Глава 23
В жизни Зураба было много разных ситуаций, настолько разных, что для другого человека такое разнообразие было бы непосильным игом. Когда жизненные события, подобно подземным пластам, наслаиваются одно на другое, удержаться на поверхности невозможно; приходится маневрировать, вовремя уклоняться, поворачивать, отходить. Что делать нельзя, так это падать. Упадёшь – подняться тебе могут и не дать. Стой, как хочешь, только не падай...
Но тот водоворот, в котором вращался этот авторитетный бандит, требовал не только хитрости и осторожности. Требовалось определённое мужество и жестокость. Все эти черты в той или иной степени были присущи Зурабу.
Когда Гонщик спросил его, приходилось ли ему убивать, он не ответил. Этот вопрос был не из тех, которые требуют ответа, тем более со стороны Зураба; да и последний не собирался на него отвечать, потому как особо не кичился кровью на своих руках, хотя данный, скажем так, пункт его биографии и заслужил к нему уважение и страх.
Но главное, что позволяло Зурабу долгое время оставаться на высокой волне криминального мира, так это его какая-то сверхъестественная интуиция или – как принято это называть в среде преступников, – чуйка. Не раз этому мрачному кавказцу доводилось «уносить ноги» в ситуации «последней минуты». И когда Зурабу удавалось узнать, кто его подставил, вот тут и проявлялась вся его беспощадная натура, хотя внешне, не считая почти всегда мрачного вида, он был достаточно сдержан и вежлив.
Наркотики, рэкет (приобретший в новом столетии более «цивилизованные» формы) и женщины составляли основные занятия его грязной жизни; второстепенных у него попросту не было, если не считать тех непредвиденных случаев, которые вытекали из основных.
Сейчас бандитам не нужно с пистолетами в руках гоняться по улицам друг за другом, или в той же манере нагонять ужас на потенциальных (и не только) объектов своих игр (хотя бывает – и не редко – и так). Правила изменились, изменились и их покровители.
Нужные люди во властных структурах хорошо подкормлены, такое понятие, как рэкет, отсутствует, причём не только в законодательстве; ну а разобраться во схожих понятиях вымогательства, грабежа и разбоя для привлечения подобных Зурабу к уголовной ответственности бывает крайне сложно даже для квалифицированных юристов.
Что ж, «нужные люди» отлично отрабатывают. Никаких рэкетиров нет, никаких преступных группировок, банд тоже нет, у доблестных правоохранителей всё и все под железным контролем, но…
В ХХI веке крепкие ребята в кожаных куртках всего лишь поменяли своих хозяев. А этим самым хозяевам, «нужным людям», господам при больших чинах и погонах выгодно, чтобы о существовании организованной преступности никто не знал, и даже не догадывался.
С одной стороны, бандиты сознают, что не смогут заниматься привычным делом, если не поделятся с чиновниками и милицией. А последним врождённое «благородство» не позволяет самостоятельно вымогать деньги у бизнесменов. Вот они и ударили по рукам, обоюдно оказавшись «в шоколаде». Как говорится: кому на Руси жить хорошо?..
Но самое интересное то, что современный рэкет далеко переплюнул горячие 90-е. Тогда за свои «кровные» предприниматели хоть «крышу» получали. Сегодня же их ничтоже сумняшеся грабят чуть ли не все подряд, не предлагая, однако, ничего взамен.
Зураб занимался (вернее, занимались другие, он лишь контролировал) и рынками, и торговыми центрами, и аптеками, и частными клиниками. При этом «здоровался за руку» с представителями всех властных структур, и своей деятельностью только подтверждал или, точнее сказать, убедительно доказывал, насколько тесно в последнее время криминалитет сросся с коррумпированными государственными органами: милицией, обл-, гос-, райадминистрациями, СБУ, прокуратурой, судами. Последние «виртуозы» умудрялись даже «случайно потерять» опасные материалы, если дело попадало в их чистые, ухоженные (но, естественно, только в прямом смысле) руки.
