Росстани Василия Белова и Ольги Кузнецовой
Произведения, рассказ "На Росстанном холме" Василия Белова и монопьеса "На росстани" Ольги Кузнецовой, уж не одно ли это и то же? Как так, что с разницей в 60 лет появились произведения с похожими названиями?
Что это? Два факта русской литературы? Или ...? Давайте вчитаемся и вглядимся вместе.
В обоих произведениях главный герой — женщина, у обеих Великая Отечественная война забрала мужей, они примерно одного года рождения и живут в северной деревне. В принципе, Мария и Парасковья могли бы быть соседями или товарками, или даже сестрами.
О Росстани и росстани
Там и там в названии использовано редкое слово — "росстань".
Что это такое? "Росстань — это «высокий полевой холм, где испокон веку расставались разные люди...» (из текста В. Белова).
Росстань — перекресток или разветвление дорог (Вологодское словечко: Школьный словарь диалектной лексики. Вологда. 2019)"
"На росстани" — название, как признается автор Ольга Кузнецова, взято у известного керамиста Татьяны Чистяковой — так называется панно, где на фоне деревни изображена семья. Все держатся вместе, а старая бабушка — чуть-чуть в стороне. Между семьей и ею идет трещина, которая увеличивается, вот-вот произойдет разрыв. Изображенные на панно стоят и молчат, смотрят вдаль. То есть работа Татьяны Чистяковой прочитана литератором как метафора ухода. Многие знают горечь, когда с ушедшими уже не переговоришь. И может, поэтому это делает героиня монопьесы Кузнецовой на росстани?
Росстанный холм у Белова — это реальная возвышенность, который обкашивают, населенный птицами и насекомыми (....) Благодаря таланту писателя холм стал символическим образом, местом встреч и разлук, свиданий и прощаний. Росстанный холм — это приграничная полоса, или сама граница, которая отделяет родину и чужбину. «Отсюда дальше уже никто не провожал уходящих, а те, что уходили за Росстань, считали себя не дома и больше не оглядывались» ( В.Белов). Интересно здесь слово "что". Именно "что", а не "кто". Василий Белов, вероятно, писал и о том уходе, который не предполагает возращения.
В.Белов слово "Росстань" и сочетание "Росстанный холм" использует в довольно небольшом тексте рассказа 24 раза! Причем "Росстань" автор пишет с большой буквы как имя собственное - это название холма.
А в пьесе ОК слово "росстань" используется лишь в названии, в самом тексте не употребляется... совсем! Пишется оно с маленькой буквы, но это не значит, что оно менее значимое. Ведь оно считывается (после прочтения и после просмотра спектакля) как расставание перед смертью, разговор перед смертью, исповедь перед уходом. Поколение северных старух часто уходило молча, так что потому такой монолог бесценен.
Если в рассказе Белова Росстанный холм становится практически действующим лицом, то в пьесе - смерти уделяется минимум внимания, она есть, но в христианском мироощущении — ее нет вовсе.
В пьесе "На росстани" — нет ни холма, ни возвышенности, ни пристани, не перекрестка, ни вокзала или перрона. По Кузнецовой — росстань, это период жизни героини, время ее перед уходом, когда еще можно что—то сказать, донести, поделиться. В монопьесе — женщина пришла к зрителям "на росстань". Пьеса могла бы быть названа, например, исповедь... То есть, название — обманка? Но после прочтения пьесы или просмотра спектакля название как бы дополняет содержание, внезапно дает новый прирост смысла, понимание, что эта очень старая женщина так исповедовалась перед уходом. И даже журналисты в своих материалах прибавили актрисе немало лет, потому что — поверили.
Настаивая на некоторой виртуализации, мифологизации, символизации, слова "росстань" можно припомнить, что у Кузнецовой есть книга "Пастораль", которая на самом деле антипасторальна.
Впрочем, название — это может быть еще и игра автора "в Белова", весьма популярного и на Вологодчине, и на родине обоих авторов, в Харовском районе.
Тема верности
Тема верности в рассказе для Белова ключевая. Мария на Росстанном холме провожает мужа на войну и сюда же на приходить плакать, убиваться по нему. 25 лет она ждала его и каждый год приходила на Росстань. Только спустя четверть века Мария смирилась, что муж не вернется: "Не придет. Нет, видно, уж. Не придет никогда, ни завтра, ни после». Но на этом жизнь не кончается. У нее взрослая дочь. Мария понимает, что обязана жить дальше — и за себя, и за мужа,: надо выдать замуж дочь, растить внуков...
