За окном ярко сияло солнце. С раннего утра воздух наполнился пением птиц. Зазеленели деревья и кусты. Желтыми пятнами одуванчиков покрылась зелень газонов.
Марина заворожённо смотрела на ожившую природу и радовалась наступившей весне.
Внезапно раздались звонкие смеющиеся голоса двух мальчишек лет десяти-одиннадцати. Она взглянула на них и улыбнулась:
Счастливые! У них всё впереди.
Мальчишки, побросав свои рюкзачки, пускали солнечных зайчиков.
– Скоро, совсем скоро закончится учебный год, и они покинут пыльный город и поедут на дачу, – подумала Марина и неожиданно вспомнила своё советское лето в шестидесятых годах прошлого столетия и те необыкновенные приключения, которые произошли с её друзьями....
Часть первая: Пионерский лагерь
1.
Мысль о том, что летом Джека поедет на юг в город Благодарный вместе с двоюродной сестрой, взволновала её не на шутку. Еще никогда она не уезжала без родителей так далеко от дома.
Город Благодарный находился в Ставропольском крае, о котором Джека знала не понаслышке. Оттуда маме приходили письма от её родных и друзей, и потому само название «Благодарный» действовало на Джеку так благотворно, что последние три месяца учебного года она старалась учиться как можно лучше.
– Неужели это всё сбудется, и мы поедем с Валей к её родным? – то и дело задавала она себе один и тот же вопрос и боялась, что со временем мама передумает и скажет, что всё это говорилось просто в шутку. И, к сожалению, так было уже не раз.
До поры до времени Джека решила и подругам не хвастаться дальней поездкой на Северный Кавказ.
– Лучше ни с кем не делиться этой прекрасной новостью, – думала она, – а то ничего не сбудется.
В седьмой класс она перешла с хорошими отметками и потому обрадованно влетела в квартиру и, завидев маму, тут же с порога радостно закричала: «Всё! Школьный год окончился, пора ехать в Благодарный».
В ответ мама неожиданно звонко рассмеялась, поглядывая на дочь, но заметив обиженные глаза Джеки, тут же поспешила сказать: «Всему своё время», – и потянулась к школьному табелю, чтобы полюбоваться отметками дочери.
– Молодец! Можешь, когда захочешь, – ласково поглядывая на Джеку, похвалила она.
– И? – нетерпеливо произнесла Джека, пропуская слова матери, – Так, когда мы поедем? – затаив дыхание, осторожно спросила она.
– Я думаю, что не раньше двадцатых чисел июня, – ответила мама, и, завидев вытянувшееся от удивления лицо дочери, поспешила успокоить её: — У тебя учебный год закончился, а у Вали сессия только начинается. Как только она сдаст все экзамены, вы поедете в Благодарный.
– У-ууу… – недовольно протянула Джека, – ещё целых двадцать дней ждать? Это много…
Разочарованно прошептала она и повернулась, чтобы уйти.
– Но ты не расстраивайся так сильно, – прозвучали позади неё слова мамы. – Пока ты будешь в пионерском лагере, эти двадцать дней пролетят совсем незаметно.
– Опять в лагерь? – огорченно прошептала Джека и тут же, словно распустив крылья, сердито налетела на мать: – Я только что окончила учебный год и еще ни одного дня не отдыхала. Я, между прочим, мечтала погулять по городу, сходить куда-нибудь, встретиться с подругами, а ты меня уже в лагерь отправляешь?
И наигранно сердито прикусив губу, отправилась к себе в комнату. Её слова опять вызвали у мамы только звонкий смех. Уж кому-кому как не ей знать характер дочери! Пройдет минут пять, и она вновь прибежит к ней и спросит, как ни в чем не бывало: «Когда надо будет ехать?»
Такова её дочь.
– Жаль только, что это совершенно новый для Маришки пионерский лагерь и ей придётся заново привыкать к окружающей обстановке, искать новых друзей, — задумчиво пробормотала мама. Она знала, что оставлять дочь в запыленном городе не так уж хорошо. Да и неизвестно ещё, когда именно Валя сдаст все экзамены. А их ещё так много впереди… И неожиданно подумав о племяннице Валентине, мысленно похвалила Прасковью: – «Хорошая дивчина выросла! Трудолюбивая, заботливая и красивая».