О каком вообще отсутствии рэкета может идти речь, если сами бизнесмены платят бандитам, чтобы воспользоваться их связями с власть имущими, и получить положенные по закону документы, о той же регистрации предприятия. Вывод напрашивается сам собой. Рэкет становится государственным.
Уже нет тех бесшабашных наездов, вооруженных перестрелок и прочих атрибутов преступности 90-х. Но нет и того уровня коррумпированности среди сотрудников государственных органов. Сегодня он повысился даже не в разы и не на порядки. Если в 90-х взятка в $10 тыс. являлась мечтательной роскошью, то теперь в одном лишь кармане пиджака её не пронесёшь. Счёт идет на миллионы!
Поэтому говорить, а тем более утверждать, что рэкета сегодня не существует, по меньшей мере, наивно. Он будет всегда. Таковы нерушимые законы человеческого общежития, от которого зависит значение на его многоликой шкале.
Действуют сегодня бандиты по проверенным в 90-х схемам. Вот только они абсолютно не приемлют таких понятий, как воровская честь, воровской закон, вообще слово «понятия». Кроме того, если в 90-х «нужные люди» в высоких креслах были пределом мечтаний, то сегодня они стали теперь уже обыкновенной явью. Да и сами чиновники заинтересованно ищут встреч с преступниками ради использования их в корыстных целях. Рейдерство – вот как это сегодня называется. Но поскольку герой этой главы подобным новшеством не занимался, мы упустим детали этого нехитрого, а, может быть, наоборот, – хитрого занятия.
У Зураба, выражаясь современным языком торговли, был свой сетевой маркетинг. Была «правая», «левая» рука, был свой «мозговой центр» в виде взращенного в своё время математического вундеркинда, были свои «шестёрки» и немного повыше рангом «оторвыши», жадно ожидающие лишь команды: «Фас!» – и уже описываемые представители госорганов.
С таким «пёстрым букетом» можно было чувствовать себя более-менее безопасно, и жить более, чем… Зураб не жаловался.
Все его преступные схемы описывать я, разумеется, не буду, а то меня ещё обвинят в подрыве государственности, развращении малолетних, наведении на путь преступности, аморальности по отношению к читателю, и тому подобных грехах. Но в маленькой зарисовочке, так сказать, отказать себе не могу.
Как известно, многие украинцы ездят на заработки за границу. Италия, Испания, Чехия, Польша, Португалия, Россия. Вот, наверное, главный перечень иностранных государств, границы которых наши соотечественники пересекают в надежде на улучшение финансового положения, хотя часто вопрос стоит несколько жестче, а именно – выживание. Но это уже совсем другая тема.
Зурабу через проверенных людей были известны все автомаршруты, а на то, чтобы перекрыть в определённых местах движение, большого ума не требовалось. Он просто высылал группу отморозков, а своё дело они знали «на отлично». Естественно, правоохранительные «псы» были в курсе, и не просто в курсе, а в известной надежде…
Когда глаза водителя буса или автобуса замечали вдруг перед собой парочку развёрнутых посреди дороги бандитских автомобилей (бандитских, потому что связь с бандитами в этом случае улавливается безошибочно; кто ездил на заработки – знает), разворачиваться было поздновато, да и увиденный в зеркале заднего вида ещё один «призрак» не давал никаких шансов.
Оглашалась сумма – и тут же, хотя и не без некоторых колебаний, изымалась. Вот, в принципе, краткое описание довольно прибыльного Зурабового бизнеса. Но описываю я всё это ради упоминания о двух нетиповых случаях. Не всё и не всегда идёт гладко, тем более в такой сфере.
Однажды браткам попался такой вот нетиповый водитель (наверняка, ученик самого Хэмилтона). Вовремя учуяв запах «жареной резины», он так рванул на своём белоснежном Mercedes Vito, как будто хотел ослепить ошеломлённые глаза несостоявшихся вымогателей. Последние устроили погоню, но тот сумел от них оторваться, правда, немалой ценой. «Приемник Хэмилтона» выехал на встречную, вывернув руль перед самым носом огромной фуры, ну а водитель последней довершил начатое дело, развернув свою колесницу на всю дорогу.
