ДЕЙСТВИЕ 2
ЯВЛЕНИЕ 11
Турбаза «Маяк». Входит Сан Саныч, садится на скамейку. Мимо проходит Кнюк с инструментом.
САН САНЫЧ. (громко) Привет, Павел! А скамейка-то шатается. Посмотрел бы. А то упадёт, не дай бог, и я вместе с ней. К баке не ходи. (встаёт)
КНЮК. Можно и посмотреть. (достаёт инструмент) Да, вот тут надо ещё два шурупа вкрутить. (работает)
САН САНЫЧ. (в полголоса) Крепкий мешок достал?
КНЮК. Обижаешь, Сан Саныч.
САН САНЫЧ. С товарищем своим поговорил?
КНЮК. Поговорил. Он согласен.
САН САНЫЧ. Когда точно?
КНЮК. Седьмого, утром.
САН САНЫЧ. Мотоцикл успеешь починить до седьмого?
КНЮК. Да успею, конечно. Там карбюратор, понимаешь…
САН САНЫЧ. Успевай, Паша, успевай. А этот твой друг детства, не продаст?
КНЮК. Славка-то? Да нет, что ты, я ж тебе рассказывал. Мы с ним тут дела крутили, будь здоров, не кашляй. Я его с детства знаю. Я ему как себе… В юности за одной девкой вместе ухлёстывали, она, правда, потом нас обоих отшила. Я вскорости сел по малолетке, следом вторая ходка…
САН САНЫЧ. Это где ты сынка «партийной шишки» порезал?
КНЮК. Ну да, порезал, да не дорезал. А Славка, учиться на моториста пошёл. Сначала здесь по акватории гулял, затем в загранку ходить стал. Шмотки разные от туда контрабандой возит, а я здесь тихонько толкаю по своим каналам. Денежки пополам, никто не в обиде.
САН САНЫЧ. Но, тут-то не фарцевать же ему предложил. Статья-то серьёзная. Вплоть до вышки… Возьмёт, да и сдаст.
КНЮК. Не сдаст. Он как с загранки вернётся, так за пузырём, в красках рассказывает, как там людям живётся. Только, говорит, без денег там делать нечего. Без денег, говорит, там, на хрен никому не нужен. А как богатые живут
сам видел, такое порассказал… А так бы, говорит, с хорошим наваром, сойти в порту на берег и потеряться… на совсем. Ты бы видел, что с ним было, когда я ему… Шары загорелись, будь здоров, не кашляй. А ты говоришь…
САН САНЫЧ. Ладно. Маршрут сказал?
КНЮК. Из Анапы порожние в Одессу. Там грузятся какой-то шнягой, а потом прямиком в Египет. Проведёт, сказал, в трюм вместе с грузом, спрячет, с собаками не найдут.
САН САНЫЧ. На счёт харчей, как?
КНЮК. Сухой паёк оставит и воду, и покажет куда в туалет ходить, только по ночам. (после паузы) А что с этими? Ну, которые, по ночам на кладбище сидят…
САН САНЫЧ. Ну, может, посидят-посидят, да уйдут. Ну, а если нет… тогда… к бабке не ходи.
Входит Маренич, останавливается, наблюдает.
КНЮК. Понятно. (громко) Ну, всё, Сан Саныч, можете дальше отдыхать!
САН САНЫЧ. (садиться, проверяет) Вот спасибо тебе, Паша! Дай Бог тебе здоровья! Моя любимая скамейка…
КНЮК. На обед не опоздаете?
САН САНЫЧ. (достаёт часы) Ой, и правда! Побегу на обед. (уходит)
МАРЕНИЧ. (Кнюку) Паша, это что за отдыхающий, с которым ты сейчас разговаривал?
КНЮК. Инвалид, ветеран войны из Сибири, Сан Саныч. А что?
МАРЕНИЧ. Нет, ничего. Просто показалось. (уходит, входит Надя)
НАДЯ. Здравствуйте! Паша Кнюк, это вы?
КНЮК. (собирая инструмент) Ну, я. Что хотели?
НАДЯ. Ласты на прокат взять, и маску с трубкой.
КНЮК. Ласты? Паспорт с собой? (Надя кивает) Пойдёмте. (уходят)
ЯВЛЕНИЕ 12
1943 год. Лесистая местность не далеко от города Анапы. Слышна канонада. Крадучись входит Стах. Позади него из-за кустов появляется сержант Красавцев, наставляет на Стаха автомат.
КРАСАВЦЕВ. Стой! Бросай оружие! Руки вверх!
СТАХ. Стою. (кладёт на землю автомат, поднимает руки, осторожно оглядывается) Наши! Неужели дождались!
КРАСАВЦЕВ. Не оглядываться! Кто такой? Документы!
