История про захват инопланетянами подводного крейсера с ядерным оружием на борту.
Прозвучала на яхте «Вела» во время одной из регат. Рассказал историю Сергей, брат капитана яхты. Оба брата, так сложились судьбы яхтсменов, служили на Северном флоте, на атомных подводных лодках старшими помощниками: Сергей в Гаджиево, Паша — в Гремихе.
В тот раз Сергей попросил брата участвовать а регате «Гогланд рейс» — 240 миль. Октябрь, Финский залив, + 6 градусов по Цельсию. Море волнуется, не под солнышком жизнью наслаждаться. Сергей хотел развеяться. Как брату отказать?
В жизни подводников, помимо обыденного героизма, постоянно происходят разные весёлые приключения. Чего стоит рассказанная Сергеем история про зелёных человечков!
Случилась она в десятом кормовом отсеке, дальше некуда — море и винты.
Произошла на соседнем борту. С нами такого произойти не могло. Командиром был молодой карьерист, назначенный на должность недавно. Слухи ходили, что удачно женился. Многие его нововведения в отлаженную жизнь экипажа всех раздражали. Например, построение экипажа в казарме. Затем переход строем на лодку для подъёма флага. Весь этот манёвр, имеющий один смысл – поднять боевой дух и слаженность в строю, занимал не меньше часа. Несознательный элемент экипажа уверен, основная идея этих пеших прогулок – задрать личный состав. Командир вышагивал в чёрных сапогах во главе. Неважно, что сапоги были не кирзовые, а хромовые и купленные в «Альбатросе» за боны. Сапоги есть сапоги. Молодой командир дрючил всех от старпома до матроса за всякую ерунду. Достал.
Наш экипаж сочувствовал соседям - мы же собирались на причале в подобие строя за пятнадцать минут до подъёма флага. Наверно, наш командир считал: «Пусть мои офицеры и мичманы поспят дома на полчаса больше, на лодке, в замкнутом пространстве отдеру их в хвост и в гриву гораздо эффективнее, если необходимость будет».
Есть теория: невыспавшийся подводник воспитательному воздействию не подвержен, сонный моряк ни на что не способен, лишь только на подвиг.
И вообще, подводники любят ходить строем лишь на День ВМФ в парадной форме, сверкая золотыми погонами, придерживая кортик. Маршировать каждый день — глупо.
Так что же всё-таки произошло на соседнем борту?
Есть флотский закон: «Матрос должен либо спать, либо есть». Если выспался, а есть нечего, значит, надо найти, что съесть. Молодые матросы проявили смекалку и усердие. Выспавшись, расковыряли неизвестный им контейнер, посчитав его за неприкосновенный запас пищи. Жрать-то хочется. Усердие было вознаграждено. Появилась ещё одна история из героической жизни подводников.
Матрос Игорь из Ташкента, по национальности русский, по прозвищу «Узбек» и матрос из Калмыкии по имени Саша в режиме скрытного маневрирования тащили контейнер из носа в корму через девятый в десятый. Узбек беспокоился, что их засекут и отнимут «еду».
- Тише, тише, Саш, не шуми, там таищ на нижней палубе.
Калмык по имени Саша, внешне стопроцентный калмык, русский знал хорошо, только когда волновался, шепелявил:
- Щас, ща, я как Шерхан прошуршу, с пятки на ношок, шмыг и ша.
Узбек и Саша скрылись в десятом.
На нижней палубе действительно был «таищ» — товарищ капитан-лейтенант, турбинист, командир девятого, который в это время проверял, любит ли Родину матрос Балтабаев в отдельно взятом девятом отсеке. Матрос Балтабаев служил по третьему году. Был образованным, поскольку изучил русский язык в объёме слов из книжки «Боевой номер». И кругозор имел широкий, ведь слышал о «Корабельном Уставе» и «Руководстве по борьбе за живучесть подводных лодок». Родину мог любить с закрытыми глазами, выполнял вводные по управлению системами и приборами девятого отсека. Немало времени и усилий турбинист потратил на воспитание патриотизма у матроса с Востока. Изучение таджикского и узбекского языков потребовали немало времени у офицера. Без этого никак. А как научить матроса, непонимающего русский язык? Учить-то надо. Завтра в море, а незнание — смерть. А тут ещё инспекция Министерства Обороны вот-вот приедет. Будут спрашивать: «Что должен делать часовой, услышав лай караульной собаки?»
Турбинист понимал, изучить «Устав караульной службы» для матроса с Востока — очень сложная задача и, главное, что бесполезная для девятого отсека, поэтому поручил матросу Балтабаеву выучить, и чтоб от зубов отлетало, обязанности солдата, матроса из «Устава Внутренней Службы».
- Докладывай.
- Садат, матрас, обязяна, — начал бодро Балтабаев.
- Какая к четям обезьяна?
- Не знаю, таищ, может караульная обезьяна? Здесь написано просто «обязяна».
