КУЛЬМИНАЦИЯ
Три часа! Три часа маеты, и как награда кол в пояснице и мокрая насквозь куртка. Ни одной работы. Пёс старался как никогда, но что поделаешь, если на то они и угодья общего пользования, что пользоваться нечем. У нас ничего хорошего в общее пользование не отдадут. Ничего нет, или мы найти не можем? Да нет же, нет, в других-то местах находим и исправно, стреляем и иногда попадаем. Сколько раз обещал себе не ходить здесь, не тратить попусту силы и время. Но как манит эта охота за забором, когда никуда не надо ехать и возвращаться по пробкам полуживым от усталости. Кол в пояснице твердел, наливался бетонной прочностью, ещё немного, он начнёт нагреваться и жечь спину, делая шаги деревянно-неуклюжими, неловкими и неуверенными. Стало не до красот середины сентября. Желтеющие берёзки и пейзажи ранней осени отошли на второй план, а на первый вышла кургузая полевая дорожка с почти скрытыми травой, уже еле различимыми следами редких здесь машин.
Пёс тоже видать подустал. Ходит впереди меня то и дело пересекая полевую дорожку на невысокой уже скорости равномерными галсами метров по тридцать-сорок в каждую сторону. Ветерок есть, но совсем небольшой. Бреду, по привычке слежу за поведением собаки. Поле заросло небольшими кустами и деревцами, густая трава по пояс и даже чуть выше. Наверное, сегодня не наш день, мысли, как-то сами собой уже заняты домашними заботами и совсем далеки от охоты. Вдали на взгорочке показывается Нива. Направляется в нашу сторону и тихонько ползёт по колдобинам, старательно объезжает по полю большие лужи и прочие дорожно-полевые неудобства. «Наверное, грибники решили добраться до леса», - думаю я и продолжаю тащиться вперёд. В какой-то момент ловлю себя на мысли, что уже несколько минут не вижу своего кобелька, останавливаюсь и начинаю оглядываться по сторонам, выглядывая в густой траве его оранжевую жилетку. Что-то не видно моего подельника, надо возвращаться. Возвращаюсь назад, пристально вглядываясь в густую траву по обе стороны дороги. Кручу головой из стороны в сторону, как локатор на РЛС. Нет его, не видно. Это означает только одно, где-то стоит и уже ни на что не реагирует, а значит у меня появляется долгожданная возможность испачкать стволы. А-а-а! Вот ты где! Метрах в сорока, справа, еле различимо оранжевое пятно. Оно почти не видно, только какие-то оранжевые полутона едва просматриваются сквозь стоящую стеной траву. Минимальный вброс адреналинчика оживляет и поясничный кол вмиг становится меньше, почти пропадает, а шаги становятся по-молодому бодрыми и пружинистыми. Химия. «Сейчас я к тебе подойду, только дождись меня братишка!», - обычные заклинания шёпотом проносятся в голове, наползают друг на друга и начинаются вновь, словно патефонная игла споткнулась на щербинке пластинки. Стоит! Уже различим хвост, торчащий морковкой и напряжённое тёмно-коричневое тело. Морда опущена довольно низко, а значит птица рядом. Останавливаюсь, оглядываюсь по сторонам, прикидываю как лучше подойти и откуда подать команду, так чтобы было удобнее стрелять. Решаю зайти сзади него и остановиться метрах в пяти чуть сбоку. Начинаю двигаться по большой дуге, чтобы самому не выпугнуть птицу, делаю осторожные шаги, стараясь не подшуметь. Как всегда, до конца не знаешь по кому стоит собака, только по косвенным признакам можно предполагать с изрядной долей вероятности. Но зачастую все предположения рассыпаются в прах, и коростель превращается в сладко-свистящий звук поднимающейся стаи куропачей или шумный подъём косача. Очень редко, но бывает и такое – по земле начинает катиться молодой, неопытный русачок, что так неосторожно подпустил к себе собаку. Тем и интересна охота с легавой, что раз за разом обманщица - удача удивляет неожиданными открытиями и возможностями.
