В.А.Серов. Портрет П.И.Щербатовой.1911. Государственная Третьяковская галерея
В доме №11 на Новинском бульваре В.А.Серовым была написана его последняя работа – портрет хозяйки дома Полины Щербатовой!
Князь Сергей Александрович Щербатов женился на крестьянке из деревни, находившейся при усадьбе Щербатовых Нара, медсестре сельской больницы Пелагее (Полине) Ивановне Розановой (1880—1966):
"Не подобает мужу описывать красоту и прелесть своей жены, но как художнику да будет мне дозволено всё же сказать, что она была видением большой красоты и поэзии. С матовым, жемчужно-белым цветом лица, с нежно-розовым румянцем, с тончайшими чертами лица, с белокурыми волосами, отливающими червонным золотом, с редко красивыми поющими линиями её высокой стройной фигуры, поражавшей своими античными пропорциями."
— Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке
современников. — Ленинград: Художник РСФСР, 1971.
Покои Щербатовых, отличавшихся особой роскошью и изяществом, любовно обставлялись самим князем, профессионально занимавшимся живописью и посещавшим вместе с И.Э.Грабарем художественные классы Антона Ашбэ в Мюнхене. Кабинет хозяина имел овальную коллонаду из зеленных под малахит колонн, с фоном стен сапфирного цвета, черный пол из натурального черного дуба, мебель из зеленной кожи, на стенах водопады Тиволи кисти Алексеева, портреты предков писанных Орестом Кипренским…
В комнатах были расставлены вазы модного на рубеже 19-20 веков Рене Лалика, павловские гарнитуры из белого дерева с позолотой, стены украшала роскошная коллекция французской живописи 17-18 века, знаменитая "Жемчужина" М.А.Врубеля, малявинские "Бабы", букеты Н.Н.Сапунова, "Поцелуй" А.Н.Бенуа, работы Огюста Ренуара, собрание древнерусских икон, в числе которых "Ветхозаветная Троица", ныне хранящаяся в Третьяковской галерее, - словом, все говорило о художественных симпатиях и интересах Щербатова…
На склоне лет, в эмиграции, Щербатов так описывал один из удивительных вечеров: "..Помню одно незабываемое впечатление. Я раз с Коровиным вошел в зимний сад ночью. Свет не был зажжен, и мне не хотелось зажигать его, так как феерия в окнах была столь сказочна, что мы долго молчали оба, предавшись созерцанию. "Сказка! Сказка!" - шепотом промолвил Коровин. Лунный свет над спящей Москвой, смешанный с отблесками дальних бесчисленных огней, в какой-то глубокой бездне под нами. Эта молитвенная красота нас обоих глубоко взволновала. Лунная соната Бетховена наяву…"
На протяжении лет гостями этого дома были родственники - князья Апраксины, Голицыны, дипломаты, генерал-губернаторы, писатели, композиторы, Ф.И.Шаляпин и другие оперные певцы, С.П.Дягилев и друзья-художники из Петербурга, бывал здесь В.И.Суриков, И.С.Остроухов, В.А.Серов...
Инициатива создания этого портрета принадлежала не художнику, а князю, пожелавшему иметь у себя портрет супруги кисти знаменитейшего современника. Как известно, Серов со своими моделями был суров и категоричен.
Но познакомившись с Полиной Ивановной ближе, он с удивлением отметил: "А с вами можно разговаривать, а я думал, что с княгинями можно только говорить о шляпках…"
Необходимо подчеркнуть, что личностью она и впрямь была незаурядной, и пусть М.В.Нестеров не без ехидства писал про нее "не то бывшая фельшеридца, не то сестра милосердия, счастливо выходившая князя во время его болезни, влюбившая в себя этого по внешности Пьера Безухова, такого огромного, такого породистого", но тем не менее, сам В.И.Суриков отмечал неординарность ее натуры и пожелал сделать одной из героинь полотна "Боярыня Морозова" (подготовительный портрет находится в Саратовском художественном музее), а уехав в эмиграцию Полина Ивановна вдруг занялась гаданием и размещала объявления о своих услугах в парижской прессе, называя себя "мировой известной ясновидицей".
Серов долго не мог определить позу для портрета – то княгиня должна была кормить попугая, то художник, к досаде мужа, сажал модель, обладавшую изумительными античными пропорциями фигуры, на очень низкий стул и вся красота ее, таким образом, была сокрыта от зрителя…Наконец, поза была найдена! "Жена была поставлена посреди комнаты в дымчатого тона шелковом платье.
Она стояла у большой мраморной вазы Екатерининской эпохи с золоченой бронзой, на стильном пьедестале...С фоном, где краснел вдали сенаторский мундир историка М.М.Щербатова (предок автора воспоминаний – прим.М.Ч.) в белом парике на огромном портрете екатерининской эпохи…красиво сливалась вся гамма красок платья, золотых волос, белоснежных плеч и рук, нежного румянца лица, нитей жемчугов и вазы нежно-абрикосового тона с золотом. Все вместе было восхитительно красиво. Равно как и поющие линии фигуры в этой позе".
Как бы выглядел этот портрет в законченном виде – остается только воображать, ведь в назначенное время очередного сеанса для позирования Полина Ивановна надела свое платье и ждала прихода как всегда пунктуального Серова, но вместо этого раздался звонок телефона. Из трубки напуганным голосом Антон сообщил: "У телефона сын Серова. Валентин Александрович очень извиняется, что быть не может, но … он умер".
Было 5 декабря 1911 года - у Константина Коровина было намечено масштабное празднование 50-летнего юбилея, но смерть близкого друга отменило это событие!(Блог Третьяковской галереи.)