Назар не находил себе места. Внутренняя дрожь сковывала весь день. Паническая атака сбивала с толку в совершенно неуправляемое волнение. Недоказанность Лето добавила масло в огонь. Что творится у товарища на уме только самому дьяволу известно. Но Назар доверился. Он не сомневался в том факте, что Егор знает то, что остальным неведомо. Что связано с внезапной смертью Нагваля. Если она таковой вообще являлась. Лето обратился за помощью, сказав, что дело несет особую важность и поставлено на кон абсолютно всё. Загадка оставалась покрытой мраком. Но потери побуждали к действиям. Страх перед грядущим переворотом заглушал грусть. Нечего больше ждать и не на что надеяться.
Назар забежал утром навестить Олесю, так как Валера отлучился по каким-то неотложным делам. По словам девочки: брат подрывается так уже не первый раз. Назар начал подозревать, что в общей суете имеется некая связь, и Лето с Садом работают слажено. Подозрительно оставалось только то, что Назара не до конца посвятили во все детали. Юноша истязал себя до вечера, пока не пришло на почту конфиденциальное письмо от Лето.
-«Жду тебя возле метро в полночь.»
Нервная система дала сбой: руки леденели от холода, сердце колотилось в патологии. Район вдруг накрыла гнетущая тишина, предостерегающая об опасности. Такое мёртвое молчание может предвещать лишь страшную бурю. На часах: начало одиннадцатого. На крыше заброшки Назар вдохнул глубоко свежий воздух и отправил другу обратным сообщением «ОК». Город начинал погружаться в сон, даже не подозревая, что его ждет. Местные жители продолжали обыденный образ жизни, давно посеяв зерна Метастазов в своих головах. А тех, кто остался не тронутыми, ждали невообразимые перемены. Парень смотрел на яркие огни города, как глядел на них в свой первый день прибытия. Но сейчас он их созидал, словно в последний раз.
Лето сидел на бордюре посреди парковки точно в назначенное время. Позади него мерцала вывеска знака метро, а входные двери болтались туда-сюда толчками людей. Парень беззаботно водил веткой по мокрому асфальту, положив мечтательно лицо на своё плечо.
-Привет.
-Доброй ночи, амиго, - улыбнулся он Назару, настроение кардинально изменилось с прошлой встречи, - готов жертвовать собой во имя благой идеи?
Его глаза блестели давним озорством. Создалось впечатление, что вернулся прежний Егор и ничего плохого на самом деле в их семье не случалось.
-Готов, ведь некуда деваться.
-Тут ты прав. Всё предрешено уже этими небесами, - он кинул хитрый взгляд на небо, точно бросая кому-то непобедимому вызов. - Поможешь подняться старичку?
Назар подал руку и потянул на себя приятеля.
-Знаешь, говорят, что там на небе в нас играют. Прикинь, Бог сидит и рубится в плэйстейшен, а мы для него компьютерные боты. У кого роль захватывающая, у кого-то второстепенная, у кого-то вообще ни к чему не приводит, как ссанный Симс. Просто поиграть ни для чего, убить время.
-Думаешь, у Бога плейстейшен? - убеждался Назар в возвращении друга. Лето нёс чушь, но предельно мотивирующую.
-Да хрен знает что у него там, - поржал он, - иногда просто кажется, что чердак конкретно протекает, а так, теория с виртуальной игрой более менее что-то сглаживает.
-Хах, точно.
-Зато он крутой дизайнер. Такими великолепными красками заделать мир мог только чувак со вкусом, - парень задрал голову вверх и подобно птице закружился по оси.
-Откуда столько романтики? Будто не на революцию идем, а в поле букетик собирать...
Лето поржал от души.
-Мы готовимся внести в этот мир хаос. Но красота - неотделимая часть хаоса. Она его первоисточник. Наша катастрофа будет иметь самый живописный характер. Это знаешь, как стоять на вершине пропасти: перед тобой открытая смертоносная бездна, но вид с верхушки остаётся непревзойдённым и оправдывающим мотивы.
-А ты пришёл прыгать в эту бездну?
-Нет, - улыбнулся широко он, - летать.
Назар взглянул на товарища и понял, что теперь его безумие перешло в спокойную форму, обретя гармонию с противодействующими внутренними силами. Теперь Лето стал в многочисленное количество раз опаснее.
-Ты мне скажешь какой у нас план?
-Скоро узнаешь, - отчеканил Егор и вдогонку подмигнул, - а то спугну тебя ненароком.
Назар нервно усмехнулся, подавляя любопытство. Друзья придерживались центральной части города, проходя мимо баров, магазинов и различных организаций. На улице практически не попадалось народа. Заведения закрывались, лишь возле пабов выбирались подымить исключительные парочки.
-Помнишь своё первое задание в Метастазах? - поинтересовался Егор.
-Конечно. Такое не забыть.
-Как мы бомжа то заболтали!
-Я думал, ты говоришь про заварушку, где нас отметелили.
Лето снова пустился в смех. Парень истончал своим настроем полную свободу действий. Каждый его шаг был наполнен лёгкостью и наслаждением.
-Это вообще невозможно без слез вспоминать! Видно, перебрали мы тогда с пивом...
-Это был твой любимый стаут.
-И правда, - подчеркнул он. - Но ты быстро выкупил суть идеи. На самом деле, ты их распустил еще в первый день нашего знакомства...,
Назар вопросительно уставился на друга.
-Когда не сбежал с рейва во время облавы, как все остальные, - улыбался Егор. – Знаешь, как меня это впечатлило!
-Да ты псих просто на самом деле. Этим всё и доказано.
-Ха! Сам ты псих! - он толкнул дружелюбно в плечо Назара. - Но психи спасут мир, за ними эволюция..., - затем наступила пауза. - Ты кстати знаешь, как возникли вообще Метастазы?
-Ну да. Нагваль их придумал, - с горчинкой в голосе ответил Назар.
-Нагваль дал им название, но ведь и он сам стал подневольно их жертвой. Он тебе не рассказывал об этом случае?
-Нет, - Назар осознал, что, действительно, не знаком с историей, которая однозначно имела место быть.
Егор с удивлением выкатил глаза.
-Это самый необычный рассказ, который мне доводилось слышать, но, тем не менее, он является реальным прародителем идеи, ради которой мы живем .
-Её тебе Нагваль поведал?
-Конечно. Это случилось еще до встречи со мной. Наш дружок тогда работал на скорой и параллельно в больнице, что, по всей видимости, сильно сказалось на его психике и он вскоре сильно запил. Будучи мужиком не глупым и любознательным, он довёл себя до состояния тотальной депрессии, в которой совершенно утратил стимул жить дальше. Ежедневные наглядные примеры серости и ужаса реальности отягощали его душу изо дня в день. Бедность, насилие, пьянство, обреченность, короче, сам видел, что творится в мире, если за ним понаблюдать хотя бы в дверную щёлку. Нагваль был одинок, и все накопившееся эмоции хоронил с помощью алкоголя. Он сам утверждал, что тот его период являлся одним из самых тяжёлых в жизни. Но случилось чудо, в которое даже тяжело поверить, но я расскажу дословно.
Назар заметил, как Лето горит желанием поведать историю друга. Единственное о чем можно было сожалеть, что Николай сам не успел рассказать воспоминание.
-В общем, у него имелась одна постоянная клиентка на скорой. Бабушка около 70 лет. Поразительно то, что сама она почти не вызывала бригаду, за неё это делали соседи, но не в добром намерении, как обычно бывает. Они звонили в скорую, чтобы те бабку забрали в психушку, - Егор начал смеяться, он словно прогуливался, а не шёл на важное задание, - так вот, в какой-то из вызовов Нагваль столкнулся с этой бабкой. Она страдала сильнейшей формой Паркинсона, жила совсем одна, но, несмотря на это, по словам его самого, он хотел после знакомства к ней заезжать каждый день.
-Почему?
-Да она была реально шизанутая! - смеялся Егор. - Она всю пенсию просаживала на сладости и марихуану. Не знаю, имелась у неё уже любовь к сладкому или она стала последствием курения, но траву она употребляла в медицинских целях, утверждая, что так у неё проходят судороги и тремор. Бабка настойчиво критиковала все прописанные ей лекарственные препараты и продолжала долбить косяки. Но это пол беды. Разглядев хорошего человека в Нагвале, она ему рассказала по секрету, что в молодости работала эстрадной танцовщицей. Якобы даже в кино танцевала. Но к старости любовь к пляскам не прошла и каждый вечер, купируя приступ болезни жирным сплифом, она врубала на полную громкость Майкла Джексона и начинала танцевать, пока руки и ноги оставались в её подчинении. Магнитофон неистово гремел, приводя в бешенство всех окружающих соседей. Они приходили к ней на разборки, но бабушка их слала в жопу, называя безмозглыми скучными козлами. Те вызывали полицию, но и ментам не хватило жестокости арестовать старушку, которой осталось на этом свете жить всего ничего. Её пытались сдать с наркотиками, пытались лечить стационарно, но каждый раз старушка добивалась своим поведением возвращения в родные стены квартиры к выработанной лечебной терапии.
