К дому номер восемь по улице Карпова подкатил неприметный серый автомобиль. Дождливым вечером этого бы никто не заметил. Никто, кроме нервно курившего на кухне писателя Давыдова.
Я проверил адрес, убедился, что пистолет заряжен, и, убрав его в кобуру под пиджаком, взял сумку и вышел из машины.
Когда раздался звонок в дверь, Давыдов уже явно был наготове: он открыл дверь и посмотрел на меня через ограниченную цепочкой щель. Я улыбнулся и показал Давыдову открытое удостоверение.
– Добрый вечер! – начал я, – Артемий Антонович? Разрешите войти?
– Нет, – ответил он мне, – Чего надо?
– Я по поводу Вашей новой книги.
– У меня не выходило новых книг за прошедший год. Спасибо таким, как ты!
Ну что ж… Я открыл сумку, вынул из неё книгу и показал обложку Давыдову.
– Читайте, Артемий Антонович!
Мой собеседник явно затрясся.
– Писать Вы умеете, а читать? – улыбнулся я, – Я Вам помогу. Там написано: «Артемий Давыдов “Пляска смерти”». Издано в этом году подпольной типографией «Atrium Carceri».
Вздох ужаса вырвался из груди Давыдова. Он рванул куда-то от двери.
Цепочка оказалась хлипкой: я открыл дверь ногой с первого удара и бросился по писательской квартире в поисках писателя. На кухню он пойти не мог, только в комнаты. Я решил сразу начать с самой дальней и не ошибся: Давыдов в ужасе жался к стене, направив на меня револьвер.
– Не подходи, упырь! – пробормотал он, - Завалю!
– Ну что Вы так выражаетесь, – снова улыбнулся я, – Вы же должны дарить людям хороший язык. А подарили мне слово «завалю».
– Не тебе решать, гнида, что я кому должен.
– Почему же? Мне. Показать Вам удостоверение поближе?
Я сделал шаг, и Давыдов выстелил. Похоже, он думал, что целился в голову, но шансов попасть у него не было. Однако сам Давыдов очень удивился, что моя голова по-прежнему на месте.
– Перестаньте, Артемий Антонович, опустите револьвер.
– Это – пистолет! – закричал он.
– С этим большая проблема у вас, писателей: вы понятия не имеете о том, о чём пишете. Это – револьвер, уважаемый.
Я достал из кобуры пистолет и нацелил его Давыдову в голову.
– А вот это – пистолет. Опустите оружие, Артемий Антонович. Я не промахнусь.
*
Давыдов дрожал. Он приготовил себе чай и достал коньяк. Я подумал, что он хочет добавить ложку коньяка в чай, но вместо этого он сделал несколько хороших глотков прямо из бутылки и плюхнулся в кресло.
– Какого хрена, - сказал он. Я даже не понял, было ли это вопросом.
– Артемий Антонович, послушайте. Вам государство даёт деньги не на эти помои, которые Вы пишете о нас. Раз уж… Раз уж Вы не отказались от творческой работы, то будьте любезны работать в требуемом направлении. Или…. Вы кто по образованию?
– Дизайнер, – сказал он, икнув. Да, в дизайнеры его не пошлёшь…
– Никаким дизайном Вы столько не заработаете. Просто пишите хорошее будущее. Или славное настоящее.
– Я пишу!
– Вы сами свою новую книгу читали? Там, в этом графоманском бреду, одни моральные уроды и подонки. Ни одного хорошего персонажа. Никого, на кого хотелось бы равняться.
– А вокруг меня – подонки! С кого мне писать нормальных людей? Уж не думаешь, что ты – нормальный? Ты – подонок и угнетатель! Лишаешь свободы творческих людей!
И Давыдов снова отхлебнул коньяка.
– Вы, Артемий Антонович, человек с фантазией. Вот и фантазируйте. Светлое будущее. Придумайте его нам. Вы же придумываете погибель.
– Да пошёл ты, умник! Вот сам и пиши!
– Я пишу, Артемий Антонович. Хотите, напишу представление о Вашем снятии с госстипендии? Это точно сбудется. Пойдёте работать дизайнером. Если найдёте работу. А за то, что хотели убить меня, я могу написать уже другую бумагу. И отправитесь Вы на совсем другую работу.
– Ты угрожаешь мне? – Давыдов рассмеялся, – Да я таких как ты по одному звонку в порошок сотру!
– Да неужели? – усомнился я, –А зачем я тогда приехал? Позвоните, и Вас оставят в покое. Будете и дальше пронюхивать государственные деньги, выпуская свои помои через подпольные издательства. А польза-то от Вас нам всем какая?
– Я вот таким дегенератам как ты создаю рабочие места! Ты зарплату получаешь! Государственная тачка, бензин, костюмчик, револьвер.
– Пистолет.
– Какая кому разница? Только таким въедливым уродам как ты. Я – великий писатель! И ты пальцем меня не тронешь, вонючка!
– Вы забываетесь. Не Вы сами стали великим писателем.
– Пошёл вон! – заорал Давыдов и швырнул в меня кружку с чаем. Я без труда увернулся.
– До свидания, Артемий Антонович! – попрощался я и вышел.
Уже в машине я достал телефон и позвонил.
– Привет, это – Игнатов, – сказал я, – Давыдов, похоже, потерян. Вызывайте санитаров, пускай полечится от зависимостей пару недель.
Я посмотрел адрес следующего нарушающего договор провидца и завёл мотор. Через пару домов мне навстречу попалась машина скорой помощи. Хоть что-то хорошо работает.