Глава 3. Школьный вальс.
Школа – десятилетка в сельской местности, и по тем и по нынешним временам явление редкое. Три их всего в районе было (теперь одна). В районном центре, где в единственной столовой подавали котлету на две трети из хлеба, винегрет и рыжую селёдку, которая ещё при жизни была мёртвой. На рубль мужики выпивали сто грамм и съедали котлету. Матвей Гаврилович не даст соврать. В перерыве очередной партконференции забегали всем активом. Вторая в Высоких Еланях, там вокруг деревушки маленькие, глухие, грибные леса окрест. Не знаю, была в них советская власть, либо не было её. Сажали вокруг рожь, овёс, картошку. А за самым дальним лесным клином мак опийный. Кружили над ним высомерные коршуны, как опричники вглядывались вдаль. Выслеживали. После чего подъезжали воронкИ, напихивали битком невменяемых мужиков, везли куда надо. Такие и школьники. Яблоко от яблони. Ну а третья собственно в Потапово. Дети руководящих работников отличники. Крупных руководителей круглые, среднего звена четыре и пять, нижних хорошисты. Трактористов и доярок троечники. Полупьяных пастухов – прости господи, не отвернись от убогих. Дай им здоровья.
Церковь в Потапово, стояла на видном месте. Безбожники обезглавили её, повесили на гордую выю амбарный замок, остались довольны содеянным. Попристроили к бокам дощатые закутки, ссыпали туда пшеничное зерно. Хлеб удивительным способом чуть – чуть заметно пах после выпечки ладаном и облупившимися фресками.
- Идём – идём – принудительно тянула Таисия семилетнего Константина Матвеевича Лаврова в первый раз, в первый класс. – Опоздаем, мне двойку по поведению поставят тогда.
- Неохота – канючил тот. – Давай лучше завтра. Я кашу пшённую хочу.
- Сегодня – как отрезала Таисия.
Она – то уже девушка взрослая, в девятый класс пошла и как дочь руководителя среднего звена училась на четыре и пять. Виктор тоже парень серьёзный, но четвёрок больше, чем у сестрёнки. В седьмой шагнул. Матвей тот начальную школу закончил в прошлом году, в пятый класс передвинулся. Пятёрка вот только одна – по физкультуре, остальные четвёрки. Неслух потому что и лоботряс. Разрешили бы он в МТС жил. Один раз искали – искали, до самого рассвета, а он полпути проделал оттуда и с чистой совестью прилёг в лесопосадке под берёзой и ему хоть трава не расти. Отец уже ремень приготовил, но пока закуривал тот к соседям под крылец сбежал. До утра самого не возвращался, пока проснувшаяся соседская собака не начала неистово облаивать его. Ведь её, покормив утром горячими щами, отпускали потом с цепи и она забравшись под крылец коротала там светлое время суток. После обеда забредали через дыру в заборе к ней жёлтые утята и цыплята, пёстрые пырята, развела мать их себе на единственную голову. Индюк как распустит перья, так беги с улицы.
- Давай вернёмся! – снова закапризничал Костик. – Далась тебе эта школа! Я и так две буквы знаю и складывать умею.
- Что ты складываешь?
- Один и один, один и два. Дрова с отцом в кладку складываю. Сандали у порога ровненько.
- Молодец – засмеялась сестра. – Горжусь.
Если с ихней улицы Егоровки (по всем нужным и не нужным документам Яблочная) идти, всё забирая и забирая вправо, то очутишься в бывшем барском саду. Гранитный памятник с его фамилией Снетко, до сих пор лежит и лежать будет за церковью. Когда пацаны играют округ храма в войнушку, то прячутся за него и бывают «убиты» неоднократно. Сначала идёшь по сиреневой аллее, дальше под вековыми липами, захваченными шумными грачами, с горки спускаешься, а там переход из жердей через речку на обратную сторону. Не глубоко. Хлеба бросишь пескарям с мостика и они тебя молча благодарят. А уж после на горку по тропке заберёшься и до самой школы шагаешь по Поповке (во всех реестрах Школьная). Около храма науки завсегда гам и дёрганье девочек за косички.
