Пилот гражданской авиации Саша Птичкин всей душой мечтал о собаке. О маленькой и желательно беспородной, таком гадком утёнке, который потерял веру в людей и был озлоблен на погрязший в равнодушии мир. Он во всех красках представлял себе картинку, как подбирает на улице грязного, измученного скитаниями пёсика и тащит к себе домой. А дальше всё как в кино: отмытая и накормленная собачка лежит на мягком ворсистом коврике у кровати и в благодарность за свалившееся на неё счастье с преданностью взирает на нового хозяина.
Возможно, Птичкин ещё долго витал бы в мечтаниях, но почти месяц назад на площади перед аэропортом появился беспризорный пёс, похожий на болонку: небольшой, с пыльными длинными кудряшками, квадратной мордочкой, чёрным носиком и блестящими коричневыми глазками-бусинками. Он садился у столба на автобусной остановке и печальным взглядом провожал людей, которые в суете встреч и провожаний даже не замечали его.
Саша назвал его Мотей. После каждого рейса пилот покупал в баре аэровокзала две баварские сосиски и подкармливал нового друга. Мотя оказался смышлёным, теперь его не интересовали другие люди. Выискивая в воздухе знакомый запах и завидев Сашу, прибывшего из рейса, он с весёлым тявканьем мчался к нему, подпрыгивал и лизал руки.
— Потерпи немножко, — пообещал Птичкин, почёсывая собаку за ухом. — Вот уговорю Катюшу, и заберу тебя отсюда.
Но Катюша не уговаривалась. Год назад она перевезла вещи к Саше, и только сейчас закончила наводить лоск в запущенной холостяцкой квартире. И одна только мысль о появлении дома бродячей собаки наводила на неё ужас.
— Нет, Санечка, категорически нет! — говорила она. — Нам надо детей планировать, а ты о какой-то Моте думаешь. Так что, дорогой, только через мой труп!
Из очередного полёта Птичкин возвращался в свой день рождения.
«Или сегодня, или никогда, — думал он, подлетая к аэродрому. — Мужик я или не мужик?! Куплю Катюше цветы, заберу Мотю и еду домой. Сделаю себе подарок на днюху, и будь что будет…»
Саша стоял у входа в аэропорт. В одной руке он держал лётный пластиковый чемоданчик, в другой завёрнутые в пакет две баварские сосиски и небольшой букетик нежно-сиреневых роз с короткими стебельками. Моти не было.
— Ну где же ты? Прилетели по расписанию, я нигде не задерживался…— растеряно пробормотал он, посмотрел на часы и приподнял воротник форменного синего плаща.
Погода, словно почувствовав его настроение, начала портиться. Чернёное серебро вечернего неба затягивалось ночной сажей. Мягкие капли дождя, доверившись холодному, изменчивому ветру, замерзали, превращались в снежинки и беспорядочно валились вниз.
Саша встряхнул букет, положил его на чемоданчик и опять посмотрел на часы.
«Может, с ним что-то случилось?» — с тревогой подумал он, сунул сосиски в карман, вытащил телефон и нажал кнопку.
На экране высветился значок батарейки, перечёркнутый красной полосой. Телефон вздрогнул и, сыграв напоследок печальную мелодию, отключился.
Площадь перед аэровокзалом закуталась в темноту. Фонари на высоких столбах вспыхнули ярким, бездушным светом. Снежинки, как ошалелые мотыльки, радостно бесновались в их холодных лучах.
Птичкин заходил из стороны в сторону.
«Не может быть, чтобы Мотя не пришёл! — в отчаянии размышлял он. — Такого просто не может быть! И в аэропорт не зайти. Ведь, по закону подлости, я уйду, а он прибежит».
Мёрзлая серая каша расползалась по тротуару и пропитывала сыростью туфли. Носки промокли насквозь, и ногам становилось омерзительно зябко. Непогода продолжала зверствовать. Нежные, бесхарактерные снежинки наполнялись влагой, закалялись студёными вихрями, леденели и, едва коснувшись асфальта, с шелестом скользили по нему, подгоняемые неуютным ветром.
«Чёрт возьми! — подумал Саша. — Ладно если его кто-то забрал. А вдруг охрана его отловила или собаки задрали? А может, просто замёрз. Бедный мой Мотя! Это ведь всё из-за меня!»
Чемоданчик и букет покрылись тонким ледяным панцирем, робкие струйки талого снега вытекали из-под промокшего околыша фуражки, катились по коротко стриженному затылку и заползали за воротник.
— Всё, больше не могу! — прошептал Саша, потирая покрасневшие руки. — Уже полчаса тут торчу!
Он обвёл взглядом площадь и с нетерпением произнёс:
— Мотечка, родной, пожалуйста, приди! Я же околею тут. Ну где же ты?
Озябший пилот нетерпеливо пнул по чемоданчику, тонкая ледяная корка треснула и мгновенно осыпалась. Цветы смотрелись восхитительно: ранимые лепестки, подёрнутые ломкой наледью, поблёскивали на свету. Полузамёрзшие стебли, напитавшись морозцем, набухли и стали ещё ярче и сочнее.
Саша снова с тоской посмотрел на дорогу, махнул рукой и сунул сосиски в урну.
— Ну всё, теперь это дело чести! Впереди три выходных дня, буду тебя искать. И будь уверен — найду!
Птичкин зажал в руке букет, схватил чемоданчик и быстро пошёл к стоянке такси.
Водитель через зеркало взглянул на севшего сзади пассажира и покачал головой.
— Всё у нас разладилось, даже погода! — посетовал он. — Вы не волнуйтесь, сейчас печку на полную включу, вмиг согреетесь!
Таксист внимательно осмотрел букет, тяжело вздохнул и сочувственно спросил:
— Не пришла?
«Не пришла или не пришёл», — подумал Саша, кивнул в ответ и посмотрел в окно. — Я ведь даже не знаю, мальчик ты или девочка…»
Услышав звонок, Катя кинулась в коридор и открыла дверь.
— С днём рождения, Санечка! — воскликнула она. — Бог мой, что с тобой?! Ты что, из стиральной машины выпал?
— Почти, — грустно улыбнулся Саша и протянул ей розы.
— Какая прелесть! Спасибочки! — Катя обняла мужа. — Ужас какой-то! Ты как лягушка — мокрый и холодный. Я все телефоны оборвала: твой отключён, а в аэропорту сказали, что рейс прибыл вовремя.
Она положила букет на тумбочку и помогла Саше выбраться из промокшего плаща.
— Где ты был?
— Мотю ждал, хотел его домой забрать. А он пропал. Сорок минут простоял, думал — в сосульку превращусь. С ним точно беда приключилась! Завтра начну его искать.
— Какой же ты всё-таки милый, Санечка! — Катя чмокнула его в щёку. — Принимай подарок, именинник!
Она открыла дверь, и в коридор, проскальзывая лапами по полу, вылетел Мотя. Саша схватил его на руки. От Моти пахло душистым шампунем. Высунув розовый язык, он радостно поскуливал и крутил мордочкой.
— Катька, ну ты даёшь! — воскликнул Саша. — Ты же сказала, что через твой труп!
— Ну мало ли что я сказала! Не смогла я смотреть на твои страдания. Приехала утром в аэропорт и забрала. Кстати, твой Мотя оказался девочкой. А теперь быстро иди в ванну греться! Я пошла ужин разогревать, будем день рождения праздновать.
— Девочка так девочка! — улыбнулся Саша, опустил Мотю на пол и, довольный, пошёл в ванную.
17.10.2021