздохнул родной воздух, так, что закружилась голова. Здесь мне было всё знакомо с детства. Мало что изменилось тут. Разве что на привокзальной площади поставили памятник - первый паровозик, который долгое время служил народу верой и правдой. Да рядом с железнодорожным вокзалом построили вокзал для автотранспорта. Раньше этого здания не было. Билеты на автобус продавали в другом здании, не приспособленном для автовокзала. И тоже рядом с железнодорожным вокзалом. Только чуть дальше. А так, всё тоже. Я постоял немного и медленно побрёл на остановку. Но тут меня окликнули:
-Мужчина! Вам куда ехать? Садитесь ко мне в машину. Я вас увезу, куда скажете.
Я обернулся. В стороне, на площади, между двух вокзалов, стояли в ряд несколько машин, на которых сверху и сбоку расположились шашечки такси. Водитель крайней машины и приглашал меня. Почему-то, я так был увлечён обзором местности, что сразу и не обратил внимания на эти машины, с шашечками.
-Ну что же, - подумал я — так будет даже лучше. Скорей у своего дома окажусь.
Я сел в машину и назвал свой прежний адрес. Вскоре легковая машина подкатила к моему родному дому. Я расплатился с водителем и направился к калитке. Сердце моё готово было выскочить из груди. Во дворе, как я знал, должна быть собака. Она у нас и раньше дом стерегла. Будка для неё стояла в стороне от тропинки. Я заметил её. Она была на месте. Ни чего и тут не изменилось. Вылез из собачий будки пёс и грозно залаял, предупреждая, что не пустит меня дальше. Я остановился у калитки. На столбе заметил кнопку звонка и нажал её. Через какое-то мгновения открылась дверь веранды и показалась... она! Моя Машенька! А, может, уже и не моя? Она всматривалась некоторое время в меня, вскинув руку к глазам. Так она от солнца отгородилась. А потом бросилась бежать к калитке.
-Сашенька! Ты ли это? - и повисла у меня на шее. - Какими судьбами? Я уж и не думала, что увижу тебя ещё раз. Где же ты всё это время находился? Проходи, проходи! - и обратилась к собаке: - Найда, свои!
Собака для приличия ещё немного полаяла. Но уже не так грозно. Поняла, что опасности нет и отправилась на своё место, в будку. Я с волнением открыл дверь веранды и вошёл. И тут тоже ни чего не изменилось. Время словно остановилось для этих мест. Все предметы, что были тогда, находились на прежних местах. И я, почему-то, этому ни сколечко не удивился. Прошли в дом. Я снял свою обувь. По привычке нащупал ногами чьи-то тапочки, влез в них и отправился в свою комнату. Открыл дверь. Всё было, как прежде. Словно я и не уезжал ни куда из этого гнёздышка. Машенька стояла за моей спиной. Наблюдала за мной. Я не выдержал.
-Наконец-то я дома! - закричал и скинул сумку у дверей.
-От куда ты появился тут? И где ты всё это время шлялся? - опять спросила Маша.
-Потом, потом. А сейчас дай мне что-нибудь перекусить. Я два дня уже не ел нормальной домашней пищи.
-Идём на кухню, путешественник!
Там Маша поставила на стол хлеб. Включила электрочайник. Налила мне в тарелку борщ и поставила передо мной. Ни чего вкуснее я не ел, как в этот раз! Маша смотрела на меня, с какой жадностью я уплетал борщ, не вытерпела:
-Оголодал-то как, бедный! Вот надо было из дома-то не убегать. - проворчала она, как когда-то её мама говорила нам это. - Ты мне объяснишь, наконец, где тебя нелёгкая носила?
-Объясню, всё объясню. Но прежде скажи, где твоя мама? Что-то я её не заметил. Она уехала куда-то?
-Уехала. На тот свет.
-Ой, прости меня, прости... я же не знал. Как это случилось и когда?
-Ни чего страшного. Сорок дней прошло недавно.
