Кошки герцогини Клариссы. Рассказ. Тоже по мотивам "Гирты".
***
О герцогине Клариссе, второй леди-герцогине Гирты и ее муже герцоге Раймонде Праведном было записано немало историй, но не все из них правдивы. Так, например, герцог Раймонд никогда не возглавлял дружину Гирты, примкнувшую к объединенным конфедеративным войскам, что уже спустя два десятилетия после Осады, начали свой ответный натиск на юг. Также он никогда не миловал северных язычников-поморов. Несмотря на всю свою доброту за их злые дела, всегда предавал их заточению, каторге и смерти, не щадил никого. Регулярно совершая экспедиции вдоль побережья, сжигая их деревни и поля, он угонял в заложники женщин и детей, крестил их, и селил их в поселках к югу от города. Когда же пришло время, и дети подросли, завели семьи и вырастили своих детей, он двинул на север новую христианскую армию. Пообещав этим воинственным молодым мужчинам раздать им завоеванные у язычников земли, женщин, хозяйство, угодья и скот, одержав таким образом победу, подчинил местных лесных людей, присоединил к герцогству северную тайгу.
Впрочем, сейчас будет совсем другая история. Не о ратных делах справедливого и праведного герцога Раймонда, а о его жене. Герцогине Клариссе, второй леди-герцогине Гирты с прекрасным, но отмеченным глубокими шрамами на щеке и шее, лицом.
***
Старшая дочь славного герцога Карла и герцогини Марии, юная герцогиня Кларисса очень любила кошек. С самого детства в их комнатах во дворце жила семья огромных, похожих на рысей, серых котов. Они играли с ней и ее маленькими братьями и сестрами, спали на ковриках, на диванах и в креслах, ложились рядом с детьми, мурлыкали им, охраняли их покои и сон. Когда же дети подросли, ходили, отирались за ними следом, мурчали, шипели, рычали, а иногда и бросались на тех, кто был груб, косо смотрел, или просто вел себя нагло или шумно.
Но больше всех остальных мохнатых братьев и сестер этой большой и верной кошачьей семьи, будущая леди-герцогиня Гирты любила маленького лопоухого клыкастого котенка, что всегда спал на ее подушке и печально понурил усатую мордочку, очень грустил, когда она покидала его. В те годы будущая герцогиня посвящала очень много времени учебе. Она была прилежна и усидчива и по много часов кряду, вместе с другими дочерьми рыцарей и богатых уважаемых горожан, изучала литературу, чистописание и грамоту, а также множество других, необходимых при герцогском дворе, академических наук. Когда же у нее выдавалось свободное время, она всегда играла со своим любимцем, брала его с собой в беседку или выгуливала на поляне в дальнем конце герцогского парка у скалы. Той самой, с которой отрывается прекрасный вид на залив, реку, купола храмов и крыши приморских районов Гирты. Спускающиеся к морю проспекты, дома, украшенные крестами колокольни, коробки плотно стоящих друг к другу кварталов и сотни дымящих над ними печных труб.
Но однажды случилось так, что кто-то не закрыл двери, котенок выбежал из дворца и попал в зубы огромной собаке, которую привел один из рыцарей, чтобы похвастаться ей перед другими придворным. Герцогиня же, что побежала за ним, чтобы поймать его и видела всю эту сцену, замерла. Неподвижно стояла, смотрела перед собой. Она была очень сильной и отважной девушкой и, даже видя смерть своего лучшего друга, не пролила ни одной слезы. Немигающими глазами глядя на кровь на камнях, она плотно сжала пальцы на нательном кресте. Шепотом обещала, что непременно отплатит всему собачьему племени и всем нечестивым людям сношающимся с ним. Непременно отомстит им за присущую им злобу и жестокость.
С тех пор прошло несколько лет. Девочка выросла, обратилась красивой и статной молодой женщиной. Она красила свои обрезанные немногим ниже плеч густые волосы в цвета осенних кленовых листьев, всегда одевалась в белые платья и ярко-зеленые и рыжие плащи. Ее сердце стало жестоким и буйным, а ее упорный и волевой характер как будто подчеркивался ее статной, неприступной, как будто бы дышащей штормовым огненным ветром, целомудренной красотой. Каждый день помимо молитвы и литургии, она посвящала время тренировкам и верховой езде. Любила наблюдать военные парады и турниры, заседания герцогского совета и ратуши, а когда на Гирту напали бородатые разбойники с севера, смело объезжала построившиеся на поле перед городской стеной войска. Облаченная в латную броню, держа в руках боевое знамя герцогства, вдохновляла людей на битву вместе со своими братьями и отцом.