- Не пойду дальше! – вцепился за поручень Костя. – Вызывай милицию. К бабушке Параше Сушкиной хочу. Пускай она со мной посидит, пока вы в школе будете. Взяли привычку заставлять меня, делай это – делай то.
- Хорошо, Константин – обошла его с левого бока Таисия. – Я пошла, а ты оставайся. И весело пошагала дальше, непринуждённо помахивая коричневым чемоданчиком с учебниками.
А с горы уже вовсю спускалась Танька Котукова, дочка директора МТС. Она тоже в первый класс спешит, только проводить её некому, одна дочка у родителей. На голове огромный белый бант, белый фартучек, белые носочки и такие же белые сандалики. Напротив Лавровых живут, тоже в финском доме. Директорский дом один по ту сторону, остальные четыре противоположно. Однажды приходили они в гости, мужики выпили, закурили тут же под фикусом. Николай Алексеевич Котуков и говорит:
- Я свою дочку Танюху замуж только за директора отдам – и ухмыльнулся масляно, а Матвей – младший почесал затылок и глубокомысленно выложил:
- Где директоров – то набрать?
Танька красивая девочка. Волосы густые, пышные и чуть рыжеватые. Правая
ступня заметно вовнутрь забирает по – медвежьи. Косте нравится. И тут в голове его созрел план. «Тили – тили – тесто, директор и невеста, сейчас мы тебя с перехода – то покупаем, прямо бантом вперёд, смотри какая беленькая, даже в глазах рябит».
- Костя, а ну иди сюда, ишь чего задумал – поломала все планы с пригорка Тая. – Отцу всё вечером расскажу, ремня получишь.
А отец их Матвей Гаврилович Лавров никогда ремнём и не пользовался, нет он у него, конечно, был, но в воспитательных действиях не участвовал. Скажет иногда, когда уже силы нет:
- Девка, ты девка – или, - парень, ты парень. – Этого было достаточно.
Матрёна Матвеевна Лаврова была женщина построже. И когда она только всё успевала, никто не знал. Теперь – то уж дети подрастали, становились помощниками. Таисия усидчиво все скатерти, накидушки и подзоры на кроватях сиреневыми бутонами вышила. Красиво. Виктор мастерил лобзиком рамки для фотографий, матрас пружинный зимой перетянул. Здорово получилось, правда, теперь отчего – то на нём никто не спал. Матвей – второй мог цепь у велосипеда склепать. А что? Проще пареной репы. Костя помимо охоты на Танюшку Котукову, ничего пока не делал. Но это пока. Иногда сидел у матери на коленях. Кто спорит – поскрёбыш. Впрочем, мы отвлеклись, но девочка явно что – то заподозрила и остановилась, белым столбиком. Женская интуиция.
- Костя, я жду – улыбалась Таисия.
- Жди – жди - закричал Костька. – Смотри не заплачь, видали мы таких. Домой один пойду, у меня в первом классе уроков мало. Тебя пускай Вовка Лытаев провожает.
- Не болтай, сегодня уроков ни у кого не будет. Линейка и домой.
- Болтают в воде вверх ногами, а чего теперь идём? – гнул свою оппортунистическую линию первоклассник, ещё не принявший школьной присяги и не получив в дневник островерхой единицы.
- Кость, ну отстань – надоело девушке. – Учительница вам всё расскажет. Танюша догоняй!
- Танька, у тебя пенал есть? – заинтересовался когда та догнала их и смирно пошла рядом. – Мне Витька свой отдал, прямо с цветными карандашами. А что, уже наточенные с одной стороны, а с другой обгрызенные.
- Константин, иди пожалуйста молча, воротничок у рубашки поправь, босяк
босяком – перебила его сестра. – А ещё первоклассник.
