ЩУКИ
Шестьдесят первый год в смысле рыбалки для Васьки был удачным. В летнем лагере на озере Джасыбае за один день он поймал десяток окуньков. Рыбачило много пацанов, но повезло решительно ему. Наверное, угадал правильное место. Джасыбай - это большое озеро, окружённое с трёх сторон горами, довольно высокими и крутыми, кое-где выходящими серыми скалами прямо из воды. Скалы были не монолитными, а серо-розовыми гранитными плоскими камнями, похожими на гигантские оладьи. Эти «оладьи» были шатучими и довольно опасными - могли под весом человека перевернуться. Поверхность этих камней была пористая и зернистая. Понятно было даже детям, что эти скалы, эти камни выветрились за многие тысячелетия, а когда-то были монолитным гранитом. Четвёртая сторона озера протягивалась длинным сужающимся мелководным языком и выходила на пологий берег, за которым шла уже степь с небольшими холмами и сопками. А в местах, где в озеро спускались горы, глубина была огромной. Водолазы спускались только на глубину пятьдесят-семьдесят метров, глубже было технически невозможно, но дна не достигали. Говорили, а может, врали, что в этих глубинах много утопленников, они из-за ледяной воды не разлагаются и покоятся в вертикальном виде, то есть, стоя. Горы были покрыты зелёными деревьями, в основном соснами, растущими прямо на скалах, но не только. Кое-где спускались с гор к озеру рощицы с берёзой, чёрной ольхой, осиной. По берегам ручьёв росли высокие вязы и карагачи. Листья у вязов были рифлёные, издали похожие на вырезанные из зелёной плиссированной юбки. Мальчишки называли эти листья хлебными и жевали их, когда сильно хотелось есть. Вкус листьев был не горький и не кислый, скорее нейтральный и немного маслянистый. Сейчас, когда я ем авокадо, то вспоминаю те хлебные листья. Только авокадо сочнее и жирнее. На время эти листья голод утоляли. Само озеро было размером примерно три на шесть километров с причудливыми берегами, вписанными в склоны гор и двумя небольшими островами. Так вот, в тихий час Васька потихоньку улизнул из палаты, взял лодку-ялик, ( несколько таких стояли на приколе у берега и принадлежали пионерлагерю), заплыл в пролив, поросший невысоким и редким камышом, между пустынным берегом и островом Любви, приготовил удочку. Удочка была самодельной, удилищем служила трёхметровая ветка ивы, очищенная от коры, немного корявая, но прочная и гибкая. Леска была настоящая, капроновая, диаметром ноль-три. Поплавок тоже покупной бело-красный, грузило было самодельное, представляющее собой кусок свинца с дырочкой для лески. Васька ловко привязал рыбацким узлом к леске соответствующий его представлению о жирующей здесь рыбе крючок, выбрав его из коробочки с десятком разнокалиберных. Он насадил на крючок зелёного кузнечика, каких у него было полно в стеклянной банке с крышкой, и забросил удочку в камышки. Через несколько минут поплавок нырнул раз, другой. Васька подсёк и стал медленно вытягивать леску. К его радости на крючке бился окунёк с зеленоватой полосатой спинкой и ярко-красными плавниками. Окушок был не большой и не маленький - сантиметров в пятнадцать в длину В самый раз, подумал Васька, снимая рыбу с крючка и бросая её на дно лодки.
Часа за два Васька поймал девять окуньков и одну плотвичку, размером не отличающуюся от окуньков, бывших один к одному. Дальше рыбачить Васька не стал - приближалось время ужина. Полдник, рыбача, он пропустил без сожаления. Да и что там за полдник! Стакан кефира или молока и булочка. Невелика потеря. Но сейчас есть хотелось конкретно и Васька направил лодку к своей пристани. Сорвав тонкую ветку, Васька сделал кукан и протолкнул его сквозь рты и жабры рыбёшек. Оказалось, что улов не маленький и довольно тяжёлый. В спальном домике он положил добычу под свою кровать, решив засолить её утром, потому что наступал ужин, а после ужина показывали кино, а потом было темно и поздно возиться с уловом. Пацаны с восхищением и завистью осмотрели его улов.