Ни белоснежного Mercedes Vito с запомнившимися до гроба номерами, ни его водителя так и не нашли. Порычав немного перед порядочно перетрухнувшими подопечными, Зураб в следующий раз решил сам возглавить свою «рэкетню». Вот это и стало вторым – более интересным, хотя и менее привлекательным, – случаем.
Очередное турне на границу Зураб предпринял с большим «эскортом». Куш таможня обещала порядочный, потому приходилось самому возглавить эту поездочку. Его сразу насторожило то, что начальник таможни вышел с ним на прямую связь, и, хотя и закамуфлированными словами, но всё же назвал место, где лучше всего сделать «привал». Такого ещё не было, и Зураб всё пытался понять, что бы это значило.
С одной стороны, таможня не решалась, видимо, по своим, так сказать, «законным» правилам сделать всё в лучшем виде, но с другой… что-то внутреннее заставляло усматривать в этом какую-то ловушку. Зураб не хотел верить в вескость последнего предположения, но «чуечка» была непреклонна.
Оставив для контроля операции ближайших братков, он отправился обратно, просто сказав: «Мнэ нада быть сэйчас в другом мэстэ». Все уже привыкли к таким нестандартным решениям авторитета, да и переспрашивать было не принято.
Через несколько часов Зураб узнал, что всю его банду перестреляли. Остались только трупы.
Он сразу понял, что его быстрый криминальный взлёт кому-то основательно не даёт покоя. А если так – значит надо его по-быстрому обеспечить.
Начальник таможни был только исполнителем воли кого-то другого. И через несколько дней «кавказский туз» узнал, что крупная банда одной из соседних областей уже давно присматривалась к Зурабовым «занятиям», и бесшабашный расстрел доброй половины его группировки стал своеобразным удачным выстрелом после длительной охоты.
– Шьто скажешь мнэ, шякал? – спросил Зураб во время короткого телефонного разговора у запутавшегося в сложных криминальных играх начальника таможни.
– Что ты сказал?
– Мы нэ так многа врэмэни знаем друг друга, патаму, навэрное, мнэ особа нэ жялко…
Это был последний телефонный разговор таможенного главы. На следующий день его нашли повешенным в лесу всего в каких-то 7-ми километрах от места работы без следов насильственной смерти.
А вот со своими прямыми обидчиками Зураб разобрался по-другому. Он не выходил с ними на телефонную связь, не назначал «стрелку». Он считал, что подобные люди заслуживают только… собачьей смерти, потому что сами живут, как собаки.
За ними долго следили.
Выбрав момент, когда вся верхушка собралась вместе в крутом ресторане, отмечая какое-то важное событие, в последний зашел ничем не приметный человек, вежливо поздоровался, и, передавая «главному» небольшую красивую коробочку, произнёс:
– В знак долгой и крепкой дружбы мой босс передаёт Вам этот скромный презент. Хорошего отдыха!
Несколькими секундами спустя громкий взрыв поставил точку в жестокой мести Зураба.
Ещё одним весомым пунктом прибыли этого криминального субъекта были наркотики. Давно канули в Лету времена, когда наркотики можно было купить за бесценок. Сегодня для этого нужны порядочные деньги. Но есть они не у всех. Так что же делать?
У Зураба были свои «хмыри» – прошу прощения за столь нелестный отзыв о людях, но при виде их, уверяю вас! – другое слово вам на ум не придёт, – которые при помощи нехитрых манипуляций (в том числе на газовой плите) делали вопрос доступности наркотиков вполне решаемым. Да, я говорю: у Зураба, потому что он был главным в этой цепочке. Имя его для всех этих «наркопроизводителей» было неизвестным. Нет, о нём, конечно, они могли знать, но о связи с собой даже не подозревали.