-То есть, она курила траву и танцевала каждый день?!
-И ела сладкое! Нагваль с ней подружился, понимая, что она очень весёлая и хорошая. Он мне говорил, что не бывает плохих людей с любовью к музыке и чувством юмора к себе и остальным, поэтому и не придавал значения слухам и сплетням соседей. Бабушке на их мерзость тоже было плевать. Если бы они её не доставали, она бы их с удовольствием пригласила потанцевать вместе. Старушка понимала, что срок её ограничен, но совершенно не парилась по этому поводу и с твёрдостью духа не сгибалась под роком судьбы, смеясь той в лицо и продолжая делать то, что любит. Она утверждала, что если не веселиться в этой жизни, то та проходит напрасно. Говорила, что смерть нам уготовлена, и она есть самое худшее и непоправимое что может произойти, поэтому не существует той причины, по которой можно перестать жить в наслаждение.
Егор старался вспомнить слово в слово.
-Понимаешь, в каком находился состоянии Нагваль и как на него подействовал настрой немощной и обреченной на первый взгляд бабки? Чтобы изменить человека, надо заставить его стыдиться самого себя. Нагваль понял, что его проблемы глупы и позорны, как и все существующие. Они лишь плод мыслей, которых вполне может не быть. Однажды он приехал в очередной раз к старушке, и в какой-то миг она потеряла гримасу вечного блаженства. Нагваль не мог её узнать и понять в чем дело: может болезнь обострилась, может соседи задавили морально, может полиция снова прицепилась. Но тут она не выдержала и призналась, что не может смотреть, как страдает внутри её друг, на которого ей не плевать. Бабушка действительно негодовала из-за внутреннего состояния доброго врача, а затем сказала: «Я ничего не могу сделать с твоей печалью, но у меня есть варенье, которое я хранила долгое время. Я очень берегла банку, а теперь понимаю, что пришёл её час. Поверь, варенье тебя вернет к жизни.». Нагваль сначала ничего не понял, но направился есть сладости вместе с бабушкой, а после этого открыл для себя идею, которая сейчас паразитирует в головах тысячи людей. Которая изменила жизнь и мне, и тебе. Которая станет нарицанием и перевернет весь мир верх дном. Чудики ели варение, которое являлось ценностью в истекающем времени бабушки, и оба ловили себя на том, что несмотря ни на что любят жизнь. Если старушка об этом помнила каждый уготованный судьбой день, то Нагваль прозрел именно в возникший момент. Он слушал биографические факты из жизней Майкла Джексона, Элвиса Пресли, Фрэнка Синатры, и понимал, что можно жить за просто так. Он обдумал случившееся позже и открыл для себя такую несложную истину: что делая какую-то хрень, мы можем вернуть наблюдающего человека к жизни, а может быть и заставить почувствовать счастье. Нагваль осознал насколько заразительно просто совершать поступки, говорить слова, танцевать, петь, смеяться; чтобы другие отпустили с лёгкостью проблемы и свободно вздохнули, понимая, что всё вокруг на самом деле суета, не стоящая нашего счастья. Он глядел на курящую, танцующую и поедающую сладости бабушку и понимал, что готов остаться жить ради этой идеи. Он подумал, что, если себе не нужен, то случайно может понадобиться какому-то другому человеку в решающий миг. Он нашел ту стезю, ту дорогу, которые были ему близки и, скорее всего, предначертаны. Понятно, что он являлся неравнодушным человеком сам по себе, но неопровержимо остаётся одно: других непохожих друг на друга людей он тоже ведь воодушевил этой идеей.
Назар расплылся в улыбке. Теплом по телу прошлась память о друге.
-А что же дальше случилось с той бабушкой?
-Она умерла, - Лето почему-то смеялся, - подавилась конфетой и задохнулась. Обычный топот танца оборвался, и соседи услышали резкий грохот. Они нашли старушку уже мертвой посередине зала. Видимо, приступ Паркинсона спровоцировал глотательный спазм. Это не смешно, я знаю. Очень грустно. Но знаешь, я не над бабушкой смеюсь. А над нашим серьёзным отношением к своей жизни. Мы так печемся за неё, заморачиваемся, углубляемся в самокопания, депрессии, хотя она ничего абсолютно не стоит. Единственное, что бабушка продолжала любить в познанной жизни - это сладенькое после курева. В итоге, её убило то, что она любила. Её лучшее лекарство. Настолько всё абсурдно и глупо, что остаётся лишь смеяться. Даже старушка с энцефалопатией догоняла, что мы ничтожны. Именно поэтому даже в момент визита смерти с косой она танцевала, а в магнитофоне пропитывался вечной любовью к жизни давным-давно усопший Майкл Джексон.
Назар обомлел. Настолько простая история его тронула до глубины души. Он почувствовал точно впервые волшебное действие Метастазов.
-Я тоже вспомнил сейчас и вдохновился, - согласился с мыслями друга Лето, - видишь, иногда даже хватает чужой ситуации из жизни, чтобы оказаться в приятном плену.
-Это точно.
Друзья шли вдоль дороги, болтая о прекрасном. Егор вдруг остановился, глубоко вдохнул тёплый летний воздух и сказал:
-Я стих написал.
-Ещё один?
-Да.
-Прочитай, - Назар тоже остановился.
-Мне не нужны заумные книжки,
Тебе не нужна красота и косметика.
Сегодня нашим желаниям крышка
И не впечатлят никакие эйфоретики.
Мне не нужны власть и деньги.
Что-то там про море и дальние страны.
Тебе не нужны эти наряды и серьги.
Плевать какие были на будущее планы.
Не нужна душа, энергия, метафизика.
Без разницы старость или молодость.
Нашей смерти не нужна поликлиника
И любой смысл жизни утопает в непригодности.
Исчезла потребность даже что-то хотеть.
Любые слова, мысли и мы вместе с ними напрасные.
Сейчас кажется, что так будет и впредь -
Не нужно всё это, потому что сегодня мы счастливы.
Не нужна вселенная и все её части.
Не обязательно существование господне.
Просто у нас случилось счастье,
Но это только сейчас, это только сегодня.
-Красиво, - Назар ощущал мурашки по всему телу. Стих стал хорошим завершением истории сотворения великой идеи.
-Спасибо, - скорчил невыносимо довольное лицо Лето.
-Одно из лучших твоего репертуара.
-Странно, что говорим о счастье в такое время, но почему-то оно случилось.
Парень стоял с закрытыми глазами и наслаждался моментом своего временного жизненного пребывания.
-Нам долго ещё идти?
-Мы пришли, - неожиданный ответ отчеканил Егор.
Назар встрепенулся и начал вертеться по сторонам. Окружали ничем не приметные пятиэтажки. Ничего особенного на первый взгляд не выделялось.
-Пункт назначения за этим двором, - пояснил Лето.
-Что там?
-Радиоцентр. Точка, через которую проходят все радиоволны нашего города.
Егор достал из кармана знакомую уже Назару флэшку.
-Главный голос в ушах жителей. Миллионы людей ежедневно слушают проигрыватели, частотами которых управляет данная станция.
Егор говорил медленно и четко.
-Есть такие шаблонные вставки на радио, которые крутят в рекламу и в моменты неполадок, требующих какое-то время на устранение. Их быстро включают, и зритель слушает в сотый раз какую-то повторяющуюся пургу, - рука с флэшкой величаво вознеслась в воздухе, - если встроить в общую программу наш файл с записью, то его завтра прокрутят диджеи за весь день как минимум раз десять, пока не придет жалоба. Наше обращение услышит чуть ли не вся страна.
-Приглашение куда?
-На апокалипсис, - пожал невинно плечами Егор, - на момент истории, когда Метастазы захватят мир.
Назар притих, живот свело от волнения.
-Но его же могут сразу же вычислить и удалить из программы!
-На пару раз хватит. Рекламы повторяют каждые пять минут. Объективно нам хватит и полчаса жизни этой записи в их системе.
-Разве они не успеют предпринять противодействующие меры?
