Зимний вечер, секция в общаге, середина 90-х. Сижу тихо, никому не мешаю, починяю примус. Стук в дверь. На пороге сосед Эдик с квадратными глазами.
- Ты наш стояк видел?
Рядом с умывальником проходит измазанная синей масляной краской чугунная труба, которая с непонятной целью появляется из пола и скрывается в потолке. Отводов на нашем этаже не наблюдается. Это - "стояк".
- Естественно. Руки же мыл, когда пришел. А что с ним не так?
- Сам посмотри.
Ладно. Натягиваю тапки. В секции темновато, горит одна-единственная лампочка, та, что у окна. Дальние углы скрывает полумрак, и только стояк сверкает по всей своей длине неярким призрачным светом. Знакомая картина, хотя, с непривычки кидает в дрожь, вспоминается полтергейст, барабашки и прочая чепуха. На самом деле, на холодном металле оседает конденсат, мелкие капельки влаги, которые создают причудливую картину игры света и теней... при достаточном воображении, конечно.
Я подошел поближе и присмотрелся. Вся труба снизу доверху была усеяна огромными черными тараканами... что-то они там делали, неторопливо шевеля усами и передними лапками. Эдик внимательно наблюдал за моей реакцией.
- Может, дихлофосом?
- Да ну, а спать потом как? Проветривать придется. Если окна откроем, замерзнем, если не откроем - сами нанюхаемся... У тебя есть лак для волос?
Эдик - вольная птица, развелся в прошлом месяце.
- Пошли посмотрим, от моей много чего осталось.
На полочке с женской косметикой отыскался изрядный баллон с надписью "Беречь от огня".
- И зажигалку давай.
- Зачем???
- За всем! При 18 градусах выдается шинель, при 14 поджигается казарма - греться будем!
Он метнулся за зажигалкой, а я принес из секции мусорное ведро, веник и совок.
Меньше, чем через минуту, все было кончено. Огненная струя взлетела к потолку, заботливо обтекая неровности чугунной трубы, и тотчас же погасла. В нахлынувшей со всех сторон тишине слышен был только мерный стук падающих на кафель насекомых. Мы сгребли их веником на совок, и осторожно, чтобы не обломать лапки, высыпали в мусорное ведро. Эдик не проронил ни слова. Когда погребальная церемония завершилась, его прорвало.
- Где ты всему этому научился?
Я снисходительно улыбнулся.
- В армии служил...