- Где ты столько рыбы наловил? Да крупной!
- Места нужно знать! - С достоинством ответил везунчик. - Ладно, потом покажу. На следующее утро после завтрака Васька выпросил в столовой алюминиевую миску серой крупной и слегка влажной соли и на крыльце отрядного домика приступил к засолке рыбы. Он притащил из столовой ведро и небольшую кастрюлю, объяснив поварам, для чего ему нужна посуда. Сложил рыбу в ведро, а в кастрюлю высыпал соль и залил её водой.. Подождал, пока соль растворилась, потом вылил образовавшийся тузлук в ведро, не растворившуюся соль высыпал на рыбу и поставил ведро в тенёк.
- Васька, ты где научился рыбу солить? - С уважением к специалисту засолки обратился один из окружающих засольщика пацанов, Валерка Молочков.
- Видел два раза, как солил чебаков Иван Игнатьевич, друг отца, большой рыбак. - Пояснил Васька. - Да и ничего сложного нет. Теперь рыба за сутки просолится, а потом повесить её надо на чердак, вялиться. А дня через три-четыре мы всей нашей толпой её съедим. На следующий день Васька вылил тузлук, промыл рыбок чистой водой, по приставной лестнице залез на чердак и повесил там на растянутой верёвке рыбок вялиться.
Вечером того же дня произошло неприятное событие. Убегая от своего старшего брата Вовки, Васька наткнулся на велосипед, на котором ехал Валерка Молочков. Васька бежал быстро, велосипед ехал стремительно, поэтому при столкновении крыло переднего колеса вонзилось глубоко в бедро мальчишки. Васька почувствовал тупой удар и не понял сначала, что случилось. Ссоры с Валеркой он не затевал - сам виноват, хотел идти дальше, но тут увидел, что все его левая нога от шортов и до ботинок в обильной алой крови, кровь продолжает густо течь из раны и испугался. Вовка, подошедший к месту столкновения человека и велосипеда, схватил Ваську за руку и повлёк его в домик медпункта. Фельдшер Наталья Ивановна ахнула, увидев Васькину окровавленную ногу. Потом начала действовать: обмыла ляжку мальчика, приложила ватно-марлевый тампон, который тут же окровавился. Затем с причитаниями открыла стеклянный шкафчик с медикаментами, достала бутылку с прозрачной жидкостью.
- Вася, сейчас будет обжигать, но ты потерпи. Это перекись водорода. - Объяснила медичка Ваське и Вовке, стоящему рядом. - Рана глубокая, её надо обработать. Вообще её нужно зашить, но это могут сделать только в больнице, а я могу поставить скобки.
Наталья Ивановна прямо из бутыли налила перекись в кровящую рану. Перекись, смешиваясь с кровью, закипела, превратившись из прозрачной в белую от мелких пузырьков газа. Было очень больно, как будто к ноге приложили горячий утюг, но Васька терпел, только шумно дышал сквозь стиснутые зубы. Кровь из алой превратилась в серо-коричневую и течь практически перестала. Рана была глубокая, почти до кости, и длинная, сантиметров около семи. Ваське стало страшно.
- Я сейчас хорошенько забинтую, а завтра сделаю перевязку и поставлю скобки. - Объяснила фельдшерица. Она крепко и многослойно забинтовала мальчику ногу, дала ему какие-то таблетки, набрала в шприц лекарство. - Это от столбняка.- Заявила медичка, велев Ваське оголить ягодицу.
Укол был болезненно терпимым, Васька уколов вообще не боялся.
- Вова, ты иди в отряд. - Велела Наталья Ивановна. - А Вася останется здесь, под моим наблюдением. Сейчас он ляжет спать, а завтра будет видно.