-Плевать. У них очень мало времени.
-Сколько?
-Уже завтра вечером начнется долгожданный пир во время чумы, -радостно и гордо заявил Егор, совершенно не переживая, что что-то может пойти не так.
У Назара пересохло в горле. Он находил тысячи причин не согласиться, но и всего одно превалирующее убеждение, что надо действовать.
-То есть, ты хочешь ворваться в этот радиоцентр посреди ночи?! Там же, по-любому, охрана и сигнализация...
-Сигнализации там нет. У них месяц назад она полетела, и до сих пор никто не починил.
-Откуда ты знаешь? - удивился Назар.
-Порох работает как раз на этой станции.
Назар вспылил, но старался возмущаться шепотом:
-А он сам не мог втихоря загрузить эту программу?
-В конце дня приходит менеджер, который устраивает перепроверку радиопрограммы на следующий день. Имеется риск попасться самым глупым образом.
-А так он не спалит?!
-Он устраивает проверку вечером, так как уже рано утром начинают крутить волны, и ни у кого нет времени.
Егор продолжал держать флэшку в руках, а Назар метался тревожным шагом взад-вперёд.
-Зато, - приготовил сюрприз Лето, - у нас есть ключи. Так что не придется организовывать взлом. Но надо будет их вернуть Пороху, а то его вздернут. Хотя... Нас всех ждет участь и похуже.
С опасностью возрастало и его безумие.
-А где они вообще все? Порох, Валера, Яна?!
-У них особое задание, которое требует времени и осторожности.
-А у нас прямо игра в ладушки! Ты хочешь, чтобы мы ворвались в объект...
-Ты ворвался.
-Что? - Назар надеялся, что ему послышалось.
-Чтобы ты ворвался, - уточнил с той же непреклонностью Лето, - ты пойдешь туда один.
-Почему это?!
-Я должен буду отвлечь охрану. Чел - мой знакомый и только я смогу безопасно отвлечь его внимание от камер.
-Там еще и камеры?!
-Накинь капюшон.
Назар взвыл от безысходности и злобы.
-Там будет маленькое ограждение, - диктовал свой план Егор, будто Назар дал уже давно своё согласие, - но ты с ним быстро справишься. Дойдешь до двухэтажного здания с кучей антенн на крыше. Откроешь дверь ключом и попадешь внутрь. Сразу двинешь на второй этаж в их стадию. Порох сообщил, что двери во все кабинеты они оставляют на ночь открытыми. Зайдешь в дверь с табличкой «Радиоузел» и включишь любой из компов.
Назар несколько раз хотел прервать чокнутого товарища, но вместо этого размахивал руками.
-Вставишь флэшку и загрузишь имеющийся файл на рабочий стол. Дальше самое сложное, - сконцентрировался Лето, - на каждом компе есть папка «Прейскурант», запомнишь? В ней имеется всякое барахло, которое они вклинивают по очереди меж основной программой. Так вот, зайдешь в эту папку и перекинешь туда наш файл. После этого достанешь флэшку, вырубишь комп и дашь деру. Тебе должно хватить на всё про всё минут пятнадцать. Через это время я покину интереснейшего своего собеседника, которого я встретил случайным образом на незапланированной прогулке, и буду тебя ждать на этом же месте.
Назар слушал с выпученными глазами.
-Завтра информация разбежится по городу, и к вечеру мы устроим революцию, которую численностью не сможет подавить ни одна росгвардия. Мы добьемся освобождения невинных парней и прославим нашу идею на весь мир.
Назар отрицательно мотал головой, уже позабыв первоначальную причину несогласия. Он отчётливо начал осознавать масштаб риска, на который идет вместе с другом.
-Ты понимаешь, что теперь нам некуда будет деться, кроме как в тюрьму?
-Ещё в лики святых, - усмехнулся Лето.
-Но...
-Поверь, за нами и так уже ведётся охота. Мешкать нет времени. Либо сразу сдаться, либо успеть воспользоваться шансом, - он оскалил свои нецелые после побоев зубы. - Нам в любом случае уже ****а. А так... уйдём красиво. Нагваль бы поступил так.
Назар не хотел соглашаться, но, взглянув в глаза Егора, понял, что снова о чем-то знает не до конца. Глаза парня оставались уверенными в сказанных словах и неприступными в своём решении.
-Ты же хотел узнать, что на пятой ступени лестницы, по которой ты шёл вместе с ним? - подмигнул Лето. - Скоро всё узнаешь. Завтрашняя ночь изменит не только людей вокруг, но и нас самих.
Глаза Егора замерцали искрами в представлениях о завтрашнем вечере. Но хоть в его голове и отображалось то, к чему он так долго шёл, и то, ради чего жил, но всё равно присутствовала во взоре тень печали. Печали, у которой много источников. Печали, которая уже никогда не покинет его существо.
-Я задавался вопросом, - вдруг отстраненно произнес он, - а стоило ли это того? Всех наших жертв и смертей? А потом вспомнил, что главной задачей изначально являлось спасение хотя бы одной человеческой души. Тогда я убедился в том, что мы выполнили этот план, потому что спасли как минимум себя самих с помощью друг друга. И я осознал, что теперь не существует невозможного. Теперь можно с лёгкостью взяться и за остальных людей. И знаешь, - он посмотрел со счастьем на своего друга, - я уже вижу в будущем, как наяву, плоды нашей веры и приложенных сил. Люди будут любить друг друга. Будут заботиться друг о друге. Будут благодарны друг другу за то, что они просто есть. Они будут жить ради ближнего. Для них это станет главным смыслом и отрадой. Чувак, я это реально вижу!
Он засиял ещё ярче и на его глазах выступили слезы радости. Не найти было более прозревшего в данный момент человека на всей планете.
-Ты только мне поверь, - добавил он, - немного надо подождать и ты всё сам поймешь.
Назар стоял рядом и ни одной фразы из уст товарища не пропустил мимо. Парень вновь стал жертвой чар этого бесконечного потока энергии. Он был тоже счастлив находиться рядом с другом и разделять с ним безумие. Назар потянулся рукой и взял флэшку с ключами из рук Лето.
-Я верю.
Егор не выдержал, обнял товарища и сильно похлопал его по спине, словно прощаясь на неопределённый срок.
-Проживем эти два дня за Нагваля! - прошептал он. - Сделаем то, что он не успел.
-Да, - согласился Назар.
Егор отпрянул.
-Встречаемся через 15 минут здесь.
-Да.
Назар, сжав ключи с флэшкой в кулаке, направился к цели. Егор проводил долгим взглядом товарища.
