- Ульяна Владимировна, у вас три консультации, родственники оплатили…
В кабинет входят несколько человек, ведя на веревке Его. То ли человека, то ли животное…
На мой удивленный взгляд, люди начинают говорить все разом, общий гул наполняет небольшую комнату, но Он на веревке даже не поднимает головы.
-Стоп,- говорю я,- Что происходит? У меня консультация только с одним человеком.
Самая бойкая старушка из всех, именно она держит веревку в руках, протягивает мне ее свободный конец. Повисает неловкая пауза. Мои руки стали очень тяжелые, и я даже не могу пошевелить пальцем, чтобы взять этот конец: там же живой Человек, не хочу в этом участвовать.
Родственников начинает злить мое оцепенение, общий гул превращаться в моих ушах сначала в рев, а потом в грозное рычание: здесь и обвинение в непрофессионализме, и угрозы жалоб главврачу, и обвинение в адрес человека на веревке.
-Оставьте нас!.. Пожалуйста.
От неожиданной тишины хочется потрясти ушами. Человек на веревке, услышав ее, стал поворачивать головой в разные стороны, осторожно озираясь вокруг. Убедившись, что опасности нет, он поднимает на меня свой хищный оскал: «Ушли».
-Чтобы вы хотели обсудить?
Этот немигающий взгляд, эта задержка воздуха в груди, эта складка между бровей, эта такая знакомая фраза «ничего не хочу» повторяются снова и снова. Разговор похож на перемещение в клетке с диким животным, как будто огромная сила готова прорваться сквозь слова, снести всё на своем пути, загрызть даже того, кто принес долгожданный кусочек мяса. Когда мясо оказывается съеденным, человек заметно успокаивается. Но напряжение проходит именно тогда, когда Он убеждается, что ему действительно ничего не грозит, что кусочек мяса отдан, и за него ничего не будут требовать взамен.
И вот время подходит к концу.
- Я пошел, - говорит коротко Герой, и одевает на шею веревку. Мой грустный взгляд останавливает его на полсекунды, и он добавляет: «Она нужна им, а не мне».