-А ты замужем?
-Была. А когда мама заболела, я ушла от мужа и вернулась сюда, что бы ухаживать за ней. Так и осталась здесь.
-Ты в этом же городе жила? Расскажи мне о себе. А потом я о себе поведаю.
-А что рассказывать? Жизнь моя простая, как и у многих в этой стране. После школы я поступила в институт, а окончив его, стала работать в Кемерово экономистом на химкомбинате. С парнями не хороводилась. Всё тебя ждала. Надеялась, что вернёшься ты, наконец. Однажды меня отправили в командировку в Москву на целый месяц. У нас там было вроде, как курсы квалификации или что-то в этом роде. Мы много нового там узнали. Группа у нас состояла из тридцати человек. И все они были из разных городов. Их тоже направили, как и меня в Москву, обмениваться опытам, узнавать что-то нового для себя. Мы быстро все перезнакомились. У меня появилась подруга. Она из Ростова была. В свободное время я вместе с подружкой из Ростова прогуливались по городу. Занесла нас нелёгкая в какой-то парк. Там пруд ещё есть. А что это был за парк такой, до сих пор не знаю. Да мне это было не интересно. Помню, на этом пруду было много уточек. Мы ещё им бросали крошки от булочки, которую купили по дороге и ели её. Полюбовавшись на уточек, мы присели на скамейку, которую нашли на дорожке, тут же, в парке. Немного посидели и уже собрались уходить, как к нам подошёл молодой мужчина один.
-Можно к вам на скамейку присесть? - спросил он.
-Да ради Бога. Нам не жалко. - ответила подруга.
-Девочки, вы, как видно, не местные? - поинтересовался парень.
-Не местные. И что?
-А хотите, я вам Москву покажу?
Глаза у этого мужчины были честные. Такой не должен нас обмануть. И мы доверились ему.
-Можно. - ответила подруга.
И мы пошли с тем мужчиной. Долго мы с ним бродили по городу. Он нам многое рассказал. Родился он в столице. Учился и жил там. А когда учиться окончил, уехал Питер. В том городе у него хороший дружок проживает. Вот он к нему и рванул. Приобрёл себе квартиру там и живёт в ней в своё удовольствие. В данный момент в гости к родителям приехал. Они тут, не далеко от этого парка живут. Вышел прогуляться и увидел, как мы увлечённо кормили уток. Решил с нами познакомиться. Оказывается, я ему понравилась очень. Но тогда он это мне не сказал. Просто водил нас кругами по городу и не знал, как в гости пригласить. Да мы и вряд ли пошли на это. Мы же его в то время не знали хорошо. В конце концов, проводил он нас до места, где мы жили в то время. На другой день мы условились с ним опять встретиться. Так втроём и гуляли целую неделю. В воскресный день мы решили в кафе с этим парнем посидеть. Сидим, болтаем о том, о сём. Подруга моя из Ростова и спрашивает его:
-А скажи честно, Дима, что ты к нам прилип? Целую неделю нам голову морочишь, а конкретно ни чего не говоришь. Ты же, наверное, не просто так с нами ходишь?
Дима, так звали того парня, помялся немного и говорит:
-Если честно, то мне очень Маша нравится. Я хочу её познакомить с родителями и попросить её руки. Мне уже тридцать лет минуло, а такую девушку я не встречал ещё. Прости меня Света.
А Света — это та девушка с которой я в Москве дружила. Так вот она ни чуть не удивилась. Оказывается, она сразу поняла, в чём здесь причина. Это я, глупая, не разобралась. Мне как-то было невдомёк, что парень зациклился на мне.
-Ну, теперь всё ясно. Мария, как ты на то смотришь, если мы в гости пойдём? У Дмитрия вполне серьёзные намерения, как я вижу.
А на меня как-то Дмитрий этот не произвёл большого впечатления. Но мужчина он был нормальный. Высокий, стройный, голубоглазый. Да и лет уже мне было много. Не тридцать, конечно, как Диме, но двигалось к этому. Терять мне было нечего. И я решилась.