Шум сердцебиения стоял в ушах. Назар старался действовать быстро, чтобы поскорее закончить. Он воображал себе в голове, как через 15 минут снова будет стоять рядом с Лето с чувством выполненного долга. Судорогу в икрах он подавлял ускоренным шагом. Даже собственное дыхание ему в ночной тишине казалось громким. Парень увидел через дорогу небольшой забор и в паре метров от него то самое двухэтажное здание. Он зорким глазом осмотрелся вокруг и бросился подобно дикой кошке вперёд. Он перепрыгнул через забор и проскользнул за долю секунды к двери. Сложнее всего оказалось попасть трясущимися руками ключом в скважину. Назар ощущал капли пота по всему телу и со скрежетом в зубах пытался попасть в цель. Наконец получилось и ключ совершил три оборота . Дверь на удачу открылась. Назар почувствовал облегчение за часть выполненной работы. Он зашел мигом внутрь и, сориентировавшись, побежал по лестнице бегом наверх. Лунный свет через окно оставался единственным его спутником. Только оказавшись на втором этаже, Назар предстал перед длинным коридором, по двум сторонам которого располагались двери в кабинеты. Он, считая про себя затраченные секунды, пошел вперёд; его глаза быстро метались то налево, то направо в поисках необходимой таблички. Наконец перед ним предстала надпись «Радиоузел». Он с упором приложился к двери, и та открылась. В середине зала находился круглый стол со всей рабочей техникой. Микрофоны, компьютеры, экраны занимали большее пространство всего помещения. Назар сразу прильнул к первому попавшемуся компьютеру, разыскивая в темноте большую кнопку запуска. Заморгал монитор и через несколько гнетущих секунд высветился экран рабочего стола. Назара трясло не на шутку. Компьютерная мышка под ладонью выдавала ритмичную дробь. Из-за шумной одышки парню приходилось несколько раз нервно перепроверять углы кабинета. Он запихнул флэшку в разъём и начал ждать загрузки. Наконец окно появилось. Назар кликнул в него и отобразился единственный созданный файл. Начали раздаваться звуки с улицы. Парень не понимал галлюцинации это или нет. Он не мог отвлечься от работы, так как каждая минуты была на счету. Назар старался не реагировать на лай собак и на шорох с внешней стороны дома. Он повторял себе как в бреду, что всё скоро закончится. Чем быстрее он пытался действовать, тем больше овладевала им дрожь. Он нашел растерянными глазами папку «Прейскурант» и зашел в неё. Она, на удивление, была заполнена массой похожих файлов. Разглядеть преступление на общем фоне не оставалось возможным. Назар загрузил файл в общую программу. Ничтожное мгновение отделяло парня от свободы. Юноша не находил себе места. Время поджимало, но бросить задание и уйти он никак не мог. Парень решил послушать то самое приглашение; открыл отдельным окном файл и включил запись. Динамик начал транслировать голос Егора:
«Прошу особого внимания всех граждан! Всех тех, кто еще остался неравнодушным к человеческим ценностям. Всех тех, кто не желает мириться с навязанными устоями. Всех тех, кто шёл прошлым воскресением со мной плечо к плечу по набережной, выступая за свободу. Всех тех, с кем несправедливо и жестоко обошлись проплаченные трусы в форме. Всех вас, друзья, я призываю на долгожданный переворот. Мы ждали этот исторический момент, и он настал! - призывной голос Лето набирал тембр, нервные клетки внутри Назара содрогались от ужаса.- Время свергнуть власть над нами и победить зло! Завтра в десять вечера встречаемся на окраине города возле старой площади имени Н.! Встречаемся и начинаем судный день! Судный день тем, кто давно этого заслуживает! Они не люди, они давно перестали ими быть! Они хотят нами управлять, но мы не сдадимся! Вместе мы сильнее, вместе мы непобедимы! Завтра мы посеем крах, чтобы из него воссоздать новое и лучшее! Запомните! Завтра в десять вечера на старой площади имени Н.! Не бойтесь, страх мы уже побороли, остался лишь кровожадный лик монстра, которого мы сами и сотворили! Жду вас! Нас очень много!...».
Стоило записи подойти к концу и оборваться обращению Егора, тут же Назар услышал приближающиеся многочисленные шаги по лестнице. Они неслись как торнадо, парень не успел встать со стула, как на пороге кабинета увидел силуэт первого вбежавшего полицейского со стволом в руках. За ним сразу явились второй, и третий, и четвёртый.
-Всем лежать! - раздался протяжный крик. - Я сказал всем на пол!
Назар не успел сообразить, что делать. В его голове ничего не происходило. Он лишь рефлексивно поднял руки вверх. Офицеру было плевать на безоружное положение молодого парня, он сразу влетел ему по лицу дубинкой, а затем добавил парочку ударов по спине. Назар не чувствовал боли, адреналин спасал ноцицепторы от импульсов. Парень упал на пол и заметил, как его окружает полицейская свора. Первым его возникшим чувством оказалась обида. Обида за то, что он облажался. Он видел, как один из сотрудников вытаскивает флэшку из компьютера и удовлетворенно усмехается.
-Кажется, мы поймали ценную птичку! - подвел тот черту. - Сейчас отправимся в участок с тобой, милый! А там бог его знает, что с тобой будет ...
Назар молчал. Кровь стекала из свежей раны на лбу. Но было так плевать на неё, ведь, действительно, теперь не понятно, что будет дальше.
...
Лето убедился, что Назар пошёл в нужном направлении и пробрался на территорию радиостанции. Он не сомневался, что друг не испугается и сделает всё возможное для общего дела. Егор отошел в сторону, затем прикрыл веки и сделал глубокий вдох. Воздух пробрался в его легкие, и тело немного расслабилось. Он не собирался идти ни в какой пост охраны, не собирался отвлекать якобы знакомого сторожа. Он, стоя на одном месте, считал про себя блаженным шепотом секунды, а затем вынул мобильник и набрал 02. Гудки шли, но сердце билось чаще. С этим парень ничего не мог поделать.
-Алло, - ответила женщина в дежурной части.
-Алло. Здесь взлом и вторжение в радиоцентр по адресу Л. 24. Какой-то странный парень перепрыгнул забор и проник в здание. Поспешите.
На этом Лето сбросил звонок, передав остальную часть действий правоохранительным органом. Он некоторое время не двигался, думая о чем-то своём. Затем его лицо озарила улыбка. Глаза наполнились неподдельной радостью. Он пошел прочь с места, куда должны были вскоре приехать легавые. Жители местного района увидели в окнах подъезжающие патрульные машины и вооружённый наряд полиции, но разбудил их ещё прежде громкий звонкий смех. Какой-то мужчина во всем чёрном сошел с ума: он шёл по улице вдоль панельных домов и весело ржал и пел, пробуждая спящих людей.
...
Последняя спокойная ночь окутала город. Жители смотрели безмятежные сны, укутавшись в одеяла. Пили водку на кухне, выпуская в форточку дым сигарет. Стояли на балконе, наблюдая за звездами на небе. Последние гуляки разошлись по квартирам, не в силах связать слова пьяными языками. Народ созидал в усталости и опьянении, никто бы даже не обратил внимания на нескольких ребят, снующих по углам улиц. На этот раз их творением стали не настенные художества, этой ночью у них не было цели бросить кому-то вызов. В их головах таилось что-то другое. Они передвигались на машине по разным закоулкам большого города. Не осталось такого района, в который бы они не заглянули. Ребята заходили в подъезды, что-то заносили, прятали, проверяли, затем следовали дальше. Их было уже не трое, на каждом месте революционеров росло в количестве. Где суетилось пять человек, а где уже целых десять, действуя вне подозрения. Хотя и кому было что-то подозревать, когда остальные являлись уже, по большей части, сообщниками. Время поджимало. Заканчивая с одним объектом, ребята быстро перебирались на следующий. К рассвету они должны были завершить задуманное. Так всё и произошло, потому что на улицах к утру остался всего лишь один человек.
Лето в одиночестве бродил по городу. Ни с кем не связываясь, и ни с кем не разговаривая. После расставания с Назаром он не заходил домой, а провёл всю ночь на свежем воздухе. Спать не хотелось. Силы не были нужны. Казалось всё одинаковым и иллюзорным. Уже давно завершённым. Пребывающем в лимбе. Он сидел на набережной, свесив ноги над водой. Ждал, когда туман над рекой и газоном развеет свет и солнце прогреет атмосферу до приятного комфорта. Красные глаза пристально созерцали даль текущей реки. Течение уносило воды к дальним берегам, в неизведанные страны, где всё так просто можно было начать заново. Где - то совсем другая жизнь. Не такая избитая и поношенная. А может, и нет. Скорее всего, нет. Жизнь это то, что с нами в первую очередь уже было. Мы результат пройденного нами. Никакая река, никакие страны не поменяют того, что уже написала судьба. Лето знал, что деваться некуда. Оставалось только идти вперёд. Навязчивые мысли - это просто способ скоротать время. На самом деле, мы знаем, как правильно поступить. Мы имеем ответы на все вопросы, просто нужно не бояться. Каждое верное действие требует сил. В мире воина, где всё бесполезно и бессмысленно, сил нужно во сто крат больше. Лето находился в смиренном потоке судьбы. Делал то, что надо без страха, боли, жалость, сожаления и сомнения. Так нужно жизни. А парень лишь улыбался, выполняя то, что предначертано.
Лишь одно оставалось желанным. Единственное, что приковывало до сих пор его к чувствам. То, что хотелось сделать прямо сейчас и никогда позже. Он направился за Олесей. Где-то к 6 утра поднялся на лифте, открыл свою дверь и зашел внутрь. Старался передвигаться тихо, чтобы раньше времени не разбудить ребенка, но, добравшись на цыпочках в спальню, обнаружил Олесю на полу. Девочка игралась с котом в абсолютной бодрости.
-Привет, - поздоровалась она спокойным голосом. Её кудри лежали на ковре, а маленькая ручка гладила рыжую шерстку питомца.
-Привет. Почему не спишь?
-Я выспалась. Решила с Персиком поиграть.
Егор прошёл в куртке к стулу и уселся на него, наблюдая за игрой девочки и животного.
-А ты где был?
-Гулял.
-Всю ночь?
-Да.
-Один?
-С Назаром сначала, потом один.
-Хорошо всё у него?
-Да.
Девочка вернулась своими зелеными глазами к котику. Тот мурлыкал от бесконечного переизбытка ласки, но всегда был не против продолжения. Егор без эмоций на лице смотрел в одну точку.