СТАХ. Да, свой я, братцы, свой! Партизан я. Из отряда Карася. Он же меня к вам с поручением послал. Иди, говорит, встречай наших, они уже рядом, и передай им…
КРАСАВЦЕВ. Что передать?
СТАХ. Это только вашему командованию приказано передать.
КРАСАВЦЕВ. Документы есть?
СТАХ. А как же. Бумага есть. Ведите меня, братцы, к вашему командиру.
КРАСАВЦЕВ. А ты часом, не беглый полицай? Их теперь много драпает.
СТАХ. Да, какой я полицай? Говорю же, партизан, и бумага имеется. (оглядывается) А ты чего, сержант, один что ли здесь? Где бойцы-то твои?
КРАСАВЦЕВ. Где надо. (подходит ближе, протягивает руку) Давай свою бумагу. Вторую руку над головой держи.
СТАХ. Сейчас. (из внутреннего кармана пиджака достаёт свёрнутую бумагу) Вот. (Красавцев начинает разворачивать бумагу, Стах коротко и сильно бьёт Красавцева поднятой рукой по голове, тот падает. Стах душит его ремнём автомата) Вот так. Я такую бумагу дам… к бабке не ходи. (шарит у убитого по карманам) Документики… (открывает солдатскую книжку) Красавцев. И впрямь, красавчик. А это что? (достаёт часы) Ух, ты! Котлы! Да какие? Сам Павел Буре в серебре! Сгодится. (шарится в вещмешке) А здесь у нас что?
Сзади входит раненый Солуенко с пистолетом в руке. Его поддерживает Люся.
СОЛУЕНКО. Мародёрствуешь, Эдик… (Стах тянется к автомату) Не балуй! Пристрелю! А ты иди, девочка… Иди. Я слово своё держу. Иди, не бойся… А я тут, с приятелем потолкую. (Люся быстро уходит) Бросил, курва… Думал, раз раненный, значит сдохну. А я как видишь, живой… на мушке вот тебя держу. Чё ж не добил-то? А я вот тебя щас хлопну… и один про то золото знать буду.
СТАХ. Ну, давай поговорим, Мотя… Ну ты чё, Матвей?! Давай поговорим… Я же не бросил тебя, я на разведку пошёл. Да сто пудов бы за тобой вернулся, к бабке не ходи… Ты всё не так понял, Мотя…
СОЛУЕНКО. Нет, Эдик. Всё я правильно понял.
СТАХ. Погоди… Погоди… Там золота столько, что не только нам с тобой хватит, но ещё и правнукам нашим останется. Надо только отсидеться щас… Отсидеться. А потом золотишко прихватим, и куда хошь… Хоть в Америку… Хоть… Только отсидеться надо… к бабке не ходи.
СОЛУЕНКО. Надоел ты мне, Эдик… (хочет выстрелить)
СТАХ. Не стреляй!.. Смотри, что у меня есть… (выбивает у Солуенко пистолет. Какое-то время, они сцепившись катаются по земле, затем в руке Стаха блестит нож и он несколько раз бьёт им Солуенко) Хрен тебе… а не золото. Ты мне не меньше надоел, паскуда. К бабке не ходи. (оглядывается, замечает Люсю, берёт пистолет) Эй, ты, выходи из-за куста! Подойди сюда, живо! Я кому сказал?! Стрелять буду! (входит Люся) Ты кто?
ЛЮСЯ. Люся.
СТАХ. Откуда? Кто такая? (вглядываясь) А… кажется я тебя узнал. С Гостагаевской… Та, которая сбежала.
ЛЮСЯ. И я тебя узнала. Ты мразь и подонок! И этого узнала. (кивает на труп Солуенко) Вы всю мою семью в хате живьём сожгли… Будь ты проклят, гад!.. (хватает с земли автомат, но Стах опережает её и стреляет первым, Люся падает)
СТАХ. Вот и встретишься с ними там. К бабке не ходи. ЗТМ
ЯВЛЕНИЕ 13
1982 год. Управление Комитета Государственной Безопасности по Краснодарскому краю. Кабинет следователя Ботвенко. Звонит телефон, входит Ботвенко.
БОТВЕНКО. (в трубку) Слушаю, Ботвенко. Да. Я на неё ещё вчера пропуск заказывал. Посмотрите лучше. Нашли? Пропускайте. (кладёт трубку, после паузы стук в дверь) Войдите.( входит Борисова) Здравия желаю, Ольга Александровна! Меня зовут Евгений Николаевич.
БОРИСОВА. Здравия желаю, товарищ старший лейтенант!
БОТВЕНКО. Да, проходите же, присаживайтесь. Попов Николай Палыч звонил мне и кратко обрисовал суть дела. Скажите, Ольга Александровна, какие факты насторожили вас? Что именно дало вам повод подозревать этого человека?