-А пойдём! Интересно взглянуть, как москвичи живут.
-А родители у тебя вредные? - поинтересовалась моя подруга.
-Да нет! Они у меня как все. Мечтают меня поскорей женить и с внуками по нянчиться.
Мы пришли к его родителям. Они жили недалеко от того кафе, в котором мы сидели в тот день.
-Мама, папа, я дома и не один! - сказал он, когда мы вошли в квартиру. Она у него была на третьем этаже, большая, просторная. Вышли к нам его родители. Мама вся из себя, настоящая дама. Волосы аккуратно в прическу уложены. Глаза подведены. В ушах дорогие серёжки светятся красным светом. На шее такое же дорогое колье болтается, переливаясь разноцветными огоньками. Руки холёные, ноготки чуть удлинённые и покрыты красным лаком. Фигура её стройная, а платье на ней сидит, как влитое, подчёркивая красоту её грации. А отец обычный мужик, как и все. Вышел в тапочках на босу ногу, в тренировочном костюме, чуть располневший. Были они уже пенсионного возраста. Отец Дмитрия, правда, ещё трудился в каком-то институте. Он был научный сотрудник. Сфера деятельности у него была очень важная и секретная. Дима не любил о ней распространяться. Да мне это было не интересно, я человек не любопытный. Потому я ни когда не терзала своего спутника жизни лишними вопросами.
-Вот знакомьтесь, мои подружки. Одна из них и есть моя невеста. Так что, в скором будущем ваши мечты сбудутся, наконец. Я женюсь!
-Неужели? И кто конкретно твоя невеста?
-А угадайте!
И его родители, почему-то, разом указали на меня. А Дима протянул:
-Ну... я с вами не играю. Почему вы решили, что это Маша? Её, кстати, так зовут. А вторую девушку — Светой.
-Да потому, что мы тебя знаем, как облупленного. Ладно, проходите.
Я была им благодарна за то, что они не задавали нам много вопросов. Но всё же на некоторые нам пришлось ответить. Это так, простые. Откуда мы родом и как оказались в Москве. Но меня всё мучил один вопрос и я его задала Диме, когда мы с ним остались наедине:
-А скажи мне, почему твоя мама такая нарядная? Она, что, куда-то собралась идти?
-С чего ты так решила? Она обычно так ходит дома, сколько я себе помню.
-Понятно. Но цеплять побрякушки на шею, находясь в доме, я бы не стала. На какой-нибудь праздник, это понятно. А так просто, в голове не укладывается. А на работу она тоже ходит в таком виде?
-На работу, как на праздник!
-И где же она у тебя работает?
-В школе. Преподаёт математику балбесам. Вернее, преподавала. В этом году она вышла на пенсию. А отец ещё трудится. Но он у меня трудоголик. Его на пенсию не выгонишь. Со своего института только вперёд ногами выйдет.
-Мне твои родители очень понравились.
-И ты им тоже.
-А с чего ты взял?
-Я это заметил сразу, ещё когда мы только пришли и стали знакомиться.
Ну, короче, я решила выйти за Дмитрия. Его решения родители одобрили. Дмитрий дождался конца моих курсов. А конец-то был рядом. Последние денёчки мы проводили в Москве. Домой, после курсов, я возвращалась не одна. Дима тоже решил познакомиться с моей мамой. Отпуск у него ещё не кончился. Так что, у него вполне хватало время на то, что бы съездить в гости в нам. Я с работы рассчиталась. Забрала своё имущество. К маме моей мы заехали на один денёк. Кое-какие вещи мои забрать и с мамой поговорить. Мама моя не то, что была в восторге от моего решения, но возражать не стала. Она же прекрасно понимала, что годы идут, а бабий век такой короткий, так что, какие могут быть тут возражения. Ей тоже хотелось внуков увидеть, пока жива, потискать их в своих объятиях. На другой день мы отправились в Питер. У него там квартира имелась. Двушка. Просторная. Один коридор такой, что из него можно вполне небольшую комнату отгородить, при желании. Квартиру я всю обошла и осталась довольной. Есть где разгуляться. Да и этом городе я ни когда не была, а хотелось взглянуть, хоть одним глазком, на него.
