Приморская зима – это нечто! Это вам не ночь перед Рождеством. И даже
не вечера на хуторе близ Диканьки. Метёт низкая позёмка. Ветер лижет голый
асфальт и сдувает снег у памятника погибшим милиционерам. Погибших
двенадцать, поэтому чёрный обелиск окружают двенадцать живых ёлочек.
Мы со стажёром, Гришей Капустиным, поставлены на дежурство, чтобы
лесных красавиц не умыкнули в новогоднюю ночь.
Капустин в ГАИ две недели и не успел вкусить прелестей нашей службы.
Гриша родом из деревни Вознесенка и в «гайку» устроился после армии. Там он
был поваром в дивизии ПВО. Поэтому, считает себя ракетчиком. Капустин
мечтает получить лычки, ксиву, пистолет и этим зарабатывать на жизнь.
Как-то я рассказал Грише анекдот.
Устроился парень в ГАИ. Проходит месяц, другой, он не приходит в кассу за
зарплатой. Ему говорят: «Что ж ты деньги не получаешь?» Парень удивился:
«Тут ещё и бабки платят?! А я думал так – дали пистолет, а там крутись…»
В машине тепло, мы поглядываем на дорогу, слушаем музыку и шипение
постовой рации. В эфире всё спокойно.
Неожиданно из-за поворота вылетает чёрный «Марк» и юзом швартуется
к фонарному столбу. Задняя дверь в прогиб, стекло в паутине трещин.
– На ловца и зверь бежит, – говорю Грише, – пойди, разберись с ним.
Капустин трусоват и обычно держится подальше от всяких разборок.
– Может ты сам?
– Давай-давай, прояви инициативу!
Гриша поправляет повязку на рукаве и выходит в метель. Через пять минут
возвращается:
– Там полковник, артиллерист. В дупель, по-моему. Бумаги в порядке.
Будем оформлять?
– Не спеши, – говорю, – на сегодня плана нет. Медаль за подвиг тебе
не светит.
Иду к «Марку», козыряю, как положено:
– Прапорщик Ковырялов. Прошу вас выйти из машины.
– Уф!
Полковник выпал из авто и устало сел на капот.
– Тяжёлый случай, господин полковник, – говорю, – придётся оформить
протокол. И в отделение, до утра.
Воин помотал головой и с блаженной улыбкой ответил:
– Давай без формальностей, командир. Разойдёмся по-хорошему.
– За руль вам нельзя, – говорю, – для вас каждый столб будет последним.
– Да ну… сто баксов и аллюр!
– Нас двое, – встрял в разговор Гриша.
– Не жадничай, – толкнул я в бок Капустина.
Полковник выудил из бумажника зелёную купюру.
– Мы взяток не берём, – говорю я и прячу денежку в кобуру. – Это плата
за услугу.
Вдвоём с Гришей мы запихали полковника на заднее сиденье.
Усаживаюсь за руль, спрашиваю:
– Куда едем?
– Морская одиннадцать, шестой этаж, аккурат, против лифта.
– Капустин, – командую я, – пристраивайся в хвост.
Гриша забрался в служебную «Хонду» и включил ближний свет.
Весь эскорт занял полчаса. Мы доставили клиента к дому, припарковали
авто и проводили воина до лифта.
– Честь имею! – сказал он на прощание.
Потом мы вернулись на боевой пост.
Сразу заметили, что пейзаж у монумента несколько изменился. В ровном
строю зелёных елок появилась досадная прореха. Словно дырка в челюсти,
старлея Деревянко, нашего командира взвода. Подлые вандалы успели спилить
новогоднее дерево. «Срубили нашу ёлочку под самый корешок», – печально
пропел Капустин.
– Деревянко нам этого не простит, – говорю я. – Меня переведут
в кочегары, а тебя, Гриня, снова пошлют в армию зубрить караульный устав.
– Ёлки-палки! Во, влипли! – сокрушённо выдохнул Гриша. – Что я скажу
маме? Она этого не переживёт.
– До Нового года ещё два часа. Выметайся из машины и бдительно охраняй
объект. Жди меня и я вернусь.
В городе было несколько точек для торговли ёлками. Три из них оказались
пустыми. На четвёртой мне повезло – к борту «Кантора» прислонилось с десяток
свежих деревьев. В кабине грузовика грелся смуглый горец.
– Почём товар? – спрашиваю.
– Восемьсот, – ответил продавец. – Тебе скину маленько. Берёшь?
– Я пошутил. Давай посмотрим документы.
– Зачем обижаешь, начальник? – засуетился горец. – Я тебе ёлку за так
подарю. Выберу лучшую!
– Ладно, уболтал, красноречивый. Всё равно уже ничего не продашь.
Давай, которая повыше.
Мы погрузили колючую ель в багажник и продавец примотал её крепкой
бечёвкой.
– С Новым годом, дорогой, – сказал барыга.
– Взаимно, – говорю, – успехов в бизнесе…
На боевом посту меня поджидал замёрзший Капустин. Мы воткнули ель
на штатное место и крепко притоптали снегом. Полюбовались плодами своего
труда.
– Лучше настоящей! – сказал Гриша. – До весны простоит.
В небе вспыхнули звёзды яркого фейерверка. Наступил Новый год.