-Здесь рядом с домом есть моя любимая забегаловка. Она для людей - сов. Знаешь кто это?
-Нет.
-Те, кто по ночам не спит.
-Почему же они не спят?
-Не знаю. От одиночества, наверное.
Олеся промолчала.
-Кафе открывается очень рано. И там готовят суперские блинчики и круассаны. Очень вкусные. Можно и с вареньем заказать, и с шоколадом...
Егор подбирал слова, особо не желая совершенно говорить. Но тут глаза девочки на его предложение отозвались интересом.
-Может, вы с Персиком хотели бы со мной позавтракать?
-Хм, - задумалась малышка, - а со сгущенкой там подают блинчики?
Лето выдавил слабую улыбку.
-Конечно. Для тебя всё что угодно.
В кафе посетителей не оказалось, только зевающая официантка за кассой. Маленькие круглые столики выстраивались в ряд вдоль витрины, за которой пустовала проезжая трасса.
-Доброе утро, - заговорил Егор, - нам бы вкусно позавтракать всем троим.
Девушка взглянула на компанию, состоящую из парня, похожего на воскресшего вампира, маленькой девочки, похожую на юную ведьму из сериала, и рыжего кота в её руках с хлопающими, любопытными глазами из того же сериала.
-Да, конечно, - по итогу кивнула она, - что будете заказывать?
-Блинчики. Три порции. Со сгущенкой, с медом и..., - Лето глянул на кота, - с семгой.
-Пить что будете?
-Всем молочный коктейль.
-И котику?
-Ему в первую очередь. Он любит клубничный, если что. А мы будем с моим другом шоколадные.
Олесю забавляла манера речи Егора, он старался ради неё держать себя в тонусе.
-Хорошо, - равнодушно пожала плечами официантка. - Можете занять любой столик.
-Тогда, пожалуй, вот тот, - парень ткнул в самый уголок, где располагался уютный книжный шкафчик, - если он не занят.
-Для вас освободим.
-Спасибо! Пойдемте, моя леди! - обратился Егор к Олесе и девочка, воодушевляясь почётным званием, гордо направилась к столику.
-Смешно ты с ней, - призналась она, усаживаясь удобнее и кладя на колени кота.
-По-любому, втюрилась в меня уже, - махнул Егор головой в сторону девушки, пробивающей заказ.
Олеся посмеялась, а потом притихла. Лето тоже ничего больше не сказал. Они сидели молча и ждали своего завтрака, пока весь город спал. Не то чтобы им не о чем было поговорить, а просто каждый мог понять друг друга без слов. Не нужно было что-то обсуждать или в чем-то признаваться. Каждый понимал друг друга, несмотря на разницу в возрасте. Им было хорошо вдвоём. Как настоящая семья они были счастливы просто находиться рядом.
Девушка принесла блюда и пожелала приятного аппетита. Олеся с впечатлением вытаращила на роскошное блюдо глаза и принялась с ним расправляться. Она предусмотрительно отделила Персику блины и рыбу. Кот, высунув мордочку ввысь, начал принюхиваться, а затем облизнулся и рискнул взяться за деликатес. Егор отпил немного холодного коктейля и, сложив руки в замок, уставился глазами на восходящее солнце.
-Ты почему не ешь? - спросила Олеся, испачкавшись в сгущенке.
Лето повернулся к ней и долго смотрел прямо на любимого человека, словно позабыв родную речь. Олеся тоже не уводила взгляда от Егора, а потом передвинула свою тарелку на противоположную сторону и, подхватив Персика, переместилась ближе к другу, с которым провела рядом всю жизнь.
-Всё хорошо будет, - говорила она, успокаивая Егора. - Потому что не может быть по-другому.
Лето даже не моргал, его роговица стала блестеть подобно стеклу. Он чувствовал в этой девочке дар. Сильную, добрую, непреклонную веру. Кажется, Нагваль жив. Он прямо здесь и сейчас находится рядом с Егором. Он не умер, а смотрит глазами маленькой девочки. Лето в этом был убежден больше всего на свете. Она верила в него так, что и он сам начинал верить.
-Давай, - грубее бросила она с тем же милым лицом, - ешь блинчики! А то мы с Персиком всё слопаем!
Девочка понимала, что должна быть сильной ради своих родных. Она принимала это как данность. Как то безусловное, что имеет место быть. При этом она оставалась той же крохой, которая без помощи Егора даже не могла себе подлить из графина ещё сгущенки. Лето помог ей, а затем присоединился к дружной компании по поеданию блинов.
-Слушаюсь, мой пирожок!
Олеся очень обрадовалась и даже не отреагировала на излюбленное обращение друга. Она улыбнулась и вернулась к блюду. У Егора стоял ком в горле и из-за тошноты проглоченный кусок просился обратно наружу, но глядя на благодарные глаза девочки, он подавлял приступы и старался наслаждаться моментом. Лето понимал, что действительно всё будет хорошо. Не может оказаться по-другому.
...
Назара доставили сразу прямиком в отделение. В участке забрали документы, телефон и определили в отдельную одиночную камеру. Парня приняли за опасного экстремиста, которого необходимо было изолировать, дабы избежать какого-либо контакта с лицами его группировки. В наручниках его провели через несколько решетчатых дверей и поместили в одну из камер.
-До утра пробудешь здесь, - сообщил ему здоровяк в форме, - потом на допрос.
Назару было плевать, что с ним будет дальше. С кромешным равнодушием он выполнял то, что требуется, не обращая внимания на слова, летящие в его сторону. Железная дверь закрылась, ставни защелкнулись, и парень остался ждать в одиночестве. Смертельную тишину нарушало лишь жужжание кварцевой лампы на потолке. Рана на лбу напоминала о себе тупой ноющей болью. Сколько теперь здесь пробудет и что дальше - он не знал. Вопросы в голове перемешались в кашу. Как так быстро налетела полиция? Как он себя сдал? Куда подевался Егор? Что теперь будет с общим делом? Теперь менты в курсе задуманного плана и в любом случае предпримут противодействующие меры. Остановить или повернуть время вспять не представлялось возможным. Ни позвонить, ни кому-то передать новости о своём положении Назар не мог. Оставалось лишь находиться наедине с собой и разъедающей виной. Теперь его ждёт суд и уголовный срок. Но это минимум к чему может привести оплошность. Сколько людей пострадает из-за него. Сколько товарищей выследят и накроют. Как же так могло случиться, чтоб его взяли прямо на месте преступления... Парня одолевали терзания и сожаление. Обхватив руками голову, он сидел в одном и том же углу до самого утра. Но ощущение времени пропало. Иногда на секунды удавалось провалиться в сон, но затем волна волнения накрывала вновь. Если бы только удалось сбежать... Ещё бы только пару минут... Просто загрузить файл и выкинуть флэшку...
В полубреду парень томился в камере, пока не раздались шаги в коридоре и звон ключа. Здоровяка сменил коротышка, рядом с которым стояло знакомое Назару лицо. Назар начал догадываться, что произойдет дальше.
-Старые друзья, - заявил с иронией Игорь , - не прошло и года.
Назар встал со скамейки, не видя смысла растягивать комедию.
-Понравилось в прошлый раз у нас.
-И не говори, - коротышка немного картавил, - после первого раза все возвращаются. Точно мёдом намазано.
Игорь пропустил реплику напарника мимо ушей и накинул браслеты на запястья заключённого. Сотрудник полиции даже не объяснил куда ведет юношу, так как всё было каждому понятно. Старший лейтенант уже ждал с нетерпением пойманную рыбку в своём кабинете. Ждал, так как видел в парне идеальную наживку на поимку Летаева и возможность предотвращения его операции.
Заведенный с самого утра Семён Павлович ерзал за рабочим столом и слушал запись на изъятой флэшке. Он разбирал каждое слово, дабы не упустить чего-то важного. Он узнал голос Лето и восторжествовал, осознавая, что теперь неугомонному бунтарю не удастся выскользнуть из его лап. Лейтенант готовил в уме сопротивление и предвкушал победу. Потенциального уголовника уже не спасут никакие деньги. Никакая взятка не загладит то, что он намеревается натворить. Усы шевелились над тонкими губами, глаза оставались прищуренными. Сейчас нельзя было ошибиться. На кону стояло слишком многое.
В дверь постучались, и на пороге возник Назар. Его каменное лицо с отвращением взглянуло на Валдаева. Он видел мужика второй раз в своей жизни, но тот уже успел смертельно надоесть. Семен как раз пребывал в замечательном расположении духа.