БОРИСОВА. Моя девичья фамилия – Красавцева. Мы с мамой жили в Хабаровске, там я родилась. А здесь, в окрестностях Анапы, в 1943 году без вести пропал мой отец Александр Александрович Красавцев. Вот… (пауза) Когда я окончила университет, мы с мамой решили переехать в Анапу, в надежде что-нибудь разузнать об отце. Здесь я вышла замуж… за майора Борисова… Он погиб пять лет назад. Вы, наверное, знаете? (Ботвенко кивает, после паузы) Так вот. Отдыхающий на турбазе «Маяк» пенсионер, инвалид войны, тоже Красавцев Александр Александрович. Так же как и мой отец. Понимаете?
БОТВЕНКО. Просто однофамилец. Мало ли…
БОРИСОВА. Не просто. У него часы моего отца. Вот они на фотографии. Их моему деду сам Блюхер подарил. С внутренней стороны на крышке надпись: «Красному командиру Красавцеву А. С. за взятие Волочаевки от главкома В. К. Блюхера 1922 г.» Мне мама с детства про эти часы рассказывала. А дед подарил их моему отцу перед отправкой на фронт.
БОТВЕНКО. Он мог купить эти часы, украсть, выиграть в карты… Да мало ли, как они могли попасть к нему.
БОРИСОВА. Понимаете, Евгений Николаевич, он говорит, что ему их подарил его отец перед отправкой на фронт прямо на перроне. Говорит, что несколько раз на фронте терял эти часы. Сослуживцы находили и возвращали их ему. Что
очень гордился гравировкой на этих часах. Вот, на фото, гравировка крупно, это те самые часы.
БОТВЕНКО. Но это ещё не о чём не говорит.
БОРИСОВА. Это говорит о многом. В те времена Блюхер считался врагом народа. И показывая всем подряд подарок врага народа с такой гравировкой, означало навлечь на себя беду. Мой дед и отец это знали и приклеили на гравировку фотографию моей мамы со мной на руках. А он не знал этого. Теперь понимаете?
БОТВЕНКО. Даже так? Теперь понимаю. Но почему вы думаете, что он именно военный преступник, а не простой уголовник?
БОРИСОВА. Я не знаю. Что-то мне подсказывает… Я не знаю. Я много общаюсь с уголовниками и если бы Красавцев был один из них, я бы такой факт не пропустила. Но, поверьте, он не тот, за кого себя выдаёт. Это и побудило Николая Палыча позвонить вам.
БОТВЕНКО. Сколько он ещё пробудет на турбазе?
БОРИСОВА. До десятого августа. Потом ещё десять дней в Геленджике.
БОТВЕНКО. Его данные у вас с собой?
БОРИСОВА. Да, вот.
БОТВЕНКО. (просматривает) Фотографии можно взять?
БОРИСОВА. Да, можно. Только верните потом, это мамины.
БОТВЕНКО. Вернём всё в сохранности. Мы сделаем запросы, возьмём его в разработку.
БОРИСОВА. А если сбежит?
БОТВЕНКО. Никуда он не денется. А вы, Ольга Александровна, спокойно ведите следствие, всё-таки два убийства. Никак не намекайте ему на всё это.(показывает на фотографии). Не провоцируйте, не возбуждайте его подозрений. Делайте своё дело. А мы будем делать своё. Договорились? Давайте пропуск. (подписывает пропуск) Будем с вами, как говорится, на связи. Я вам позвоню.
БОРИСОВА. Хорошо. Буду ждать звонка. (идёт к двери)
БОТВЕНКО. Ольга Александровна! А что, если Сан Саныч Красавцев, в действительности уважаемый человек, честный труженик, герой войны? (Борисова смотрит на него и уходит. Ботвенко набирает номер телефона)Товарищ подполковник, это Ботвенко. Есть кое-что для вас. Так точно, сейчас буду. (уходит
ЯВЛЕНИЕ 14
1943 год. Местность не далеко от Анапы. Совсем близко слышны звуки боя. Входит Стах, переодетый в форму сержанта Красавцева. Прислушивается, садится.
СТАХ. Кажется, пора. Теперь, главное, чтобы немцы с румынами не хлопнули. (из вещмешка достаёт булку хлеба, из кармана парабеллум. На ногу, ниже
колена кладёт булку хлеба) Господи, благослови!.. Только бы в кость… (стреляет через булку в ногу) А-а-а-а! Твою мать!.. Больно-то как! К бабке не ходи!.. Падла, больно-то как!.. (откидывает от себя хлеб и парабеллум, звуки боя нарастают)
Пригнувшись, вбегает медсестра.
