Получил от кадровика Тихоокеанского Флота предписание, что называется "из рук – в зубы", читаю и глазам своим не верю: "Камчатка!" От счастья хотел расцеловать капитана 2-го ранга.
- Прошу разрешения! – и умчался.
Уже сквозь дверь услышал вдогонку крик кадровика:
- Проездные получишь в строевой части!
Пошёл, купил билеты Владивосток — посёлок Тихоокеанский (Тихас) на пароход «Советский Союз».
По приезде обрадовал жену, что здесь нам не жить, нашёл дыру пошире, с природой на загляденье. Встал вопрос, что делать с контейнером? Поехал в Находку и переписал маршрут моего барахла, нажитого непосильным трудом, на Камчатку, доплатив советской твёрдой деньгой.
Через неделю отправились плыть на Камчатку. Посадка на пароход «Советский Союз» напомнила эвакуацию Белой армии из Крыма в фильме «Бег». Служивые с семьями и детками возвращались из отпусков.
Через четыре дня мы высаживаемся на берег желанный. Очаровываемся крутыми сопками, горами, вулканами. Виды завораживают!
Встреча с родным братом по маме Олегом. Рукопожатия — объятья. Братишка! Олежик! Брат служил в 10-й дивизии во втором экипаже на атомоходе 670 проекта. В 1970 году 20 сентября я принял присягу на верность Советскому Союзу и, как раньше, в сорок первом году говорили, «трудовому народу». А старший брат уже имел достойную должность - заместитель командира роты на 4-м курсе, без пяти минут лейтенант.
Здесь самое время вспомнить про портфель без ручки, с которым приехал в жемчужину Приморья — Тихас.
Дело в том, что, когда я отбывал на флот, тёща всучила мне буквально насильно 3-литровую банку маринованного острого перца, сопроводив словами:
– Сынок, приготовила специально для тебя вкусняшку. Тебе, бедолаге, служить на атомных лодках, а там радиация… А мне ой, как хочется внучков понянчить.
Понял, что творится в голове у мамы моей декабристки и положил сосуд вожделения в старый портфель. Руки заняты чемоданами, а здесь ещё этот портфель в зубах, а ведь ещё в аэропортах сгружать-перегружать.
Намаялся с ним. Не ближний путь от азиатского города Баку до приморского Тихаса на Дальнем Востоке. А тут, бляха без мухи, посадка на пароход, дикая давка перед трапом, кто плавал на т/х «Советский Союз» на Камчатку, знает, как людская масса плотно сдавливает и несёт во чрево корабля.
Когда полегчало, с удивлением обнаружил, что в руке у меня лишь ручка от портфеля, а банка пропала. Когда народ рассосался, пустился на поиски пропажи. Нашёл тёщин презент. Ручку прицепить обратно не получилось, портфель дальше таскал подмышкой.
У братишки Олега на квартире, когда отмечали встречу, банку открыли, предвкушая последствия. Говорят, что острый перец благотворно влияет на перец мужской. Но, откупорив желанную баночку, расстроились. Снадобье оказалось редкой безвкусной гадостью. В результате тёщина «вкусняшка» нашла достойное место на помойке.
Миновала неделя жития у брата в «коммуналке», далее – два месяца романтики с моей любимой на плавказарме.
Наконец, получаю назначение в дивизию ракетоносцев 667А проекта. Возликовал! О, думаю, пароходы ещё свежие и большие, повезло! Рано радовался.
В нашей дивизии доживали свой корабельный век две лодки 658 проекта с резервным экипажем, куда, собственно, меня и направили. Захожу на корабль, а там — бардак. Припёрся в казарму, где искреннее праздничное настроение.
Ищу командира, его нет. Старпом – за старшего.
Не успел доложить как положено:
- Таищ, прибыл для дальнейшего прохождения службы. Назначен на должность начальника химической службы!
Старпом мне сразу в лоб зарядил:
- Шмотки, чемоданы распаковал?
- Нет! — говорю.
- Ну и правильно, мы скоро в Гаджиево (что под Мурманском) выдвигаемся, на Северный Флот предписание у нас.
А мне квартиру вне очереди пообещали, плавказарму срочно расселять собрались от семейного засилья по указанию свыше.
Мдааа, трава и морские водоросли, без всяких океанских гадов! Но, здраво поразмыслив, согласился с судьбиной офицерской, Гаджиево – тоже неплохо, засим угомонил волнительные мысли.