Со стороны МТС заходил к школе средний брат Матвей. Начальные классы позади, с пятого класса школьная жизнь другая. То четыре класса была одна учительница, добрейшая, но искренне справедливая Раиса Владиславновна. Не один язык сломали, выговаривая её отечество. Теперь всё позади, по каждому предмету свой учитель. Говорят на уроке труда скворечники будут делать, вдруг кто нормальную для жилья смастерит, тогда его, то есть скворечник, на берёзу повесят и Иван Васильевич Фёдров самолично тому руку пожмёт. За забором, в бурьяне ребята старшеклассники курили. Первый раз в новом учебном году. Но не последний.
- Привет, Лавров! – крикнул кто – то из них. - Как там в МТС дела? Трактора все починил с отцом? Заходи покурим.
- Один остался, к ночи добьют – со знанием дела ответил пятиклассник. – В седьмом классе закурю. Пока рано мне.
- Ну как знаешь. Смотри не опоздай.
- Не опоздаю.
Сентябрь в этом году самый среднестатистический, как и положено листья начинают зацветать, по ночам туманы, а солнце хотя и яркое, но не очень – то жаркое. Во всяком случае не загоришь до черноты. А Матвей между тем загорел за каникулы прилично, нос облупился и торчит красной морковкой. В кармане новых брюк (мать привезла к школе из Москвы всем троим) пусто, тайные мальчишечьи атрибуты оставил в тайнике устроенном в коровьем хлеву. Там перочинный ножик об одном лезвии которым всё лето играли с пацанами в «ножички». Самодельный пугач заряженный серой от спичек, которые есть у каждого уважающего себя парня в деревне, возрастом до двенадцати лет. Пакетик молотого перца, что бы сыпать на пол клуба, когда девчонки танцуют. Перец же лёгкий, поднимается вверх от вихря юбок, пощипывает потом где надо. Коробок спичек, довоенная марка, на которой мужик с кувалдой. В холщёвой сумке учебники, тетради, новый дневник, две жёлтые помидорины, половина газеты «Сельская жизнь» для гигиенических целей.
Матвей Лавров! – увидела его Раиса Владиславновна. – Тебе вон туда, где пятый «А» на табличке. Становись в первом ряду.
С первого по четвёртый классы в те досточтимые времена в Потаповской средней школе номер 41 было по одному классу. В пятом по восьмой уже по два, так как приходили сюда из соседних деревень, где школы начальные. А уж с восьмого до самого конца по три класса. Оттого как являлись сюда ученики из тех деревень, где школы восьмилетки. Заселяли интернаты, рвались по субботам до
родного дома. Бывало и по двадцать километров. Да в метель, да в мороз, да на тракторных санях. Когда птицы не могут взлететь от стужи вверх с заиндевелых ветвей деревьев.
Виктор же зашёл на пути в школу с самого начала Поповки и совсем не потому, что он теперь семиклассник, а по простой причине проживания там его дамы сердца. Как пройдёшь по Школьной несколько домов, так и её дом. А зовут Наташа Гореева. Одноклассница. Как явился с корабля на бал в первый класс, так и присели на одну парту. Он даже её имя вырезал на берёзе в саду. Мать у Натальи учительница, математику преподаёт. У Матвея уроки точной науки вести с этого года ей. Там теперь уже седьмой год симпатии пошёл, водой не разольёшь.
- Наташка, привет – радостно сказал он. – Давай мы с тобой поторопимся, что б не опоздать. Цветы где взяла?
-Здравствуй. У нас за баней растут. Не знаешь что ли?
- За баней у вас крапива.
- Дурачок – и пошла поперёд, помахивая портфельчиком.
В каждом дворе школьник или школьница. Народ Потаповский не стеснялся заводить всё новых и новых жителей страны Советов. А что? Работа какая – никакая точно есть, крыша, и не соломенная, над головой есть, мамаши молодые, кровь с молоком есть, и красивые есть.
