Белый мрамор зимнего утра движется: ввысь, вниз, снова ввысь, где сероглазые дымка, галка, труба, асфальтовая заплатка и дверь ствола тополиного.
Переполняют линии, слова, чары. Навевают свою чистоту солнечному лучу, схожего с иволгой, заварочным чайником и веснушкой на мочке уха.
Талая земля выходит из оцепенения. Мороз расправляет голубоватые усы, принюхивается: лёд у порога, снег, застывшие безароматные сосульки, туманная река, сладкий миндаль.
Миндаль? Откуда?
Мороз хватает посох и гремит им в воздухе над ручьём. Только ручью уже улыбнулась весна и он полудиким мальчиком расчёсывает свои непослушные локоны. Сладкий миндаль? Это ручей купался в отражении миндальных облаков несколько часов назад, в белом мраморе утра, слушая бегущий сок внутри стволов самых лесных тополей.