Из дневника «Идти всегда к цели» том III
Суббота. 29 ноября 1980 года
Прочитал полностью роман «Разгон» П. Загребельного. Произвёл неравноценное впечатление. Хорошо выписаны образы главных героев. Но этот вариант хуже того, что я читал в «Огоньке» в 1977 году. Роман познавательный, иные места брали за душу, есть упрощённый взгляд писателя на жизнь, и её процесс. Я чувствую, что мог бы написать большую рецензию на роман, но для этого нет времени. Уже давно вечер прошёл, наступила тёплая (до удивления) предпоследняя ноябрьская ночь. Позади ссора с тёщей и женой. Я не стерпел, и наговорил много нехорошего… Мне надоело терпеть оскорбления тёщи. Ссора любая –– унизительная вещь! Я их всех ненавижу… Испорчено настроение. Ничего не делал. Тёща сказала, что моя курсовая не накормит. Какая гнуснейшая нелепица! Она каждый свой шаг меряет выгодно ей это или не выходило –– всё переводится на деньги. Какая тупость, неразвитость на старости лет! Опыт её жизни –– сплошной меркантилизм. Желание, чтобы этот опыт был наследован. Никогда! Дикость! Только всё лучше из книг и из своего опыта продолжать, углублять и развивать.
Кто я? Сегодня я спрашиваю у себя и не нашёл ответа. По их словам я бессовестный. Это по их меркам. Нет, я одинок! Я одинок, а вблизи ни одной родственной души! Пустота и непонимание. Ошибка души, пустота и непонимание. Ошибка, ошибка и нет ей оправдания. Я думаю в этот миг о маме. Она для меня самый лучший и верный друг. Разве тёща была когда-нибудь моей жене другом? Только подчинение и оттого она выросла замкнутая и недружелюбная ко мне…
Думал, бросить всё и уехать, но это только мысль, фраза...
Л. Понимает меня во сто раз лучше, чем жена; мне кажется, Л. стала ближе, чем жена. Когда я рассказываю что-нибудь жене, я начинаю думать, что я рассказываю стене или пустому пространству. Когда передо мной Л. и я ей что-нибудь говорю или чем-нибудь делюсь, я чувствую её внимательное, трепетное сердце, вижу добрый и участливый взгляд, тогда я вижу себя со стороны личностью. Л. сама страсть, благая, звонкая страсть! Таким хочется посвящать стихи, когда я рядом с ней, я молчу оттого, что все слова нахожу банальными для выражения простого комплимента, что с Л. я чувствую себя уверенным и получаю духовную поддержку. Я не хочу, что бы она думала о том, что во мне есть смысл победить её рассудок плотскими желаниями. У меня к ней любовь духовная, так называемая платоническая. Мне кажется, моя семейная жизнь испорчена и отравлена. Разводиться уже поздно. Не могу оставить сына. Что ждёт впереди? Как она, тёща однажды сказала, какой-то конец будет. А та, как благовоспитанная, послушная дочь, качала молча головой, поджав нижнюю губу и наморщив лоб.
Воскресенье, 30 ноября 1980 года
Починил водопроводную колонку. Переоделся и пошёл в библиотеку. Погода скверная. Сыро, грязь, туман.
Был в библиотеке до вечера. Частично ознакомился с романом Бориса Изюмского «Небо остаётся», напечатанном в журнале «Дон». Я теперь понимаю, почему он придрался к моим рассказам, что мало пейзажей. Нет портретов и т.д. всем этим он владеет хорошо. Его героев представляешь всецело, как живых, но портретные характеристики, по-моему, теряются по ходу действия романа, так как почти отсутствует психологизм событий, может, я ошибаюсь, потому что роман весь пока не прочитал. В целом книга оставляет неплохое впечатление. Вот и осень миновала. А что толку, погода не меняется. И по всему видно, и не думает
Понедельник, 1 декабря 1980 года.
Началась зима. А на дворе осенняя погода. По-прежнему днём стоит туман, воздух сырой, тёплый, несёт откуда-то гнилью, кажется, это гниёт само небо –– мрачное и унылое, без малейшего намёка на просвет.
Продолжаю читать роман Достоевского «Подросток».
Был у Н. Юрина. Он по-прежнему не пишет. Сегодня мы мало с ним говорили о литературе. Нас обоих интересует футбол. Мы с удовольствием обсуждали прошедший чемпионат и то, как играла наша команда СКА. Николаю я принёс роман Ю.Смолича «Ревёт и стонет Днепр широкий». Он попросил почитать. В придачу, так сказать, я сунул свою повесть «Фены». Я хоть, её не совсем закончил, но решил дать ему на прочтение. По-моему, Николай всё-таки что-то пишет втихарях, но не хочет сознаться. Хотя я этого у него не выпытывал. Я пробыл у Николая недолго. Он угощал меня чаем.
