Двойная черно-белая. Напарники
Прошли сущие мгновения (по земному времени), и начался процесс трансформации Труднова.
Напомним, именно фотографию Трудно, поседевшего, с годами, и шрамом на щеке, да семью морщинами на лбу, усердно демонстрировал TV - приемник Виктору Труднову, в известное для нас с вами время, дорогой читатель.
Именно он и стал для землян Спасителем, когда волей Смотрителя достиг (повторно) возраста Христа.
Иль, возраста Ильи Муромца, если хотите.
Подвох, однако, этой вселенской кутерьмы (извините) был несколько иной, чем для Иисуса Христа и Ильи Муромца.
Иисуса, в его тридцать три года распяли на кресте, и он вознесся.
Илье Муромцу в те же года довелось с печи спуститься, после чего, вы знаете, возвысился и он в былинных подвигах за жизнь страны.
А наш же с вами современник, Труднов Викник, возвысился в глазах сограждан всей планеты.
Но обо всем теперь – по порядку.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб знать, что во вселенной присутствуют Черные дыры.
Не нужно тут и быстроты ума, предположить чтоб, что есть и дыры Белые.
И не противна нам догадка тех ученых, которые утверждают, что они – суть, вход, иль, дверь, если хотите, в те самые кротовые норы.
Автор себе позволит непозволительную роскошь, утверждая, что есть в мироздании и тандемы дыр (двойной, тройной).
И, более того, раскроет автор тайну, что есть на краю достижимости вселенной и черно-белая дыра.
Своей соединяющей «норкой» она пронзает событийный горизонт, рождая параллельные миры.
И, если в этом тандеме чему-либо доведется войти (попасть) в Черный вход (дыру) с одним набором свойств и черт, то Белый выход сулит получить его полнейший антипод.
Поскольку «посланец неба», Черный ангел, уже летит к Млечному Пути, его ждет вероятность этих дыр.
Нужны многие миллионы световых лет, чтоб лучу света преодолеть Недостижимость Праматерии, с которой стартовал Посланник Хаос.
Заархивировав его в сгустке энергии, нордалианцы приступили к осуществлению плана «А».
Впрочем, не знал этот убийственный выключатель разума вселенной, что в его Игру разума вступила в бой сама Вероятность.
Существовала все - таки хоть и небольшая, но все же возможность избежать бесследного конца цивилизации людей.
Но тут уж стоит потрудиться.
И стоит поднапрячься не только лишь Труднову, Хаосу, внуку Мирону, многим землянам, но и Смотрителю Пути.
Итак, соблюдая рекомендации Инструкции, Виктор Труднов, откусив краешек розовой лепешки, осторожно пожевал его зубами.
Ничего страшного не произошло: глаза его не завращались, как центрифуга, и пар не повалил у него из ушей, и прыгать он не начал, как мячик пинг понга.
Лишь ощутил он небольшое покалывание по всему телу, да почему-то стала сильно чесаться правая пятка.
«Вот тебе, батенька, и Ахиллесова пята!» – весело подумал Викник.
Как того требовала Инструкция, он проглотил тщательно разжеванный кусочек лепешки и запил его небольшим глоточком «цветочного» напитка из серебристого кубка.
И тут почувствовал он небывалый прилив сил.
Ему казалось, что он стал величайшим мифологическим Титаном, низвергнутым в Тартарары.
Опять же по Инструкции, проверил он свои способности ума и памяти, без труда вспомнив порядок миллиона знаков после запятой в числе «пи», его проверив во всемирной паутине.
Теперь, как ему казалось, он мог бы без труда ответить на любой вопрос, решить задачу любой сложности.
Не позабыл он, конечно, и проверить свою силу.
Он вышел на кухню, включил водопроводный кран, наполнив пригоршню водой.
Накрыв ее второй ладонью, он крепко сжал жидкую субстанцию.
Приоткрыв небольшую щелку в своих сжатых в замок ладонях, он услышал шипение газа.
Вода разложилась на водород и кислород, а на открытой ладони лежал кусочек льда.
Викник вновь вернулся в зал и продолжил трансформацию.
Уже смелее он откусил почти пол лепешки и, практически не жуя, проглотил его, запив большим глотком напитка из кубка.
Ему тут показалось, что сами звезды сошли с небес, небесный свод дрогнул и преломился, сложившись в замысловатую накидку, которая его покрыла с головой.
Ему стали подвластны атомы, протоны, электроны, он знал, он это чувствовал.
Встав с дивана, он как бы невзначай взглянул сквозь стены близлежащих домов, увидев, что в некоторых из них граждане усердно трудятся над продолженьем своего рода (извините), либо предаются любовным утехам, либо трапезничают, либо крепко спят.
Немного поднапрягшись, он заглянул за семь часовых поясов страны.
Там, в городе Большой Камень, его младшая сестренка Танечка стряпала на кухне.
Потерев глаза, сумел он заглянуть и в Пояс Койпера, где отыскал замысловатые фигурки малых ледяных планет, летящих по только им одним известным траекториям.
Проверил он и возможность раздвигать (сжимать) материю.
Как бы играючи, слегка оперся он плечом на стену спальни, отчего стена «поехала», а дом затрещал и стал шататься.
Викник отстранился от стены и слегка ее погладил ладошкой, отчего она дрожать перестала, и дом успокоился.
Он подошел к ванной комнате, не открывая ее дверь, заглянул в нее, и через стену играючи взял из мыльницы, стоящей на ванне, мыло.
Не рассчитал усилия, отчего мыло в его руке превратилось в мельчайшую пыль.
От этого он громко, не сдержавшись, чихнул, отчего входная дверь в его квартиру и двери на балкон вылетели с петель косяков.
Но упасть они не успели: он их моментально прихватил руками и установил на место.
От всех его экспериментов в окнах дома, да и в соседних домах, загорелся свет.
Некоторые жильцы, в испуге, полураздетые покинули свое жилье.
Стали слышны звуки пожарных сирен.
Викник закончил, до поры, свою трансформацию.
Квартал, с жильцами в нем, успокоился.
Свет в окнах потух.
Все кругом погрузилось в тревожную тишину.
Утро завтрашнего дня встречало виновника ночной шумихи прибывшими из Питера супругой с дочкой и младшим внуком.
Ему вчера исполнилось полгода.
Он пока еще не умел ходить, но бойко ползал по полу, норовя все обследовать кругом и попробовать на вкус.
Позавтракать семья Труднова решила в зале.
Решили завтракать, чем «бог послал».
А он на завтрак им послал наскоро приготовленную яичницу-глазунью, салат из свежих томатов с огурцом, из геркулеса кашу, чай, молоко, кофе, бутерброды с сыром и маслом.
Не позабыл тут Николаевич и про кабачковые лепешки, благо они стояли в холодильнике.
Поставив все блюда на стол, Викник пытался отыскать в блюде лепешку розового цвета.
Ан, нет.
Она напрочь исчезла из тарелки.
Отсутствовал и напиток в дивном кубке.
Его тут чрезвычайно озаботил цвет порозовевших губ у внука Мирона, да дивный запах цветов, которым рот его благоухал.
Пяти секунд без присмотра хватило малышу, чтобы испробовать на вкус и яичницу, и салат, и кашку геркулеса, и чай с молоком, и, конечно же, – лепешку розового цвета.
«Ну, вот, готов и для тебя, Викник, младой напарник!» – восклицает тут Труднов, пытаясь отобрать у малыша из рук лепешку.
Примечание: Продолжение следует