МЕДСЕСТРА. Ну, что, боец?!
СТАХ. (сквозь зубы) Нога…
МЕДСЕСТРА. Дай, посмотрю. (осматривает) Отвоевался, сержантик… Кость раздроблена… Хорошо, если ногу сохранят. Сам перебинтуешься? (Стах кивает) Тогда держи. (даёт ему кусок ваты и бинт) Я за тобой санитаров пришлю. Потерпи. (убегает) ЗТМ
ЯВЛЕНИЕ 15
1982 год. Анапа. Кладбище. Ночь. Между могил Сергей и Миша.
СЕРГЕЙ.(шёпотом) Мишка, не спи! Зима приснится, замёрзнешь.
МИША. Не замёрзну, я на Юге.
СЕРГЕЙ. Хорошо, что на Юге. У нас в Иркутске в августе, от такого лежания ночью на земле, можно запросто бронхит заработать. Глянь, сколько на твоей «Электронике»?
МИША. На моей новой «Электронике» ноль один, двадцать один, а так же седьмое августа тысяча девятьсот восемьдесят второго года, двадцатого века. А так же температура воздуха в городе Анапа двадцать один градус. Что вас ещё интересует? Температура воды в Чёрном море?
СЕРГЕЙ. Правда, что ли, температуру воздуха показывают?
МИША. Шутка. Но думаю, лет через десять такие часы будут в Союзе.
Сзади к Сергею и Мише осторожно подкрадываются Кнюк и Сан Саныч, ложатся. В руках у Кнюка палка.
САН САНЫЧ. (шёпотом Кнюку ) Резко надо, неожиданно… Сначала одного оглуши, я им займусь. Потом на второго…
КНЮК. Не учи учёного…
САН. САНЫЧ. Тогда с Богом, Паша.
Кнюк хочет сделать рывок вперёд, но слышатся чьи-то шаги и он снова падает на землю.
ГОЛОС МАШИ. Ребята, вы где? Миша! Сергей! Где вы?
СЕРГЕЙ. Здесь, здесь. Иди сюда. (входит Маша) Ты чего?
МАША. Я проститься пришла. Завтра утром, уже сегодня, с родителями Светы везём её… (плачет)
МИША. Ну, что ты.
СЕРГЕЙ. Мы с Мишкой непременно к тебе приедем. Когда всё это закончится, мы приедем к тебе в Иваново.
МИША. Обязательно приедем, не плачь.
МАША. (после паузы) Родители Толю после завтра увозят… Мы Свету… А тот, кто их убил…
СЕРГЕЙ. (обнимает Машу) Его найдут, его обязательно найдут. И будет полный порядок в танковых войсках. Иначе быть не может. Иначе зачем тогда… Ну, иди, иди.
МАША. Прощайте. (целует Мишу и Сергея, уходит)
СЕРГЕЙ. До встречи.
МИША. (после паузы) А может, всё это зря?
СЕРГЕЙ. Что зря?
МИША. Сидим мы здесь зря. Никто сюда не придёт. Убийца, может, уже на другом конце страны… А мы здесь как два дурака…
Кнюк резко бросается вперёд, бьёт палкой по голове Сергея, затем Мишу.
САН САНЫЧ. Дышат?
КНЮК. (осмотрев лежащих) Ага. Живые, вроде.
САН САНЫЧ. (бросая Кнюку верёвку) Придуши их.
КНЮК. Да, зачем? Они же нас не видели.
САН САНЫЧ. (подумав) Ну, тогда свяжи их покрепче и в склеп. Только побыстрее, к бабке не ходи. Мотоцикл где оставил?
КНЮК. Ну, где ты сказал, с той стороны кладбища, у мусорных баков.
САН САНЫЧ. Шевелись, Паша, шевелись. Их в склеп, мешок сюда.
Кнюк затаскивает в склеп Сергея и Мишу.
ГОЛОС МАШИ. Ребята, это опять я. Вы где? Я вам тут свой адрес написала. А то, как вы меня найдёте без адреса-то? (входит Маша) Сан Саныч? А ребята где?
САН САНЫЧ. (растерянно) Ребята-то? Да отошли на чуть-чуть, щас подойдут … А тебе чего не спиться-то?
Из склепа с тяжёлым мешком появляется Кнюк.
КНЮК. (не замечая Маши) Всё, Сан Саныч, пора ноги делать. Минут через двадцать очухаются. Я им ещё в глотки кляпы вставил, чтоб не орали, а то… (заметив Машу) А это кто там?