-Ну, как тебе моё жильё? Нравится? - поинтересовался Дима.
-Вполне.
-Давай завтра сходим в ЗАГС и подадим заявление. - предложил он мне. Но регистрироваться с ним не входило в мои планы. Я почему-то не была уверена в то, что это серьёзно и надолго.
-Можно и так жить. - сказала я. - Многие так живут.
-Не понимаю, ты не хочешь менять фамилию? Или во мне не уверена?
-Не то и не другое.
-А если ребёнок появится?
-Тогда дело другое. Давай мы с год так попробуем жить. Вдруг что-то пойдёт не так. Тогда можно разбежаться в любое время и без всякой волокиты.
-Понимаю. Ты во мне не уверена. Ну что же, будь по твоему.
И мы стали жить с ним так, без регистрации. Он меня больше в ЗАГС не звал, а я и не настаивала. На работу я устроилась. И так мы прожили с ним несколько лет. Детей нам Бог не дал. Как ни старался мой муж. Он уже отчаялся совсем. Так ему детей хотелось! Один раз только я забеременела. Он когда узнал об этом, пылинки с меня сдувал, на руках носил, делать ни чего не позволял.
-Ты что так трясёшься надо мной? Раньше русские бабы в поле детей рожали. Немного полежит, встаёт и за работу принимается. И ни чего. Такие богатыри получались, залюбуешься! - говорила я ему, а он всё равно не унимался, продолжал опекать меня.
Но доносить ребёнка я не смогла. Что-то пошло не так. Видно уж слишком мой муж оберегал меня. Ни чего тяжёлого не поднимала, лишний раз не напрягалась. Дима меня от этого отгородил. За продуктами мы с ним на своей машине ездили по выходным. Закупали на всю неделю. Правда, пол в квартире я мыла сама. И то я еле отвоевала это у мужа.
-Что со мной может случиться, если я шваброй протру пол? Мне же двигаться нужно, в конце концов! Иначе только хуже будет и для малыша, и для его мамы. Разродиться не смогу и малыш свет белый не увидит.
Муж подумал немного и согласился со мной. Но предупредил:
-Если почувствуешь что-то не так, немедленно всё бросай, звони мне или лучше в скорую.
Всё было нормально. У меня уже животик стал увеличиваться. А тут на работе у нас была проверка. И обнаружилась недостача. Всех нас в результате этого затаскали по кабинетам. Проверяющим надо было найти виновного. Все были на взводе. В том числе и я. Очевидно, это не прошло даром. Вечером, когда я вернулась с работы, обнаружила, что у меня открылось кровотечение. Дима тоже только вернулся с работы. Он вызвал мне скорую. Но это не помогло. И в пять месяцев я ребёнка потеряла. Дима сильно возмущался, обвиняя меня во всех грехах.
-Что ты за мать! - орал он на меня, когда я вернулась домой. - Ты не смогла уберечь нашего сына!
-Успокойся. Значит, не суждено было ему родиться.
Но он мириться с потерей не мог. Пилил и пилил меня. Наконец, мне всё это надоело и я уже подумывала уехать от него навсегда.
-Ну, - думаю, - немного отойду от больницы и уеду. К маме подамся. Стану с ней дальше жить.
И тут мне случай помог. Не успела я прийти в себя, как позвонила соседка, которая живёт рядом с нами и сообщила, что моя мама заболела и жить ей осталось не долго. Я быстро собрала свои вещи и отправилась в родные края. Дима всеми силами старался меня удержать. Прощения у меня просил, чуть ли не валялся у меня в ногах, когда узнал, что я надумала.