Со всех подходов стекались к школе ручейки учеников. Те которые из деревни Хохловка, что за речкой со стороны школы, уже пришли. Толпились все вместе. Которые из Беседок, тем всю Поповку исшагать надо, прежде, чем доберёшься. Над входом в школу висело полотнище: «С Новым учебным годом!». Повесили чуть – чуть кривовато, но в суматохе праздника никто и не замечал помарки. Играла музыка и древние берёзы, высотой под самое небо, незаметно подёргивали корнями в такт. Для каждого из двадцати одного класса, было отведено своё законное место. Сначала беспартийные, дальше октябрята, после них пионеры, за теми комсомольцы.
Наконец все расставились по росту, угомонились и к микрофону подошёл директор Иван Васильевич Фёдров.
- Дорогие школьники – начал он, остановился, откашлялся и продолжил. – А так же не менее дорогие гости нашего праздника, которым, несомненно, является первый день нового учебного года. Поздравляю вас каждого, от всей души!!!
Вокруг яростно захлопали.
- Вот он и пришёл этот день, которого все ждали. Ученики передвинулись на класс дальше, а уважаемые первоклассники перешагнули порог школы впервые –
он взглянул в сторону бледных от волнения первоклашек. – Успехов им. Полноценных пятёрок, усидчивости и любви к школе. Наша страна всячески и каждодневно старается улучшать жизнь Советских людей. Мы с вами это видим каждую минуту. Белые фартуки и такие же белые рубашки подтверждают истину. Сего…
Договорить не дали. Аплодисменты заглушили голос директора.
- Сегодня в нашей школе, как подтверждение сказанному получила продолжение, укрепилась численно, династия Лавровых. Четвёртый член их семьи ступил сегодня за порог Потаповской средней школы номер сорок один. А именно Лавров Константин Матвеевич. Теперь представители этой фамилии есть в первом, пятом, седьмом и девятом классах. Не забудем о родителях. Спасибо вам Матвей Гаврилович. Спасибо вам Матрёна Матвеевна.
Грачи взялись и непрестанно гомоня оседлали голубое небо. Боязно птицам от шквала аплодисментов.
- Пока ещё в нашей школе такого количества учеников, одной фамилии не было. Трое отличников, а ещё одному предстоит им стать скоро. Я, да думается, все присутствующие в этом уверены. Цветы первокласснику!
Так бутоны, собранные за Гореевской баней перекочевали в руки Кости.
- Прошу считать Новый учебный год начавшимся. Классным руководителям поручаю распределить учащихся по классам. Желаю успехов!
Теперь аплодисментов не случилось. Оттого что все разом зашевелились, заспешили куда – то, обступили учителей. Больше всего учеников окружили учителя физкультуры Косорукова Ивана Михайловича. Его любили. Хотя он здесь вначале по стечению обстоятельств. Жил – то в райцентре, за пять километров. Но сдюжил, обжился, обтесался, пользовался одобрением. Только первоклашки не знали пока ничего и жались к своей учительнице. На целых четыре года. Долго ли, коротко ли, но минут через пять, на площадке около школы никого не осталось.
Девятый класс «А» где старостой служила Таисия Лаврова, заполнил помещение на втором этаже, в самой дальней точке длинного коридора. Шестнадцатилетние красавицы, очарованные своей молодостью, защебетали в уголочке. Обсуждались обновки и новый учитель астрономии, мигом получивший звание «Звездочёт». Валентина Кладова, девушка весьма своеобразная, всё пыталась вставить в разговор тему мальчишек – одноклассников. Её не слушали, постепенно оттесняя на задворки. Эта тема совсем скоро станет актуальной, но пока не до неё. У Любки Ястребковой новые же босоножки. Ребята в другой стороне ломающимися голосами непримиримо заспорили о том, нужно ли бриться теперь или подождать ещё один год. По всему выходило, что пока рано, надо выждать.
- Чего ждать? – возмутился Вовка Лытаев, с ожесточением почесав синий, гладко выбритый подбородок. – Жди не жди, а надо теперь.
- Настоящая? – потрогал кто – то этот самый подбородок. – В прошлом году точняк ничего не было. Когда успел?
- Опасной бритвой ещё не научился бриться – посмотрел в девичью кучу Владимир. – А лезвие так дерёт, что искры из глаз сыплются. Школу закончу, бороду отпущу. Хочу как у товарища Карла Маркса, что б очень солидная. Со всех сторон поровняю, будет что надо. Только бы не рыжая.