Современный психолог сказал бы, что 25 лет убиваться по погибшему — не есть психологическая норма. Как смотрит автор пьесы на такую категорию как верность? А будет ли героиня пьесы Парасковья 25 лет ждать как Мария, которая даже прогнала влюбленного в него брата мужа? Или к вдове с семью детьми вряд ли кто посватался? Или не стала? Тем более муж ее — далеко не святой. И в гибель его она сразу поверила — как не поверишь, если знамение ей было: на разоренной церкви появились два креста, хотя они давно порушены..
"На Росстанном холме" — это признанный гимн преданности и верности женщины мужчине. Возможно, это идеал автора — чтобы женщина так ждала супруга — верить, ждать, ходить 25 лет подряд, встречать на холм.
"На росстани" — пьеса, скорее, о неверности. Как больно терпеть хождения мужа на сторону героиня говорит емко, кратко, пронзительно. Но возвращается к теме, когда рассказывает о сыновьях — выяснилось, что один из сыновей в отца пошел, героиня сочувствует его жене: "Вот толькё жене—то изменушки терпеть, как я терпела — не пожелаю этого... Нельзя другого человека в сердче—то жАлить. Где болелое место — там не тронь! А у баб — всЁ сердче болелое..." Тут же она приводит и народный вариант заповеди о верности: "... у нас в доме как говорили — нельзя шлеться, да и всё тут...." Запрет не должен оспариваться, осмысливаться, он есть и должен безоговорочно исполняться...
Возможно, причина такого расхождения авторов — изображение романтичной, идеальной женской верности в творчестве В.Белова и жестокой мужской неверности в творчестве О.Кузнецовой и в том, что пишут мужчина и женщина, и в том, что написаны произведения в разном возрасте — довольно молодым О.Беловым и уже в зрелом возрасте О.Кузнецовой.
О времени
«Надо жить, дышать и ходить по этой земле...», решает беловская героиня, впереди у нее еще есть время на земле.
А героиня пьесы об этом и не помышляет. Тема собственной смерти ее не занимает. Она, похоже, смиренно примет ее, как и смерть мужа, как православная, зная, что смерти — нет.
О Боге
Взаимодействие Парасковьи с Богом — прозрачно. Она говорит: " где можно Богу помолиться, там и жить можно". Интересно, что в словарях встречается и больше распространено обратное выражение: где жить можно, там и помолимся. Например, "Где жить, тем богам и молиться."
Или " Нужда научит богу молиться". "Кто нужды не знавал, досыта богу не маливался". У героини Кузнецовой молиться, равно разговаривать с Богом, верить в него, важнее и первичней, чем жить, то есть "сначала было слово".
Парасковья восприняла потерю с христианским смирением, лишь вскричав от боли и от усталости, от тягот жизни, не сумев детям объяснить почему не заколола фашистов вилами: "пришел бы, без рук, без ног. Самоваром в красный угол посадила бы..."
Слово "Бог" в пьесе встречается три раза. Но оно используется не всуе, как часто тиражируется в тех же словарях русских поговорок и пословиц, а при рассказе о довольно важных жизненных событиях: "трех младенцев Бог прибрал", "есть, что Бог подал" и третье — ранее процитированное "где можно Богу помолиться, там и жить можно".
У Белова слово "Бог" не встречается ни разу. Напомним, написано произведение было в начале 60—х годов прошлого века. Лично мне чудится в произведении подмена божественного яыческим, тем же холмом.
Особенности языка
"На Росстанном холме" написан поэтичным литературным языком. Диалектные слова лишь изредка встречаются, например, компьютер подчеркнул всего лишь около двух десятков слов, которых нет в его словаре. То есть диалекты, устаревшие или неправильные, разговорные формы слов: "вершинить, беремечко, назьма, задохлась, снежины, стекленил, швыркала, угонили, опустевала, белоносые, коковки, замыркают..."Автор оставил самые яркие, самые сочные, без которых — никак.
У Кузнецовой такие слова сплошь и рядом — более 20 "неправильных" для компьютера уже в первых четырех абзацах. Так как рассказ идет от лица женщины, пьеса написана разговорным языком, с обилием просторечных слов и форм.
Пьеса написана полностью на вологодском диалекте. По мнению автора, театральное прочтение таково, что "если даже часть какого—либо спектакля пойдет на иностранном языке, то зритель поймет. А это не иностранный, это родной, русский, пусть вышедшие из употребления слова, подзабытые и забытые, но спрятанные в подсознании — душа должна откликнуться, понять..."
