* * *
Первого января две тысячи двенадцатого года Стася была в смятении. Притом смятение это было совершенно неожиданным – казалось, что она давно сделала выбор, считала его правильным и, соответственно, в душе её всё должно было быть спокойно. Но случилось совершенно непредвиденное…
Казалось бы, в этом году с подарком для Миши не должно было возникнуть никаких сложностей. С осени он только и делал, что говорил про предстоящий Чемпионат Европы по футболу и про то, что ему не хватает денег, чтобы устроить полноценную поездку в Польшу и в Украину. Конечно, Стася, хоть и внимательно слушала своего друга и не пропускала мимо ушей ни одного слова, всё-таки ввиду того, что совершенно не интересовалась футболом, не могла понять некоторых важных аспектов. Поэтому, когда Миша попытался ей рассказать про то, как будет происходить процедура покупки билетов, мозг Стаси, словно старенький и потрёпанный жизнью компьютер, завис окончательно и бесповоротно – перезагрузить его не представлялось возможным.
Поэтому идея подарка возникла практически спонтанно – если я уж не могу сама купить ему то, что он хочет, о чём он мечтает, то, по крайней мере, можно подарить ему сумму денег, которая поможет приблизить исполнение заветной мечты. Стася не относилась к числу тех людей, которые дарят лишь бы подарить, и, как правило, дарят чаще всего не то, что человеку нужно и о чём он мечтал. Просто следуют законам формальной вежливости. Нет, Стася с самого раннего детства, ровно с того момента, когда родители стали доверять ей столь важное занятие, щепетильно и ответственно подходила к выбору подарков, часто ставя саму себя на место того человека, которого собирается одаривать. Именно благодаря такому незамысловатому подходу её подарки всегда доставляли радость друзьям и подругам, в том числе и Мише. Казалось бы, деньги – это универсальный и максимально удобный подарок. Она даже и с суммой определилась (пять тысяч рублей) и красивую открытку-конверт купила, и даже подписала её как следует, но…
Первого января, когда она, наконец, проснулась, когда голова её смогла нормально соображать, то, взглянув на прикроватную тумбочку, на которой лежал тот самый конверт для Миши, она засомневалась в правильности сделанного выбора. Нет, понятно, что она совершенно не собиралась переигрывать уже полностью исполненный замысел. Во-первых, ребята договорились сегодня встретиться, а, во-вторых, с большой долей вероятности первого января магазины работать не будут, либо на прилавках остался конкретнейший неликвид – то, что побрезговали купить даже самые последние алкоголики, неверные мужья и неблагодарные матери семейства. Нет, время на полную смену планов было безвозвратно упущено ровно в тот момент, когда они с Мишей оказались в родном городе.
Стасю терзали мысли… нравственного свойства. Деньги… с одной стороны подарок действительно универсальный, а с другой…. Ты как будто говоришь человеку, что, мол, вообще не знаю, что тебе дарить, что тебе нравится и что тебе нужно, поэтому держи такую-то сумму денег, сам сходи в магазин, и купи себе то, что нужно. Такое чувство, будто ты откупаешься, отмазываешься от, вроде бы, дорогого и близкого тебе человека. Можно даже подумать, что ты не захотел прикладывать даже минимальные усилия - просто пошёл в банк и снял деньги с карточки. И всё это вместо того, чтобы провести конспиративные беседы с друзьями и членами семьи одаряемого, вместо того, чтобы вдоволь поездить по магазинам. Просто деньги, просто мятые и бездушные бумажки, которые, вопреки заявлениям императора Веспасиана, всё-таки имеют запах и подчас весьма даже отвратный…
Волнение девушки было настолько сильным, что она, не имея больше сил лежать под тёплым одеялом, с совершенно больной и дубовой головой, растрёпанная и полуголая, начала расхаживать по комнате взад и вперёд. А тишина, повисающая над просторами нашей необъятной Родины именно первого января, самым разрушительным образом давила на Стасю.
«А уместно ли такое дарить? Я ведь впервые в жизни собираюсь подарить ему деньги. Одно дело дарить их… например, начальнику на работе, либо ещё какому-нибудь ответственному лицу, а тут… я собираюсь вручить их парню, который мне нравится, к которому я совершенно неравнодушна. Да, пока он об этом не знает, но в принципе… как он к этому отнесётся, как он это воспримет?» - изводила себя Стася.
