Новые слова пусты и холодно прозрачны,
Смысла не ищи, их сдали в Скорбный Дом.
Пусть там растут – зловещи, хлестки, смачны.
Душа избавилась от них, диагноз – перелом.
Совсем как дети, плачут, мажа слезы по щекам…
Вон, то румяное, бледнеет – почти дошло,
Уже закралось в уши, к сердца теплого рукам,
Но было схвачено, спрятано, так и не взошло.
Тишина как снайпер отстреливает их –
У нее свой способ смысл доносить.
Она сама теперь решает, кто нужен из троих,
Бывает слово, бывает сердце, иль тебя надо пригасить.
Вообще-то снайпер немного охамела,
Давит больнее звука и уши, и мозги.
Ей хочется услышать, как она запела,
Как выжимает свет и фейерверк из тьмы!
Я её наслушался, приволок к двери,
Упирается, гладит по щекам, не хочет уходить.
Я тебя оставлю – только вслух заговори!
И она заговорила – готов ей всё простить.
Научился слышать, как она поет,
Тихо, нежно и неспешно может ноты лить.
Не перебьет и тебе сказать дает,
Можешь с нею петь и о чем хочешь(!) говорить.