САН САНЫЧ. А это Маша. К бабке не ходи. Ей тоже не спиться, как и её подруге… (начинает подходить к ней)
МАША. (пятясь назад) Так это же вы Свету убили… И Толю вы убили… И ребят…
САН САНЫЧ. Тихо… Тихо… Тихо! (Маша запинаясь, падает, Сан Саныч наваливается на неё, бьёт кулаком по голове) Ну, чё ты хлеборезку раззявил? Помоги встать. (поднимается с помощью Кнюка) Значит, так, Паша… Сейчас
закидывай мешок мне за плечо, и я попёр до мотоцикла. А ты с ней заканчивай и догоняй.
КНЮК. Как заканчивать?..
САН САНЫЧ. Как с её подружкой… верёвкой вон. Хватай мешок и мне на левое плечо. Вот так! К бабке не ходи.
КНЮК. Донесёшь?
САН САНЫЧ. Своя ноша не тянет. Заканчивай и догоняй. (уходит)
Кнюк берёт верёвку, опускается на колени возле Маши.
НАДЯ. (входя) Лицом в землю! Руки за голову! Милиция!
Кнюк пытается бежать, потом останавливается, видит, что у Нади нет оружия.
КНЮК. У кого это голосок прорезался? Какая милиция? (подходит к Наде) Ласты, говоришь, на прокат? А свои ласты завернуть не боишься? А ну, иди сюда! (хочет схватить Надю, но получает хороший удар в челюсть, падает, встаёт) Некогда мне с тобой боксом заниматься…
Кнюк достаёт нож, завязывается схватка, в ходе которой, он ранит Надю ниже левого плеча, она падает. Кнюк хочет добить её, но сзади его несколько раз бьёт палкой очнувшаяся Маша. Кнюк выронив нож, убегает.
НАДЯ. Молодец, Машутка… молодец… Вот что… Все вопросы потом. Слушай и запоминай. Бежишь в административный корпус, к телефону… набираешь ноль два. Говоришь: «Надя. Маяк». Там поймут… Скорую, скажи… И ещё… мотоцикл у них… пусть дороги перекроют. Беги, Маша… Беги, родная… Быстрее… (Маша убегает, Надя шатаясь спускается в склеп) ЗТМ
ЯВЛЕНИЕ 16
1982 год. Анапа. Кладбище. Ночь. Из склепа выходят Сергей и Миша. Сергей несёт на руках Надю, она без сознания, аккуратно кладёт её на землю.
МИША. С такой раной, могла бы ведь лежать, ждать скорую, а она нас спасать пошла.
МАША. (вбегая) Ребята, она живая?! Она мне жизнь спасла… Сейчас «скорая» приедет.
НАДЯ. (приходя в сознание, Сергею) Я за вами следила… А этих не видела… прости… Видишь, как… получилось…
СЕРГЕЙ. Ну, что ты… Главное, что ты живая. Сейчас «скорая» приедет… потерпи.
НАДЯ. (улыбаясь) Конечно, живая… Ты же сам сказал, что Надежда умирает… последней… Помнишь?.. А вот если бы не Маша… Спасибо…
МАША. Ты помолчи, пока. Нельзя разговаривать, силы теряешь.
НАДЯ. Пустяки…
Вбегает Борисова.
БОРИСОВА. Надюша!.. Дочка… Куда тебя?
НАДЯ. Метил в сердце, да я успела… Не опасно… мамуля…
БОРИСОВА. Прости, доча… подставила я тебя. Прости… (плачет, слышится сирена скорой помощи)
НАДЯ. Мам… не плачь… обойдётся всё… ты меня лучше… с первым боевым крещением поздравь…
БОРИСОВА. Отец бы гордился тобой. И я горжусь… (кричит) Носилки давайте!
НАДЯ. Да я сама дойду… Помогите встать… голова только кружится. (Миша помогает ей подняться)
БОРИСОВА. Ни каких «сама»! (кричит) Носилки давайте! Вылитый отец! Всё сама и сама!
СЕРГЕЙ. (Борисовой) Я её сам донесу. Только скажите, она что, действительно, ваша дочь?
БОРИСОВА. Да, моя дочь, курсант Московской школы милиции. Была здесь на каникулах… и я предложила ей … последить… Никогда себе не прощу… (кричит) Да, принесут уже носилки, или нет!
СЕРГЕЙ. (подхватывая на руки Надю) Носилки уже поданы. (все уходят)
ЯВЛЕНИЕ 17
1982 год. Управление Комитета Государственной Безопасности по Краснодарскому краю. Кабинет следователя Ботвенко. Входят Ботвенко и Борисова, садятся. Ботвенко ставит на стол магнитофон и микрофон.