Но делать действительно было нечего. До вечера ещё оставалось время, но… в целом время было уже упущено. Стася махнула рукой. В конце концов, она всё написала в этой открытке. И ещё лично всё ему скажет. Наверное, он должен всё понять. И, наверное, разочарование его будет небольшим. Он-то наверняка расстарается. Кажется, Миша недвусмысленно намекал, что собирается подарить что-то такое, о чём он помнит чуть ли не со школьной скамьи…
День пробежал необычайно быстро. Хотя, казалось бы, она толком ничего и не делала – лежала на диване, поедала оливье (о диетах, о фигуре, о своём внешнем виде Стася в эти дни решила не думать вообще), смотрела советские фильмы. Недавно ей казалось, что время бежит ускоренно лишь в моменты, когда ты занят делом, неважно, будь то работа, либо учёба, либо какие-либо важные домашние приготовления. Когда ты сконцентрирован на чём-то действительно важном, то забываешь о часах не только в метафорическом смысле, но и в фактическом – ты совершенно не смотришь на циферблат, а стрелки, описывающие круг, не завораживают. Но тут же, в новогоднем безделье и досуге день очень быстро начал клониться к закату. Стася была так увлечена, так заворожена голубым и мерцающим экраном, что только мама смогла вывести её из оцепенения:
- Стася, уже почти пять часов! Вы разве с Мишей сегодня не хотели встретиться?
- В смысле почти пять?!
- Ну, вот, - мама подошла практически вплотную к дочери и зажгла дисплей собственного мобильного телефона, на котором загорелось 16:43….
- Собирались…. Блин, мне же надо тогда укладываться, одеваться….. Мама, ну, почему ты не сказала мне раньше?
- Ну, я смотрю, что ты так тихо и уверенно сидишь… подумала, может, планы у вас переигрались…
- Да, нет же!
Ну, что уже было обижаться на мать! В конце концов, она не секретарь и не должна отслеживать, с кем дочь должна гулять и во сколько часов начинать подготовку к торжественному выходу. Да, и, справедливости ради, в этом отношении Москва воспитала в Стасе отличную и весьма полезную привычку – она научилась с пол-оборота приходить в себя и собираться в максимально быстром темпе и, что не менее важно, довольно-таки качественно.
Через сорок минут после того, как мама вернула дочь в реальную жизнь, Стася уже стояла в коридоре перед зеркалом. Дополняла сложившийся образ финальными деталями. Глядя на неё в тот момент, было сложно поверить, что совсем недавно она лежала в домашнем халате на диване, поглощала вредную пищу, смотрела телевизор и вообще индифферентно относилась ко всему происходящему вокруг. А теперь же это была девушка, то ли готовая к свиданию, то ли к ответственному собеседованию. Стася была максимально собранна, но в то же время удивительно миловидна и нежна, как и полагается девушкам её возраста.
К счастью авральные сборы окончательно победили все те сомнения относительно подарка, которые поселились в её душе, а пока дошла до Мишиного подъезда, то даже окончательно уверовала в то, что впервые за много-много лет преподносит идеальный подарок.
Приглашение исходило не только от Миши, но и от его родителей, которые в свою очередь должны были на следующий день навестить Стасю и её родителей. Поэтому девушка была одета с иголочки и вообще выглядела идеально. Более того, она даже и не опоздала – хотя, если бы такое случилось, то никто, даже самым пространным и невинным намёком не намекнул на это. Семьи любили друг друга и дорожили теми многолетними отношениями, которые сложились между ними.
Стася, как благовоспитанный гость, начала поздравлять Мишину семью ещё в коридоре, сразу после того, как пальто было снято и аккуратно повешено в гардероб, а новые сапожки оставлены в уголке. Маме и папе она подарила самые разнообразные сорта кофе и чая, которые произвели на них неизгладимое впечатление. Миша от себя и от всей своей семьи подарил:
- Помнишь, что ты говорила мне незадолго до своего выпускного?
- Ой, Миша, я в то время много чего говорила!
- Хорошо. Подскажу: это было связано с модой, парфюмерией и…
- Боже! Да, неужели…
- Да, это те самые, оригинальные духи. Вот. С Новым Годом, Стася!
Стася тут же бросилась Мише на шею и с жаром поцеловала его в щеку. Может, даже с чрезмерным жаром, так как след от поцелуя был виден ещё несколько минут, но… это было совершенно искренне и неподдельно! Тем более, никто не протестовал.