Васька лёг в чистую постель медпункта и сразу заснул, хотя ещё и вечер не наступил, и проснулся лишь утром. Ночью нога немного ныла, но спать не мешала. Утром в палату пришли директор лагеря Семён Андреевич, старшая пионервожатая красавица Зина и вожатая шестого Васькиного отряда Алла. Все они с сочувствием смотрели на мальчика, переговариваясь между собой, и решая, что делать дальше.
- Ну что, Вася, поедем в больницу? - Спросил Семён Андреевич. - Ты как думаешь?
- А куда в больницу и на сколько? - Засомневался пацан.
- Сначала поедем в районную больницу, в Баян-Аул. А если не положат там, то повезём тебя в Павлодар. - Ответила Наталья Ивановна.- Но так и так лагерь твой закончился, в больнице придётся лежать с неделю, а то и больше, пока швы не снимут.
- Не надо в больницу! - Решительно заявил Васька. - И в лагере всё заживёт.
Директор с вожатыми ушёл, а Наталья Ивановна стала разбинтовывать ногу мальчика. Когда она осторожно сняла последний слой бинта и ваты, чтобы поменьше причинить боли, хотя, конечно, больно было всё равно, то лицо её стало озабоченно-удовлетворённым.
- Ну что, Василий, рана покрылась корочкой, начинает заживать. - Бодрым голосом заявила медичка.- Даже не знаю, ставить скобки ли нет. Если ставить скобки, то рана раскроется. Нужно было их ставить вчера, а я не сообразила.
- Не нужно ставить скобки, раз начало заживать. И так заживёт, - Сказал Васька.
- И то правда. Уже начинает вокруг нарывать, нарвёт, а там посмотрим.
Васька пролежал в санчасти ещё три дня. Ходить было можно, но больновато, и он боялся, что от ходьбы рана раскроется, а рана была большая и глубокая. К пацану приходил Вовка, друзья из шестого отряда, в том числе и девочки, так что лежать и сидеть было не скучно. Первым пришёл Валерка Молочков, виновник столкновения.
- Васька, я не хотел, просто не успел затормозить. Ты бросился так неожиданно. - Извиняющимся тоном заговорил Валерка. - Ты на меня не обижаешься?
- Да нет, конечно. Ты-то при чём? Я сам бежал, а смотрел в другую сторону, на Вовку. Вот и наскочил. - Успокоил его Васька. - Не ссы, всё нормально.
Медичка каждый день делала перевязки, следила за заживлением раны и говорила:
- Ну, Вася, ты молодец! Рана заживает быстро и хорошо. Нарывы по краям - это нормально, так и должно быть. Я засыплю их стрептоцидом и они засохнут. - Довольно сообщала Наталья Ивановна. - Но шрам останется большой и надолго.
Рана покрывалась тонкой прозрачной розовой кожицей, а по центру имела коричнево-красный неровный выпуклый шов. Медичка наложила на рану какую-то мазь и забинтовывала ляжку. Выйдя из медпункта, Васька вспомнил о рыбках, которые висели на чердаке. Он попросил друга Серёгу залезть на чердак и достать рыбу.
- Э, вспомнил! Её уже три дня назад сняли и съели почти всем отрядом. - Засмеялся Серёга. - Но рыба была дрянь, недосоленная, пованивала и мухи вокруг рыбы крутились. Попробовали и почти всю рыбу выбросили. Видать, Васька, плохой ты засольщик.
- Ну не знаю, вроде всё делал правильно. Наверно, надо было больше соли и сверху положить гнёт. - С сожалением сказал Васька.- Эх, забыл про это!