… Осторожно скрипнула дверь комнаты. На пороге показалась Джека. Исподлобья посматривая на мать, она негромко спросила: – Когда надо будет ехать в лагерь?
Мама молча улыбнулась и произнесла: – Шестого июня. Правда, я забыла тебя предупредить: это будет совсем другой пионерский лагерь, – и, завидев немой вопрос дочери, пояснила, – он находится в Старом Петергофе.
– В Старом Петергофе? – обрадовалась Джека. – Там, где парк с фонтанами?
– Нет, – сказала мама, – парк с фонтанами находится в Новом Петергофе – в Петродворце, – и, заметив разочарование на лице дочери, успокоительно сообщила: – но это совсем недалеко от вашего лагеря.
– Ладно, поеду, – обиженно надув губы, пробурчала Джека,
Она была разочарована тем, что весёлые летние каникулы пройдут не в полюбившемся ей пионерском лагере, в котором она так хорошо проводила время в последние пять лет, а в другом, незнакомом ей месте, без любимых подруг и друзей.
– Мы уже с ним «сроднились», – не раз повторяла она своим городским подругам, рассказывая об этом замечательном месте.
Пионерский лагерь под названием «Зеленые горки» находился в одном из красивейших мест Ленинградской области. Лагерь был расположен в холмистой местности. На его территории размещались одноэтажные деревянные дома с небольшими комнатами для детей и с комнатами для проживания персонала лагеря.
Забор, отделявший территорию пионерского лагеря от ближайшего посёлка, стоял только вдоль фасадов административных зданий. Со всех других сторон лагерь был окружен густым орешником, пройдя сквозь который, можно было оказаться вне лагеря. Но никто из ребят самовольно его не покидал. Да и зачем? Ведь там никогда не было скучно. Все три смены в пионерском лагере работали разнообразные кружки, проводились спортивные мероприятия и игры, в которых участвовали не только дети, но и обслуживающий персонал.
– Ну что ж? Посмотрим, что из себя представляет новое место отдыха, – недовольно прошептала себе под нос Джека, огорченно вздыхая и мельком бросая на мать просительные взгляды: – Может быть все-таки разрешит остаться дома?
– Поверь мне, так будет лучше, – как будто угадывая мысли дочери, проговорила мама: – И я буду всегда уверена, что ты накормлена и не сидишь целыми днями за книгой.
– Уж и почитать нельзя, – сердито буркнула Джека и, резко повернувшись на каблуках, вернулась в свою комнату.
2. Как только большие львовские автобусы доставили ребят на место отдыха, Джека поняла, что здесь ей не понравится.
Пионерский лагерь представлял собой небольшую территорию с четырехэтажным зданием и двумя площадками для детей младшего возраста.
Вывеска на здании напоминала о том, что зимой здесь находится школа – интернат.
– Не лагерь, а тюрьма какая-то, – оглядываясь по сторонам, недовольно пробормотала девочка. – Ни волейбольной, ни футбольной площадок нет. Как они тут живут? – И похлопав по плоской поверхности рюкзачка, прошептала: – Хорошо, что я с собой прихватила интересную книгу, а то бы померла здесь от скуки.
Комната, где расположились четыре девочки примерно одного возраста, ничем не отличалась от той, которая была в Токсово. И лишь городской пейзаж за окном свидетельствовал о том, что Джека находилась в незнакомой ей местности, где ей будет не хватать холмов с крутыми оврагами и большим красивым озером, и свободы, которая была в прежнем месте отдыха.
– А почему ты себя называешь Джекой, когда твоё настоящее имя Марина? — внезапно рядом с ней раздался звонкий голос соседки по комнате.