-Машенька, умоляю, не покидай меня! Я без тебя не смогу жить! - клялся он, моментально забыв о том, что совсем не так давно со света меня сживал из-за ребёнка, которого я потеряла. Но я его уже не слушала. Мы с ним прожили много лет, но полюбить его я так и не смогла. Он мне нравился, не больше. Но это была не любовь. В сердце моём жил совсем другой мужчина. И это был не Дима. А потому, как муж стал доставать меня своими нравоучениями, я не только чувство вины испытала, а наоборот, какую-то ненависть к нему. И сейчас я была рада тому, что у меня появилась веская причина, избавиться от него. Мне надо было срочно к матери ехать. Боялась, что её не смогу живой застать. Она мне была дороже какого-то там Димы. А он всё ещё надеялся на то, что я к нему вернусь.
-Обещай, что когда твоя мама поправится, вернёшься ко мне.
-Я тебе этого обещать не могу. Ещё неизвестно, как всё там сложится. Так что, извини.
До вокзала он меня проводил. Даже на поезд билет купил. Но я ехала с твёрдым намерением, что останусь тут, у матери навсегда. Я поняла, что именно тут моё место, а не в Питере. Я уже не думала, как тут, у Дмитрия, будет. Все мои мысли были в этот момент рядом с моей мамой. А когда мы уже подъезжали к станции назначения, при последней остановке поезда, к нашему окну подлетела синичка, да так близко, что, казалось, протяни руку и до неё дотронешься. И мне в голову пришло:
-Это душа мой мамы встречает меня и торопит, видно.
И так мне тоскливо стало, что волком завыть захотелось.
Я не опоздала. Маму я захватила ещё живой. Она лежала на кровати. Я взглянула на неё и не узнала. Так она изменилась за последнее время. Кожа потемнела, глаза ввалились. Вместо моей мамы на постели живой труп лежал. Сердце моё зашлось от горя.
-Мама, ты ли это? - не удержалась я.
-Как видишь, дочка, это я.
-Что случилось с тобой? Ведь когда мы к тебе в последний раз приезжали, ты была здоровой.
-Бывает в жизни всякое. Сегодня ты здорова, а что тебя ждёт на завтра, одному Господу известно.
Умерла мама через три дня, ночью. Вечером, перед тем, как ей умереть, мы ещё разговаривали. Она просила меня похоронить её рядом с твоим отцом. Потому, как слишком его любила и хотела после смерти лежать рядышком. Это и понятно. Мой родной папаша был алкаш. Напьётся как сапожник и начинает выпендриваться. То ему не так, это не с того конца начато. Мало того, так ещё и побьёт маму. Какая тут любовь может быть? А твой отец её уважал и, может быть, любил. Он её ни когда не оскорблял, плохого слова не говорил. А когда его не стало, так моя мать чуть умом не тронулась с горя.
Я ей, конечно, пообещала исполнить её волю. На утро я обнаружила, что она мертва. Похоронила я её рядом с твоим отцом. С одной стороны рядом с ним лежит твоя мама, с другой — моя. Так что, сходим к ним на могилу, сам всё увидишь.
А теперь ты расскажи, как жил все эти годы? Чем занимался? Был ли женат?
Я прослушал её рассказ с большим интересом. Не мог поверить, что так сложилась её судьба. Она ведь женщина хорошая и, к тому же, красивая, самая лучшая на всей планете, а жизнь её обычная, как у многих. И я мысленно поклялся, что если у нас с ней что-то получится, то создам все условия для её счастья.
Последние её слова вернули меня к действительности.
-Да что мне рассказывать о себе? Уехал я из дома в Анапу.
-А у тебя там кто-то из родственников был?
-Ни кого.
-А почему именно в Анапу?
-Мне в то время было всё равно, куда ехать. Купил билет на ближайшей поезд и отправился.
-И ты не боялся туда ехать?