Через месяц двинулись в путь: Петропавловск-Камчатский – Хабаровск – Москва. Заехал в Баку. Далее: Москва – Мурманск – Гаджиево.
По ходу стремительных событий, развивающихся по принципу военно-морского маховика, чем ближе к финалу, тем стремительней он раскручивается. Опять съездил в Петропавловск и перенаправил свои шмотки на Север.
Теперь о флотском бардаке!
Поведали нам старшие товарищи, что в том достопамятном году Камчатку посетил Главком. В том числе нашу дивизию ракетоносцев. Главком в целом оказался доволен, ещё бы, атомный ракетный флот - его детище. Однако немало подивился, что на двух лодках 658 проекта (старушек боевых, аж с тремя баллистическими ракетами) на Тихоокеанском флоте есть резервный экипаж, а в Гаджиево, на Северном флоте, на шести лодках — ни одного!
Заплечные борзописцы, что стояли за спиной Главкома аккуратно записали этот факт в блокнотики и приняли как руководство к действию. Так родилась гениальная директива, что на Краснознамённом Северном флоте резервный экипаж нужнее.
Такую легенду нам, по крайней мере, рассказали. Дальше – интереснее. По прибытии в Гаджиево в 18-ю дикую дивизию, утром нас построил начальник штаба Юрий Пивнев (впоследствии командир дивизии, контр-адмирал). Собрал путешественников с Камчатки, чтобы поприветствовать:
- Ребята! Какого унитазного утёнка расслабляетесь? Чемоданы не распаковывайте, весной идём в Гремиху!
Что называется, приплыли! О его особенностях мы ещё в системе наслышаны. Нас этим Богом проклятым местом пугали, как засранцев-детсадовцев Бармалеем!
Да, важно, за три дня до прибытия всего экипажа заслали в Гремиху парламентёров подготовить встречу нас, героев.
Там сильно удивились:
- Знать ничего не знаем, и нахрен вы нам сдались? Припёрлись тут с Камчатки!
Стали разбираться, пока не нашли где-то под сукном в штабе Северного флота в Североморске указявку о передислокации.
В развороте стремительных событий сообразил предусмотрительно отправить жену в Баку к папе и маме рожать мне подобного генетического наследника с горячей осетинской кровью.
Итого. Возрастные лодки дивизии были распиханы по заводам на ремонт. В полной тишине и ясной погоде плыли мы в неизвестность. Контейнер со своими пожитками, наконец, получил и заныкал на чьей-то пустующей квартире в Гаджиево. Тогда же понял, что барахло настоящему моряку-подводнику уже никогда не пригодится.
Недолго грустил в тоске без моря, без которого жить не могу. Через месяц вызывает меня флагманский химик:
- Пи…й, то бишь иди, на пароходе «Клавдия Еланская» в Архангельск.
- Не ближний свет, двое суток по Баренцеву и по Белому морю, — размышляю.
Прибыл в Северодвинск – город-красавец с отзывчивыми женщинами, по достоинству прозванный Северным Парижем. Любовные приключения – отдельная песня, пусть автор отдувается и описывает в подробностях, ему можно, он холостяк.
Перегнали лодку в Палермо (Полярный), уж извините, с этакой чехардой забыл тактический номер. Точно помню "Забор" 658 проекта.
К концу очередного года отремонтировались и уже по весне вышли из Пала губы. После ремонта – Североморск, болванки перегружали в губе Окольная и, радостные, скучающие по боевым походам, сиганули на мерную милю в Мотовский залив. Вот таким образом через два года моя «кругосветка» завершилась. Лодочка, ранее приписанная к 18-й дивизии, наконец, обрела место базирования. А экипаж – покой в Гремихе. И ветер нам показался не такой сильный, каких-то 25 метров в секунду, и летающие по посёлку собаки гостеприимно улыбались. Ведь не зря Гремиху назвали "Город летающих собак".
Если с помощью курвиметра по карте посчитать мои передвижения по стране, то как раз примерно длина экватора и получится.
Засим оканчиваю свой рассказ. Хотя на любопытном пути происходило, как обычно, множество забавных флотских эпизодов.
С уважением, Вадим.
Химик, лейтенант запаса флота его величества Советского Союза. Ныне, проживающий с другой стороны Земли, с приветом! Если она, конечно, круглая.