Было это в пятом классе. Рисовала Лялька, сколько себя помнила, а вот училась в музыкалке, в тайне надеясь когда-нибудь ее закончить и поступить, наконец-то, в изостудию. Озвучить свою мечту она почему-то не могла. Лялька вообще была ребенком в себе. Казалось, родители и так знают, что ей нужно, а что нет.
Соседка по лестничной площадке, а заодно и одноклассница, Шурка была куда вольней в своих желаниях. Увидев однажды Лялькины рисунки, она тут же записалась в изостудию. И не потому, что любила рисовать, а просто демонстрируя послушной тихоне степень своей вольности. И теперь периодически похвалялась передо Лялькой сомнительными «шедеврами», хотя той-то было ясно, что на месте Шурки должна была бы быть она.
Время было дефицитное, но откуда-то Ляля узнала, что в Сельпо за городом завезли Ленинградскую акварель — мечту недосягаемую для того, кто знал в этом толк. Но одной скромной пятиклашке идти туда было боязно, и она позвала с собой Шурку. Та, естественно, радостно согласилась, потому как с Ленинградской-то акварелью ее авторитет в изостудии вырастал в разы. Денег у нее не было вовсе, но Лялькиных личных, сэкономленных на школьных завтраках, в упор должно было хватить на две коробки. Самое же неприятное было в том, что сельский магазин этот находился на перегоне между двумя станциями. И добраться туда, при скудости секономленных с таким трудом финансов, можно было лишь пешком.
И девочки потопали сначала до железки, а потом вдоль полотна, в метель и слякоть… по снежным завалам… Была же охота.
День зимних каникул короток, стемнело рано, а идти было невыносимо, ибо мокрый снег лепил прямо в лицо. Но было и еще одно но…
Бойкая Шурка помимо изостудии ходила и на спортивное ориентирование, и была куда выносливее Ляли.
Чем ближе была цель, тем быстрее шуровала Шурка, а под конец уже и рысачила. А Лялька еле волоклась за ней, даже не подозревая, чем закончится их марафон…
Лялька притащилась к Сельпо к закрытию. Шурка в нетерпении ждала ее у прилавка. Обменяв Лялины кровные на заветную акварель, и буркнув на ходу, что ей пора и дома будут ругаться, она вместе со сдачей рванула прочь из магазина.
Еще не понимая, в чем дело, отставшая попросила и ей дать коробку Ленинградской.
— Так подружка твоя последнюю забрала, — ответила пожилая продавщица, — Я ж ей так и сказала, мол, не смотри, что чуток помятая. Бери, какую есть, а то и ее не будет. А она все манежилась, видать тебя ждала с деньгами. А мне-то уж и закрываться пора бы, кассу снимать.
Ляля молча плакала, а снег, что был на ней, таял, растекаясь лужей у ног.
— Так вы из города припехали по метели только за этими красками? А у этой твоей, видать и денег своих не было, — догадалась добрая женщина, — Вот жучара!
Леля, невольно улыбнулась сквозь слезы! И обида куда-то разом упорхнула. И то правда: Шурка — настоящая жучара! Про таких еще бабушка говорит, мол, хитрый-хитрый, аж дурак. Это когда вся хитрость белыми нитками шита... И ведь Ляля сама своими руками все и сделала сегодня, на что обижаться?
Добрая тетя-продавец, видя, что девочка повеселела, продолжила по-матерински:
— Да-да, жучара! Не водись с ней больше! Такие всегда первыми приходят, потому что чешут по головам. Чем попусту плакать, возьми-ка лучше нашу «Пчелку». Она хоть и попроще, а у кого руки из нужного места растут, и ею так нарисует, что закачаешься.
Обратная дорога была уже не такой тяжкой, метель кончилась, подморозило. Да и остановка автобуса, что шел до городского автовокзала, оказалась совсем рядом. Лялька ехала домой и думала о том, как все же хорошо, что Шурка убежала и не пришлось смотреть ей в глаза и слушать вранье…
Но именно она открыла усталой Ляле дверь в квартиру и, опережая Лялиных перепуганных родителей, осыпала упреками, мол, где тебя, тихоню, на ночь глядя носило и все так волнуются!
«Ну да, тебе ли не знать,» — подумала Ляля, доставая из-за пазухи плоскую коробку медовой акварели. И с гордостью сообщила, что именно за ней и ходила в дальнее Сельпо, потому что давно о такой мечтала. И вообще, рисовать она хочет давно и по-настоящему! И не тогда, когда закончит музыкалку, а теперь и всегда!
— Да неужели же мы тебе что-то бы не купили или запретили, дочка? Ты бы сказала, попросила! — вздохнул папа.
А мама строго добавила, мол, так нельзя, ты всех перепугала! И вообще, где ты деньги взяла?
Щурка тут же вставила свои пять копеек, мол, да ваша Лялечка в школе-то не ест вовсе, все сундучит на что-то. Но встретившись с одноклассницей взглядом, сразу засобиралась домой.
А назавтра приперлась к Ляльке чуть свет и прямо с порога, внаглую предложила обменять «Пчелку» на «Ленинградскую».
Ляля молча захлопнула перед носом «жучары» дверь.
Октябрь 2021