Через десять дней смена закончилась, и вовремя. Начался ежелетний сезон июльских похолоданий - шли затяжные дожди, небо было низким и серым, а горы были укутаны то ли туманом, то ли тучами. И холодно даже в осенних куртках. За Васькой и Вовкой приехал отец на «бобике» - восьмиместном автомобиле ГАЗ -69 с водителем и другом отца, тем самым Иваном Игнатьевичем, у которого Васька подглядел способ засолки рыбы. Машина была устроена аскетически: имела всего две двери, впереди два трубчатых откидных сидения, покрытых дерматином, а сзади по бортам две длинных скамьи, на каждой из которых могло поместиться по три взрослых пассажира. Чтобы проникнуть на задние скамейки, передние сидения наклонялись к лобовому стеклу, давая неширокий проход. Верх машины был брезентовый. Разместились с комфортом и выехали вечером с расчётом ехать всю ночь и утром прибыть к паромной переправе через Иртыш в совхозе Потанинский. Моста тогда ещё не было. Ехали медленно, шёл дождь. Брезент крыши воду не пропускал, но то Вовка, то Васька дотрагивались пальцем до просевшего от скопившейся на нём влаги брезента, и тогда вода начинала просачиваться сквозь ткань. Заметив это, отец шумнул на детей и они прекратили безобразничать, а вскорости заснули.
Проснулись, когда было уже светло и машина стояла на берегу реки, метрах в пятидесяти от воды. Дождя не было, небо немного посветлело - слой туч уменьшился и кое-где были прогалины чистого неба. Но довольно холодный ветер дул ровно и сильно. Спуск на переправу находился неподалёку. Возле него уже ожидало несколько грузовиков и одна «Победа». Отец налил из термоса две чашки чая, подал их детям вместе с бутербродами, намазанными маслом и прикрытых толстыми ломтями докторской колбасы. Было пять часов утра, паром ожидался ближе к семи-восьми часам. Отец с Иваном Игнатьевичем о чём-то негромко беседовали, водитель Илья спал, уронив голову на баранку руля. Вовка достал из своего багажа книжку и стал читать. Васька, покончив с завтраком, достал толстую леску и коробку с крючками и блёснами.
- Василий, - сказал Иван Игнатьевич, передавая парню своё складное бамбуковое удилище, - блёсны тебе не пригодятся, вода сейчас после дождя мутная и быстрая. Лучше накопай червей, гляди и поймаешь чебачка или подлещика.
- Хорошо, Иван Игнатьевич, так и сделаю. - Ответил Васька и пошёл к берегу.
Васька подошёл к воде. Она плескала быстрым коричневым потоком в метре ниже обрывистого берега. Да, подумал Васька, в такой мутной воде рыба блесну не увидит, нужны черви. Но за лопатой к машине идти не хотелось, пацан выбрал золотистую блесну, привязал к удилищу, принадлежавшему Ивану Игнатьевичу, толстую леску ноль пять, всё это собрал и закинул блесну в воду. Леска тут же натянулась, выгнув удилище. Поймал корягу, подумал Васька и осторожно повёл удилищем. Леска неохотно, с толчками пошла за удилищем. Обрадованный Васька усилил натяжение и через секунду из воды показалась великолепная крупная щука, которая сворачивалась кольцом и распрямлялась. Но усилия её были тщетны - она уже лежала в траве в трёх метрах от уреза берега. Удачливый рыболов осторожно освободил зубастую пасть рыбы от блесны. Щука была длиной больше полуметра и весила не меньше килограмма. Счастливый Васька опять забросил блесну с тем же счастливым результатом - опять вытащил такую же щуку - близняшку первой. Васька повторил свои манипуляции ещё три раза и вытащил ещё три рыбины, а всего их в траве лежало пять, одинаково крупных, с широкой хищной пастью, с белым брюхом, пятнистых речных хищниц. Оставив рыб в траве, Васька вернулся к машине и спросил: - Мешок есть? - Зачем тебе мешок? - Поинтересовался отец. - Как зачем? Для рыбы. - С наивностью, скрывавшей его ликование, ответил сын. - Срежь веточку, сделай кукан и принеси свою рыбу. - Посоветовал папа. - Нет, пап. На кукане я не дотащу. - Ответил Васька.
Встрепенулся Иван Игнатьевич. - А что за рыба? - спросил он заинтересованно. - Щуки. - И не одна? - Нет, не одна. - Пойдём, покажешь. - Иван Игнатьевич вылез из машины.
