***
"КРЫША" ПЕНСИОНЕРКИ НАЗАРОВОЙ.
У всякого ли безумия есть своя логика? А мир сходил с ума...
Во-оон тот мужичок с лицом, имеющим кое-какой интеллект, полученный по случаю в одном из многочисленных вузов на коммерческой поляне незапамятных девяностых, плодившихся, как грибы после дождя!
Мужичок, утративший некогда привлекательную внешность и наживший язву желудка от случающихся периодических запоев.
Мужичок с устоявшейся привычкой отдыхать на подушках чужих спален, до своего сорокапятилетия так и не создавший семейного очага и не признавший ни единого из зачатых им детей.
Вот этот-то мужичок и посмел высказать своё, как ему казалось, ценнейшее мнение о том, что пора бы властям страны навести порядок: не расточать доходы трудящихся налогоплательщиков на содержание нахлебников - многочисленных пенсионеров и инвалидов.
Да и что такого? Сказал-то это он ни где-нибудь в публичном месте, а всего-то Назаровой - женщине в годах, которой доверял, имея хорошие соседские отношения: жила-то она рядом с ним в одном доме, на одной лестничной площадке. Бывало, и угощала соседа иногда горячим блинчиком, жалеючи его, неприкаянного.
Ну сказал и сказал!.. Только вот с тех пор пенсионерка Назарова, соблюдая врачебные предписания и прогуливаясь с тросточкой возле многоквартирной их пятиэтажки без лифта, отворачивалась и уходила, завидев своего рассудительного соседа. А если случалось столкнуться на лестнице в подъезде, Назарова лишь кивала в ответ и молча удалялась, не проронив ни единого слова.
Однажды сосед Назаровой постучал в дверь напротив - спросить о чём-то или попросить - мало ли!.. За дверью зашаркали тапочками и спросили:
- Кто?
- Свои...Я это,- ответил сосед.
- Свои?! Это кто ещё - "свои"! Отойди-ка от этой двери: ишь ты - "свои"...
"Крыша поехала, что ли,"- терялся в недоумении и догадках сосед ещё целый год.
А Назарова продолжала гулять с тростью, поджав синюшные от сердечной недостаточности губки; едва кивала на приветствие соседа, по-прежнему избегая с ним встреч лицом к лицу и бесед о том - о сём, как когда-то ранее.
Выходила она, правда, всё реже - болела много. Перед иконами, однако, не забывала воздохнуть молитвенно: "Благослови, Господи, соседа моего!..Вразуми и направь... Где будем, Господи? Твоя воля."
Мир сходил с ума.
***