БОТВЕНКО. Введите подозреваемого! (входит Сан Саныч) Присаживайтесь. Начнём. Ваши показания будут записываться на плёнку. (включает магнитофон) Допрос Красавцева Александра Александровича , 1921 года рождения, от двадцатого августа 1982 года. Допрос ведёт старший лейтенант Управления Комитета Государственной Безопасности по Краснодарскому краю Ботвенко Евгений Николаевич. Присутствует следователь прокуратуры города Анапы младший советник юстиции Борисова Ольга Александровна. Вопрос к подозреваемому. Назовите вашу настоящую фамилию имя и отчество.
САН САНЫЧ. Красавцев Александр Александрович. К бабки не ходи. У вас же мой паспорт.
БОТВЕНКО. Вы понимаете, где вы находитесь?
САН САНЫЧ. Вполне.
БОТВЕНКО. И вас это нисколько не удивляет?
САН САНЫЧ. Меня в этой стране вообще уже ничего не удивляет.
БОТВЕНКО. Расскажите, как вы убили Светлану Антипину и Анатолия Ткача.
САН САНЫЧ. Я никого не убивал. Эти фамилии слышу впервые. И вообще, какое вы имеете право?.. Я ветеран, инвалид войны! Тебя ещё даже в проекте не было, сосунок, когда я уже под фашистскими пулями…
БОТВЕНКО. Потрудитесь, обращаться ко мне на «вы». (после паузы) Скажите, откуда вам стало известно о находящихся в склепе сокровищах?
САН САНЫЧ. Нашёл, случайно. Гулял по кладбищу, надгробия читал. Заглянул в склеп, интересно стало. Смотрю, лопата стоит, ну и копнул… А что к вам не побежал докладывать, так вы же отберёте всё, а меня в расход. Что, о ваших делишках, не знаем, что ли?... Зна-а-ем. В тридцать седьмом жили… Ещё как знаем-то…
БОТВЕНКО. Прекратите! (после паузы) Как попали к вам карманные часы «Павел Буре» в серебряном корпусе с гравировкой на имя Красавцева А. С. ?
САН САНЫЧ. Часы отцовские. Отец подарил на перроне перед отправкой на фронт. Я вот, Ольге Александровне уже рассказывал.
БОТВЕНКО. Ваш подельник Кнюк, тоже сначала молчал, думал, что вы такой же уголовник, как и он, не хотел выдавать товарища. Уголовное «братство». Вам ведь было выгодно перед ним выдавать себя за уголовника, когда узнали, что он отбывал срок. Хороший, видимо, вы актёр, раз он вас не раскусил. Но как только мы ему рассказали кто вы есть такой на самом деле, он сразу стал давать показания. (достаёт из папки листы бумаги) Вон сколько написал.
САН САНЫЧ. (спокойно) И кто же я есть такой на самом деле?
БОТВЕНКО. А это вам лучше знать. Будите молчать дальше? (пауза) Из показаний Кнюка Павла Михайловича. (читает) «… Увидев, видимо, свет фонарика, девушка подошла к склепу и сказала: «Выходите покойники, знакомиться будем». Я стоял за кустом, за её спиной, она меня не видела. Схватил её и стал затыкать ей рот. Из склепа выскочил Сан Саныч и ударил её кулаком по голове, так, что она потеряла сознание. Затем, он велел мне скинуть её с обрыва, типа, сама упала. Я стал отказываться, но он вынул нож и сказал: « Тогда, ляжешь с ней рядом, сявка…». Что на это скажите? (пауза) А вот это. (читает) «… Я был в склепе, выкапывал ящик, так как накануне ночью нам помешала Света. Сан Саныч позвал меня. Не далеко от обрыва лежал без сознания этот Толик. Сан Саныч сказал, что свидетели нам не нужны, и велел мне быстро снести его на берег, раздеть и утопить, а одежду аккуратно сложить на берегу…».
БОРИСОВА. (Ботвенко) Разрешите. Экспертизой установлено, что два окурка сигарет «Золотое руно» найденных недалеко от обрыва утром четвёртого августа, принадлежат покойному Анатолию Ткачу и Красавцеву Александру Александровичу. Вот заключение. (вытаскивает из папки бумагу)
БОТВЕНКО. И теперь будите молчать?
САН САНЫЧ. Вам надо, вы и говорите. А я никого не убивал. Наговор это всё. К бабке не ходи.
БОТВЕНКО. Да, вы никого не убивали. Вы только били по голове вашим железным кулаком и руководили. Фактически убивал Кнюк, но с вашей подачи.
САН САНЫЧ. Кулаки у меня самые обыкновенные.