Следом за ним выскочил и Вовка, внимательно слушавший весь разговор. Они подошли к берегу и Васька показал свой улов, заботливо прикрытый травой. Щуки были живые и бились о траву и друг о друга. Иван Игнатьевич восторженно ахнул, забрал у Васьки свою удочку, осмотрел её.
- Ты на эту блесну ловил? Вода же мутная, рыба блесну видеть не должна в такой воде.
Он забросил блесну в воду, и тут же вытащил такую же прекрасную щуку, с тихим ликованием освободил рыбу от блесны и снова забросил удочку. На этот раз прошло не меньше пяти минут, пока рыба снова клюнула. Рыбак ловко подсёк и вытащил щуку, которая была просто огромной и весила килограмма четыре, если не пять. Васька с Вовкой восторженно крикнули «ого!» и кинулись помогать Ивану Игнатьевичу освободить рыбину от блесны. - Видать глазастые эти щуки и сильно голодные - и в мутной воде добычу видят. - Задумчиво произнёс мужчина. - Хотя, с другой стороны, если бы не видели, то подохли бы с голоду, тут всегда вода мутная. Ну что! - Обратился он к братьям. - Хватит рыбы? Пойдёмте к машине?
- Иван Игнатьевич! Дайте и я поймаю! - Попросил Вовка. Иван Игнатьевич передал ему удочку. Вовка за пять минут поймал две рыбины, но не таких огромных, как последняя, а таких, как ловились раньше. Тут все увидели, что паром причаливает к пристани, сложили рыб в принесённый Васькой мешок. Иван Игнатьевич взвалил его на спину. - Ого! Килограммов тридцать будет! - Кряхтя произнёс мужчина. Донеся мешок до машины, он с облегчением сбросил его на откидную створку заднего борта. - Ефим, посмотри на этих красавиц! - Сказал он подошедшему отцу. И вытащил сначала рядовую щуку, а потом и огромную. - Ничего себе! - Воскликнул отец. - Вот это рыбалка! Это всё вы ж за часа полтора поймали!
Потом все сложили вытащенные ранее вещи в машину, расселись по местам и Илья загнал машину на паром, который по сути был большой самоходной баржей. Двигались по воде около часа и всю дорогу обсуждали необыкновенно удачную рыбалку. В городе завезли домой Ивана Игнатьевича, который жил на территории книжной базы, во дворе под большим тополем располагался его домик. Иван Игнатьевич был начальником охраны книжной базы. Отец предложил кроме огромной рыбины взять ему ещё пяток, но Иван Игнатьевич взял только три. Дома всех рыбин отец раздал соседям, себе оставил одну и вечером приготовил знаменитое еврейское блюдо «Фиш» - фаршированную щуку. Рыба была большая, но съедена в один присест, это была вкуснятина. И, главное, кости в рыбе куда-то подевались! А по мнению Васьки кости - это самое неприятное свойство рыбы.
На следующий день погода исправилась, вновь засветило солнышко, стало тепло, а после обеда, когда стих ветер, и вовсе жарко. Васька показал матери свою рану. Мама заохала, потом сходила в соседний подъезд, где жила медсесстра Мила, привела её с собой. Мила умело сменила повязку, успокоила мать, сказав, что рана заживает хорошо, но шрам останется. Васька пошёл на улицу, рассказал знакомым пацанам о великолепной утренней рыбалке. Они бы и рады были не поверить, но родители двоих пацанов получили от Ефима Соломоновича, отца Васьки по прекрасной щуке, поэтому знали о правдивости слов молодого рыбака. Дальше жизнь пошла своим чередом. Ребят во дворе было немного - не все ещё вернулись из лагерей, была только середина июля. Но всё же компания для любого дела находилась. А какое первое дело для двенадцатилетних пацанов в середине самого жаркого месяц? Конечно, Иртыш.
Но тут Ваське был облом - из-за незажившей раны, требующей ежедневной перевязки, путь на реку для него был закрыт. Вернее, на Иртыш-то сходить можно, но лезть в воду нельзя. А что за радость при тридцатипятиградусной жаре сидеть возле воды и завидовать друзьям, которые с шумом, плеском и восторгом плавают, играют в водные догонялки и лапают в воде визжащих девчонок. Один раз Васька сходил с друзьями на Иртыш, но больше не захотел.
