Полностью выдуманная история начала нашествия степняков на земли Луги...писалось под музыку "“Touch Yello”
С начало весны в тихий городок Степной-Залеский, поползли тревожные слухи, привозимые торговыми людьми. Они рассказывали, что с Востока движется многочисленные племена неизвестного народа. Они, грабят, сжигают, всё, что попадалось им на пути. Там, где прошли эти племена, ничего не оставалось, кроме попелищ, и трупов. Уцелевшие очевидцы описывали их, как безглазых злобных людей-коней, незнающие жалости ни к кому, ни к младенцу, ни к женщине, ни к старику. Эти воины слазят с коней очень редко, только для того, чтоб забрать из пустующих домов самое ценное, что может поместиться в перемётную сумку, да съестное. Они низкорослые, кривоногие. Одеты племена в немыслимые меховые одежды.
С каждым днём эти племена приближались к городу, с невероятной быстротой. Можно было подумать, что они не останавливаются на привалы. Ничто не могло их остановить, ни города с крепкими крепостными стенами, с храбрыми защитниками, ни встречные заслоны...
В город потянулись жители далёких селений, разрозненные дружины, с тяжелоранеными на телегах, одинокие воины. Все они шли сюда в надежде укрыться от смерти за крепостными стенами. Местный князь собрал старост близлежащих деревень, и дал наказ о том, что если враг подходил к селению, то, чтоб жители поджигали сигнальный костер. И днём и ночью, жители города видели тревожные костры, со всех сторон. Город становился центром невидимого круга, со всех сторон окружённый дымами от сигнальных костров, горящими деревнями, селами. Было даже непонятно, что это, сигнальный костер, или очередная горящая деревня? В один из таких тревожных, летних дней, дочь князя пошла в лес, собирать землянику. Едва войдя в лес, она почувствовала, как чья-то рука больно сжала её плечо. Она резко обернулась. Перед ней стоял незнакомец, одетый в какой-то меховой халат, и треугольную шапку-ушанку.
-Летом в шапке! - успела подумать она, и увидела недалеко второго незнакомца, потом ещё одного, еще... Весь лес был заполнен ими. Они все были похожи друг на друга, как братья-близнецы: низкорослые, кривоногие, точь в точь, как описывали их купцы. Но у них были глаза, узкие, как бы в прищуре. От державшего её человека пахло немытым телом, давно не стираной одеждой, лошадиным потом. Он, что-то прокаркал ей, на своём языке. Прищуренные глаза смотрели зло, только по губам она поняла, что тот ухмыляется. От страха у неё подогнулись коленки, она села на траву. Рука выпустила ее. И только пальцы разжались, девочка, не помня себя, бросилась бежать в сторону крепостных ворот. Но со всех сторон к ней бежали эти люди. Тогда она побежала от них в противоположную сторону. Ветки деревьев больно хлестали её по лицу. Она не чувствовала этой боли, она чувствовала, как чьи-то руки, пытались поймать её, удержать. И это прибавляло быстроту её ногам. Вот она выскочила на большую поляну. Наперерез ей, скакал на низкорослой лошадке пришелец, обгоняя двоих пеших воинов. Сзади слышались шум веток. Она оглянулась, и увидела, как сквозь кусты к ней продираются человек десять узкоглазых чужестранцев. Резкая боль пронзила её плечо. Она увидела кусок стрелы, которая пронзила её левое плечо насквозь. Она не почувствовала боли. Только рука сразу онемела. Ноги понесли её краем леса прочь от страшных людей. Всадник уже настигал ее. Вдруг прямо перед ней, из кустов, возник какой-то человек с мечом в руках. Она только увидела, что это уже пожилой, русоволосый воин, он был без шлема. Пробежав мимо него, остановилась, оглянулась. Воин стоял готовый к бою с всадником, согнув слегка ноги в коленях, немного пригнувшись, и подавшись вперёд. Меч он держал прямо перед собой. Всадник, увидев перед собой возникшее препятствие, резко отвернул в сторону коня. Достал, что-то из-за спины, развернул лошадку, и помчался на ратника с присвистыванием и гиканьем. Над его головой будто молния сверкала в лучах солнца. Когда он приподнялся в стременах, чтоб опустить своё оружие на голову русича, тот сделал шаг в сторону.