БОТВЕНКО. Не совсем обыкновенные. Вот свидетельства ваших соседей по посёлку Качуг Иркутской области. (читает) « … Всегда, когда нужно было обездвижить корову или бычка мы звали Сан Саныча Красавцева. Он бил животное кулаком промеж рогов и обездвиживал минут на десять, пятнадцать». Это, что касается силы вашего удара. Теперь о том, как вы стали уроженцем посёлка Качуг. Получены показания некоего Лосёнка Николая Николаевича, о том, что в 1948 году он случайно стал свидетелем странного разговора между Красавцевым А. А. и бухгалтером совхоза «Качугский» Озерковым М. Н. (читает) «… мы пили самогон в избе у Красавцева. Я пьяный уснул, а когда проснулся, Озерков и Красавцев ругались. На меня не обращали внимания, думали, что сплю. Бухгалтер всё повторял, что Красавцеву с ним пора рассчитаться, как договаривались, за место и дату рождения в паспорте. Через несколько дней Озерков не вернулся с рыбалки, утонул». Как вы это объясните?
САН. САНЫЧ. Вам надо, вы и объясняйте. Не помню такого разговора. И когда это было-то…
БОТВЕНКО. Кто вы такой? Ещё раз прошу назвать ваше настоящее имя?
САН. САНЫЧ. Красавцев Александр Александрович.
БОТВЕНКО. (после паузы походит к двери) Пройдите, Людмила Петровна. (Входит Маренич) Присаживайтесь. Назовите себя.
МАРЕНИЧ. Маренич Людмила Петровна. Директор турбазы «Маяк», города Анапы.
БОТВЕНКО. Вы знаете, этого человека?
МАРЕНИЧ. Да, знаю.
БОТВЕНКО. Кто это? Когда и где вы познакомились с ним?
МАРЕНИЧ. Это Стах… Фашистский прихвостень, каратель и полицай. Они называли его Эдик…
БОТВЕНКО. Не волнуйтесь, Людмила Петровна. Продолжайте.
МАРЕНИЧ. Был март 1943 года… Мне было 14 лет… Но я помню всё, как будто это было вчера. К нам в дом, в станице Гостагаевской каратели ворвались на рассвете, мы ещё спали… Мой отец… он был связан с партизанским подпольем… Они били его… потом учинили обыск… Мой брат Коля… ему было всего полтора годика… у него болел животик, и он плакал… Старший их,Солуенко, крикнул: «Заткните его кто-нибудь!»… И этот… (кивает на Стаха) заколол Коленьку штыком… (плачет)
БОТВЕНКО. (наливает в стакан воду) Выпейте. Вы можете продолжать?
ЛЮСЯ.(входя) Да, могу. Потом… отец бросился на них… они повалили его, и стали пинать… Мама стояла рядом и шепнула мне: «Беги, дочка!» Я заскочила в кухню и через окно убежала… но недалеко. Я видела… я всё видела… Маму, отца и двух моих младших сестёр… Галку и Таечку… они заперли в хате и подожгли…
БОТВЕНКО. (после паузы) Что было дальше?
МАРЕНИЧ. Я слышала как они кричали… Этот крик я слышу во сне каждую ночь… он стоит у меня в ушах… Я схожу с ума от этого крика. (пауза) Потом я ушла к партизанам. Когда наши уже подходили к Анапе, я, выполняя задание командира отряда, шла по лесу и наткнулась на раненного карателя Солуенко. Он меня даже не узнал, навёл на меня пистолет и сказал, чтобы я его немного проводила… За это он меня не убьёт. Я вела его примерно километр… пока не встретили Стаха… который обшаривал карманы убитого красноармейца… В руке у него были карманные часы на цепочке…
БОРИСОВА. (медленно встаёт) Это был мой отец… Сволочь…
БОТВЕНКО. Ольга Александровна, держите себя в руках! Сядьте! (пауза) Прошу, Людмила Петровна, продолжайте.
ЛЮСЯ. Я спряталась за кустами, а эти стали драться… и Стах убил Солуенко… А потом, когда Стах признал меня, я хотела его убить, но он выстрелил… и пробил мне лёгкое… (медленно уходит)
МАРЕНИЧ. Я очнулась в овраге, рядом с телами красноармейца и Солуенко. Стах в это время, переодевался в красноармейскую форму… потом он ушёл. Смутно помню как я выбралась из оврага, как шла… падала, поднималась и снова шла… Фронт был совсем рядом и мне чудом удалось выйти к нашим.
БОТВЕНКО. Что вы теперь скажите, Стах Эдуард Юрьевич? (пауза) Ну, молчите, молчите. А у меня есть ещё, чем вас порадовать.(кладёт на стол папку) Это из захваченных архивов гестапо. Немцы – народ педантичный. Личное дело карателя – полицая Стаха Эдуарда Юрьевича 1921 года рождения, уроженца города Краснодара. Кличка «Хорёк». Здесь подробно изложено в каких «операциях» по ликвидации партизан и подпольщиков участвовал этот «Хорёк», кого лично пытал и расстреливал. Так что, ваши хозяева, господин «Хорёк», вас же сами и изобличили. А вот этот немецкий документ, гласит, что за хищение собственности Третьего Рейха, ящика с золотом, Стах и Солуенко объявлены в розыск. И можете не сомневаться, для суда мы найдём ещё не мало свидетелей ваших преступных деяний. (пауза) Кстати, вашего подельника, моториста с судна «Феликс Дзержинский» мы тоже арестовали.
