Всё имеет свои пределы. И я – такой.
Не стремись меня переделать одной рукой:
мало гладить меня ласкательно по груди –
ты прильни ко мне телом и тихо шепни: «Войди».
Чем бездонней ночь, тем сложнее быть на плаву.
Занырну в глубину и оттуда тебя зову
не залечь на дно, но кометой разрезать тьму –
как бывало с нами... много веков тому.
Под пучиной времени скрыта пучина вод.
Сквозь девятый вал там кораблик без мачт плывёт,
из листочка бумаги писчей в узорах строк.
В них твоей судьбе объяснился в любви мой рок.
Сговорились, видимо, нас с тобой не спросив.
Нашим взорам невидим и строк тех, и слов курсив –
почерк ли неразборчив, иль незнаком язык –
впрочем, и между строчек я понимать привык.
Всё имеет свои пределы. И я – о том.
Не дано, понимаешь, ни мне, ни тебе хвостом
влево-вправо вилять иль маячить туда-сюда –
всё напрасно, поскольку, всё – сущая суета:
пересилить судьбу и рок не способны мы.
После яркого света бездонны глубины тьмы.
И обратно: чем глубже тьма, тем сильней в ней свет,
вне границ которого – истинно – жизни нет.
Всё имеет свои пределы – и мы с тобой.
Неизвестно кому когда протрубят отбой.
Время кончилось наше раньше, чем кончился я –
вот об этом, любимая, в сердце печаль моя.