-Ну здравствуй, Назар, - поприветствовал он правонарушителя, как старого приятеля, - не послушал ты меня всё-таки в нашу первую встречу. Я-то тебе поверил, что ты не связан с делишками Летаева и имеешь свою голову на плечах...
Каждое слово лейтенант чеканил с не подменным удовольствием.
-Я же предупреждал тебя, что дружба с ним плохо закончится. Этот социопат любому жизнь пустит под откос...
Назар не менял выражения лица. Ему не нужно даже было слышать бред лейтенанта, чтобы презирать того всей душой. Вены на лбу от напряжения пульсировали, а рана вновь начала зудеть.
-Скажи мне, мой друг, - не прекращал Валдаев, - твой товарищ тупой или чересчур самонадеянный, думая, что так легко сможет реализовать свою «революцию»? Он не понимает, что на любое волнение, выходящее из рамок, власти будут оказывать должное сопротивление? Пострадают невинные люди. Большинство получит штрафы, а многие и срок. Пусть он маленько и навредит нынешнему благополучию города, но ничего сверхкритического ему не позволят совершить. Он хочет ломать, переворачивать, крушить, но диссидент бессилен против нас.
Семен Павлович говорил тихо и спокойно, держа под контролем ситуацию.
-Он же псих. Больной человек. Его надо изолировать от общества. Ему верят лишь глупые подростки и подобные ему маргиналы. Я говорил уже и ещё раз повторюсь - он кардинально ничего не изменит! Люди останутся прежними, им срать на этого обдолбанного диджея.
Он хлопал блаженно глазами, наблюдая за поведением парня.
-Ты должен это понимать. Хоть ты и выбрал не ту дорогу, но твоим глазам я верю. Ты хороший человек.
Назар догадывался, к чему тот клонит.
-Летаев уже в наших руках. Он проиграл. Без пяти минут он на зоне. Его песенка спета, и мятеж пошел коту под хвост. Больше не за что бороться и хвататься. Это мнимые и выдуманные ценности. Принципы, которые ничего не стоят. Ты должен понимать, что покрывал преступника. Человека, который опасен для окружающих. Он и его подопечные не должны находиться среди нас, нормальных людей. Мы накроем их сегодня в тот момент, когда они не будут готовы.
Он сложил руки в замок.
-Ты можешь обойтись условным сроком, если сдашь членов вашей организации. Я тебе гарантирую свободу, если посодействуешь следствию. Поверь, я это делаю только из-за личностной эмпатии. Лето уже у меня в руках, но мне всё же хочется тебе помочь.
Назар продолжал молчать, ни один волосок не шевельнулся в ответ на предложение лейтенанта.
-Подумай, ведь тебе грозит колония. Не советовал бы я туда угодить в столь молодом возрасте.
Стойкость Назара не дала трещину. Он знал, что не скажет ни слова провокатору. Валдаев почувствовал негатив в свою сторону по одному взгляду и усмехнулся.
-Грустно, очень грустно, - повторял он с иронией, - это сейчас ты такой смелый, а потом станет иначе. Ты вспомнишь об этом упущенном шансе, начнешь кусать локти, но будет поздно. К сожалению, поздно...
Он разыграл театральную скорбь.
-Мы примем всех ваших ублюдков сегодня ночью - это плохая новость для тебя. Но есть и хорошая - ты не один окажешься за решеткой. Прощай, Назар... Игорь! - позвал помощника лейтенант, не желая больше играть с заключённым в молчанку.
Сотрудник вернулся за Назаром и открыл перед ним обратную дорогу в камеру.
-Надеюсь, - тем же довольным тоном кинул напоследок Валдаев, - тебе смягчат срок. А решение суда по Летаеву я тебе обязательно сообщу лично.
Семен Павлович нагло улыбнулся, но Назар уже развернулся к нему спиной и вышел из кабинета. Смешно было, что этот мужик до такой степени не понимает, как на него всем плевать. Лейтенант останется в своём воображаемом мире, где он пуп земли. А
может, и его мирок тоже расплющит жизнь. Он ведь лишь человек. Все люди заигрались только и всего.
Назара вернулся в камеру. Он не знал чего ждать и стоит ли вообще это делать.
...
Время стерлось как существующее понятие. Ни черта не было кроме мрачных грязных стен вокруг. Назару было невдомек, что происходит за пределами участка. Он погряз в своих раздумьях и не надеялся от них спастись. Теперь оставалось только сидеть и считать минуты до наступления вечера. Либо всё пропало, либо что-то изменится. До него доносились голоса боевиков, звон патронов, щелчки обоймы, шум подготовки к операции, постоянные шаги из помещения в помещение. Парень осознавал, что все силы города сосредоточены на переворот с задачей атаковать на поражение и чего бы того не стоило остановить народное волнение. Конец приближался. Но не давало покоя предчувствие, что закончится всё не так просто. Что-то грядет. Что-то, чего никто не ожидает. Судьба перевернется, перемешается и проявится в непредвиденной никем форме. Течение жизни нельзя предугадать. Она сделает по-своему. Метастазы достигли частоты пульса. Они с людьми дышат в унисон. Они могут существовать самостоятельно и поступать так, как им заблагорассудится. Ни создатели, ни враги им больше не нужны. Идея уже заразила людей и теперь готова выйти наружу.
У кого-то пролетели годы. У кого-то месяцы. У кого-то дни и часы. Даже у Назара в камере время медленно, но шло. Было ли то ещё утро, или обед, или ночь, а может и следующий день. Но парень в абсолютном помутнении сознания услышал в какой-то момент грохот, произошедший за стенами участка. Вспышка звука оказалась мощной и продолжительной. Юноша вмиг пришёл в себя, осознавая, что происходит. Началось. Революция. Дрожал серый бетон здания. Сотрясался холодный пол. Что-то невообразимое происходило вне поля видимости. Воображение начало подкидывать самые масштабные столпотворения, красочные взрывы и озлобленные настроения. Но в какой-то момент протяжный гул, похожий на сломанный микрофон затих. Тогда Назар окончательно вышел из оцепенения и подскочил с лавочки. Сердце заколотилось. Волосы встали дыбом. Слезы выступили на глазах. Он услышал музыку, которая, по всей видимости, заполонила город. Абсолютно всё пространство. Он почувствовал телом знакомые до боли биты. И Метастазы. Они были повсюду.
...
Время на часах 21:47. Егор не встречал уже около часа ни единой живой души. Так нужно, но парень рад бы был увидеть хотя бы одного случайного человечка по дороге. Его путь лежал дворами, потом через парк.
Он с улыбкой смотрел на старое колесо обозрения, на котором работал в юности. Он бы всему сейчас хотел улыбнуться. Страх ушёл. Казалось, что все возможно. Он смотрел на часы, как быстро бежали минуты. Время казалось поездом, имеющим конечную станцию. Оно неслось в пропасть и в начало одновременно, просто для каждого по-своему.
В 21:48 Лето дотронулся до листвы рукой. Наблюдал за цветами, торчащими из клумбы. В полной тишине и пустоте он никогда не чувствовал себя в одиночестве. Он понимал, что сейчас имеет больше, чем человеческое тело. Люди где-то далеко, но сегодня они всё равно рядом. Нагваль далеко, но он тоже рядом. Валера, Олеся, Назар - все здесь.
21:49. Легко. Значит, так и должно было быть. С ними вселенский ход событий. Или просто они сами выдумали целую вселенную. Мысли отошли куда-то в сторону. Чувства тоже. Лишь ощущение лёгкости. Лето не хотел его оставлять себе, теперь у него его много и оно вечно. Пусть уйдет тоже в Метастазы. Теперь они живее любого из людей.
21:50. Всё получилось. Нагваль был бы счастлив. Сегодня всё изменится. Через несколько минут. Лестница счастья для каждого станет доступной подобно детской горке на площадке. Они не понимают и не знают, что такое Метастазы. Но абсолютно каждый чувствует их. Новая жизнь уже среди человечества.
21:51. Как воздух. Как вода. Как свет. Как тьма. Как то, что будет существовать после. То, что человек будет разносить как вирус. То, что передаст другим. То, что победит смерть. То, что всегда поможет. То, что никогда не бросит. То, что всегда будет правильным и верным.
21:52. Егор нагнулся и сорвал цветок. Он не знал его названия. Трогал гладкие лепестки на бутоне и чувствовал, как капли влаги стекают с конца оторванного стебля. Парень попросил цветок побыть с ним, так как ему может стать страшно. Он не собирался отступать, никогда бы не передумал, но попросил об этой услуге такое же живое существо. Цветок не знал, что у Егора в планах, но готов был помочь. Парень сжал крепко друга в левой руке и выпрямил торс. Немного постояв с закрытыми глазами, он поднял веки.
