Был у меня дед. Ну как был? Может, и сейчас есть, с год от него ничего не слышно, причём не в первый раз. Есть у него такая манера - ни слуху, ни духу год-другой, а потом звонит, живой, старый, конечно, поздравляет меня с днём Рождения. Извиняется что редко звонит, что не приезжает, жалуется на здоровье - обычный человеческий дед, что вам рассказывать?
Я, если честно, не очень хорошо помню, чей он именно отец, отца или матери, или двоюродный, но какая-то родня, потому что я маленький был и он у нас гостил. Недолго, но гостил, и все его уже тогда называли “дед”, потому что он уже тогда был старый, и странный - однажды на моих глазах, на глазах восьмилетнего паренька! съел из кастрюли с супом варёную луковицу. Просто достал, ложкой, и съел. Меня тогда чуть не вырвало, да и сейчас передёргивает когда вспоминаю. Луковицу! Варёную! Из супа!
Дед был… не помню кем, но путешествовал, наверное, был на Тянь-Шане, хотя сейчас трудно объяснить, в чём состоял героизм побывать на Тянь-Шане, да и сам этот Тянь-Шань редко кто покажет на карте. Возможно, он был моряком, или геологом, или строителем, но было в профессии что-то героическое, наверняка, хотя что мать, что отец уклонялись от ответа, а сам дед уж такой скромный, что не расскажет, пряча правду за какой-нибудь байкой.
Жил он неподалёку от нас, в соседнем городе поначалу, потом перебрался на юг, потом на запад, так что где он в каждый из моментов, когда звонил, сказать не берусь, но на месте не сидел, всё мотался, по родным и знакомым, то “решил вот в Приозерске пожить на старости лет”, а потом “перебрался в Клин, у меня одноклассник тут работал”; как у него получалось, понятия не имею, с его здоровьем и пенсией?
Когда он от нас съехал, то пропал сразу лет на двадцать. Я уже и забыл про него совсем, мать с отцом не упоминали даже, но вдруг звонок, почему-то мне, звук такой глухой, как из пещеры, говорил он недолго, называя меня “внучок”, а я, соответственно, “дед”; имени его не помню в принципе, а переспрашивать неудобно; извинялся, что надолго пропал, но обещал звонить почаще, а там “уж как Бог ведает”. На этом разговор закончился. Разъединили, или связь пропала. Я пожал плечами и, кажется, даже не рассказал никому про разговор.
Следующий раз он позвонил через три года, как раз через неделю после похорон отца, мне было неудобно с ним говорить, был потерян и печален, поделился новостью, дед помолчал. “Вот, не ждал я такого, не думал, что переживу. Но судьба у каждого своя.” - философски завершил он короткую беседу. Я сказал матери. “Кто? Дед? а, ну ладно…” - рассеянно отреагировала она и снова уставилась в окно.
Мать прожила неприкаянной два года и тихо отошла во сне. Он позвонил на сороковой день. Я почему-то был зол и разговаривал сквозь зубы. Дед не мог подобрать слова и посулился приехать, поддержать, а также сетовал, что ему не сообщили, в конце разговора оставил номер телефона, чтобы я позвонил, если что. Если что что? Ещё кто-нибудь умрёт? Моя жена? Наши дети? Но телефон я на всякий случай записал.
И благополучно забыл про деда. На пять лет. Не до него было. Дети закончили институт, устроились на работу, дочь вышла замуж, я сам стал дедом, сына с треском уволили с работы, он начал пить, кое-как устроили его на лечение, потом дочь с мужем купили квартиру и съехали - не до дальних, знаете ли, родственников.
А потом он снова позвонил. Голос стал ещё старше, дед сильно болел, поэтому и не звонил так долго, извинялся, расспрашивал как дела, советовал сыну пойти в горы, в лес, на месяц-другой, пожить в дикой природе и почерпнуть жизненных сил от матушки-земли. В конце я спросил, сколько ему лет. “Мне, внучок, уже восемьдесят девять…”. Странно иметь такую память в восемьдесят девять лет, но всякое бывает. Я взялся считать, сколько ему было когда родился отец, но сбился; а когда сын спросил, кто звонил, я не смог внятно ответить и сказал просто, что это дед, но типа двоюродный и неизвестно по какой линии, а спросить уже и некого, но! Я перезвонил по оставленному номеру спустя два дня, чтобы уточнить наше родство - “указанный номер не обслуживается”. Возможно, он всё-таки умер.
Как выяснилось, нет, не умер, хотя был близок, это он рассказал спустя ещё два года молчания, причём я сменил телефонный номер, и он посетовал, что пришлось меня искать - всё так же больной и старый, но “дней, что нам отмерено, нам не счесть”, то есть стал-таки заговариваться и путаться, и я решил ещё раз спросить про возраст. “Восемьдесят девять мне стукнуло, внучок”.
- Подожди, ты два года назад говорил, что тебе восемьдесят девять?
- Да? Старость. Память подводит. Прости.
Он стал звонить регулярно, на мой день Рождения, коротко, желал счастья и долгих лет, я даже привык к его умирающему голосу и даже ждал звонка; он казался мне островком стабильности в нашем бурном времени. Поэтому, когда в очередной раз он не позвонил, я взгрустнул и мысленно простился с дедом, чьего имени даже не было в моей памяти; но бывают такие знакомые, которых не особо помнишь, но встречаешь спустя десять лет и с которыми так вдруг легко говорить на самые сокровенные темы - может быть, потому что не встретишь их ещё десять лет.
Сын встал на ноги, устроился на нормальную работу, у дочки родился второй, жена вышла на пенсию, я дорабатывал последние два года, про деда уже и думать забыл, когда в очередной день Рождения он позвонил.
- Дед! Привет! - искренне обрадовался я. - Как твои дела? Рад, что ты жив!
- Да-да, я тоже рад тебя слышать, внучок… Жив, да, здоровье вот только подводит.
- Да к чёрту здоровье, тебе уже… не знаю… Сколько тебе сейчас? Тебя в книгу рекордов Гиннеса надо, столько прожить!
- Тут завидовать нечему. И книгу эту не надо. Каждому человеку отмерен срок, и про него забывать не стоит, потому что не твоё уже время вокруг, и ты чужой в этом времени, - а значит надо готовиться к переходу из этого мира в другой, да… - Он прервался, и было слышно как выговаривает кому-то рядом, чтобы не забыли протереть под кроватью. Ему отвечали, что разговоры после восьми запрещены; я посчитал - нас разделяло четыре часовых пояса. Едва я приготовился спросить, где он конкретно находится, как с той стороны разъединили.
Я сам стал дедом, у меня гипертония и поджелудочная пошаливает, жена пилит что я курю и выпиваю, а что ещё делать на пенсии? Хорошо, когда привозят внуков, кипит жизнь, хотя пару раз засыпал посреди игры, но мне уже можно, уже пришла старость, тапки и пижама. Сын женился, родил дочку, она закончила школу и год проваляла дурака, работая администратором на какой-то базе; дочкины дети женились и вышли замуж, нарожали детей и я стал прадедом.
Позвонил дед. Или Дед? Как его теперь писать? Сколько ему лет? Какого чёрта он всё ещё жив? Почему звонит именно мне? Где он? Кто он?
- Дед, ты кто? - в отчаянии кричу я в трубку.
- Человек, который как и все, конечен… - гнусавит он.
- Ты пережил уже всех! Вообще всех!
- У каждого свой срок…
- Ладно. Хорошо. Увидимся. На похоронах. На моих. Приезжай.
- На всё воля Божия, внучок...