Ширка, или «черная», и маковая соломка – это всё, чем они занимались. Только вот это «всё» приносило колоссальную прибыль (и не только Зурабу).
Цена куба ширки колебалась в пределах 70 гривен (не так уж и мало, учитывая то, что наркоману «в системе» в сутки нужно не менее трёх доз). Из них 50% получали менты, 40% – Зураб, и 10% – «хмыри». Но это – для самых бедных.
Амфетамин, или фен, каковое название он приобрёл в наркоманской среде, – это для среднего класса. Один грамм – от $40 до $80. Возможные последствия такого «удовольствия» – гипертонический криз, инфаркт, – не говоря о большем, никому не интересны, ведь так хочется в буквальном смысле сходить с ума (танцевать, заниматься сексом) несколько суток подряд. Пришел в модный клуб, принял дозу – и «летай на здоровье».
Ну а для элиты этот бизнес имеет в запасе героин ($100-$150 грамм), крек (термически обработанный для курения кокаин) и кокс (от $300 за грамм). Но это для спецклиентов по спецзаказам. Поставки этого проклятого зелья обеспечивали, используя тесные связи с Зурабом, экс-сотрудники СБУ, пригревшиеся охранниками высокопоставленных особ.
Ясно, что сам выстроить (а тем более удерживать) такую систему Зураб не мог. Приходилось делиться и с Халифом, и, естественно, с «державой», чтоб ей не так обидно было. Но при этом хватало всем и с избытком.
Зураба не трогало то, что наркоманы, всё время живущие на свободе (в зонах ширка не такая уж доступная, как принято считать, поневоле приходится «спрыгивать с иглы»), не доживают до 35 лет, превращаясь в полуживые ужасные мумии; его не интересовало, сколько преступлений совершают они во время «ломки», или «под кайфом»; он не задумывался, сколько покалеченных жизней «зависло» на его многонулевом счету. Он просто делал своё дело, которое у него хорошо получалось, а заморачиваться по поводу его, скажем так, смысловой нагрузки и последствиях, было не в его привычках.
Сдать Зураба не представлялось возможным ни правоохранительному начальству (если, к примеру, сверху поступало требование «закрыть» крупную группировку), ни «коллегам» из преступного мира, – слишком много у него было связей, слишком много он знал, и отсюда слишком ценен – во всех отношениях – был для тех и других. Потому вылавливать такую крупную рыбу пока никто не спешил.
Что до женщин, то здесь Зураб был особо переборчив и щепетилен. Нет-нет, он не искал ту единственную и неповторимую, подругу всей жизни, недостающую половинку целого – подобные люди лишены таких чувств и желаний. Но, как всякий кавказец, он любил всё чистое (насколько это слово может сочетаться с описываемыми вещами) и опрятное, потому и отдавал предпочтение не «шоссейным дивам», а случайным знакомствам с вполне приличными девушками/женщинами, всегда жадно влекомыми к подобного рода мужчин.
А у Зураба то, что принято называть «мужской жилкой», было в избытке. Он без усилий давал почувствовать женщине власть над собой, а, поскольку психология последней не приемлет других вариантов, никакие проблемы с женщинами Зурабу были попросту не известны. Ему достаточно было просто подойти, познакомиться, улыбнуться, чтобы до основания разрушить хрупкую крепость женской неприступности.
Таким был этот человек. И ещё. Это кажется странным, смешным, лицемерным, но, как я уже упоминал в одной из предыдущих глав, Зураб честно (пишу это слово без кавычек) со всех своих нечестных (и это слово тоже) доходов десятую часть приносил в православный храм, помня заповедь, о которой многие даже не знают.
Его нельзя было назвать добрым и милосердным. Непонятное для него самого чувство долга – вот что питало его душу при исполнении данной заповеди. В остальном же это был жестокий, беспощадный тип человека, с которым лучше вообще не пересекаться.