Речь героини изобилует образными выражениями:
• Толькё скоси траву — она сама на грабЕльках—то высохнет.
• так я и узнала, как у девок сердче—то колотиччо
• Ему сварбу играют, а я слёзы горючие лью.
• Но на всяку рыбку свой едок найдеццо.
• Ехать довго — один лИсик да ручеёк, второй лИсик да другой ручей, третий лИсик да кочеватик, да болотишше...
• ни рички, ни озера. Живешь как в решете — кругом лес
• где можно Богу помолиться, там и жить можно
• добрая слава за печкой спит, а худая по свету бежит.
• Когда брюхо на нос лезло, берег он меня — ходил по округе.
• ведь не брусника, не обруснёшь, в корзину не бросишь
• Всех война прибрала, ненасытная.
• Опосля войны—то ишшо голоднее стало.
• А в лесу — скоро оскАлисся, животы быстрехонько подведёт.
• Люди говорили, што картоха в поле с горох, а кабаны уж повадились, варзАют.
• Колобки—то наши дезелтиры съили, поди, прямо с шостка
• Господи, мужик—то мой хошь каким пришел бы с войны — без рук, без ног, любого бы приняла.
• Господи, мужик—то мой хошь каким пришел бы с войны — без рук, без ног, любого бы приняла.
• Добралась до родины спустя скоко лет — на её могиле—то уж куст вырос.
• Эх, за морем веселье, да чужое, а у нас и горе, да своё.
• Но я баб не осуждаю, да и у него не стОчится.
• А у баб — всЁ сердче болелое.
• Вот такой вЫряд.
• А я стою, девчонка—девчонкой, от света нос моршу. И от родного дома теперь ишшо дальше видать, чем в детстве—то.
• Кабы знать мне тогды, што толькё с горы уйти легко. А наверх обратно подняцца — ой, какие силы нужны... Но как об этом догадаешься—то, шага не сделавши?
(Большими буквами выделены ударные гласные).
О размере произведения
Интересно, что при всей разнице в подаче, языке, отношении героинь к Богу и к мужчине, по объему оба произведения практически идентичны — словно запас энергии, дыхания у авторов, для того, чтобы рассказать одну женскую судьбу, одинаков.
Поэтические включения
А также и в рассказе, и в пьесе есть поэтические включения.
Плач—причитание Марии:
Ой вы гостьи вы наши гостьюшки,
Дороги гостьи все любимые,
Погостили в гостях малешенько,
Что малешенько да смирнешенько,
Нету ни ветру же, нет ли вихорю,
Ни частого дождя осеннего.
Что от моря же, моря синего…
Что от моего дружка милого
Нет ни весточки, нет ни грамотки,
Ни словесного челобитьица!
И напевный рассказ Парасковьи о судьбе непутевого, но любимого сына
зачем—то ждал, когда звезда над дальним бором загорицца,
как будто так, што только так, домой он может воротицца.
загнув штанины до колен, росой идет — не замочить бы,
идет с гулянки паренек, ему три года до женитьбы.
ему три года в моряках, пять сотен верст ему до дома,
и не дождется, хоть клялась, с соседнего села зазноба...
што делать? пить! и плачет мать: отец не жив, как жизнь наладить?
и только вдовушка одна по вихрам стриженым погладит.
и будет сварба. а потом над бором вновь звезда зажжецца,
и мальчик—первенец — Ему ль!? звезде знакомой!? — улыбнецца
Кто автор, вы, наверно, уже поняли.
Что это?(вместо вывода)
Рассказ написан В.Беловым в начале 60—х, еще до рождения автора пьесы "На росстани". Можно ли сравнивать авторов разных поколений? Стоит ли?
Интересно, что предтеча деревенщиков нижегородский писатель Николай Кочин написал произведение "Девки" в 1928—1931 годах, тоже до рождения Василия Белова. И, может, никто не ожидал, что в 50—60—хх годах возникнет так называемая "деревенская проза" — выходцы из деревни заговорят на своем языке, будут писать о том, что хорошо знают, что любят и что их волнует. Может, в противовес заполонившей фантастике, фэнтази, новоязу и сленгу, арго и словах—заимствованиях, а может, и не в противовес, а в дополнение к новязу и словам—заимствованиям, героиня произведения Ольги Кузнецовой, словно вышла из капсулы времени и заговорила на санскрите (зачеркнуто) языке — таком забытом, таком родном.