21:53. Лето знал, что его ждет за пределами парка. Издалека виднелась чёрная скопившаяся масса. Они собрались вовремя. Так, как рассчитывал Егор. Они попались на уловку. Их очень много. С каждым шагом дрожь в ногах усиливалась. Лето не выдержал и вслух своему же страху посмеялся в лицо. Цветок в руке не покидал его, а ноги несмотря ни на что продолжали идти. Это все просто игра. Просто случайно сотворенная шутка.
21:54. Отряды спецназа, ОМОНа, росгвардии выстроились в линии вдоль дороги, ведущей к площади имени Н. . По приказу свыше были назначены на операцию по устранению народного движения вооруженные силы города. Сотни экипированных мужчин ждали начала революции, утечка информации которой произошла днем ранее. Силовики прибыли в пункт назначения заранее предполагаемого начала, организовали блокпост и получили команду. Настроенные крепыши ждали бунта, сопровождающегося погромом и насилием, но теперь лишь гадали, в чем подвох странного бунта, на который никто не пришел. Старший лейтенант Семён Павлович Валдаев, стоящий во главе организованной группы контратаки, смотрел вдоль дороги. Он знал, что митинг не отменили. Он чувствовал, что что-то грядет. Сомнения не оставалось, что Лето со своими людьми назад уже не отступит. Выработанный годами опыт и отменная чуйка подсказывали, что самое веселое только впереди.
-Никакой самодеятельности, - кричал он своему отряду, посматривая на боковые колонны, - первыми не атаковать! Слушать только мою команду! Быть всё время на чеку!
Мужики слушали приказы и сжимали крепче в руках свои дубинки и щиты. Тишина их настораживала. Несмотря на солидное количество, каждый с подобным сталкивался впервые. Другие экстремистские движения можно было предугадать, выследить задействованных лиц; сейчас же улица пустовала. Будто вся жизнь вымерла на районе.
Валдаев глядел на время. В его голове четко прокручивалась речь Летаева, записанная на флэшку. Ровно в 22:00. Революция. Переворот. То, что изменит мир. Слова психопата звучали в седой голове лейтенанта, призывая к организованности и повышенному контролю.
-Применять оружие только в целях обороны! - напоминал он строгим голосом. - Это могут быть мирные граждане, попавшие под влияние преступников! Полная концентрация своих действий! Вы...
Речь Валдаева оборвалась посторонним шумом. Пустой звуковой фон площади охватило одиночное человеческое пение.
21:55. Лето увидел силуэты вооружённых людей. Они выстроились, словно на праздничный парад для самого президента. Это не могло ни позабавить парня. Теперь он точно понимал, что всё идет по плану и революции суждено случиться. Егор находился вне видимости офицеров, но шаг сбавлять не стал. С цветком в опущенной руке он пошел к дороге, где в метрах ста начинались боевые колонны. Страх ушёл, он лишь развязал эмоции до полной свободы действий. Это был финал. Финал, к которому так долго шли Метастазы. Парень набрал полные легкие цветочного аромата и ступил на асфальтированную прямую трассу. Он запел. Это была одна из любимых его песен малоизвестной группы «Пионерлагерь Пыльная Радуга». Ему захотелось исполнить её живым созданиям с автоматами в руках.
-Харбор детства, миномётами перерытое королевство, - пришлось напрягать голосовые связки, но почему-то это давалось очень легко , -уцелевших докоротят последние спазмы, промеж лужами нашей радужной протоплазмы...
21:56. Представители правоохранения встрепенулись и разом среагировали на триггер, схватившись крепче за рукоять своего орудия. Взгляды полетели в сторону источника звука. На горизонте показался лишь один парень. В гордом одиночестве он шёл навстречу боевым силам.
-Трахай фазу! - тянул радостно припев Лето, видя перед собой длинную расплывчатую полосу людей . -Без остатка серпом по небу, бритвой по глазу. Расплескай по земле волшебные метастазы... Биохазард!!!
Тело наполнилось теплом, которого так долго ждало сердце .Егор никогда не чувствовал такой благодарности, как существующей песни и цветку в руках в данный момент. Ноги сами его несли прямиком в водоворот.
21:57. Валдаев стоял в центре замыкающей дивизии отряда. Он тоже быстро разглядел единственного пришедшего революционера на поле боя. Гадать не пришлось, чтобы узнать Летаева. Безумец и лейтенант были расположены на одной траектории. Не сворачивая, Лето двигался противнику навстречу. Семен Павлович не мог выдавить из себя ни слова. Всё его существо завороженно наблюдало за этим сумасшедшим человеком, с которым ему довелось скрестить жизненные пути.
-Жаль, не всё спас, - продолжал голосить Егор, дойдя до границ линии первых припаркованных автозаков, офицеров на лошадях и снаряженных омоновцев, -
План теракта мне, как всегда, продиктует космос. Я танцую на вашем взорванном копирайте. Я один в этом поле ****ном, наступайте. Наступайте!!!
Никто не понимал, что происходит. Люди наблюдали за молодым парнем как за волшебством. Кто-то ещё минуту назад ждал сюрприза, в виде внезапно появившейся тысячной толпы, но стало очевидно, что соратников у сумасшедшего воина нет. Без поддержки, без опасения, без страха парень продолжал переворачивать мир в одиночку, как и хотел.
21:58. Нахуй разум! - смело и потешно заглядывал в лица Лето и продолжал петь, - Свет объявленный темнотой, свобода - проказой. Оцепления, вертолёты, противогазы. Биохазард!
Он пел, что он прокаженный для общества. Но именно этой заразой он сумел покорить мир. Силовики провожали его звериным взглядом. Даже в руках с оружием каждый чувствовал страх. Страх от непонимания и незнания. У парня есть сила, которой нет у других и с которой без понятия как справляться. Егор шёл, будто по саду родного дома. Его вольные движения не сковывали ни чужие взоры, ни собственные опасения. Он над всем взял верх. Не пропуская никого, каждому смотрел прямо в глаза своим освобождением и любовью к жизни.
-А-а-а! По морозу злыми реками в семь цветов кровавые слёзы. Помираю за деньги вшторенных и провальных. Пожирает мои просторы орда нормальных. А-а-аааа!
Его шейные вены походили на синие водопроводные трубы. Лицо краснело, но лишь от перенапряжения связок. Глаза горели непередаваемым либо больным, либо просвещенным пламенем. Он проходил мимо армии врагов и добрался до эпицентра. Он играл с ними в то, что они же сами и придумали. Но для себя лишь он пел и танцевал. Жизнь проносилась, а парень плыл по её волнам. Как Нагваль. Как никогда и никуда не исчезающая вечность.
21:59. Валдаев ощущал всем своим существом приближение Егора. Он знал, что тот следует бесстрашно к нему и ни в коем случае не остановится. Ни союзников, ни помощников оппозиционера лейтенант так и не обнаружил. Валдаева обвели вокруг пальца. Парень пришёл воевать за свою идею один. Он обречён перед многочисленными силами, но собравшиеся боевики были повержены его храбростью в этой войне. Семен молча смотрел на насмехающееся лицо парня и не мог разобрать своих чувств. Там не было обиды, сожаления, ненависти. Сейчас лишь облегчающее опустошение. Самое страшное и пугающее - лейтенант осознавал, что эти ощущения не принадлежат ему. Их запустил каким-то образом внутрь один парень. Он затронул что-то невыносимо важное в душе. Валдаев на секунду окинул взглядом напарников и понял, что все испытывают одно и то же вместе с ним.
