Поезд трижды пронзительно просвистел и тронулся. Перрон ненадолго окутало дымом, а когда рассеялся — дома и деревья уже быстро мелькали за окном, и Амели прильнула к стеклу. Подумать только — они едут в свадебное путешествие! И в какие места! Разве это может быть правдой? Разве это может происходить с ней? Но это действительно происходит! Даже мыли обо всех проблемах дома отступили на это время.
— А куда мы поедем сначала? — обернулась она наконец к Фабьену.
— Милан, потом Венеция, Флоренция и Рим. Может, ещё куда-нибудь заедем.
— Ты когда-нибудь видел море?
— Нет, только Ла-Манш в прошлом году, когда ездил в Лондон на выставку, — Фабьен дёрнул плечами. — Северное море — редкостная дрянь.
— Тебе там понравилось? Я слышала про англичан столько гадостей, неужели это так?
— Понравилось?! Лондон ни в какое сравнение не идёт с Парижем. Не понимаю, как эти… люди там живут. Мерзкое местечко: еда отвратительная, погода ещё хуже…
— А Рим? или Флоренция? — осторожно спросила Амели. — Мы же не едем туда только из-за меня, правда? Они же тебе нравятся?
— Ко всем этим городам я испытываю симпатию. В конце концов, итальянцы подарили нам величайших деятелей и величайшие произведения искусства, а англичане? Только своё отвратительное пиво.
— Но как же выставка? — Амели скрыла улыбку за платочком.
— Ты ведь не серьёзно? Любовь моя, её создал Его Высочество, а он немец.
Амели снова отвернулась к окну: уже завтра вечером они будут в Милане! Даже сердце быстрее забилось. А потом Венеция — целый город, стоящий на море. Какое это, должно быть, невероятное место! После того, как всю жизнь проживёшь в городе, особенно в большом городе, другие города не вызывают особенного трепета: там будут дома, лавки на первых этажах и улицы. Одни города больше, другие меньше, одни красивее, другие уродливее, но они всё равно будут друг на друга похожи. А вот город, построенный на море ещё поди найди.
Три недели в Милане Амели и Фабьен только тем и занимались, что гуляли по всему городу, обедали в небольших семейных ресторанчиках… и покупали сувениры для родных и друзей. Когда же пришло время уезжать, Амели ненадолго загрустила, но предвкушение встречи с Венецией сгладило эти неприятные эмоции. Дорога до неё и вовсе показалась в десять раз длиннее, чем была на самом деле.
Прибыли они только вечером следующего дня. Амели едва дождалась, пока они разместятся в гостинице, чтобы отправиться на первую прогулку. Наконец они сели в гондолу, и тогда Амели выдохнула. Она в самом деле здесь! Осторожно опустила руку и коснулась воды — настоящая! Она прижала руки к груди: сердце колотилось изо всех сил, и она больше всего боялась, что лишится чувств и потеряет несколько драгоценных часов.
Дома в самом деле стояли на воде, и это казалось столь невероятным, что всё казалось, вот-вот обнаружится какой-нибудь подвох. Но люди вокруг выглядели совершенно спокойными и взволнованными поездкой по каналам не больше, чем она сама, когда ходит по улицам. Разве что таких же путешественников видно за лье — восторженные удивлённые взгляды трудно с чем-то спутать.
— Ты можешь поверить, что всё это реальность? — вздохнула Амели, когда они стояли на крохотном причале у ресторанчика.
Фабьен обвёл взглядом канал, дома, проплывавших мимо людей и улыбнулся:
— Если я во что-то и не могу поверить, то точно не в этот город,. Пойдём, тебе стоит хорошо поесть сегодня и выспаться, — проговорил он с загадочной улыбкой.
— Для чего же?
— Завтра мы поедем на окраину, чтобы выйти в море.
Вместо ответа Амели восторженно посмотрела на него, сжав его руку.