Джека – это моё прозвище. Так меня прозвали во дворе, а потом и в школе за мою любовь к книгам Джека Лондона, — проговорила она и молча усмехнулась, вспоминая, как её сосед по дому, с которым у неё были дружеские отношения, увидев в её руках книгу «Белый клык» Джека Лондона, в шутку назвал её Джекой. Гораздо позже подхватили это прозвище её подруги, а потом и одноклассники (кто в шутку, а кто всерьёз) стали называть Марину Джекой. И только мама, услышав новое имя своей Маришки, запротестовала: –
Какая ты Джека, ведь я назвала тебя Маришкой.
– Ты меня так назвала, когда я была совсем малышкой, а теперь, наверное, я больше похожу на Джеку, – смеясь, произнесла дочь. Папа не сопротивлялся прозвищу дочери. «Джека, так Джека», — ответил он маме, когда та пожаловалась ему на смену имени Маришки, и сказал: – В детстве у нас у всех были прозвища. Так что не стоит беспокоиться по этому поводу. Если оно нравится дочери, то пусть она будет Джекой, а там посмотрим…
– Какая она ещё Джека? — сердито выкрикнул старший брат. — Для меня она всегда будет Маринкой! Ну и что из того, что она читает Джека Лондона, а я читаю Толстого, но это совсем не значит, что меня надо называть Толстым!
– Конечно, тебя нельзя так называть, – рассмеялся папа, –для того, чтобы ты стал толстым, тебе надо поправиться килограммов на двадцать.
А Маришка, стараясь быть серьезной, смешливо выкрикнула: «Да зовите меня как хотите, только в печь не кладите!» – и, хмыкнув от смеха, выбежала из комнаты.
Когда они с братом были помладше, то дружили, а теперь от их дружбы не осталось и следа. Теперь они оба выросли, и потому почти все их разговоры переходили в споры. Они почему-то никак не могли найти между собой точек соприкосновения.
– Почему так происходит? – не понимала Джека, а Сергей на эту тему и вовсе не задумывался. Он был старше Джеки на целых четыре года. Они с братом учились в разных школах. У него теперь были совсем другие интересы и, естественно, были свои друзья.
Джека очень сильно переживала моменты их ссор и часто делилась с отцом своими огорчениями. Папа всегда внимательно выслушивал дочь и, ласково прижимая к себе её худенькое тельце, тихо и осторожно рассказывал о своём детстве и своей большой семье, рассказывал о взаимоотношениях между ним и старшим братом. Вспоминал о своём периоде взросления и ссорах, происходивших между ними.
– Понимаешь? – говорил он, заглядывая в такие же, как у него самого, серо-зелёные глаза дочери: – Вы растёте, и ваши взгляды на тот или иной жизненный вопрос постоянно будут меняться, и так будет происходить до тех пор, пока вы не научитесь друг друга понимать.
А вдруг у нас не получится вновь стать друзьями? – думала Джека, и от этого ей почему-то становилось ещё страшнее. Она огорченно вздыхала и думала, что она согласна с папой. Да! Они выросли. Но в то же самое время девочка не могла понять, почему дружба между ней и братом закончилась так быстро.
Разве не вы нам говорили, что настоящая дружба проходит сквозь годы? – не раз она повторяла слова отца.
Но он только улыбался и как мог старался ей объяснить:
– Всему своё время. Вы подросли и ваши характеры стали меняться, а потому на некоторые вещи вы смотрите по-разному. Вы спорите между собой, а как известно, в споре рождается истина, которую с возрастом вы непременно поймёте.
– А если мы не поймем её? – спрашивала Маришка. – И что, расстанемся до конца своей жизни?
Папа задумчиво взглянул на свою младшую дочь, огорченно вздохнул и только потом сказал:
– Да, такое тоже может произойти… Но я все-таки надеюсь, что вы останетесь друзьями.
… И теперь, поглядывая на девочек, Джека внезапно подумала: сможет ли она здесь найти себе подругу, дружба с которой сохранится надолго?
… – А тебя как зовут? – поинтересовалась Джека у девочки, которая устроилась рядом с ней.