Лето наконец добрался до черты. На дистанции десяти метров от лейтенанта он остановился. Дальше некуда было идти. Цветок продолжал оставаться в его руке и в тайне помогать ему. Егор не обращал больше внимания ни на кого, кроме Валдаева. Парень широко открыл глаза и с серьезным лицом посмотрел прямо в глаза мужчине. Семен не стал отводить взор и принял бой. Егор знал, что офицер поймет. Он выжидал секунды, позволяя всё наконец-то понять. Лейтенант предполагал там увидеть огонь, вечную войну, нежелание мириться с действительностью, разрушение и гнев, но увидел совсем другое. Егор дал ему заглянуть внутрь себя, где таились лишь усталость, печальное осознание всего сущего, благодарность тем, кто когда -то его спас, и желание спасти таким же образом других людей. Валдаев это узрел так же четко, как видел над головой парня кровавый закат и пышные узорчатые облака. Как видел первые звезды на темнеющем небе. Как городские дома и улицы, проводившие множество таких же временных людей в неизвестный безвозвратный путь. Как видел вооружённых силовиков, обороняющих не ясно что и для чего. Как видел глаза любимой жены и любимых сыновей, ради которых только и жил на этом свете. Как видел то понимание, что всё в этой жизни происходит ни зачем. Что грусть и тоска превосходят по итогу проблемы, принципы и разногласия. Он увидел это в открытой душе Летаева и понял, что проиграл. Лейтенант не мог опустить глаза и проявить слабость, из последних сил он продолжал прикрывать защитным слоем гордости свою душонку. Но Егору было достаточно. Парень запел вновь. Оцепеневшие силовики вздрогнули. Это оказалась концовка песни:
-Трахай фазу! Сам одной ногой и других зарождаешь сразу! Распускай по земле волшебные МЕТАСТАЗЫ!..
22:00. Не переставая голосить, в один миг Лето резким движением свободной руки потянулся за спину. Когда офицеры увидели в руках парня пистолет, они открыли незамедлительно огонь. Десятки пуль пронзили тело насквозь. Валдаев не успел не то что бы отдать приказ, а даже понять, что происходит. Он услышал череду выстрелов, а затем словно в гипнозе наблюдал, как одежда молодого парня покрывается густыми бурыми пятнами. Веки моргнули. Держа в одной руке мятый цветок, а в другой пистолет, Егор простоял ещё недолго на ногах, затем опустился сначала на одно колено, потом на второе. Боль сковывала последние движения. Органы бренного тела завершали свою отведенную работу. Но, несмотря на это, душа захотела посмеяться в ответ людям. Испачканные кровью губы в судороге, но добились желанной победной улыбки. В глазах всё поплыло, образы начали мутнеть. Силовики в оцепенении смотрели на завершенное ими представление. Они перестали чувствовать что-либо внутри. Жизненные процессы в миг будто приостановились. Лето приложился щекой к теплому асфальту. Всё заканчивалось так, как и должно было быть. На последнем издыхании Егор поднял руку с пистолетом над собой и нажал на курок. Из дула полетели мыльные пузыри. Прозрачные шары одной дружной семьёй устремились прямо в вечернее летнее небо в гости к облакам. Ведь они похожи на них. Так же как и облака на людей. Лето тоже летел среди них. Он парировал над чёрной бездной и отправился к невообразимо прекрасному пейзажу, который ждал его.
В этот же момент по всему городу раздался протяжный шум, который заставил вздрогнуть полицейских. Силовики задергались, испуганные конвойные лошади завертелись по сторонам. Никто не понимал что происходит. Могло показаться, что наступил конец света, но после недолгого странного гудка заиграла музыка. Музыка, которая и являлась революцией. Музыка, которая и изменит мир. Музыка, которую Лето уже не услышал.
...
Биты послужили сигналом, на который жители города выходили из своих квартир и домов. Все районы мегаполиса, все улицы, кварталы и дворы наполнились одним и тем же музыкальным ритмом. Общая частота неслась по проводам, разрываясь оглушительной волной из машин и колонок. Спрятанные акустические системы обрели жизнь в потайных углах, переулках, тоннелях, балконах, крышах. Люди подключались к нужной частоте своей домашней аппаратурой, возводя громкость на максимум. Они ждали этой минуты и, когда час настал, каждый поспешил внести свой вклад в общее дело. На удивление, практически никто не остался в стороне. Музыка захватила город. Она заполнила воздух. Казалось, что её можно услышать даже из космоса. Дома, торговые центры, вокзалы ходили ходуном. Повсюду распространялись биты, заставляющие людей отбросить ненужное и начать танцевать. Разум отправился в никуда на крыльях свободы. Тысячи людей выходили на улицу и приобщались к танцам. Они забывали обо всем, просто наслаждаясь своим телом под музыку. Они знали, что в этом и заключается революция. Хаос, который невозможно остановить. Который вырвался наружу из одной человеческой души и дал ощутить жизнь остальным. Метастазы без слов, без договорённости, без размышлений распределились в головах людей. Не спрашивая и не советуясь с окружающими, они знали, что будут не одни. Каждый готовился действовать за себя, изменять свой внутренний мир, так и получилось: вышли на несогласованный переворот все вместе.
Биты вселялись целиком и полностью в организм, овладевая душой. Пробираясь через ушные перепонки и нервную систему, они оказывались в сердце. Не существовало отдельной частоты пульса, а лишь одна общая цифра сердцебиения, управляемая музыкой. Невидимый дирижёр будто вознесся над городом и своей волшебной палочкой двигал людьми словно марионетками.
Яна с Валерий были первыми, кто подключился к запланированной акции, выйдя на вечеринку в центре города. Когда набежали люди, у ребят чуть не вырвались из орбит глаза. Они до последнего сомневались, что задумка обретёт реальность. Но результат превзошел все ожидания. Биты Егора вдохнули в город энергию. Люди стали теми, кем никогда не были в обычной жизни. Они танцевали на дорогах, на набережной, на мостах, возле музеев, возле ресторанов. Повсюду шёл неведомый массовый праздник. Стекла дрожали, стены трещали, людские голоса верещали от изумления.
-Ты это видишь?! Ты видишь это?! - повторяла вне себя от счастья Яна. - У нас получилось!
Сад осмотрел танцующую толпу. Люди двигались, как умели и как им нравилось. Там. Там. Везде. Маленькими кучками, большими. Народный рейв приобрёл неземной масштаб. Хаос порождал что-то неописуемо прекрасное.
-В это невозможно поверить! Мусоров нет! Автозаков нет! Свобода! - он расплылся в героической улыбке.
-Мне звонил Порох сейчас, - пыталась перекричать шум девушка, - у него всё на мази! Радио будет работать до талого!
-Господи, - растрогался Валера, - я расцелую это хомяка, как только встретимся! У него всё получилось! Миллионы слушателей! Все свидетели священного рейва! В следующий раз мы захватим вселенную!
Яна смеялась и продолжала двигаться, чувствуя себя дома. Они за всё отомстили и всё доказали. Революция пополнялась новыми лицами. С ошарашенными заинтригованными выражениями люди выбирались из своих лачуг, чтобы вскоре околдованными присоединиться к всеобщему шаманскому обряду. Устоять никто не мог. Если вначале в поддержку задуманному перевороту явилась лишь молодежь с Манеги, малочисленные фанаты творчества рок-группы, друзья организаторов и их знакомые, то сейчас можно было заметить в движении даже представителей зрелого поколения. Всем были известны причины и мотивы проходящего безумия. История писалась изолинией сердца. Сами люди стали механизмом перемен. Просто слушать музыку. Просто танцевать. Просто жить.
-Всё как хотел Лето, - подтвердил Валера с внутренним душевным теплом.
-А где он кстати? И где Назар?
-Думаю, они где-то уже в общей толпе.
-Да, - протянула Яна, - такой танец они бы ни за что не пропустили.
Сад кивнул одобрительно головой. Общий экстаз овладел друзьями, очарованными глазами они наблюдали за невообразимым чудом. Никаких запретов, никаких границ, никаких полицейских, все рамки будто растворило одно настроение.
-Смотри! - закричал на ухо Валера, указывая пальцем на небо.
Подруга подняла голову и увидела вертолеты. Те кружили над толпой, подсвечивая прожекторами танцующие вселенские атомы. Никто не знал, как остановить эту социальную катастрофу. Все люди счастливы, на остальное им было плевать. Они стали одним целым. Сражаться было не с кем и некому. Репортеры слонялись мимо танцоров, стараясь снять на камеру уникальное событие. Люди не чувствовали себя ничем подобным никогда. Они понимали, что не одиноки. Что сейчас где-то рядом находится родная половинка. Такая же брошенная, обиженная, борющаяся за счастье и жизнь изо дня в день. В ту секунду они были готовы на всё ради другого человека. И умереть, и даже жить и быть счастливыми. Метастазы переходили от одного к другому. Через взгляд, касание, улыбку. Один человек мог воодушевить одними глазами многотысячную толпу. Революция произошла. Землетрясение под ногами. Тепло ближнего. Неукротимые биты в голове. Каждый чувствовал, что меняется внутри, что следом меняется и мир вокруг. Люди хотели от жизни теперь лишь одного - чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Но биты Лето оказались пропитаны вечностью, и толпа продолжала танцевать. Свободно она танцевала где-то на отшибе вселенной без какого-либо стеснения и желания что-то исправить.