Девочка услышала только:
-Кхе, - и, к её ногам упало ещё живое тело. Лошадки не было видно.
-Чо стоишь, дура? Беги! - крикнул незнакомец, подскочил к лежащему, и вонзил в него меч. Меч вошёл с хрустом ломаемых костей, прямо туда, где располагалось сердце. Когда незнакомец его выдернул, то с меча текла кровь, как с живого существа... Девушке стало плохо, от увиденного... Мимо просвистели стрелы.
-Прячься за деревья, - рявкнул он ей, и присел под кустом. В этот же миг около куста появился один из пеших преследователей. Увидев своего товарища, лежащим на земле, а рядом девочку, он стал доставать саблю. Вдруг перед ним возник русич. Иноземец от удивления расширил глаза. Это был последнее, что он видел в жизни. Последовало очередное «Кхе!», и мёртвое тело упало на землю...
Все произошло настолько быстро, что девочка не успела испугаться. Она растерянно смотрела на непонятно откуда взявшегося своего спасителя.
-Тебя, как зовут-то? - спросил он.
-Там ещё один бежал, - проговорила она, не обращая внимания на вопрос.
И тут же из-за куста появился третий преследователь, с саблей наголо. Взмах сабли... Русич отскочил от узкоглазого, но не настолько быстро. Сабля достала его. Скользнула по кольчуге, и там, где она кончалась, выступила кровь:
-Кхе!
Взмах меча, и ещё один убитый враг.
-Бежим, - сказал старик. Но, увидев торчащую стрелу, подвел девушку к дереву. Прислонил её так, чтоб стрела в своей середине касалась ствола дерева.
-Потерпи, милая!
Воткнул меч в землю. Взял саблю. Прицелился, и аккуратно, чтоб причинить, как можно меньше боли, рубанул саблей по стреле. Одна половинка упала на землю, вторую резко выдернул из плеча. От резкой боли у девочки вырвался непроизвольно крик, на глазах навернулись слёзы.
-Ничего, до свадьбы заживёт! - сказал он. Забрал у убитых лук, колчан со стрелами, выбросил саблю, подобрал свой меч.
- Бежим отсюда побыстрей, пока другие не подоспели, - и, согнувшись пополам, побежал вдоль поляны. Оглянулся:
-Ты, чего стоишь, бедолага? В рабство хочешь? А ну, за мной, бегом!
Пробежав довольно большое расстояние от места битвы, старик в изнеможении упал, девочка присела рядом с ним. Рука у неё начала болеть. Сарафан, в чём она была одета, до пояса пропитался кровью. Она стала чувствовать себя плохо, кружилась голова. Старик увидел её состояние:
-Сейчас милая перевяжемся, потерпи немного.
Нарвал какой-то травы, надрезал сарафан, и немного порвал на плече. Приложил сорванной травы к ране, завязал завязки:
-Так, тебя звать-то, как? - спросил он ласково.
-называть меня можно Ассия, Ассийка, Аська, Асси... в общем, как тебе больше нравится, но не тем именем, которое родители дали, не люблю я его...*
-Ну, хорошо, как называли тебя родители, и спрашивать не буду, раз не хочешь. Вижу, что из княжеских будешь. Имя, какое то странное... А меня зовут Ростислав, из простых я, из крестьян. Помоги панцирь снять. Руку татарин задел, болеть стала.
-А почему татарин?
-А, потому, Ассийка, что это злые люди. А злых людей в тех местах, откуда я, родом, называют татарами. Выбираться надо побыстрее. Это только разведывательный отряд, скоро остальные силы должны подтянуться, для штурма города. Вот дождёмся вечера, и пойдем. Пойдём туда, куда они ещё не дошли. Ночью видно будет по кострам, где они остановились, и будем их ночёвку обходить. А пока постарайся уснуть, воон там, под кустом, чтоб, на тебя никто не напоролся случайно из ворогов. Только здесь я поспел немного раньше татар... А, так всегда опаздывал. Как ни торопился, а всегда меня встречали разоренные, сожжённые города и села. Скольких я лошадей загнал... Да и не всегда в открытую поскачешь... Сразу заметят. А наездники и воины они хорошие...