Родители пошли в большую комнату, где был накрыт стол. Ребята остались наедине в коридоре. Идеальнее момента для вручения подарка, для нужных слов сложно было придумать:
- Миша, вот и наступил новый год, важный год для тебя. Я знаю, как ты любишь футбол, как он важен для тебя и как ты мечтаешь этим летом оказаться на Чемпионате Европы. Конечно, я многого не понимаю, поэтому я не рискнула взять на себя такую ответственность, но… я подумала, что могу хоть как-то помочь тебе реализовать свою мечту…
- Стася, ты навела такую интригу…
- Я понимаю, что, наверное, этого будет мало, но, наверное, эта сумма хоть немного приблизит тебя к твоей мечте, - Стася хотела ещё чего-то сказать, отчего очень сильно торопилась, боясь, что не успеет, но в какой-то момент просто потеряла дар речи и сбила собственное дыхание. И пока она приходила в себя, Миша взял протянутый ею конверт, открыл его…
- Стася, блин! Спасибо!
Теперь уже настала очередь Миши обнимать и целовать. И он, как и его подруга, в этом деле и в этот момент совершенно не знал меры. Он ненадолго приподнял Стасю над полом, а их губы, пускай и на мгновение, но всё-таки соприкоснулись. Наверное, в любой другой ситуации можно было подумать, что его жаркие губы просто слегка проскользили по чуть-чуть заветревшимся губам Стаси. Прикосновение это длилось доли секунды, но… но лучшего начала года Стася и не могла вообразить в собственной голове!
- Это так неожиданно! – продолжал рассыпаться в благодарностях Миша, - Это такой вклад в мою мечту! Я обязательно тебе что-нибудь привезу, либо из Польши, либо из Украины! Не переживай, это будет что-то не связанное с футболом!
- Да, ладно тебе! Я не привереда! Главное, чтобы ты получил максимальное удовольствие от просмотра матчей!
- Можешь в этом даже и не сомневаться! Блин, до сих пор не верится. Это реально большой финансовый вклад с твоей стороны!
- Ну, ты мне тоже дорогие духи подарил! – подмигнула Стася.
- Ребята, ну, вы там скоро? – окликнула их из комнаты мама.
- Уже идём! – хором ответили ребята.
Миша пропустил гостью вперёд, убрал конверт с деньгами в нагрудный карман на кофте, и проследовал за ней.
* * *
Рубашка. Дорогая белая рубашка. Именно такой подарок преподнесла Мише Ксюша восьмого января, как раз в тот день, когда парень вернулся в Москву. Миша и Стася возвращались утренним поездом, поэтому у него было время даже на кратковременный сон. Хотя, если говорить совсем уж честно, в тот день он, как и Стася собирался просто-напросто отлежаться дома. Всё-таки непростая ночь в поезде, да, и сам по себе переезд по-прежнему сказывались на молодом организме: голова гудела, немного клонило в сон, а по телу медленно, но верно растекалась слабость. По прошествии нескольких лет Миша не раз задумывался о том, что именно эти вводные данные склонили чашу весов к дальнейшему течению событий. Теперь же он, если организм требует отдыха, идёт у него на поводу – принимает ванну, отключает мобильный телефон и идёт спать. А тогда, в самом начале двенадцатого года… он был слишком молод, слишком нетерпелив, да, и Ксюша, говоря откровенно, уговаривала его приехать с самого утра…. Сюрприз!
Она ему об этом не писала, да, и в телефонном разговоре даже и не упоминала, но, когда Миша оказался на пороге её квартиры, когда ключ в замке железной входной двери заскрипел и закрутился, то он, прежде всего, ожидал увидеть её маму. Обычно именно она впускала его в квартиру, в то время как Ксюша в самый последний момент наводила последние приготовления. Да, водился за Ксюшей такой грешок – любила она откладывать всё на самый последний момент. Подсознательно Миша готовился к тому, как мама пригласит его на кухню, нальёт в большую керамическую кружку их любимый травяной чай, с совершенно удивительными и неповторимыми вкусом и ароматом, который будет настолько горяч, что обжигать будет не только горло, но и пищевод, а отдельные капли будут доставать до желудка…. Миша представлял, как Ксюшина мама будет расспрашивать его о праздниках, о родителях, о его родном городе и только, наверное, минут через десять-пятнадцать дочка, наконец, соизволит появиться на кухне.