-А кого мне бояться? Я же мужчина.
-А дальше что было?
-Ты меня не перебивай, а слушай. И я ей рассказал всё, что случилось со мной за то время, когда я уехал из родного дома. Она слушала меня внимательно. Я видел, что она еле сдерживает себя, что бы не задать мне вопрос. А когда я всё выложил, тут уж она не сдержалась. Вопросы сыпались, как из рога изобилия.
-А море ты видел? - первое о чём она спросила меня.
-Ну, конечно же, видел! И, даже, купался в нём.
-Счастливчик... А на винограднике долго работал?
-Ну, не долго, но приходилось.
-А жил где?
-Я же тебе рассказывал и о своём жилье. В общежитии, в основном.
-Да, тебе досталось тоже не сладко... ну, всё позади. Теперь ты дома. Будем, я думаю, вместе тут жить. Как раньше. Ты не возражаешь, если я в твоём доме стану жить?
-Конечно, Машенька! О чём ты говоришь, это ведь и твой дом тоже!
Объясняться ей в любви я не стал, но дал понять, что ближе и роднее у меня ни кого нет. Да и Машенька с первых минут вела себя так, как будто я для неё был самый лучший.
И мы с ней стали жить, как прежде. В моей комнате было всё так, будто я и не уезжал ни куда. На мебели, что там находилась, не было ни пылинки. Маша, видно, всё тщательно протирала.
На второй день мы сходили с ней на кладбище. Мой отец действительно лежал среди своих любимых жён.
Прошло где-то два месяца с того момента, как я появился в нашем доме. К тому времени я устроился на работу электриком. Маша тоже нашла себе работу. Ещё сразу после похорон своей матери. Она трудилась на хлебозаводе, в бухгалтерии. У нас всё сложилось отлично. Лучше и не надо.
Вот в один из вечеров, Маша, вернувшись домой с работы, как-то загадочно посмотрела на меня.
-Машенька, ты мне что-то сообщить собираешься? - поинтересовался я.
-Да, но не знаю, с чего начать. Боюсь, что ты меня осудишь.
-Глупенькая. С чего ты решила. Говори и не бойся.
И она, помолчав немного, выдала:
-Я в интересном положении.
-Не понял. Ты беременная?
-Ну, да. Я понимаю, что в этом возрасте рожать страшно. Но если так получилось, не выбрасывать же малыша! Мне ведь не двадцать лет, а сорок с лишним. И это мой последний шанс, стать матерью.
-Успокойся. Ни кто тебя не заставляет его выбрасывать. Спокойно его выносишь. А придёт время, родишь.
-Понимаешь, мне и самой хочется этого ребёнка. Но я боюсь, что не успею его вырастить. Это надо прожить ещё лет двадцать, что бы он встал на ноги.
-А ты собираешься уже помирать?
-Нет. Но всё в руках Божьих. И не известно, сколько он мне отпустит.
-А почему ты всё время говоришь только о себе? Разве ты одна живёшь? А меня ты не считаешь? Мы его вместе воспитывать станем. И ещё, я думаю, нам надо в ЗАГС подать заявление. Я хочу, что бы наш ребёнок носил мою фамилию. И ты тоже. Как ты на это смотришь?
-Знаешь, я тебе собиралась тоже самое сказать, но не успела. Ты опередил меня.
-Ну вот и отлично. Завтра с работы отпросимся после обеда и сходим в ЗАГС.
На второй день, как и наметили, мы сходили и подали заявление. И вскоре мы с Машей стали законными супругами. А в апреле месяце у нас с ней родился мальчик. Да такой хорошенький! Я на него налюбоваться не мог. Назвали мы его Семёном. Вместе с Машей решали, как назвать нашего малыша. Почему именно это имя ему выбрали, я не знаю. Просто понравилось оно нам с Машей. Теперь бы нам его вырастить. Но, думаю, нам поможет Бог и наш малыш станет настоящим человеком!