Где-то через неделю после возвращения из лагеря к Ваське подошёл Женька Зыков из соседнего дома. Рядом с ним стоял Вовка Дроздов. - Васька, пошли завтра на рыбалку. На той стороне, недалеко от пляжа есть протока, а в ней полно рыбы, особенно щук. Женька Зернов с братом вчера наловил штук двадцать щурят, ловили на медную проволочную петлю. - И что, крупные щурята? - недоверчиво спросил Васька. - Нет, мелковатые, но для кошки сгодятся. - А как они перебирались на ту сторону? - На военкоматском пляже всегда стоят лодочники на моторках, берут по десять копеек с человека и отвозят на тот берег. А потом им покричишь, они приедут и бесплатно перевезут назад. - Ну давайте завтра поедем.
На следующее утро Васька сказал матери, что хочет на рыбалку, предложил и Вовке составить компанию. Мама, узнав, что рыбалка будет на другом берегу реки, сначала отказалась пускать детей, предположив, что рыбалка закончится купанием, а места там дикие и спасателей нет, можно и потонуть. - Мам, ну какое купание, у меня же рана! - Возразил Васька. - Бинт на ноге. Я мочить рану не стану. - Да, правда. Но смотри, рану не мочи, а то гнить начнёт, может и заражение быть. Вовка, смотри за Васькой.
В десять часов все четверо были во дворе. У всех в кармане были складные ножи, чтобы срезать ветки на удилище. Женька Зыков показал катушку нетолстой блестящей медной проволоки. Васька достал из кармана плоскую коробку с крючками и блёснами и несколькими кусочками тусклого свинца.
- На всякий случай. - Пояснил он ребятам. - Если на проволоку не получится, порыбачим обыкновенно.
Через полчаса ребята были на берегу. В воде качались три дощатых плоскодонки со стационарными бензиновыми моторами, расположенными недалеко от кормы. В двух лодках сидели хозяева, а третья была пустой, привязанной за верёвку к вбитому в берег колышку. - Что, пацаны, на ту сторону надо? - спросил ребят лодочник, пожилой бородатый мужик в брезентовом плаще и в резиновых сапогах. - На протоку порыбачить собрались? - Ну да, - за всех ответил Женька. - По десять копеек с брата. Это туда и обратно. Деньги есть? - Есть, вот, возьмите. А когда вы за нами приедете? - А когда вы захотите вернуться, подойдёте к воде и покричите. Я или другой кто за вами приедем. Переплыв реку, ребята пошли по высокой и сочной пойменной траве в сторону деревьев, росших по обоим берегам протоки. Протока была шириной всего метров семь-восемь. Вода в ней была абсолютно прозрачной, всё дно виднелось как на ладони. У берегов протока поросла камышом и другими водными растениями, названий которых ребята не знали. Но берег был пологий и песчаный, а вся глубина была под противоположным. - Давайте перейдём вброд на тот берег. С него будет ловчее. - Предложил Вовка Дроздов. Все поддержали его предложение. Но Васька тут же опомнился. - Мне нельзя ногу мочить, там рана. - Давай, лезь ко мне на спину. - Предложил брат Вовка. - Тут брод, вода чуть выше колена. На моей спине ты даже ботинки не замочишь. Так и сделали и Васька сухим оказался на крутом берегу. Этот берег возвышался над водой на полметра и тень от деревьев падала на воду. Было видно, что в воде носом против течения стоят две щучки сантиметров по тридцать длиной. Несколько ниже по течению в зарослях водяной травы были видны ещё такие же рыбины. - Ага, рыба есть! - С удовлетворением отметил инициатор рыбалки Женька. Он стал разматывать катушку с проводом и ножичком отрезал метров по пять. Ребята стали вырезать из ивняка ветки на удилища, потом привязали к ним куски медной проволоки, сделав каждый на конце арканную самозатягивающуюся петлю. Потом