Девушка легла на скошенную мечом траву, и незаметно для себя уснула.
Ростислав оказался прав. Асси была единственной дочкой князя. Это было её бедой, что она родилась девочкой. Князь хотел иметь сына, и поэтому назвал её мужским именем. Он и воспитывал дочь, как воспитывают мальчиков. В свои шестнадцать лет, у неё не было подруг, но она умела стрелять из лука, ездить верхом. В то же время она была мечтательной девочкой, как наверно все девочки в её возрасте. Она себя называла, «одинокой звездой на зимнем небосклоне». Она не встретила ещё свою первую любовь, и считала, что «в моей душе нет места любви и близким... вместо моего сердца - черный камень». А от воспитания отца она унаследовала такие мысли: я имею право лишь на то, чтоб наблюдать, только на это имеют право Владыки... морей, гор и долин...
Кто-то осторожно тряс её за плечо.
-Пора! - сказал вполголоса Ростислав.
Протянул ей «бусы» из грибов, - на, вот надень на шею, тогда комар меньше кусать будет
-Что это? Грибы?! Они съедобные?
-Нет, это мухоморы, первое средство от комаров. Держись от меня на несколько шагов позади, чтоб ветками тебя не исхлестать. Ночью будем идти, отдыхать будем днем. Днем будем и охотиться, добывать пропитание.
И они пошли на запад, в сторону заходящего солнца, в сторону Ярославля. Тяжело идти по ночному лесу, в кромешной темноте. Но, выйдя на какую нибудь дорогу, они шли по ней. Шли осторожно, крадучись, чтоб какой-нибудь случайный отряд татар не наткнулся на них. Перед отдыхом Ростислав успевал подстрелить пару сусликов, и сжарить их на костре. Где он их находил в незнакомых ему местах, только ему было известно.
Не всегда охота была удачной... и тогда они ели сырые грибы, ягоды, а когда и этого не было, то они пробовали на вкус траву... Когда кончалась вода во фляжке, и жажда была невыносимой, то они... пили ветер... Цветы служили им постелью, небо – покрывалом, они ложились головой на запад.** Вставали, тогда, когда в лесу было темно. И всегда они опаздывали... Их встречали пепелища с трубами печей, страшный запах Смерти от разлагавшихся трупов, да ещё не одичавшие собаки. В домах почти ничего съестного не было, все забирали татары... А, тем, что находили, Ростислав, подкармливал ослабевшую девочку. Ежедневные перевязки из целебной травы, давали о себе знать, рана быстро заживала. Дня через три- четыре, Асси уже легко натягивала тетиву татарского лука.
На одном из привалов Ростислав в задумчивости сказал:
-Так мы долго будем до наших добираться... Надо коня добыть... А лучше двух. Ты умеешь верхом ездить? Даа! Ну и отлично!
Отдохнув, пошли дальше. Ростислав, как всегда первый, за ним шла Асси. Ей вдруг стало казаться, что она слышит какой-то гул. Непонятный постоянный шум с каждым километром слышался всё отчетливей. Ей слышалось крики людей, плач детей.
-Что это? - спросила она у Ростислава.