Однажды, в очередной раз, ей довелось смотреть собачьи бои. Как огромные боевые псы и не менее злобные свиньи, яростно сражались на потеху горожан. Под надзором едва удерживающих их на толстых железных цепях псарей, без пощады рвали и терзали друг друга. Герцогиня Кларисса любила эти зрелища. Как и потешные поединки между опасными, приговоренными к смерти, преступниками. Сидя на своем престоле, гладя изящной белой рукой по жесткой шерсти огромную серую, тихо ворчащую на людей вокруг лесную рысь, она улыбалась, радуясь тому, как льется их нечестивая кровь. Смеялась смерти злобных тварей, страданиям, плачу и низменным мольбам поверженных и искалеченных, пойманных и приговоренных за неоднократные и жестокие деяния или военное предательство людей. Искренне ликовала всем своим ожесточившимся со смертью ее любимца, юным и горячем сердцем, в очередной раз любуясь этим кровавым правосудием.
После же первого раунда поединков, в очередной раз проявив своевольный нрав, пока все ее друзья были в трапезной, она в одиночку вышла на двор, чтобы вдоволь поиздеваться, посмеяться над заточенными в клетки, ожидающими продолжения этой злой потехи, людьми и животными. Глядя как за прочной стальной оградой беснуются боевые псы, которым для ярости перед новыми поединками прижгли кислотой морды, и не менее жестокие, опасные, подраненные, свиньи, она внезапно услышала страшное рычание и топот. Один из приговоренных палкой открыл щеколду соседнего с его клеткой собачьего вольера. В надежде в суматохе сбежать, выпустил из него разгоряченных предвкушением кровавой схватки диких, голодных псов. Увидев человеческую фигуру, те молниеносно бросились на нее и, повалив, принялись рвать зубами со всей ненавистью, которую они испытывали к издевающимся над ними людям. Работники, что были рядом, испугавшись, что теперь их накажут за такое, побросали все, не стали помогать юной наследнице и побежали со двора. И только рыцарь, что был влюблен в молодую герцогиню, приехал на турнир только чтобы полюбоваться ей и пока все обедали, пошел следом, надеясь заговорить с ней на прогулке, выхватил меч и кинулся в атаку, чтобы спасти ее. Перебив одних псов и смертельно ранив и отогнав других, аккуратно поднял с залитого кровью песка истерзанную, окровавленную и бесчувственную женщину. Понес ее навстречу запоздало сбежавшимся на шум людям.
Этим отважным человеком и был будущий праведный герцог Раймонд, один из рыцарей, полковников и вассалов герцога Карла, и когда правитель герцогства узнал об этом происшествии, сразу же вызвал его к себе. Внимательно выслушав его и, зная его еще с юных лет как человека ответственного, храброго и разумного, сказал ему свое решение: что если герцогиня согласится, он готов благословить их быть мужем и женой.
Пострадавшая же наследница еще долго лечилась от своих ран. У нее были сильно прокушены руки, а ее прекрасное лицо было навсегда обезображено двумя глубокими шрамами, на шее и щеке. Герцог Раймонд почти каждый день посещал ее, и хоть поначалу им было сложно найти общий язык, но вскоре она начала ждать его, улыбаться когда он приходил, они подружились, а потом объявили и о помолвке. А спустя много лет, после смерти славного герцога Карла, у которого один сын погиб на войне, второй умер от болезни, а третий, нашив на одежду кресты, отправился с конфедеративной армией в поход на юг, когда она по праву старшей дочери стала леди-герцогиней, среди прочих других, они с мужем издали указ. Запретили держать и заводить в городе любых больших псов.
И с тех пор в Гирте и по сей день никто не держит крупных собак. Дети и взрослые, старики и женщины, а также котята и коты могут спокойно гулять по улицам, аллеям и набережным, нисколько не боясь, что на них налают или нападут.
Герцогиня Кларисса же, после своих ран стала сострадательной, милосердной и доброй. Показывая на след на белой нежной щеке, говорила, что так, через смерть друга, своеволие, самонадеянность и увечье, вразумил ее Господь Бог, Иисус Христос. Она отпустила волосы, которые теперь только иногда красила в цвета осенних кленовых листьев и в своих советах мужу была всегда рассудительна, разумна и мудра. У них родились четыре дочери и сын, и больше она никогда не ликовала, не злорадствовала, глядя, как мучаются и умирают звери или люди.
Герцог Раймонд и леди-герцогиня Кларисса правили Гиртой еще почти семь десятилетий. Во дворце у них жили огромные сторожевые коты, которых со временам начали заводить себе и другие горожане. Герцог Раймонд присоединил к Гирте территории по северному берегу Керны до самых гор, а об их правлении сложили множество занимательных и поучительных историй. Не все из них истина, но доподлинно известно, что люди полюбили этих праведных Герцогиню и Герцога. За их справедливость, доброту и разум молились о них, а в фамильном герцогском склепе надгробия их могил, вместе с каменными драконами, монахами и рыцарями, охраняют такие же гранитные, огромные, с кисточками на ушах, похожие на рысей, кошки.
***
Доктор Эф.