Стоит твёрдо, не реагирует ни на что, морда по-прежнему опущена вниз. Продолжаю неспешный и осторожный подход. И вот тут произошло событие, изрядно выбившее меня из колеи, такого я совершенно не ожидал и столкнулся с подобным впервые. Оказывается, грибники на Ниве уже поравнялись с нами и тихонько остановились совсем рядом, наблюдая за нами. Когда я остановился чуть поодаль от пса, держа на изготовку ружьё раздались истеричные звуки автомобильного клаксона. Я чуть вздрогнул и обернулся. За закрытыми стёклами машины, на водительском месте сидел дед клошарского вида лет за семьдесят, а на заднем сиденье бесновалась толстая бабка в красной мохеровой кофте, радостно стучавшая по стеклу окошка растопыренными ладонями. Дед непрерывно сигналил и что-то громко орал. Нет, не зря все мы проходим обследование-собеседование в психдиспансере, когда продлеваем разрешение на оружие! Совсем не зря. Забыв про собаку, я медленно развернулся и громко прокричал им несколько фраз. Общий смысл этих фраз в интерпретации культурного человека примерно означал следующее, - «Вы, наверное, уезжайте уже! Вас мама заждалась.» Фразы эти подкреплялись совершенно приветливым выражением лица и энергичными пассами рукой в сторону их желательного путешествия. Мне кажется, что я был довольно убедителен, так как автомобиль немедленно тронулся с места и продолжил неспешное движение в сторону видневшегося вдалеке леса.
Обернувшись на пса, я увидел, что он по-прежнему стоит, только теперь чуть повернул голову в мою сторону. Это был плохой признак и означал он только одно – птица стронулась, и пёс боится потерять её с чутья или уже почти потерял. Затягивать дальше подход к собаке не имело смысла, я бодро подошёл к нему и отдал команду на подводку. Пёс послушно прыгнул вперёд несколько раз, и птица поднялась впереди него где-то метрах в трёх. Всё же это оказался коростель. Он заполошно набирал скорость и высоту. Последовала мгновенная вскидка и торопливый выстрел по угонной мишени. Мимо! «Надо было отпустить его подальше, опять я поторопыжничал!». Первый выстрел всегда за мной, а второй обычно делает почти всегда сопровождающая меня на охоте барышня по имени Надежда. Стреляет она также плохо, как и я, но это неважно – традиция, и ничего с этим не сделаешь. Надя ловко перехватила из моих рук ружьё, прицелилась и отпустив птицу почти на предельную для дробового выстрела дистанцию нажала на спусковой крючок. Громыхнул выстрел, а птичка-невеличка продолжала свой уже неспешный полёт. «И ты? И ты не смогла?!!», - мысленно вопрошал я, - Надежда ловко накинула погонный ремень мне на плечо и ничего не ответила, только чуть отвернула в сторону зардевшееся от огорчения лицо. Пёс тем временем сопровождал птицу стремительным бегом, но метров через тридцать остановился и вернулся назад. Неужели мой знакомец Боб прав и погонка совсем пропадёт у него к девяти годам? Раньше-то, Ух-х-х! За горизонт убегал…
Представление, тем временем не закончилось. Коростель поравнялся с автомобилем, обогнал его и скрылся за горизонтом. Оказывается, наши доброжелатели внимательно наблюдали за происходящим. Машина вдруг остановилась, из неё выскочила мохеровая бабка с дедом-клошаром и начали исполнять незамысловатый танец, чем-то отдалённо напоминающий смесь джиги и современного шаффла. Я склоняюсь к тому, что это был больше некий деревенский шаффл, нежели джига. Особенно старалась бабка, мне показалось даже, что чуть слышен топот ног. Она ритмично двигала руками и довольно ловко и складно вытаптывала основные элементы танца. Дед в этом тандеме был явно на вторых ролях и исполнял функции бэк-вокалиста, чуть притоптывая ногами и вяло вихляя туловищем. Всё же день не прошёл даром, и мы сделали счастливыми совершенно незнакомых людей. Пёс подошёл ко мне, сел рядом, привалился к ноге, внимательно посмотрел на танцоров и мне показалось, что он будто про себя произнёс, - «Бесноватые какие-то. Ну их пап, пойдём, а то ещё окажется, что это заразное» - я погладил его по голове и также неслышно ответил, - «Не-е, это не бесноватые, наверное, это зачинатели движения «зелёных» в наших краях», - помолчал и добавил, - «На пенсии. А может просто выпили лишку, вот и веселятся. Пойдём, хватит уже на сегодня»
Мы потихоньку, неспеша, вернулись на дорогу и направились к дому. Через несколько минут я оглянулся и посмотрел на Надежду. Она шла чуть поодаль сзади нас и поймав мой взгляд смущённо улыбнулась, слегка потупившись. Я улыбнулся ей в ответ и ободряюще кивнул головой: «Ничего, в следующий раз исправимся».