Приобщиться к прекрасному – что может быть радостней для молодой женщины тонкой душевной организации? Разве что, приобщить к прекрасному членов своей семьи!
Каждый год, в бархатный сезон, на протяжении многих лет в наш город приезжал московский балет. Репертуар у них был обширный и разнообразный – от классики до модерна. Ежегодно я с нетерпением ожидала их приезда и каждый раз выбирала из программы что-то новое для себя. Как правило, моей театральной спутницей была бессменная подруга Аня, но иногда мне приходилось идти в театр в гордом одиночестве. В нашей семье поклонники классической музыки и балета, заканчивались мною… также, как и начинались. Несмотря на то, что сын в то время учился в музыкальной школе, великого восторга от симфонических концертов он почему-то тоже не испытывал. Однако, на балете он ни разу не был, что я считала большим упущением, со своей стороны. Но вот он повзрослел (ему уже исполнилось 12), и я подумала, что пора восполнить этот пробел в культурном воспитании. А заодно предложила и мужу составить нам компанию. К моему огромному удивлению, мне не пришлось их долго уговаривать, и вот, мы всей семьёй отправились в театр смотреть «Лебединое озеро», особенно любимое мною за неповторимую и совершенно волшебную музыку Петра Ильича Чайковского.
К тому, что в провинцию приезжает не первый состав балетной труппы, я давно уже привыкла. Не сетуя на неуместную пышность форм у нескольких балерин, я прощала им некоторую неуклюжесть, ведь в целом, если без придирок, всё смотрелось довольно красиво.
Что же касалось моего супруга, то в отношении глубины понимания и полноты восприятия классики и балета, дела у него обстояли значительно хуже. Когда зазвучала музыка и поднялся занавес, перед нами предстали герои первого действия. Поначалу мой муж с интересом наблюдал за происходящим на сцене, как ребёнок, жадно следя за каждым движением артистов. Выражение его лица ничем не выдавало в нём взрослого серьёзного человека, возможно потому, что он никогда им и не был. Я с иронией поглядывала на него первые десять минут спектакля, пока полностью не растворилась в «лебедином» мире Чайковского. Однако, моя нирвана длилась недолго. Муж, сидевший слева от меня, неожиданно хрюкнул и нервно затрясся в кресле. От такого поворота событий у меня начисто вылетело из головы даже название балета. Опасаясь, что сын заподозрит неладное, я медленно повернула голову направо, но ребёнок, к счастью, ничего не услышал и с интересом продолжал смотреть на сцену. Тогда я тихонько спросила супруга, что вызвало у него такую бурную реакцию. Стараясь подавить предательский смех, он стал что-то сбивчиво мне объяснять. Но в дальнейших пояснениях я уже не нуждалась – как раз в этот момент сцена под танцующими балеринами несколько раз громко скрипнула, и мой муж снова радостно хрюкнул. Теперь стало всё понятно. Дело в том, что сцена в нашем театре, мягко говоря, не очень предназначена для такого рода выступлений. Пол старый, скрипучий, а поскольку музыка была не живая, а в записи, то и она не могла служить буфером, который смог бы уберечь уши слушателя от столь неуместных звуков.
Но самым обидным было не то, что сцена в нашем театре не подходила для балетных выступлений, а то, что на моём долгожданном культурном отдыхе можно было поставить крест. Радостное настроение хрюкающего слева от меня мужа молниеносно передалось и мне. Прекрасные балерины вдруг превратились в толстых тёток, громко прыгающих по сцене, а в неземной музыке Петра Ильича обнаружились фальшивые ноты, являвшиеся следствием некачественной записи. Всего этого я, скорее всего, не заметила бы осознанно, оставайся я в гармоничном состоянии, в котором была изначально. Теперь же мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Я испытывала такой шквал полярных эмоций, от досады и гнева на мужа до безудержного веселья, что вернуться в спокойное, уравновешенное состояние было не так-то просто. Будучи смешливой от природы, я моментально ухватывала любое ироничное настроение, особенно если источником его был мой супруг. В таких ситуациях я словно смотрела на происходящее через призму его восприятия, и бороться с этим было бесполезно.
К моему счастью, наше бурное веселье сменилось на чуть более уравновешенный настрой. Но радоваться было рано. После очередного затишья мой муж вдруг громко шепнул на весь зал: «Шухер! Лебеди!!!» И я увидела, как на сцену, не «по-балетному» топая, выбегает вся стая этих самых лебедей! Уловив весёлое настроение родителей, справа от меня также не вовремя начал радоваться и наш сын.
Нужно ли говорить, что это был первый и последний наш совместный культурный поход на подобного рода мероприятие.