- Опасной – опасно – басовитым голосом возразил один из одноклассников, как истинный знаток этого дела. – Можно сильно порезаться, даже до крови. Газетный клочок в воде мочишь и заклеиваешь. Самое верное. Что бы шрама не осталось.
- Ну здравствуйте! – пришла из параллельного 9 класса «Б» их старая классная руководительница, нет она ещё сама по себе не старая, но у них с пятого класса, Клавдия Фоминична. – В 9 «Б» ребят и девочек поровну, четырнадцать на четырнадцать. Надо же. Все из залесной стороны, где волки. А в 9 «В» ещё не была. Там все Тёпские, двадцать один парень и семь девочек.
- Ого! – взревел Лытаев. – Мы их, что звали всех волков? Целая орава, они нас и в футбол так обыграют. Мы – то еле – еле команду набираем, а у них с запасом. Надо, Клавдия Фоминична, их половину оставить на второй год.
- Как же так? – улыбнулась учительница.
- Что ни будь сочиним, где наша не пропадала.
- Тренируйтесь лучше и каждый день – встряла Ястребкова, оторвавшись от своих босоножек. – А то болеть за вас не будем. Проигнорируем.
- Хорошо, ребята, рассаживайтесь все по своим законным местам, как в прошлом году – по – деловому призвала к настоящей тишине Клавдия Фоминична. – Помогайте мне. Без вас с тремя классами не справиться. Один в поле не воин.
- Поможем…справимся…не сомневайтесь… - понеслось со всех сторон. – Воин…- пробасил кто –то.
- Ну вот и хорошо – продолжила она когда все постучав крышками столов, расселись парами. Одна осталась только Валя Кладова. – Сейчас я познакомлю
класс с рекомендациями педсовета. Скорее можно так сказать – с планами на практику.
- Слушаем – за всех ответила староста.
- Времени мало, поэтому без предисловий. Вы девочки и мальчики взрослые. Потому, в сентябре, когда все старшеклассники после двух уроков будут копать картошку в поле, ваш класс займётся помощью кролиководам. Почему именно вы? Потому, что класс признан лучшим в школе по шефской работе. Это премия.
- Не переживайте, Клавдия Фоминична, мы этим кролям уши – то закрутим в трубочку, пощекотим ещё за ними – привстал с места Серёжка Лисин. – Будут толстые и покладистые от смеха. Будут песни петь комсомольские.
- Ну хорошо, я на вас надеюсь. Напоминаю, завтра вечером состоится вечер отдыха «Осенний бал». Прошу быть весёлыми и красивыми. Всем научиться танцевать вальс. Проверю лично.
- И мне? – озадачился Лытаев.
- Всем без исключения. А с тобой, Вова, я танцую белый танец. И попробуй мне наступить на ногу. Все интегралы вспомнишь.
- Мы их ещё не проходили – вздохнула Лиза Миронина, уж больно ей хотелось танцевать белый танец с Лытаевым. Даже дух захватывало.
А в 7»А» всё было спокойно. Традиционно заполнили дневники расписанием уроков. НабегАло много. Новым классным руководителем назначен к ним тот самый «Звездочёт» - Андрей Иванович Рындин. Сначала стеснялся стоя за учительским столом, потом понял, что они не кусаются. Осмелел. Виктор Лавров и Наташа Гареева сидели вместе как влитые, на первой парте. Витьке хотелось взять её за руку, но всякий раз получал такой взгляд от Наташки, что две минуты после этого у него звенело в правом ухе. Ближнем к однокласснице.
- Ну вот и закончились каникулы – взял слово Андрей Иванович. – И хотя международная обстановка в мире нынче неспокойная, будем учиться хорошо не взирая на это. И хотя в Америке по – прежнему притесняют чёрное население, мы напишем им свои письма с поддержкой.
- Мы напишем – закивал Шурка Никишин, длинный и исключительно худой друг Виктора. – Так, что им мало не покажется. Пусть боятся.
