В конце 90- годов в Мюнхен приехало много евреев из стран СНГ, называвших себя "контингентными беженцами". Они собирались по четвергам в местной библиотеке им. Л. Толстого, где проходили лекции и музыкальные вечера. Как баварский корреспондент русской программы Берлинского радио я тоже приходил в это книжное хранилище - в поисках тем и записи на магнитофон интересных материалов для русскоязычных радиослушателей Германии. Тогда эмигранты, прибывшие в баварскую столицу из распавшейся советской страны, в шутку называли русскую библиотеку в Мюнхене "библиотекой Шолома-Алейхема", где ее руководителя и двух сотрудниц евреи тоже окрестили "нашими". Такой и представила мне эту библиотеку проживавшая тогда на Hauzenberger Strasse в Мюнхене ныне покойная Мария Львовна Лобанова.
Она без стеснения называла себя "лемешисткой" и давней поклонницей таланта Сергея Яковлевича Лемешева (1902-1977). Она считала себя и "знакомой" певца. Мария Львовна - "контингентная беженка" - привезла из Москвы свою небольшую коллекцию - фотокарточки артиста с автографами и его дарственной надписью и даже коричневую пуговицу от костюма, которую ей в молодые годы якобы удалось "к счастью и на память" оторвать у певца. Это случилось, когда московские "лемешистки" однажды окружили плотным кольцом выходившего из "черного хода" театра своего знаменитого кумира.
- Да, я тоже в молодости была влюблена в артиста и "сходила с ума" от лирического тенора Сергея Яковлевича ! - с улыбкой вспоминала Мария Львовна. - С подружками даже следила за ним и не давала ему прохода на московских улицах. Было, но прошло.
Мария Львовна выступала с рассказом о своей любви к оперному артисту на одном из вечеров, проходившем в Мюнхене.
Лемешев был не только пристальной мишенью влюбленных в его голос московских "лемешисток", но и сотрудников столичного НКВД и их коллег в города Елабуга, куда певца в 1942 году отправили на лечение[2].
В книге "Путь к искусству" С.Я. Лемешев вспоминал: "Стоял ветреный и вьюжный февраль 1942 года. Через два месяца меня отправили на лечение в Елабугу, небольшой старинный городок на Каме, в двухстах километрах от Казани...Чистый смоляной воздух быстро помог мне чувствовать себя здоровым - в лесу пелось свободно, легко"[3].
Лемешев попал "под колпак" НКВД из-за женщины - третьей жены Любови Арнольдовны Верзер [4], имевшей немецкую фамилию. Об свидетельствуют обнародованные в 1997 году агентурные донесения на артиста[5]. Органы НКВД СССР "разрабатывали" жену певца по подозрению в шпионаже - разумеется, в пользу немцев. Сообщником Л.А. Верзер мог быть Лемешев С.Я. В Москве за четой Лемешевых было организовано "агентурное обслуживание" НКВД, вербовавшего на свою сторону согласных доносить на артистов. Доносы фиксировали каждую мелочь из жизни Лемешева. Не знал певец, что за ним следили не только в Москве но и в лесу Татарии, чтобы разоблачить его как шпиона, возможно, скрывавшего в Танаевском лесу ...радиопередатчик (?!).
В Москве замначальника 2-го управления НКВД СССР старший майор Райхман разработал план мероприятий, обеспечивающий агентурное обслуживание артиста в Татарии. В день отъезда Лемешевых из Москвы Райхман отправил на имя наркома внутренних дел Татарии засекреченную телеграмму. В ней говорилось: "24 мая с.г. из Москвы в Елабугу (ул. Маленкова, 11) к Франио выехали на летнее время разрабатываемые нами по подозрению в шпионаже в пользу немцев Верзер-Лемешева Любовь Арнольдовна с мужем Лемешевым Сергеем Яковлевичем. Прошу вас лично обеспечить агентурным обслуживанием Лемешевых и установить постоянный контроль в их адрес". Кроме того, майор Райхман просил систематически информировать обо "всех проводимых мероприятиях".
Вероятно, тому же майору Райхману было известно, что Лемешевых провожала на московском вокзале супруга Молотова Полина Семёновна Жемчужина [6]- супруга советского государственного деятеля Вячеслава Михайловича Молотова.
Майор Габитов, он же нарком внутренних дел Татарии, получив телеграмму, немедленно адресовал в Елабугу старшему лейтенанту Козунову секретное послание с грифом "Только лично". Козунов должен был организовать агентурное обслуживание, контролировать документы, поступающие в адрес Лемешевых и др. НКВД выяснил, что Франио Зинаида Анатольевна, 1893 года рождения, русская, беспартийная, работала завхозом в детском интернате. Она же подыскала комнату на ул. Ленина 55, где остановились Лемешевы в Елабуге. Правда, первые несколько дней московские гости жили у З.А. Франио.