Тем удивительнее для него было зрелище, когда дверь отворилась и на пороге оказалась Ксюша. Притом, не заспанная, не помятая, не взмокшая от того, что готовилась к встрече в последний момент. Нет, она, как будто ещё полчаса назад со всеми приготовлениями закончила и сидела в коридоре на банкетке, ждала этого звонка в дверь и появление Миши. Он этого так никогда и не узнал….
Миша в тот момент не вымолвил ни слова, но, судя по всему, удивление его было настолько сильным, что угадывалось даже по выражению лица. Миша, как только переступил порог, как только дверь за его спиной закрылась, а ключ в замке прокрутился четыре раза, так и Ксюша тут же ответила на не заданный им вопрос:
- Мама с подругами в бассейне, потом, они, наверное, на массаж поедут. Будет, в общем, не скоро…
Наверное, Мише надо было сказать или спросить что-то другое, но удивление, возникшее ещё, по сути, в подъезде пока до конца его не отпустило. Именно поэтому некоторые тирады в его мозгу возникали совершенно спонтанно и не осмысленно:
- Она ходит в бассейн?
- Да. Сколько я себя помню, она всегда любила воду и всегда плавала,- Ксюша тоже, судя по всему, хотела услышать от Миши совершенно другие слова.
- Теперь понятно, почему она так отлично выглядит! – улыбнулся Миша, но тут же добавил, - Вы вообще обе отлично выглядите!
- Спасибо, Миша!
Наконец, его отпустило. Сердце перестало бешено колотиться, пульс нормализовался.
- Пусть и немного запоздало, но поздравляю тебя с Новым Годом, с Рождеством и хочу подарить тебе этот шарф, чтобы он в любую, даже самую плохую погоду согревал тебя!
Миша протянул девушке нарядный пакет. Ксюша немного смутилась, но вида особо не подала – заглянула в него, достала шарф, намотала на шею и подошла к зеркалу, чтобы посмотреться и оценить собственный вид. Наверное, это был не совсем её фасон, не совсем её стиль, но она не особо-то и обиделась. «Ничего. Постепенно научится», - подумала Ксюша в тот момент.
Она повернулась в его сторону и лучезарно улыбнулась. Совершенно естественно и ничуть не наигранно.
- Спасибо! – протянула она, - Это так мило! Он и, правда, очень тёплый! У меня тоже есть для тебя подарок… правда, он в комнате. Пойдём?
Миша пожал плечами, но, не сказав ничего, проследовал за Ксюшей в комнату. Это помещение было ему знакомо: он был здесь уже раза два или три, поэтому свой подарок он увидел прям сразу – упакованная рубашка лежала на Ксюшиной кровати.
- Собственно… я так и не решилась его упаковать. Так и не определилась, как это лучше сделать. А потом просто махнула рукой! С Новым Годом, Миша!
- Спасибо, Ксюша!
Миша взял рубашку, но замешкался, не знал, что с ней нужно делать прямо сейчас – уместно ли её распечатать, посмотреть, потрогать, оценить ткань, фасон.
- Неужели не примеришь? – вывела его из оцепенения временная хозяйка квартиры.
- Что?
- Я думала, что ты её захочешь надеть прямо сейчас…. А то я её покупала чуть ли не на глазок. Мне же тоже интересно: угадала я или нет!
- Ах, да! Прости…. Я просто немного сплю на ходу!
- Я заметила!
Миша оголил торс слишком быстро – можно было подумать, что он находится не в квартире девушки, о которой он думал все новогодние праздники, а в военкомате на медкомиссии – слишком механически, слишком уж внезапно он стянул с себя свитер и футболку. Ксюша стояла рядом и внимательно смотрела на его пальцы, которые тут же распечатали прозрачную и шелестящую упаковку, а затем развернули рубашку. Тоненькая картонка упала под ноги. Миша нагнулся, чтобы поднять её, как тут же почувствовал кончики её ноготков…. Они скользили по линии его позвоночника, и Миша не мог понять, то ли ему щекотно, то ли приятно от её прикосновений. Уверен был лишь в том, что ему не хочется, чтобы она останавливалась…
Разогнулся. Ксюша стояла вплотную к нему. Теперь её ладонь легла ему на грудь:
- Ксюша…
- Тебе не нравится?- не на шутку всполошилась девушка. Казалось, что вот-вот она отдёрнет руку, покраснеет, а потом поспешно убежит на кухню под предлогом того, что надо бы заварить чай.
