Глава 7. Не думала, не гадала - в святые попала.
Есть на реке Диль островок, наполовину песчаный, наполовину поросший травой и кустарником, и есть там под сенью деревьев маленький домик. Стояли последние теплые дни осени, и нам с Мадлен это место подходило в качестве резиденции.
Уже наступили сумерки, когда мы доставили пленницу. Не скрою, обе мы сгорали от нетерпения. Еще бы, нам удалось захватить секретного агента самого Ришелье! Адреса, пароли и явки - волшебное триединство, влекущее любого уважающего себя шпиона - должно было открыться нам, конечно, в той мере, в какой они были известны этой женщине. Я наполнила кружку водой и высыпала из маленькой печатки, украшенной изображением ястреба - герб династии Габсбургов, опознавательный знак для встречи с людьми моего духовного отца, падре Хайме де Номбреса, - щепотку особого порошка - "зелья правды". Он подавляет волю, заставляя людей, принявших его, отвечать на вопросы допрашивающих.
Едва Шарлотта Баксон пришла в себя, как мы заставили ее выпить волшебный напиток и приступили к расспросам.
И нас постигла неудача, потому что наша воля столкнулась с ее волей, несмотря на напиток она не хотела ничего открыть нам. Она говорила много, рассказывала историю своей жизни, но ни одного слова не добились мы о том, что хотели узнать.
Мы услышали повесть о страданиях. О жестоких и унизительных наказаниях в монастырском приюте, о насилии на полу ризницы, о каленом железе и петле палача. Роскоши знатной дамы предшествовали скитания голодной бродяжки. Подробности обрушивались на нас, мешаясь, как стекляшки в калейдоскопе.
Устав говорить, она лежала на песке в полузабытьи, а мы с Мадлен сидели над ней.
-А волосы у нее в самом деле белые, - сказала Мадлен. Действительно, дешевая краска отслаивалась от локонов нашей гостьи.
-Надо бы как-то успокоить ее, - сказала я.
Мадлен сходила в дом, принесла лютню. Не знаю, кто научил играть эту бывшую крестьянку, ставшую бродяжкой, а потом - моей подручной. Я давно заметила, что через какое-то время после ее драк к ней приходит особое лирическое настроение. У Мадлен был чистый голос, она могла понимать смысл песни.
-Вот это ей подойдет, потому что у нее белые волосы, - сказала она. -Это старая французская колыбельная, она всех успокаивает.
Мадлен привалилась плечом к поросшему травой холмика, настроила струны лютни. Я стала расчесывать гребнем волосы дамы.
Алым светом залиты
Паруса и башни.
Спи, моя царевна,
Нам дракон не страшен.
Крабы, как янтарные,
Дремлют на откосах.
Спи, моя царевна,
Золотые косы.
Солнце сушит волосы
На ветрах вечерних.
Спи, моя царевна,
Утро мудренее.
В звездном небе царствует
Звездная царица...
Спи, моя прекрасная,
Что тебе не спится? *
Мы увидели слезу, стекающую из глаз Шарлотты Баксон. Потом ее дыхание успокоилась, сон пришел на смену бреду.
-Луизон, - окликнула меня Мадлен. - Давай создадим свой орден. Она будет нашей святой. Ведь в святые так и попадают. Если кому-то не повезло, и его зажарили на решетке, ну или распяли на кресте, или бросили львам, или еще что-нибудь - значит, его провозгласят святым, верно ведь? Если много страдаешь, непременно станешь святым.
Эта была добрая мысль. Я давно чувствовала потребность придать нашей деятельности какую-то определенную форму, наполнить ее духовным смыслом.
Мы задумались над уставом нашего ордена, но не смогли придумать ничего такого, что было бы разумным, и при этом отличалось от того, как мы жили прежде. Одно только правило мы внесли в наш устав - имя Марго проклято, если когда-нибудь к нам пожелает присоединиться сестра по имени Марго, она должна будет взять новое имя. Имя Гертруда, напротив, да будет благословенно.
А о том, что было когда святая Шарлотта, или, правильнее, святая Каролина пробудилась от сна - об этом я расскажу в другой раз.
* На самом деле, это "Колыбельная Бранжьены" Софьи Кузнецовой. Услышать песню Мадлен можно здесь, с 30-й секунды.
http://musiclarp.ru/hiziel/hiziel01_kolybelnaya.mp3