- А я пошлю им бутон сирени из гербария – перебила его Наталья.
- Не отвлекайтесь, товарищи – постучал указкой о стол учитель. – Вынужден предупредить вас, что после трёх уроков, будем помогать колхозу, копать картофель. Нам свой план утвердили.
- Ура!!!...Копать!!!…Даёшь картошку!!!… - пронеслось со всех сторон чуть не сдув со своего пути учителя.
- Сегодня все свободны, а с самого утра приступаем к урокам – подытожил сказанное Рындин. – До завтра.
Почти все, кто один (одна), кто парой, кто группой отправились по домам. Только Виктор и Наташа, не оглядываясь по сторонам, начали забирать в сторону бывшего барского сада. Некоторые клёны уже стояли сказочно красивые, тронутые ранней краской увядания. Под переходом плавно журчала прохладная речка. А под камнями спали килограммовые налимы, неудобно сложив под голову негнущиеся усы. Пахло осенью.
- Родители ругаются, попросили прекратить на время учебного года всякие свидания – грустно говорила Наташка, искоса и лучезарно поглядывая на попутчика. – Грозятся твоим пожаловаться.
- Пускай – ответил Виктор. – Мы сами взрослые, что ни будь придумаем. Утро вечера мудренее.
- Хорошо – и взяла его за руку.
В 5 «А» скрупулёзно, высунув изо рта кончики языков, записывали, скрепя перьями текст популярной пионерской песни. И здесь был новый классный руководитель, ещё не знавший лично двенадцатилетнее поголовье класса. Оттого все были на месте, а Матвея Лаврова и след простыл. Он уже приближался к МТС со стороны лесопосадки. Как же трактор последний надо к ночи добить. Завтра очередных четыре штуки загонят.
1 класс был уже дома. Костя Лавров пил горячий чай с баранками (мать их целый мешок из Москвы привезла), обжигался.
- Не торопись – сказала Матрёна Матвеевна. – Успеешь на улицу – то. Уроки задали на дом?
- Пока нет.
- Ладно, беги, вечером за пырками не забудь к правлению, там на сеялках сидят. Будто посыпано им. Странная птица.
- Зерно возили из – под комбайнов на ток, сыпалось из кузова на землю. Я сам видел, теперь они клюют. Там не только наши, там от всех соседей конторы куры пасутся – рассуждал по – взрослому отрок. – Грачей не подпускают, лишь
бы самим хватило. Жадные.
Назавтра вечером празднично украшенная школа геройски приняла на себя проведение «Осеннего бала». Осенний оттого, что осень, и оттого, что новый школьный год. Старшеклассники ждут его целую, как им кажется, вечность, от прошлого сентября, до нынешнего. Бал этот почитаем в школьной среде и обласкан. Даже хулиганистые в силу возраста среднеклассники казалось бы вопреки, но не применяют во время танцев молотый перец. А могли бы. Но чтут из поколения в поколение неписанный закон.
Спортивный зал украшен по периметру огненными гирляндами кленовых листьев. Вперемешку с ними вкраплены, выданные под расписку из РОНО, красные воздушные шарики. Между прочим страшный по тем временам дефицит. На сцене расположенной с одной стороны, развешены портреты отличников. Вымытый шваброй экран на стене готов показать всем два киножурнала «Новости дня». Один о визите Н.С. Хрущёва в очень дружескую нам страну Варшавского договора, другой об уборке белоснежного хлопка. В кинобудке верховодил бывший ученик Денька Федотов, благополучно вернувшийся на днях из рядов Вооружённых сил. Был он там хлеборезом и оттого теперь имел лицо годное для другого названия.
Вдоль правой, дальней от входа стены установлены стулья для почётных гостей, учителей и сочувствующих, вроде заведующей столовой, медсестры и продавщицы из школьного буфета. Со вбитого в середине потолка крюка, где во время уроков физкультуры свисает канат для лазания, висит теперь огромная корзина со спелыми яблоками. Корзину плёл большой местный мастер по кличке «Почтарь», Иван Камнев. Вот и теперь крутится поперёк всех под ногами дочка его Полинка, с подружками. Завтрашний день Потаповской школы. Им по шесть лет теперь, ну а в следующем году первоклашки зелёные. Рядом живут, вот их и пустили. Опыта набираться.