Но вместо ответа Миша притянул её к себе – теперь не только её ладонь, она вся оказалась в его объятиях. Теперь уже его ладонь скользила по её гибкой спинке – кончиками пальцев он почувствовал, что под её домашней футболочкой нет ничего…
Ещё, наверное, минуту или чуть больше они просто молча гладили друг друга. Для каждого из них это было так необычно и в какой-то мере дико – они то ли стеснялись, то ли, говоря откровенно, боялись посмотреть друг на друга. И, если Ксюша рассматривала родинки на его груди, то Миша озирался по сторонам, рассматривая плакаты на стенах, корешки книжек, стоявших за стеклом шкафа…
- Так ты говоришь, что мама будет только вечером? – внезапно не только для Ксюши, но и для самого себя спросил Миша. И даже ему самому этот вопрос, вернее, интонация, с которой он был задан, показалась не то, чтобы не естественной, а в какой-то мере даже зловещей. Мише не верилось, что он в принципе способен говорить таким тоном.
- Ну, часа два с половиной у нас, наверное, есть, - так же внезапно прошептала Ксюша.
Только что подаренная рубашка, так и не примеренная, упала на пол, а, Миша, наконец, нашёл в себе силы, чтобы посмотреть прямо на девушку, оказавшуюся у него в объятиях. Наконец, их взгляды встретились. А затем… все те мысли, все те рассуждения с самим собой, которыми он терзал себя несколько недель, вдруг стали несущественными и в принципе бессмысленными. Зачем они теперь нужны, когда она прижимается к его груди, когда они совершенно одни в квартире? Зачем в принципе думать и анализировать в такие моменты? Всё решено. Всё уже решилось…. Их губы, их языки соединились и переплелись в жарком, долгом и страстном поцелуе, а их руки, которые ещё полминуты назад могли только гладить спины друг друга, тут же нашли другие, куда более потаённые и жаркие места, которые ещё совсем недолго были скрыты одеждой…
Всё было кончено только через час…. Вспотевшие, удовлетворённые и с приятной истомой, разбежавшейся по их телам от макушки и до пяток, они, наконец, выпустили друг друга из объятий. Укрылись пледом. Ксюша прижалась к Мише вплотную – он был не тёплым, а горячим, словно батарея на кухне. Хотелось спать. И дело было даже не в физическом удовлетворении. Наконец, разрешилась дилемма, мучавшая молодых людей. За окном был типичный тёмный январский вечер. Уже послезавтра их жизнь вернётся в привычное и рутинное русло: дом, учёба, работа. Но в эти минуты, когда они были вместе и после того, что с ними только что случилось, думать не хотелось ни о чём. Эх, остановить бы время! Или, хотя бы, сделать так, чтобы мама не возвращалась домой….
- Так я в итоге и не померил рубашку! – то ли шутя, то ли серьёзно выдал в темноту Миша.
Ксюша вышла из сладостного оцепенения, оторвалась от своего парня, перегнулась через него и подняла с пола рубашку, которая уже успела немного помяться.
- Пожалуйста! – ухмыльнулась она.
Миша накинул её на плечи, застегнул лишь несколько пуговиц – в темноте эта примерка всё равно не имела смысла. Он даже сам не понимал, зачем он сейчас пошутил про рубашку, но… слово не воробей.
- Кажется, подходит.
- Вот и отлично!
Ксюша самостоятельно расстегнула пуговицы, стянула с него рубашку и бросила её в темноту. Потом подберём и погладим. А сейчас просто хочется быть рядом, греться у него под бочком, молчать и слушать, как бьются их сердца, как тихо и мерно он дышит. Так странно, они, вроде, только недавно совершенно без тормозов занимались любовью, а он так спокойно дышит…. Хоть марафоны бегай с такой дыхалкой и такой выносливостью.
Мама вернулась домой только через полтора часа, когда ребята не только успели принять душ, но и привели себя в относительно сносный вид. И как бы сильно они не скрывались, опытная женщина поняла всё сразу, только переступив порог квартиры. Конечно, можно смыть пот, привести в порядок волосы, проветрить помещение, но тот самый неповторимый огонёк в глазах в столь молодом возрасте скрывать, ну, никак не получается!