ДЕТСКАЯ ПСИХОФИЗИКА
Мои юные друзья! Каждый из вас научился читать и писать. Поздравляю каждого с этим успехом. Теперь каждый из вас может пользоваться средствами письменности для зрячих. Дети, у которых неисправна система зрения, т.е они – незрячие, не могут научиться пользоваться такими средствами письменности. Им создают особые условия, чтобы они научились пользоваться средствами письменности для незрячих людей. Письмо для незрячих людей значительно более рельефно, чем письмо для зрячих. Его можно читать с помощью кончиков пальцев, которые обнаруживают выпуклые элементарные конструкции письма, а зрячий опознает конструкции из этих элементарных, как знаки и буквы, благодаря которым он создает слоги, слова, фразы, т.е. тексты.
Когда кто-то из зрячих воображает, что пишет, часть его руки управляет движение инструмента. Рабочая часть инструмента, например, шарик в кончике стержня, вносит в бумагу какой-либо вещественный состав. Так получают конструкции письма из состава в сцеплении с бумагой. Бумага и конструкции сами по себе невидимы. Чтобы зрячий человек создавал зрительные образы, соответствующие конструкциям из составов в сцеплении с бумагой, необходимо возмущать воздушную среду так называемыми светильниками. В дневное время суток воздушная среда, атмосфера, возмущаема тем, что связано с Солнцем. Благодаря этому на улице и в помещениях, где есть соответствующие проемы (окна, специальные двери), зрячие люди могут пользоваться средствами письменности, тек как их системы зрения создают им зрительные образы, соответствующие конструкциям из составов в сцеплении с бумагой.
Когда-то американский изобретатель Томас Альва Эдисон изобрел способ изготовления письма, где при нанесении состав на бумагу она вспухала. Получали рельефные конструкции, которые можно было находить и опознавать на ощупь. Такое письмо можно было читать при отсутствии соответствующих возмущений среды.
Важно понимать, что ни знаков, ни букв и символов на бумаге нет и быть не может. Они – продукты деятельности интеллекта человека. Они персонифицированы, т.е. неотчуждаемы от человека – их создателя, не передаются от одного человека к другому. Из того, что 2 х 2 вовсе не следует, что это равно 4. Если нет того, кто это выводит, то это и не следует. Человек-математик, когда воображает, что изготавливает конструкцию, которой соответствует его визуальный образ (2), не изготавливает ее, но создает условия ее появления. Это делает часть инструмента, например, кончик графитового стержня карандаша оставляет частицы графита, которые ничем не могут быть, чем являются – частицами графита в сцеплении с частью бумаги. Человек-математик имеет дело с собственными зрительными образами, а не с конструкциями из частиц графита и бумаги. Но он может быть в неодолимой зависимости от части самого себя, выражая эту неодолимую зависимость в виде закона некой математики, соответственно которому 2 х 2 = 4.