Въехав в новую квартиру, которую мы с любимой супругой снимали на углу старой площади, мы первым делом заказали книжный шкаф.
– Не думаю, что у них там много заказов на такую мебель! – заметил я, – к вечеру подвезут наше приобретение.
– А мне кажется, придётся подождать, – ответила любимая.
А когда жена говорит одно, а муж другое, то о муже всегда можно сказать: «И тут он, как всегда, ошибся».
...Шкаф грузчики привезли через три недели.
– Где вы так долго его возили? – удивился я.
А они ответили, что в на складе было совершенно пусто, пришлось ждать, пока мастерская соберёт новые шкафы, так как старые тотчас все раскупили.
– Неужели в нашем городе там полюбили чтение? – спросили мы.
– Ждите! – фыркнули грузчики, – просто соседняя мастерская скупает книжные шкафы и делает из них кухонные.
Мы переглянулись. Грузчики установили наше приобретение и ушли. А любимая сказала: «А ведь это – судьба не только книжных шкафов».
– Ты имеешь ввиду людей?
– Да. Ты только представь, – кто-то наверху собирает людей как книжные шкафы, полные таких сокровищ, как Сервантес, Шекспир и Данте, а потом эти шкафы сами себя сдают в аренду на кухню, и становятся кухонными уже до самой смерти, потому что никому из них и в голову не придёт прервать срок аренды, пока её не прервёт им коронарный тромбоз, или что-то ещё в таком роде…
И не многие ли люди, – такие книжные шкафы, которые дали переделать себя в кухонные, и в них вместо Сервантеса и Шекспира стали хранить тарелки да стаканы?
...Как-то я читал свои сказки на одном творческом вечере, и один особо умный слушатель, чувствуя уколы совести, стал шуметь, что я-де постоянно задираю палец вверх, когда говорю.
Что ж… Путь он слушает привычные ему речи, там где палец спрятан где-то в складках унылой одежды. Пусть разрешает ставить в себя стаканы да тарелки, ведь любой из нас может делать что хочет, пока однажды коронарный тромбоз не прервёт его аренду…