- Послушай, Бабур... сынок, ты не должен... ты не можешь просто взять и уехать, тем более, за границу. Кажется, эта Луиза, даже не узбечка! Пойми ты наконец, мы узбеки и род наш из древних, богатых беев, а Луиза? Кто она? Откуда? Я запрещаю! Слышишь меня? Копейки не дам! - стукнув кулаком по столу, закричал Садык Каюмович, вскочив со своего кресла.
- До сегодняшнего дня, я никогда Вам не перечил, Вы мне не прощали даже невинной провинности и я старался всё делать так, как понравилось бы Вам, в отличии от Бахрома. Ему Вы прощали многое, да пребудет его душа в раю. Но теперь я поступлю так, как считаю нужным. Это моя жизнь и я люблю эту девушку, несмотря ни на что. Вот если она мне скажет, что я ей не нужен... что ж, значит так тому и быть, - спокойно ответил Бабур.
- Да ты просто тряпка! У тебя что и гордости нет? Ты хоть помнишь, чей ты сын? Смирись уже! Девушка в Стамбуле, её купили! И забудь! Никуда ты не поедешь! Это тебе говорю я, твой отец! - не переставал кричать Садык Каюмович.
Бабур с грустью улыбнулся и встав с дивана, быстро вышел из кабинета отца. Ему нужны были деньги, об учёбе он не думал, до конца учебного года было ещё три месяца, он решил поговорить с матерью.
Дильбар Икрамовна сидела во дворе, на качелях и тихо плакала, вспоминая сына. Смириться с тем, что сына больше нет, женщине было трудно. При людях, она старалась держаться, а оставшись одна, давала волю чувствам. На кладбище, Дильбар Икрамовна ходила редко, да и времени не было, выплакавшись, она тихо смотрела на чёрное небо, словно пыталась увидеть там облик ушедшего сына.
- Мама? Вы опять плакали? Прошу Вас, Вы нужны нам... мне, во всяком случае! Вы должны себя беречь. А если и с Вами что-то случится? Обо мне подумайте, умоляю Вас! Я не смогу без Вас... - присев на корточки перед матерью, говорил Бабур, подняв голову и глядя на мать.
Дильбар Икрамовна погладила сына по густым волосам.
- А я и живу ради тебя, сынок. Отец твой... он хороший, ты на него не обижайся, он тоже переживает, ты не думай, ему тяжелее, чем мне. Я вот поплакала и мне вроде как легче, а ему каково? Он ведь и плакать не может. Что он сказал тебе? Зачем звал? - спросила Дильбар Икрамовна, с любовью гладя сына по волосам и лицу.
Бабур поднялся и сел на качели рядом с матерью.
- Мою Луизу увезли в Стамбул, её продали богатому бею. Видите ли, она похожа на погибшую девушку его сына! Мамочка... мне нужно поехать за ней, мне нужны деньги, прошу Вас... - положив руку на руку матери, взмолился Бабур.
- Как же так... Стамбул, это же так далеко... а вдруг и с тобой что-нибудь случится? Я ведь не переживу этого! Бабур, сынок... столько девушек вокруг... вот дочка Махсуды Гулямовны... - с мольбой говорила Дильбар Икрамовна.
- Мамочка! Умоляю Вас, хоть Вы меня услышьте! Я люблю Луизу и мне никто не нужен, кроме неё! Я в долг прошу, начну работать, верну всё до копейки, обещаю! - воскликнул Бабур, вскочив с места.
- Да разве ж дело в деньгах? Какая мать даст своему ребёнку деньги в долг? Не обижай меня, Бабур! Это я к тому сказала, что девушка-то уже принадлежит другому, понимаешь? Сколько месяцев прошло? Четыре? Пять? Ты думаешь, её сохранят для тебя? Она, быть может, давно уже замужем, - устало возразила Дильбар Икрамовна.
- Что ж... если это так... я должен убедиться в этом сам. И если она вышла замуж... что ж, я согласен жениться на той, на ком Вы скажите. Дайте мне месяц времени и деньги, много денег, на билет туда и обратно, ну и на проживание там, в Стамбуле, - сказал Бабур, не теряя надежду на то, что быть может, Луиза ещё свободна.
- Хорошо. Пошли в дом, - встав с качелей, сказала Дильбар Икрамовна и направилась к дому.
Вместе с Бабуром, она зашла в комнату Бахрома, туда редко кто заходил, там даже постель была раскрыта, словно в ожидании хозяина и стоял его запах, запах дорогих сигарет и французского одеколона. Этот аромат Бабуру не нравился, он считал, что мужчина должен пахнуть собой, то есть естественным, мужским запахом, правда, он был индивидуальным, у каждого свой. Но Бабур зашёл в комнату брата и с любопытством посмотрел на мать. Дильбар Икрамовна подошла к шкафу и поставив перед ним пуфик, взобралась на него. Открыв антресоль, она сунула руку между вещами и взяв пачку денег, осторожно спустилась на пол и подошла к Бабуру.
- На вот, держи. Здесь пять тысяча долларов, думаю, этого тебе хватит, сынок. Только умоляю тебя... обещай мне вернуться живым и невридимым, - протянув деньги сыну, сказала Дильбар Икрамовна.
Не удержавшись, Бабур крепко обнял мать и прижал её к себе, чувствуя, насколько она похудела за эти месяцы, как ушёл его брат.
- Спасибо, мамочка! Я клянусь Вам, что вернусь, как только найду её. Но... и Вы пообещайте мне, что не будете больше плакать и будете беречь себя, - не отпуская мать из объятий, сказал Бабур.