И тут заиграла музыка. Учитель пения и шикарный баянист Юрий Фролович Зябликов своевременно ударил по клавишам аккордеона. И тут произошло непредвиденное. Неизвестные, в количестве четырёх человек, бабахнули в близлежащих кустах смородины из самодельных пугачей. Там стало дымно, а когда дым рассеялся, возле места стрельбы уже никого не было. Учитель физкультуры было дёрнулся, да куда там. След простыл.
- А я знаю кто это был – не сомневаясь в себе доложила всем Полина. – Генка Мордашов, Сашка Аршинин и Петька Лузин, а четвёртый…четвёртого я совсем не узнала. Но он руководил.
- Все вышеуказанные, завтра в школу с родителями - поставленным голосом заявила завуч. – Отчислять будем. Прошу продолжать наш праздник.
И снова заиграл аккордеон. И полилась по школе, сначала тихо, а потом всё сильнее истинная музыка, которая брала прямо за сердце, прямо за душу всех присутствующих. Прислушались к мелодии все берёзы вокруг здания, около МТС
громко заржал конь. Выглянули ранние звёзды, послушать космическими своими ушами, земную музыку. Клавдия Фоминична танцевала с Владимиром Лытаевым, тому неизученные ещё интегралы пока не вспоминались. Потихоньку к ним присоединялись другие. Вскоре стало тесно.
Танцевала с Серёгой Юняевым Таисия Лаврова, поглаживал по плечу в танце Наташу Витя Лавров, ушёл в нелегальное состояние на сеновале соседей Матвей Матвеевич Лавров. Дома рассматривал новый дневник Костя Лавров. Матвей Григорьевич курил огромную цигарку на скамейке перед усадьбой, обдумывая завтрашние дела. Полутороухий (половина правого потеряна в борьбе за обладание ареалом существования с местными собаками) кобель Амур, заведённый уже после переезда, лежал у его ног. Подоила корову хозяйка и теперь процеживала через марлю в вереницу глиняных горшков свежее молоко. Молоко вкусно пахло коровой, свежей травой и сливками. Амур подёргал носом и отправился вглубь двора. Он любил в тишине вечера полакать парного.
Прошёл час, второй, третий, а бал и не думал заканчиваться. Натанцевались все: директор школы, завуч, учителя, Звездочёт, учащиеся с пятого по одиннадцатый класс. Никто не пожаловался, никто не попросил пощады, никто не дезертировал. Да хоть до утра.
Но слово взял Фёдров:
- Мои дорогие и бесценные, пора и честь знать, завтра на занятия, а надо ещё здесь порядок навести, так, что просмотрим два киножурнала и все поголовно расходимся по – домам. До следующей осени.
- Уууу – возмутились было некоторые, но быстро поняли, что поддержки не получат. Так как оказались в статистическом меньшинстве.
- Киномеханик Денис Федотов прошу вас включить проектор.
По большому счёту, разгорячённые танцами участники, только краем глаза посматривали на экран. А ещё через час, большое село спало. Выключился свет в доверчивых окнах и только полная телом луна залила стальным оттенком всю близлежащую округу. Горели только три окошка в родильном отделении больницы, да изредка тени акустически переламывались в их чистых стёклах. Под ними нервно ходил взад – вперёд местный житель Владимир Сорокин, это его жена изредка громко вскрикивала в палате. Отчего он тут же лихо хватал себя за голову, пытаясь её уничтожить. И тоже стонал. Причём гораздо громче её. Мужики народ слабый. Но любящий.
А утром все отправились в школу, на первые занятия, прихватив с собой кроме учебников корзины и вёдра для уборки картофеля.
