рассказ сто восемьдесят четвёртый
часть первая: СЕВИЛЬЯ.
Живности в бабушкином дворе всегда хватало.
Помню, в разные времена жили: гуси, утки,
даже индюк! Куры всегда. Пойти в курятник и
достать тёпленькое яичко из гнёздышка было
любимым занятием. Для уток и гусей ходили
за лебедой. Её росло видимо - невидимо
на речушке Яла(пограничной между нашим
посёлком и селом Карагали). Лебеду рубили
в деревянном корыте тяпкой. Корыто (равно как
и тяпка) существовало со времён моей прабабушки.
В углу двора был построен деревянный загон с
крышей. Там жила свинка. У всех свиньи: Машка,
Глашка, Хавронья. У нас жила умница и красавица
Севилья. Она была особенная. Я её обожала. Она
брала еду прямо из моих рук. Кормили Севилью
что называется "на убой." Только тогда я не
понимала, что слово это означает трагедию...
Севилья жила у нас сто лет. Так мне, шестилетней
девочке, казалось. И вот наступил тот роковой
воскресный день. Был ноябрь. Холодновато.
С утра пришли три мужика, я их увидела в окно.
Они что-то обсуждали с бабушкой, стоя у загона.
Речь шла наверное о Севилье, потому как сердечко
моё заколотилось. Потом прибежала Оля Ряскова,
подружка моей бабушки. Они о чём-то пошептались.
Оля ласково сказала: Наташа пошли к нам. Расцвела
твоя любимая китайская роза. Увидишь, какая красота!
Когда проходили через двор увидела этих ненавистных
мужиков опять. Почти целый день пробыла у Рясковых.
В какой-то момент, мне кажется, я слышала сильный
визг, так что меня даже затрясло. Севилья звала.
Вечером Оля привела меня домой. Втроём пили чай!
Я всё время рвалась во двор. Бабушка не пускала:
Холодно. Холодно. Но мы всё таки вышли. Бабушка
поняла, что лучше сразу всё сказать. Она знала мою
ранимую душу. Подбежала к загону - он пуст!
Дощатый пол чисто вымыт. Всё поняла.
Несколько дней бродила по двору, будто бы не жила.
Ничего не хотелось: ни есть, ни пить,
ни разговаривать с Марией Георгиевной.
Это был первый серьёзный удар.
За ним следом второй...
часть вторая: ПОДАРОК ГАРМОНИСТА
На праздник к нам ввалился Толька, наш сосед -
гармонист. Балагур, весельчак, выпивоха. И с
порога заорал: Баба Маня! Купи сторожа в дом!
Настоящая породистая овчарка. Недорого, всего
за"пузырёк" Бабушка замахала на него руками:
Уходи, уходи со своей породой! С утра уже весёлый
Но гармонист всегда знает, на какие кнопочки
нажимать, на то он и гармонист... В руках у него
была старая шапка - ушанка, и он быстро вложил
её в мои трясущиеся руки. И... о, чудо, из шапки
на меня взглянули совершенно человечьи глаза:
грустные, умные, сливового цвета. Я тут же к
бабушке: Купи, ну.... купи, пожалуйста! Бабушка
сдалась! Так у нас появился Дик. Рос и становился
похож на маленького волчонка. К зиме Толик
сделал будку во дворе. Дик, как и полагается,
охранял дом. В нём чувствовалась порода! Он
никогда не лаял впустую, не рычал на людей
за забором. Он внимательно изучал всех
проходящих и приходящих к нам в дом. Но,
если, человек с недобрыми намерениями,
Дик бывало так взглянет, что тот бежит прочь!
Мы никогда не держали Дика на цепи. Прошло
несколько лет. Дик превратился в красивую
овчарку. Как выяснилось, матерью была Белка,
дворняга, живущая у Толика, а отцом кобель,
овчарка, коих беспризорников много тогда
бегало по посёлку. Удар случился внезапно.
Летом. Мой одноклассник Лёнька Покусаев
ехал по улице на велосипеде и орал:
Собачники!... Услышала Лёньку и вдруг
поняла, что не вижу Дика во дворе. Стала
звать: Дик! Дик! Его нигде не было.
Выбежала на улицу, звала. Машину увидела
только за селом, да и то потому, что мужики
остановились покурить. Подбежала. В клетке
среди отловленных собак был Дик. Все собаки
отчаянно лаяли. Дик смотрел на меня и грустно
молчал. Я упала на колени. Отдайте Дика! Дядька
с волосатыми ручищами грозно сказал: шла бы
ты, девонька, отсюда! Не помню, что я лепетала,
какие-то деньги предлагала. У меня действительно
в шкафу среди книг стояла шкатулка, с невесть
какими сбережениями... Потом вроде бы бежала
домой, схватила эту шкатулку. Всё, как в тумане.
Дика мне отдали. Шла домой ревела и всё упрекала
его. Ну, как же ты, такой умный, поддался им, угодил
в клещи. Почему не убежал? У Дика была большая
рваная рана на боку и на шее. Прошло ещё несколько
лет. Однажды ночью проснулась. Дик сильно выл.
За ним раньше этого не водилось. Жалобно. Сильно.
Он провыл всю ночь, весь следующий день. От пищи
отказывался. На третий день соседка Шура в окно
постучала: Ваш сосед Толька умер. Это наш-то
весельчак, гармонист, певун... Мне казалось он
будет жить вечно. Потом Толика хоронили. А через
несколько дней Дик пропал. Я опять бегала по
посёлку. Искала, плакала, звала. Бабушка строго
поджала губы: Не ищи, Наташа. Он ушёл умирать...