Каждый раз после встречи с ним я думаю о том, как бы я в силах был, то непременно добился бы того, чтобы его направили на лечение в лучшую больницу. Николай работал на НЭВЗе. Почему, когда его скрутил недуг, заводская администрация не проявляет заботу о нём? Назначили пенсию, мол, это забота о человеке?! Когда человек стал нетрудоспособным, от него все отвернулись и давно перестали его вспоминать? Правда, Николай говорил, что он лежал в нескольких клиниках Ростова и нашего города. А есть ещё и другие города…
Вторник, 2 декабря 1980 года
Сегодня интенсивно думал о замысле новой вещи под названием «Старые корни» Я хочу написать большое произведение, в нём я хочу непосредственно подойти к таким проблемам бытия, как преступление, нравственность, долг, честь, доброта к другим. В «Фенах» я затронул их, но не развил. Теперь хочу синтезом анализировать основные проблемы бытия. В каждом человеке есть старые корни, мешающие думать и мыслить по-новому.
Например, что такое добро, как мы его понимаем? Добрые ли люди вообще, если не брать в расчёт высказывание Дидро: «Человек по своей природе добр» Преступление и добро как они между собой переплетаются. Вот пример: человек украл деталь, кра й ему нужную, но эта деталь была уже украдена другим и первый её взял, посчитав, что она тому меньше нужна, чем ему? Кто преступник из этих двоих опасней? Конечно, тот, который украл уже ворованную деталь. Он об этом знал и мало тогою, что он не пресёк воровство, но и сам поживился на ворованном. Из этого следует такой вывод: во много раз опасней не непосредственный преступник, а второстепенный. Первый может, навсегда завяжет, а у второго проснётся инстинкт к воровству. Если прямой преступник будет изобличен, тогда как косвенный почти никогда. Пьяный человек не может быть добрым. Конечно, я сказал банальность. Но если приглядеться к человеку, опрокидывающему стакан за стаканом, ничего злого человек не совершил, но он выпил лишнего, что означает –– человек удовлетворил свои потребности повеселиться. Но не все потребности разумны, как в будни выпитое вино из-за чего потеряно время и истинное добро не совершено. Пьяный человек –– это огорчение для окружающих, а значит, зло, но зло не признанное, не установленное как аморальное. Человек говорит: я был пьян, как будто вина с него снимается.
Какое отличие от разумного добра и обыденного? Обыденное добро –– это труд как долг и необходимость на благо общества. Разумное или, сознательное добро –– это то, когда из самого поступка, полезного дела –– человек не ждёт и не ищет себе выгоды и награды.
Я не сказал о новой мысли. Но из этого я вывожу свои взгляды, которые мне не удалось глубоко и кратко изложить.
В романе «Подросток» Достоевский проводит мысль о том, что сначала идея, а потом истина, то есть существование денег. Идея, а потом деньги, что это значит? Идеи производят материальное, и только потом на их основе вырастает общественные интересы. Идеи делают деньги. Я имею в виду экономические, то есть предпринимательские идеи…
Л. мне сказала, что она не та женщина, за которую я её принимаю. Она имеет в виду то, что она не такая хорошая, как я о ней думаю. «Если бы ты знал обо мне всё!» –– сказала она в каком-то откровенном порыве, и при этом её пытливые голубые глаза напряглись, что думалось, вот сейчас она заплачет. Но она доверчиво и мило улыбнулась, опустила глаза, и увела их в сторону, и было видно то, как она пыталась скрыть своё явное волнение...
Перечитываю свой дневник, и прихожу к выводу о том, что это не я пишу, что я стремлюсь выражать свои мысли устами своих будущих героев, так я пишу в последних записях об Л. в таких случаях, я хочу раскованности и открытости. Но личные обстоятельства меня удерживают от этого.
Я действительно стал признавать право в дневнике на вымысел, некоторые отношения я выдумываю, чтобы было легко их использовать как материал для рассказов и т.д. Я готовлю себя для большого творческого прыжка…
Человек, идущий на незаконную связь, чувствует неловкость, ему думается, что все за ним наблюдают и знают обо всех его увлечениях. Это хорошо показано в новелле Цвейга «Страх».
Сегодня вечером сделался густой туман. Смотрел из освещённого дневными лампами помещения на сквер Ленина. Неоновые фонари пробивали туман и мутно освещали грязный блестящий асфальт, туман на фоне света казался фиолетовым, таким же был асфальт, лужи на нём. А деревья, истекающие промозглым туманом, освещались светом жёлтых фонарей.
Бронза памятника вождю пролетариата фиолетово блестела. А машины шли с зажженными фарами и в тумане они казались горящими кончиками гигантских сигарет. Казалось, это воздух стал фиолетовым, а вовсе не туман. И прохожие шли тоже фиолетовые и туман и под ногами жидкая грязь, заставляли нагибать головы и прохожие казались угрюмыми и злыми друг на друга.
.