распределились по берегу и стали подводить к щучкам с головы широкую петлю. Но рыбы петли замечали и резво отплывали от снасти и застывали в метре от прежнего места. - Нет, щука проволоку видит. - Заявил Вовка Дрозд. - Нужно заводить петлю с хвоста. - Попробовали так, стало получаться лучше. Женька первым затянул петлю на жабрах рыбы и вытащил её на берег. Щучка была некрупной, но и кошачьей радостью её не назовёшь - уже вполне годилась на сковородку или в уху. Ребята с энтузиазмом принялись ловить, но получалось плохо. Нужно было подвести петлю точно под жабры, но в воде изображение преломляется и подвести петлю нелегко. Если проволока, колеблемая течением, задевала за бок рыбы, та сразу бросалась вперёд и ищи её! - Первому это бестолковое занятие надоело Ваське. Он достал из кармана заветную коробочку, выбрал небольшую серебристую блесну, ловко привязал её к вынутой из другого кармана леске и, отойдя поближе к заросшему камышом месту, забросил снасть. Потом повёл её вверх по течению, неторопливо шагая по берегу и вглядываясь в воду. Вдруг из камыша мелькнула быстрая тень, леска натянулась и удилище согнулось дугой. Васька быстро подсёк и вытащил на берег щуку, но не такого щурёнка, как поймал Женька, а хорошую рыбину на полкило или больше. Пацаны тут же собрались возле Васьки и стали просить блёсны. Васька раскрыл свою сокровищницу и предложил пацанам выбирать. Но остальные блёсны были похуже - или тусклые, или слишком крупные. Но ребята их разобрали и соорудили нормальные удочки. Стали рыбачить. Васька поймал ещё пять приличных щучек. Остальные пацаны тоже кое-что поймали, но каждый поменьше Васьки. Брат Вовка поймал четырёх щучек: одну крупную, а три поменьше. - Ну что, пацаны, хорош рыбачить, уже жрать охота как из пушки. - Заявил Женька. - Поехали домой. Парни сделали куканы, насадили на них каждый свой улов, подошли к недальнему броду. Вовка взвалил брата на спину и закряхтел - Васька стал тяжелее килограмма на три (вместе с уловом), но перенёс брата через протоку. Ребята подошли к берегу Иртыша и стали кричать лодочникам. Наконец, одна из лодок отчалила и, преодолевая течение наискосок, пошла к ребятам. Лодочником оказался тот же самый бородатый мужик.
- Ну что, наловили рыбки? - Спросил он насмешливо, но тут же сменил тон. -Ого! Вот это вы даёте! Где ж вы наловили столько щук? На что ловили? - Ребята ему всё рассказали. Мужик сказал: - Вот сейчас вас высажу и вернусь сюда, порыбачу. - Лодка с тихим шорохом врезалась в песок берега. Ребята с уловом вылезли на берег. - Зря время потеряешь, дядя! - Со смехом сказал Васька. - Там щук больше не осталось, мы всех выловили! Пацаны захохотали, засмеялся и лодочник. - Дома мама подивилась улову сыновей, а потом с подозрением стала их расспрашивать, не купались ли. - Не только не купались, а Васька и ног не замочил, я его на спине через брод тащил! - Гордо объявил Вовка. - Ну тогда молодцы! - Похвалила мама. - Попросим вечером папу, он большую вот эту, зафарширует, а маленьких я сейчас пожарю. Но сначала, Вася, снимай штаны, будем делать перевязку. Рана подсыхала, неровный бугристый выпуклый шов посередине стал светлеть, становиться тоньше. А вокруг шва широкая и длинная рана покрылась тонкой розовой полупрозрачной кожицей. - Через несколько недель рана совсем зажила, а углублённый розовый широкий шрам на ноге, ставший более чувствительным к прикосновению, остался на всю жизнь и служил своему хозяину предметом гордости. А на вопросы девчонок, а позже, и девушек Васька сочинил легенду, что получил рану в лютой драке при задержании бандитов.