Железная дорога, как транспортная система, всегда была одним из самых важных стратегических объектов страны, особенно - в военное время.
24 июня 1941 года в стране был введен воинский график движения железнодорожного транспорта. Среднесуточная скорость движения воинских эшелонов была доведена от 700 до 900 км. в сутки, отдельные поезда ходили со скоростью 1100-1200 км. в сутки. Болотнинские машинисты водили поезда на фронт с "живой силой" и техникой, применяя передовые методы работы. Машинисты А. Зяблицев, С. А. Рогалис, Г. Н. Харлашкин, А. Сандалов, Емельянов, Очередко и другие, следуя примеру машиниста Новосибирского локомотивного депо Николая Лунина, экономили топливо и сами ремонтировали паровозы. Машинист Емельянов за 10 дней декабря 1941 года сэкономил 28 тонн угля, всего поездными бригадами за этот период было сэкономлено 260 тонн угля.
По воспоминаниям машиниста А. Сандалова, зимой 1941 года он впервые на поезде литеры «М» доставил уголь в Москву. Поезд был весом 3600 тонн, вели его двумя бригадами 6 человек. Вторым машинистом у него был Станислав Адамович Рогалис.
А 16 февраля 1942 года болотнинские машинисты С. А. Рогалис и Г. Н. Харлашкин повели в Москву специальный рейс двойной тягой. Состав был весом уже 5 тысяч тонн при норме 2, 5 тысячи тонны. Везли в Москву уголь из Кузбасса. Без промывки паровозов они сделали пробег почти 8 тысяч км. при норме в 4 тысячи км., добившись экономии топлива и мазута.
Вот как вспоминал об этом рейсе сам Рогалис: «Вперед нас за несколько дней повел свой эшелон угля Лунин, а за ним мы с Харлашкиным - двойной тягой. По всему маршруту, от Новосибирска до Москвы, нам обеспечили зеленую улицу. В этой поездке мы на практике доказали значение Лунинского ухода за паровозом, так как сделали без перерыва пробег почти в 8 тысяч км. при норме 4 тысячи км., добились экономии топлива и смазки.
Прибыли в Москву и нас встретили в депо Москва-Сортировочная. Москва вся была светомаскирована. Были на Красной площади. Заходили в ГУМ, на который была сброшена бомба. Внутри снег, но ГУМ работал, мы купили детские кроватки. В парке им. Горького была выставка сбитых фашистских самолетов и фамилии тех, кто их сбил. Там же стоял наш сверхбольшой самолет того времени «Максим Горький». Окна домов забиты фанерой, везде кучи, лежат мешки с песком. На обратном пути, в основном, ехали резервом. Только под Уфой провезли состав с солью».
Многие паровозники годами жили и работали в спецколоннах, жили в вагонах-теплушках, прицепленных за паровозом. Каждый месяц паровоз ставился на ремонт, который делали и слесари паровозного депо, и все, кто на нем работал. Разбирали каждый случай поломок, искали и находили виновных, которых потом наказывали. За каждой паровозной бригадой был закреплен только ее паровоз.
Поэтому показателен пример Станислава Адамовича: в годы войны Рогалис водил поезда на своем паровозе "ФД", который получил в 1937 году и с которым не расставался до 1958 года, неоднократно ставя рекорды и занимая первые места в соревнованиях машинистов.
Очень скоро в бригаде Рогалиса и в бригадах других машинистов стали работать девушки. Вот как он вспоминает сам: «Взамен ушедших на фронт, к нам пришли девушки, которых мы научили тяжелому, но почетному труду на паровозе. Помню случай с кочегаром Леной Новиковой. Набирая воду в тендер у колонки, Лена была в валенках. Мороз был под 40. Она подмочила валенки и они примерзли, пришлось помогать отрывать валенки, чтобы она зашла в будку». Работали девушки в паровозных бригадах, не оставляя локомотива, по несколько суток.
Из воспоминаний Вшивковой Зои Павловны: «В 1941 мы, девушки, заменили мужчин, ушедших на фронт, пошли работать на паровозы кочегарами, помощниками машинистов, а Симакова Таня стала работать машинистом».
Из воспоминаний Бельчук Ольги Андреевны: «В начале войны работала в совхозе № 7 счетоводом, потом учетчиком. В 1942 году поступила на работу в паровозное депо в инструментальный цех слесарем. Опиливала ключи и выполняла много разной работы. Для фронта ремонтировали минометные ножки, запаковывали в ящики, на бронзовых пластинках писали: «От рабочих паровозного депо ст. Болотная Томской железной дороги Первому Украинскому фронту». В то же время мне казалось, что этой помощи мало. Зная о том, что не хватает рабочих рук и создаются трудности с паровозными бригадами, я решила сбежать в поездку самовольно, сделав себе заранее шарманку (шарманка – это жестяной чемоданчик, в который железнодорожники того времени брали с собой в поездку необходимое).
Когда я стала ездить на паровозе, вначале кочегаром около года, а потом помощником машиниста, я почувствовала ответственность и гордость за непосредственную помощь фронту, так как перевозили груз для фронта и народнохозяйственный.
Работали в две бригады. В любое время суток, по прибытию паровоза, нас вызывали в поездку. Время работы доходило до 3-х суток подряд, без сна и отдыха. Не хватало на паровозе угля, воды, топили на стоянках старыми путейскими шпалами. Чтобы сохранить уголь в дорогу. Жили в двухосных вагонах, зимой, порою, волосы примерзали к стене. За полгода командировки износили всю чистую и грязную одежду. Но никогда не жаловались, что не поеду в поездку, а ехали в рваных валенках с голыми пятками, подстелишь соломы в валенки, она вылезет сзади, увидишь, наступишь второй ногой, шагнешь, и так идешь, и забудешь про холод.
На паровозе, хотя это был тяжкий мужской труд, в военное время работало много молодых женщин. Со своими обязанностями они справлялись наравне с мужчинами. Работали: Вшивкова Зоя Павловна, Бачель Вера, Евдокимова Таисия, Литвинова Анна, Мельникова Сима, Литвинова Прасковья, Мужилова Екатерина, Басалаева Мария, Гусакова Екатерина, Китченко Лукерья, Еремина Христинья, много других.
В 1943 году умер от тяжелых ран мой младший брат Владимир. У нас в Болотном стоял санитарный поезд на 25-м пути, я пошла к начальнику, стала проситься с ними на фронт. Он сказал: "Взять я вас не могу, вы здесь нужны, заменяете мужчин, вам всю школу загрузили ранеными солдатами, так что работайте здесь,- вот ваш фронт».
Из воспоминаний Мельниковой Веры Васильевны: «В 1941 году мы проводили двух братьев на фронт, я осталась старшей в семье. И пришлось взяться за работу. Пошла в паровозное депо. И вот я на паровозе с лопатой в руках, огромная лопата, кидала день и ночь по 22 тонны. Паровоз у меня всегда чистый ходил, - огромный "ФД". Я знала свисток своего паровоза 29-14. Сама собиралась в поездку, без вызывальщика.
Я помощником машиниста работала в лаптях. В 1942 году я протираю паровоз в Омске, солдаты ходят вокруг паровоза, смотрят кругом и говорят: «Девочка, сколько тебе лет? 18 лет - и ты так работаешь тяжело». Принесли ботинки с обмотками и галифе».