- Матрёна, у тебя нет лишней корзинки? – покричала через забор соседка. - В обед схожу к почтарю, куплю. У меня одна совсем прохудилась. Была хорошая.
- Приходи дам, у меня Таисии не нужна, она кролей кормить будет - звонко
откликнулась та. – Говорят у Камнева, они мигом закончились. А может, врут. Сходи всё равно, узнай.
- Обязательно.
Во второй день сентября учёба идёт не шатко, не валко. Ученики по – прежнему, толи на каникулах, толи ещё не на занятиях. Первые домашние задания зададут только сегодня. Да и то с учётом помощи колхозу, щадящие. Полусонные мухи и полусонные учителя. Один Иван Михайлович, уже загнал кого – то по канату под самый потолок и снимать оттуда не собирается.
Я сейчас упаду! – громко кричит с самого верха какая – то неуклюжая шестиклассница. – Снимите, пожалуйста!
- Как залезла, так и спускайся – недоволен Косоруков. – Только наоборот.
- Падаю!
- Тогда двойка – категоричен педагог.
- Пусть.
Улыбается из – за прилавка заваленного пирогами буфетчица, у неё тут каждый божий день спектакль. Иван Михайлович особо не церемонится. Может и по округлому заду старшеклассницу шлёпнуть, отчего та, не долго думая, мигом перелетала через «козла», даже не успев застесняться. Теперь уж был бы уволен за сексуальные домогательства, а тогда благополучно доработал до пенсии. На хорошем счету в РОНО. Потаповская футбольная команда лучшая в районе.
А после третьего урока повела староста Таисия Лаврова, свой не сильно горевший желанием трудиться класс на знакомство с серыми кроликами. Те незамедлительно сбились от них в угол, да так, что у всех куда – то потерялся зверский кроличий аппетит. Чем только не соблазняли и только когда появилась в поле зрения красная морковка напряжение в отношениях исчезло и кролики как под взглядом факира, одним ровным рядком перешли из угла к кормушке.
- Так бы сразу – выговорила им Лизка Миронина. – А то строите из себя министров, без портфеля.
- Вот и я говорю – встрял Лытаев. – Я, между прочим, тоже морковку люблю, что бы с хрустом. Могу штуки три зараз уничтожить. А могу на тёрке потереть и со сметаной.
- Будем знать – засмеялись девочки.
Дело пошло и ничего не предвещало плохого.
В тот пасмурный с самого утра день, уже целая неделя как 9»А» класс непосредственно занимается после уроков уходом за разводимыми кроликами. Новое для местного колхоза дело, непривычное, энергозатратное, оттого и позвали старшеклассников на помощь. На старосту возложена почётная обязанность закрытия огромной клетки на висячий замок по окончанию очередного дня. Всю неделю без помех производила это простое действие, а сегодня случилась проруха на старуху. Кто - то из девочек отвлёк посторонним разговором. Остался замок лежать в схороне, а подружки весело болтая, отправились по домам.
Вот гулявший здесь шалый ветер легко и непринуждённо раскрыл хилую дверцу клетки и освободил зверькам дорогу на свободу. Те вначале ничего не поняли, но вот вожак и глава кроличьей стаи, что – то смекнул и его хвост первым оказался за пределами ареала неволи. За ним последовали остальные. Совсем скоро о них напоминал только запах, да две обгрызенные по бокам морковки.
Уже к вечеру, в сгущающейся осенней мгле к дому Лавровых подкатил милицейский воронок. Из него оглядываясь и покряхтывая выбрался на травку местный участковый. Не постучавшись в скрипучую калитку, шагнул в пространство Лавровского двора. Соседи, оттопырив оконные занавески, изнутри с интересом ждали продолжения. Участкового не было некоторое время, а когда вышел, то не задумываясь сел в милицейское средство перемещения и отправился восвояси. Соседи разочарованно задвинули назад шторы.
Нет, не в этом доме лакомились сегодня на ужин крольчатиной…
Тихим следующим утром беглецы виновато вернувшись, собрались у клетки на завтрак. Подрагивая всем телом молчали. Недоставало двух особей…