– Я твоя тёзка, — улыбнувшись в ответ, сказала та и, запнувшись, поправила себя: — меня зовут Марина. Но прозвище твоё мне тоже нравится, в нём чувствуется какая-то сила духа...
С этими словами она внимательно посмотрела на Джеку так, как будто пыталась определить её характер в одночасье, затем негромко, с некоторой подковыркой сказала:
– Посмотрим, есть ли в тебе такая сила.
– Посмотрим, – наигранно равнодушно прошептала Джека, делая вид, что её нисколько не тронули слова Марины.
Незаметно девочки разговорились. Марина рассказала, что в этом лагере она уже отдыхала:
– Может быть он не так хорош, как тот, о котором ты вспоминаешь, но для меня этот лагерь тоже стал родным, хотя у нас тут никогда не проводилось так много игр, как в твоём пионерском лагере.
– Зато мы часто гуляем по берегу Финского залива, несколько раз ездили в Петродворец, ходили в поход в прошлом году, – вспомнила Таня. Её кровать была с правой стороны от Джеки.
– В походы и мы ходили, – сказала Джека и улыбнулась, вспоминая те счастливые времена. – Мы ходили не только в однодневные походы, – продолжила она свой рассказ, – ходили пару раз на два, а потом и на три дня на дальний берег озера. А ещё мы собирали цветы для международного фестиваля молодежи. Знаете, как было красиво смотреть на все эти букеты, и всё потому, что каждый отряд собирал свой букет…
–Такого у нас не было… удивлённо произнесла Таня и огорченно вздохнула, – и вообще, у нас здесь, кроме прогулок по здешней местности, ничего особенного не происходило.
Как не происходило? – неожиданно налетела на неё Джека.
– Ты же говорила, что вы в Петродворец ездили и, наверное, в самом музее были, да?
– Ага, были! – обрадованно закивала головой Таня.
– И фонтаны все видели? – продолжала расспрашивать Джека.
– Да, и фонтаны видели, — удивлённо глядя на Джеку, повторяла за ней Таня.
– Вот видишь, а ведь это, пожалуй, и было у вас самым интересным. Ведь, чтобы в музей попасть, да ещё по парку прогуляться в Петродворце, надо приехать как можно раньше, а потом ещё и отстоять длиннющую очередь. А ведь там, куда ни взглянешь, такая красота… И все пейзажи парка и залы музея надолго остаются в нашей памяти.
– О, да! Ты права! Как же я об этом не подумала? — воскликнула Таня и заулыбалась такой счастливой улыбкой, будто только что вернулась из прекрасной поездки по Петродворцу.
… Днем Джека ещё как-то старалась вместе со всеми участвовать в жизни отряда. В тихий час она читала «Педагогическую поэму» А.С. Макаренко, которую прихватила с собой из дома. Но стоило наступить вечеру, как на неё наваливалась тоска и грусть. Она вспоминала маму, папу, брата и всех своих друзей. Ей казалось, что она будто бы находится в заточении и спасти её может только Валя.
… Что ты читаешь? – как-то поинтересовалась у неё Марина и, взглянув на знакомое ей название книги, попросила во время «тихого часа» читать произведение вслух.
– Ладно, – кивнула Джека. Она любила читать вслух, стараясь произносить реплики каждого персонажа по-разному. И вскоре подруги заметили, что к громкому чтению Джеки стали прислушиваться девочки из соседней комнаты, дверь которой была открыта настежь.
Пролетела неделя, затем вторая и настал Родительский день. Мама с папой приехали в лагерь довольно рано. Они с интересом обошли всю территорию пионерского лагеря, потом предложили Джеке совершить прогулку на Финский залив. По дороге мама стала расспрашивать дочь о жизни в лагере: – Я думаю, ты здесь уже освоилась? – Важно произнесла она и взглянула на дочь так, словно заранее знала её положительный ответ.
– Да…
Глядя в сторону, нехотя произнесла Джека и замолчала, думая, что стоит ли объяснять маме разницу между прежним местом отдыха и этим, так называемым «лагерем»? Наверное, мама и сама уже всё поняла.