-Я сам ничего понять не могу. Надо углубиться в лес, и идти в сторону от этого шума. Внезапно лес кончился, кончилась и твёрдая земля. Они пошли по болоту. С наступлением сумерек, туман окутал их со всех сторон. Они шли по колено в воде всю ночь, в надежде найти остров. С началом рассвета, вступили на кочковатую, сухую поверхность. Они шли по густым зарослям камыша, выше человеческого роста. Когда туман рассеялся, и окончательно рассвело, сквозь брешь в камышах они увидели лес. Ростислав, оставил меч и пошёл налегке посмотреть, как идти дальше? Не успел он дойти до леса, как из него показались два всадника, на низкорослых лошадках. Увидев русича, сразу поскакали к нему. Ростислав, только увидел их и сразу повернул назад, к болоту. Расстояние быстро сокращалось. Ассийка, не зная, как помочь спасителю, схватила меч. Он оказался для неё тяжёлым. Она схватила татарский лук с колчаном, и выбежала навстречу приближающимся всадникам. Она появилась настолько неожиданно из камышей, что татары растерялись. Воспользовавшись их замешательством, Ростислав свернул в сторону от того места, где находилась девушка, и ускорил свой бег. Опомнившись, всадники разделились: один поскакал за Ростиславом, второй, прямо на Ассийку.
Девушка вдруг успокоилась. Она села на одно колено, вставила стрелу между направляющими, натянула тетиву. Она целилась спокойно, так, как учил её отец. Подняла лук вверх, а потом постепенно опустила его на уровень силуэта ближнего всадника. Отпустила тетиву. Недожидаясь результата потянулась за второй стрелой. Второй всадник был уже в саженях пятистах от Ростислава, а от неё ещё дальше. Недалеко от камышей, Ростислав споткнулся о кочку, упал. Пока он поднимался, его настиг всадник. Блеснула сабля...
-Всё... - подумала девушка...
Что там произошло, она не видела, ее отвлёк стук копыт приближающейся лошади. Она посмотрела в ту сторону, откуда раздавался этот стук. На неё во весь опор скакал татарин, в которого она стреляла из лука. Он уже был от неё в саженях двухстах. Девушка так же хладнокровно прицелилась в него и отпустила стрелу. Всадник будто следил за её пальцами. Только она отпустила тетеву, как он опрокинулся назад, на круп лошади. Когда стрела пролетела мимо, он тут же сел прямо. В руках у него уже был лук. Он тут же зарядил его, и выпустил в Ассийку стрелу. Девушка, каким то звериным чутьём почувствовала опасность, и в последний момент, отскочила со своего места. Стрела пролетела буквально в вершке от головы. Она прыгнула в камыши, на ходу доставая стрелу из колчана. До всадника оставалось саженей пятьдесят. Татарин потерял Ассийку из виду. Он скакал вдоль камышей и смотрел, где же он зашевелится, чтоб пустить туда стрелу. Девушка, будучи невидимая врагу, спокойно прицелилась, и отпустила тетиву... Ударом стрелы, всадника вышибло из седла. Он упал на землю и больше не поднялся. А лошадь проскакала уже одна до самых камышей, где и остановилась... Выглянув из камышей, и посмотрев в ту сторону, где был Ростислав, она увидела скачущего к тому месту, где стояла лошадь, татарина. В колчане всего две стрелы, остальные рассыпаны, и собирать их, нет времени, всадник с каждой секундой был всё ближе и ближе. Он скакал, пригнув голову, к голове коня. Зарядив лук, Асси натянула тетиву. Прицелилась в коня, и стала ждать, когда всадник подъедет на более близкое расстояние, чтоб сразить его стрелой наверняка. Только он показался из-за головы коня, она отпустила тетиву... Конь, как будто споткнулся о невидимое препятствие, сделал кувырок через голову. Через неё перелетел и всадник. В луке последняя стрела... Только воин встал на ноги, как был сражён этой стрелой...
-Всё кончилось? Что с Ростиславом? - подумала Асси. Смело вскочила в седло татарской лошадки и поскакала к тому месту, где, как ей помнилось, Ростислав споткнулся и упал. По пути она посмотрела на своих врагов, оба были мертвы. Она забрала у них перемётные сумки, стрелы.
Она из далека увидела Ростислава. Он лежал, как-то неестественно на боку... Голова его была разрублена пополам. Один глаз, незалитый кровью, с удивлением смотрел в небо...
Похоронила она его по-христиански, мечом выкопала могилу... и в ногах, вместо креста воткнула его меч...
Как ей не было противно, надела выстиранную татарскую одежду, и поскакала на Запад, в надежде найти таких, же, как Ростислав уцелевших воинов, и продолжить борьбу...