- Ты мой родной. Я буду ждать тебя, - ответила Дильбар Икрамовна, освобождаясь из объятий сына и выходя из комнаты Бахрома. Бабур тоже вышел следом за ней и прошёл в свою комнату, которая находилась рядом с комнатой брата. Взяв чемодан на колёсиках, он открыл шкаф и стал складывать свои вещи. Одевался Бабур хорошо, покупая дорогие вещи, которые можно было купить на Ипподроме, в отделе, называемом корейский рынок. Там продавали качественные и дорогие вещи. Сложив всё в чемодан, Бабур вышел из комнаты и прошёл в душ, решив, что с утра поедет в аэропорт и если получится, завтра же улетит в Стамбул.
- Нужно Умиде сказать... она должна знать... - подумал Бабур, раздеваясь и вставая под душ.
Баязид в Англию ехать раздумал, хотя Осман бей предложил ему поехать вместе с Луизой. Но парень сказал, что учиться можно и в Стамбуле и Осман бей договорился с нужными и влиятельными людьми. Вскоре, Баязид и Луиза начали учиться в Университете Стамбула, она на втором курсе филологического факультета, он - на четвёртом курсе юридического факультета. Баязид и Луиза, вставали по утрам, вместе завтракали и вместе уезжали в Университет на машине Баязида.
После занятий, парень дожидался Луизу и они вместе ездили по городу. Баязид словно заново открывал её для себя и ни к чему не обязывал и не принуждал, был с ней очень учтив. Они непременно заезжали в район Бебек и заходили в известную в Стамбуле кофейню, где можно было попить изумительный кофе по-турецки. Баязид шутил, вёл себя непринужденно, был галантен и обходителен по отношению к ней. С Луизой ещё никто так бережно не обращался, это подкупало девушку. Да и внешность Баязида завораживала, его загадочная улыбка, притягивала к себе. Луиза боялась сознаться себе, что влюблена в Баязида, но старалась скрыть свои чувства от него, тогда как он не скрывал того, что влюблён в девушку. Правда, ночами, Луиза думала о нём и часто не могла уснуть. А Бабур... его рядом не было и он уходил всё дальше и дальше из её памяти.
Пару раз, Баязид пытался преподнести Луизе дорогие подарки, но она вежливо отказывалась, сказав, что не может принять такие дорогие подарки, ведь Баязид, по сути, ей никто, даже не дальний родственник. Парень совершенно не думал о ее сходстве с Лелизар, по причине которой Луиза оказалась в Стамбуле, в доме Осман бея, но благодарил небеса, что встретил её.
- Вижу, она тебе нравится, Баязид? Чего же ты тянешь? Давай сосватаем её и сыграем свадьбу, - как-то вечером, сидя с сыном на открытом балконе второго этажа, спросил Осман бей.
- Она, словно цветок, папа, одинокий, красивый цветок, который только должен распуститься. Не нужно торопить события, давай подождём, Луиза ещё очень юная и наивная, я хочу быть уверенным в том, что и она любит меня. А я, так без ума от неё. И поверь, Луиза совсем не похожа на Лелизар, её нет больше, а Луиза... Аллах мне её послал, папа, - ответил Баязид.
- Но то, что она живёт в одном доме с мужчинами... в качестве кого, Баязид? По нашим традициям, которые мы чтим веками, это неправильно, ты и сам это знаешь. Поговори с ней, я же видел, как она смотрит на тебя. Давай сыграем свадьбу, сынок! Не упорствуй. Я молчал все эти долгие месяцы, но о нас уже поговаривают, в частности, о тебе. Так неправильно, - сказал Осман бей.
- Пусть Луиза переедет жить к бабушке, у неё тоже большой дом. Бабушка будет рада, сколько раз просила, чтобы мы жили вместе с ней. Все эти слуги в доме, садовник и кухарка, не заменят близких. Вот она будет рада Луизе, а та будет потихоньку привыкать... - сказал Баязид, правда и сам не смог ответить, к чему может привыкать Луиза.
- Ты прав, нужно поехать к бабушке, сначала поговорить с ней, чтобы не напугать её, стара она уже, - задумчиво ответил Осман бей.
Луиза и ему нравилась, девушка была мусульманкой, была скромная, учтивая и воспитанная.
- Надо бы расспросить её о прошлом, она, вроде, говорила, у неё мать есть, взрослый брат, старше её и вроде, у матери должно было родиться дитё. А случится, можно и поехать на её родину, если и правда она станет женой моему сыну. Хотя... многие беи рады отдать своих дочерей за Баязида. Он ведь завидный жених в нашем городе, - думал Осман бей, с любовью глядя на сына.
Только чувства сына для Осман бея были важнее всяких пересудов и разговоров вокруг. Главное для него было, чтобы Баязид был счастлив, это он обещал своей жене, его матери, перед её смертью.
Бабур купил билет до Стамбула, визу в паспорте парень поставил загодя, когда решил, что непременно поедет искать свою любимую. Возвращаясь с аэропорта, Бабур заехал в общежитие, чтобы поговорить с Умидой. Он тихо постучал в дверь и услышав позволение войти, заглянул в комнату. Увидев его, Умида тут же вышла к нему.
- Бабур? Случилось что-то? - спросила девушка.
Он давно не заходил к ней, они редко виделись в институте, но поговорить им так и не удавалось. То Бабур был не один, то Умида торопилась.
- Ты должна кое-что знать... эту Шахиду... её арестовали и вышли на банду, которая занималась тем, что похищали девушек и перепродавали за границу. В общем, главная в этом деле, мама Роза, представляешь, женщина - и главная в банде, и мужчины её слушались. А Луизу отправили в Стамбул, я завтра отправляюсь за ней, - сказал Бабур.
Умида оторопело смотрела на него, не зная, что ему ответить.