– Смотри, здесь совсем неплохо, да? – между тем продолжались мамины восторги. Джека удивлённо взглянула на мать, но оказалось, что последние её слова предназначались не Маришке, а мужу. Маришкин папа внимательно и с некоторой ехидцей посмотрел на жену и недовольно ответил:
– Я больше склоняюсь к мнению Джеки: здесь, по всей видимости, разнообразия нет… Я бы тоже сюда не поехал, — неожиданно признался он, мельком бросая негодующие взгляды на жену.
– Но Джека сюда ненадолго приехала, – то ли пытаясь возразить мужу, то ли успокоить дочь, продолжала упорствовать мама. Завидев необычно грустные глаза дочери, ласково обняла её и старательно произнесла так, словно извинялась за свою ошибку: – Ну, девочка моя, не расстраивайся так сильно. Хочешь, я подарю тебе этот календарь, и ты будешь в нем зачеркивать каждый прожитый день в лагере? – И она посмотрела на дочь так нежно, что у Джеки тут же потеплело на душе. Такой взгляд заметить в маминых глазах для дочери было праздником. Почему-то мама, несмотря на её задорный характер, не умела дарить ласку своей Маришке (Джеке).
– Хорошо, я потерплю еще немного, – чуть не плача, прошептала девочка и отвернулась.
На берегу Финского залива народу было мало. По всей видимости, все остальные родители устроились с детьми с подветренной солнечной стороны лагеря. Но мама была невозмутима: если они приехали за город, то надо непременно побывать на заливе. Они долго искали уютное место среди огромных валунов, которые могли бы укрыть их от сильного ветра с залива, и где не было бы жарко. И наконец-то, устроившись в уютном местечке на берегу, мама стала устраивать импровизированный столик на камнях. Слушая рассказ папы о старшем брате, Джека с нетерпением ожидала начала трапезы. Мама расстелила бумажную скатерть, вынула из сумки алюминиевую миску, чайные ложки, нож, а затем и молодую сваренную утром картошку, баночку сметаны и пучок укропа, выращенный мамой на подоконнике окна квартиры. Ко всей этой вкуснятине обязательно прилагались малосольные огурчики и редис.
Позже Маришка рассказывала: «Я на всю жизнь запомнила вкус той картошки со сметаной и укропом».
Под конец прогулки, когда они втроём вернулись в лагерь, папа, словно спохватившись, отозвал в сторонку дочь, крепко прижал к себе, ласково заглядывая в её внимательные глаза, и заговорщически произнёс:
– Тебе передает большой привет Валя. – И с этими словами протянул дочери небольшой голубой конверт: – Вот, возьми её письмо, потом прочтёшь. – И, уже прощаясь с Джекой, напомнил: – Скоро, совсем скоро большой самолет отправит вас в Благодарный, – и, заглядывая в самые зрачки глаз дочери, спросил: –Ты мне веришь?
– Да, конечно! – дрожащим от волнения голосом ответила Джека, уткнувшись папе в плечо.
– Скоро, совсем скоро вы улетите, – поцеловав дочь, повторила мама те же слова и ласковым движением поправила локон волос дочери.
Оставшись одна, Джека забралась в самый дальний угол игровых площадок лагеря. Там она осторожно открыла конверт с письмом:
«Милая моя Джека, ты мне, видимо, совсем не веришь, это и правильно, ведь я тебя один раз уже обманула…
Я сделаю всё, что в моих силах, и заберу тебя из пионерского лагеря…. Ты только жди, Валя».
Красивым ровным почерком были написаны слова письма. Джека читала и перечитывала это короткое как записка письмо и думала: — Разве я давала повод думать о каком-то обмане? Я же дочь преподавателя института и знаю, какие могут быть подводные камни на сессии. А тем более у студента, который задумал перейти из одного института в другой.
После прочтения письма Джеке стало намного легче, теперь она была уверена, что поездка в Благодарный не отменяется. И что скоро, совсем скоро за ней приедет сестра и заберёт её из пионерского лагеря...