СТАХ. Паша и друга своего сдал?
БОТВЕНКО. Нет. Там Феликс Эдмундович помог. (кивает на портрет Дзержинского) И последний вопрос к вам. Как же вы не побоялись приехать сюда, где, в своё время, натворили столько дел? Жили бы себе спокойно в Качуге. Ведь прекрасно знали, что вас здесь могут опознать, и всё же, путёвку на эту турбазу у себя в профкоме выпросили.
СТАХ. Боялся, конечно… очень боялся. Но золото это… на протяжении десятилетий… мне каждую ночь снилось… Я даже кушать не мог… спал плохо… Вам этого не понять.
БОТВЕНКО. Ну, почему же? Всё предельно просто и понятно. Жадность победила страх. Ведь из жадности-то и часы себе оставили, на них и погорели. Как говорится, жадность фраера сгубила. (пауза) Может быть, у вас есть вопросы или просьбы к нам?
СТАХ. Просьба есть. Можно мне в последний раз на то золото взглянуть. Я ведь его, так как следует и не разглядел, ни тогда, ни сейчас. Только посмотреть… К бабке не ходи… Что вы на меня так смотрите? А?! Я просто выполнял свою работу!.. За которую мне платили!.. Я выполнял свою работу!
БОТВЕНКО. Встаньте, Стах! Вы стоять должны перед этими женщинами! Встаньте! (Стах медленно с неохотой встаёт) ЗТМ
ЯВЛЕНИЕ 18
1982 год. Коридор городской клинической больницы города Анапы. Входит с букетом цветов в накинутом белом халате Сергей. С другой стороны входит Надя, левая рука её на перевязи.
НАДЯ. Привет!
СЕРГЕЙ. Привет!
НАДЯ. Знаешь, как тебя девчонки в палате прозвали?
СЕРГЕЙ. Как?
НАДЯ. (смеётся) Рыцарь печального образа.
СЕРГЕЙ. Почему печального? Ты бы им сказала, что я весёлого образа.
НАДЯ. Нет уж. Пусть лучше будет, печального. Мне, так больше нравиться. (Сергей смеётся) Ты чего?
СЕРГЕЙ. Вспомнил, как ты тогда в ночь знакомства на кладбище «дурочку включила». Я поверил.
НАДЯ. А мне ещё Владимир Фёдорович говорил, что я хорошая актриса. Советовал в театральный поступать.
СЕРГЕЙ. Какой Владимир Фёдорович?
НАДЯ. В школе у нас драмкружок был, а Владимир Фёдорович там режиссёром работал. Хороший дядька. Спектакли с ним разные ставили… Ты-то, придумал, чем в жизни заниматься будешь? Куда тебя тянет?
СЕРГЕЙ. Да, совсем забыл тебе сказать… что благодаря последним событиям я окончательно и бесповоротно определился с будущей профессией. Вот… (пауза)
НАДЯ. Ну, не тяни.
СЕРГЕЙ. Буду как ты и твоя мама. А что? Защищать людей от не людей, тоже очень нужная профессия! Это я ещё там, на кладбище понял… ну, когда… Только тогда ещё не осознал. А тебя когда выпишут?
НАДЯ. Да через неделю, наверно, а что?
СЕРГЕЙ. Мы тут с Мишкой к Маше в Иваново собираемся, поедешь с нами?
НАДЯ. Конечно, поеду, спрашиваешь. Мне на учёбе отпуск на две недели дадут по ранению. Слушай, а тебя Людмила Петровна, наверное, скоро выгонит с турбазы. Сколько у неё на халяву жить-то можно?
СЕРГЕЙ. А я не на халяву, я там работаю. Кнюка-то арестовали . Так, что жильё и еду отрабатываю, в армии всему научили.
ГОЛОС МЕДСЕСТРЫ. Борисова из шестнадцатой на процедуры!
НАДЯ. Меня.
СЕРГЕЙ. Я завтра приду.
НАДЯ. Только в такое время не приходи – процедуры. Лучше позже на час. (оглядывается по сторонам, целует Сергея, убегает)
СЕРГЕЙ. Надо же, первый поцелуй… Значит, полный порядок в танковых войсках! (стоит и улыбается)
ЗАНАВЕС
Иркутск - апрель 2020 г. – май 2021г.