В первоисточнике, в Уставе, юмористы предыдущих лет аккуратно сделали исправления: солдат – садат, матрос – матрас, обязан – обязяна. С Анваром Садатом, президентом Египта, произошла интересная история осенью 1981 года, убили во время парада. Вроде смысла никакого в исправлениях, зато какие великолепные перспективы для бесконечных военно-морских баек. Балтабаев стал новым носителем истины бытия, он ощущал себя мессией. Усилия турбиниста научить произносить правильно оказались тщетны. А через две недели, на строевом смотре проверяющему сухопутному офицеру из Министерства Обороны моряк бодро докладывал:
- Садат, матрас, обязяна...
Узбек и Саша не подозревали, что их маршрут по девятому отсканирует спинным мозгом турбинист. Командир девятого отсека даже ощутил сжавшиеся голодные желудки матросиков, прилипшие к спинам. Единственное непопадание «сканера» в том, что матросы тащат не металлическую герметичную коробку с сухарями, а специальный прибор. Турбинист был профессионалом от Бога. Однако в офицерской среде его называли Фосгеном — парни, жившие с ним в каюте, задыхались, страдал и весь пятый отсек, где находилась его каюта. У каждого есть свои недостатки, у Фосгена это был «удушающий эффект».
Контейнер оказался специальным прибором, который отстреливается сжатым воздухом в подводном положении и обозначает дымом и ярко-зелёным светом место лодки перед всплытием в интенсивных районах судоходства. По идее, надводные судоводители, увидев сигналы жёлтый дым и зелёное свечение (при аварийном всплытии — красное) должны разбегаться в разные стороны, чтобы не столкнуться со всплывающим «железным огурцом». Но это в теории. Надводные судоводители — такие же смертные, как и подводники, никуда не разбегаются, а могут из любопытства даже ближе подойти к источнику дыма и огня.
Тем временем Узбек и Саша, затаившись в десятом отсеке, медленно, но уверенно двигались к своей цели - добыть еды. Нет такой железки, которую не сможет вскрыть матрос с помощью консервного ножа и зубила!
Узбек весело поддерживал Сашу, но сам на всякий случай отошёл в сторону.
Калмык Саша, расковыряв прибор, был напуган оранжевой струёй дыма, вырвавшейся на свободу, как из лампы Алладина. Отшвырнул прибор в сторону Узбека. Тот — обратно калмыку Саше. Оранжевая струя с отвратительным звуком, леденящим души голодающих, вырывалась под давлением, обдувая матросов и весь десятый отсек. Прибор метался по отсеку, опорожняясь, ударялся о переборки, трубопроводы, издавая звонкие и глухие металлические звуки — просто жуткая картина.
Прибор полностью удовлетворился и бездыханно лежал посреди отсека. Моряки, получив служебный шок, наигравшись в пионербол, продолжали бегать по отсеку, всё ещё спасаясь от бешеного контейнера. В воздухе десятого висела дымовая взвесь.
В это время дежурный по кораблю, не получив очередного доклада от вахтенного десятого «Десятый осмотрен, замечаний нет», отправил вахтенного девятого, матроса Балтабаева, посмотреть, что там происходит. Тем временем в приборе произошла реакция бария азотнокислого с магниевым порошком и воздухом. Результат дал ярко-зелёный свет, как это и положено. Оранжевая взвесь засветилась люминесцентным зелёным. Картина в десятом от зелёного свечения превратилась в нереально космическую визуализацию. Подсвеченные матросы, метались по отсеку и не были похожи на земных военных, принимавших присягу Советской стране. Такой спецэффект достоин Голливуда. Через несколько минут дежурный по кораблю получил чёткий доклад по внутренней связи «Каштан» из девятого от ошарашенного Балтабаева:
- Таищ! Десятый осмотрен! Там звиздэц! Бегают зелёные человэчки!
Дежурный, усомнившись в адекватности матроса Балтабаева, вызвал в центральный опытного подводника, командира девятого отсека, целого капитан-лейтенанта, объяснил ситуацию и попросил лично проверить достоверность происходящего в десятом. Турбинист лично сходил в корму, проверил, увидел, что увидел. Прозорливо просчитал дальнейшее развитие событий, юмора ему не занимать.
Доложил дежурному в центральный пост из девятого:
- Десятый осмотрен, там действительно зелёные человечки!
История эта могла остаться лишь в памяти дежурного по кораблю, турбиниста и матроса Балтабаева. Но нет. На борту находился командир корабля по сигналу «Ветер-2». Поясню, когда сильно ветер дует и лодка стоит в базе, на борту находится одна боевая смена (треть экипажа) во главе с командиром корабля.
Получив доклад дежурного по кораблю, командир доложил оперативному дежурному о том, что у него на борту зелёные человечки, возможно, инопланетяне. В результате по Флоту была объявлена тревога «Угроза нападения инопланетян».