В докладной записке старшего лейтенанта Козунова "Об агентурном обслуживании Лемешевых" сообщалось: "Лемешевы занимают одну комнату в 14 метров на втором этаже. Два окна выходят в сад, два - на улицу". Козунов нашел в городе людей, согласившихся ему обо всем доносить. И они ему письменно докладывали: "Странными кажутся взаимоотношения Лемешева с женой. Они не походят на взаимоотношения близких, сроднившихся людей. Когда они одни, то разговаривают очень мало, ходят они по улицам не рядом, а он или впереди, она сзади, или наоборот...Газет Лемешев не читает" (из сообщения негласного агента 14 июля 1942 г.)
По наблюдениям доносчиков, к Лемешеву заезжал "комиссар казанского полка, пробыл у него больше двух часов. Беседа велась очень оживленно, в дружеском тоне. Сути разговора не было слышно". Это докладывали соседи, фиксировавшие все высказывания артиста, его разговоры и каждый выход из квартиры. НКВД знал, что Лемешев редко ходил в кино и на концерты, всегда был в сопровождении жены или Франио З.А., но почти ежедневно ездил в Танаевский лес, расположенный неподалеку от Елабуги.
Время шло, а "центр" в Москве так и не получил из Елабуги емкой и необходимой для разоблачения "шпионов" информации. Ко всяким мелочам в доносах не было никакого интереса у сотрудников НКВД: в них отсутствовал криминал. Подумаешь, "певец любил играть в преферанс" и искал достойных партнеров! Ими были комиссар лагеря НКВД Юдин, сосед Троицкий, завхоз лагеря НКВД Еремин. Однако эти персонажи не составляли постоянную компанию певца.
Операцию по разоблачению Лемешевых надо было срочно форсировать. Начальству НКВД предложили план действий, состоящий из 8 пунктов. Первый гласил: завербовать соседку по квартире Лемешевых Лебедеву для проведения наблюдений за ними в доме, а также выявлению других связей московской четы. Второй: проверить всю агентуру елабужского отделения НКВД и выявить в их среде хороших преферансистов. При отсутствии таковых найти в Елабуге мастеров картежной игры и завербовать их. Ввести последних в агентурное обслуживание Лемешева. Третий: выявить агентов-рыбаков или завербовать в городе хороших охотников и мастеров рыбной ловли для "ввода" их в агентурное обслуживание Лемешева, высказывавшего желание охотиться и ловить рыбу. Четвертый: Лебедевой, работавшей шофером машины в интернате, поручить, чтобы она "увязалась" с Лемешевыми пойти в лес по грибы и выяснить там их маршруты движений по лесу. После этого выехать в Танаевский лес, выявить там глухие места и организовать в них засаду с целью обнаружения возможно скрываемого там радиопередатчика. Пятый: для разработки Франио по месту ее работы изучить возможности вербовки Петровой - старшего бухгалтера интерната. Шестое: связаться с начальником лагеря НКВД номер 95, выявить у него возможность разработки Радуцкой и Еремина и их связей по лагерю, договориться с ними о дальнейшем направлении разработки этих лиц. Седьмой: "Знакомой" (директор интерната), с которой часто встречается, поручить выяснить отношение певца к ходу военных действий против фашистской Германии. Восьмой: аналогичное мероприятие провести в отношении Франио через "Лебедеву", интересующуюся событиями на фронте у Франио.
НКВД поручено реализовать эти "мероприятия" до 16 июля 1942 года, когда Лемешевы планировали выехать из Елабуги в Москву.
Далее можно гипотетически выстрoить развитие событий вокруг супружеской четы Лемешевых в Елабуге. "Лебедева" помогла выявить просеки и поляны в Танаевском лесу, где Лемешев вдыхал чистый и смоляной воздух. Особо отмечены те лесные места, куда прятался от женщин певец, чтобы сходить в кустах по малой нужде. Сотрудники НКВД искали в лесных уголках "контейнер" для связи или скрытые точки возможного хранения радиопередатчика. Вероятно, они устраивали и засады, наблюдая за Лемешевым. А певец ничего не подозревал в лесу, где ему "пелось свободно и легко".
Известны и другие факты в певческой карьере С.Я. Лемешева по прибытии из Елабуги в столицу. Он пел во фронтовых бригадах, в госпиталях и воинских частях. Правда, вскоре он оставил Л.Верзер и женился в 1943 году на солистке Большого театра И. Маслениковой. У артиста открылся туберкулезный процесс в левом легком, что не помешало ему расстаться со сценой. Он пел в течение семи лет с одним легким. На второе легкое певца был наложен пневмоторакс. Таких примеров в вокальном искусстве, говорят, больше неизвестно.
Примечания
[1]В документах НКВД сообщается, что поездка в Елабугу состоялась в конце мая, а С.Я. Лемешев в своих воспоминаниях пишет о конце апреля.
[2]См. ж. Новости разведки и контрразведки, 1997, N3.
[3] Лемешев С.Я. Путь к искусству.- М., с. 182-183.
[4] Встречается и другое написание фамилии актрисы МХАТа "Варзер", но в документах НКВД значится - Верзер.
[5] ж. Новости разведки и контрразведки, 1997, N3.
[6] Настоящие фамилия и имя Жемчужиной П.С. - Перл Семеновна Карповская (1897 -=1970), родившаяся и выросшая в еврейской семье. С 1919 года - Жемчужина П.С. С 1942 года она активно работала в Еврейском антифашистском комитете.